Трудно применить этические гири к хай-текам, подобным изобретению Сюзанны Вииг.
Первая реакция – культурный шок, попадание в бахтинскую вненаходимость, при всем том, что европейская культура всей логикой своего развития подготовила идею посмертной трансформации (а сегодня, как видим, и утилизации) личности. То, что на «профанном» языке эпатажа в русской культуре звучало как «гвозди бы делать из этих людей», западная культура успешно теоретически обосновала. Не стоит, однако, торопиться ставить Сюзанну Вииг в однин ряд с доктором Менгелем. И вот почему.
То, что переживает Европа сегодня – это очевидный и закономерный закат гуманизма. Ужас в том, что мы живем в эпоху, которая в категориях этического и не может быть осмыслена. Поэтому кризис европейского (и уже российского) сознаний не этический, а антропологический – человек соглашается на отказ от статуса человека. Академик Григорий Тульчинский назвал этот процесс наступлением эпохи постчеловеческой персонологии. Это неизбежный процесс, приходящий на смену европейско-христианскому пониманию человека как целостного духовно-душевного-телесного единства. Речь, думается, сегодня можно вести о посттелесности Я. Человек, личность перестает быть бесперым двуногим и т.д., чем-то натуральным по преимуществу. На первый план выходит метафизическое начало. А тело предстает не как вместилище человеческой сущности, а как канал, посредник между двумя планами человеческого бытия, двумя планами человеческой свободы: трансцендентальным и реальным. Мы становимся свидетелями вымывания из уже постхристианской парадигмы остаточных сакральных наитий. Если в психосоматическом комплексе присутствует потенциальная возможность его уничтожения и радикальной трансформации, то не может быть и речи о каком-то централизованном единстве. Например, ответственность возлагается на наследственность, окружение, а то и на части тела и организма (нервная система подвела, "это не я убил - рука сама убила"...), а то и на отдельные социальные роли ("разве ж это я убил, я бы не смог, но как зять"...). И нет субъекта, нет человека. Он рассыпался на биологическое, социологическое, психологическое, религиозное и т. д. существа, а точнее – сущности.
Естественно, традиционные общества останутся глухи к подобным «инновациям». Они по-прежнему мыслят в пределах этики, и поэтому неизбежно ощутят все кощунство предлагаемого бельгийскими биологами. В какую сторону качнется российское общество – остается только гадать. Гадать о том, до каких пределов процесс расчеловечивания затронул российскую культуру и том, согласится ли она быть превращенной в постчеловеческий компост.
Трудно применить этические гири к хай-текам, подобным изобретению Сюзанны Вииг.
Первая реакция – культурный шок, попадание в бахтинскую вненаходимость, при всем том, что европейская культура всей логикой своего развития подготовила идею посмертной трансформации (а сегодня, как видим, и утилизации) личности. То, что на «профанном» языке эпатажа в русской культуре звучало как «гвозди бы делать из этих людей», западная культура успешно теоретически обосновала. Не стоит, однако, торопиться ставить Сюзанну Вииг в однин ряд с доктором Менгелем. И вот почему.
То, что переживает Европа сегодня – это очевидный и закономерный закат гуманизма. Ужас в том, что мы живем в эпоху, которая в категориях этического и не может быть осмыслена. Поэтому кризис европейского (и уже российского) сознаний не этический, а антропологический – человек соглашается на отказ от статуса человека. Академик Григорий Тульчинский назвал этот процесс наступлением эпохи постчеловеческой персонологии. Это неизбежный процесс, приходящий на смену европейско-христианскому пониманию человека как целостного духовно-душевного-телесного единства.
Речь, думается, сегодня можно вести о посттелесности Я. Человек, личность перестает быть бесперым двуногим и т.д., чем-то натуральным по преимуществу. На первый план выходит метафизическое начало. А тело предстает не как вместилище человеческой сущности, а как канал, посредник между двумя планами человеческого бытия, двумя планами человеческой свободы: трансцендентальным и реальным. Мы становимся свидетелями вымывания из уже постхристианской парадигмы остаточных сакральных наитий. Если в психосоматическом комплексе присутствует потенциальная возможность его уничтожения и радикальной трансформации, то не может быть и речи о каком-то централизованном единстве. Например, ответственность возлагается на наследственность, окружение, а то и на части тела и организма (нервная система подвела, "это не я убил - рука сама убила"...), а то и на отдельные социальные роли ("разве ж это я убил, я бы не смог, но как зять"...). И нет субъекта, нет человека. Он рассыпался на биологическое, социологическое, психологическое, религиозное и т. д. существа, а точнее – сущности.
Естественно, традиционные общества останутся глухи к подобным «инновациям». Они по-прежнему мыслят в пределах этики, и поэтому неизбежно ощутят все кощунство предлагаемого бельгийскими биологами. В какую сторону качнется российское общество – остается только гадать. Гадать о том, до каких пределов процесс расчеловечивания затронул российскую культуру и том, согласится ли она быть превращенной в постчеловеческий компост.
Комментарии (10)
Мы решили временно отключить возможность комментариев на нашем сайте.
не с нашим рылом Европу судить
пушай живут как хотят
С вашим то может конечно и не стоит...
...благодарен Олегу Чубу за комментарий этой странной, но общественно значимой новости. При этом в логике суждений автора я категорически не соглашусь с его тезисом о выходе на первый план метафизического начала (взамен отходящей общественной европо-христианской парадигмы, ну и т п). Тут, по-моему, не метафизика и не обнажающиеся остаточные восточные сакральные наития... тут, по-моему, яркое выражение наступления времени метанауки и связанного именно с ней мировоззрения. Вот, при таком подходе, таком понимании сразу становятся понятными и описательные замечания академика Тульчинского, и предположения его коллеги по цеху культурологов Олега Чуба. При таком подходе слышится не только стон уходящей, разлагающейся метафизики (и ее призводным, в ряду которых и религиозное мировоззрение, конечно), но и наступление нового синтеза - метанауки (а там уже свое мировоззрение и этика с эстетикой, ну и прочие производные, многочисленные и сегодня непредсказуемые формы общественного сознания.
Олег, не думаю что закономерности нашего технократического пути развития, могут в конечном итоге иметь иные формы. Хотя, я также и не думаю, что это можно как-то изменить. Развитие пароходства и авиастроения на заре прошлого века, показало, что изменение привычного уклада сознания не мешает творить, чувствовать и мыслить. А потому, напомню тебе одну мысль Б.Окуджавы: "Мы все хотим, чтобы что-то призошло. И все желаем при этом, чтобы ничего не случилось..." Увы, одного без другого не бывает. Расплата за комфорт и техногенные прорывы и порывы - это как раз закат гуманизма.
Ещё 15-20 лет назад тренд казался очевидным: от антропоцентризма движемся к эгоцентризму....А он взял да и родил ревизию метафизики и психоанализа...
Негуманистические ценности - ещё не значит АНТИгумманистические. Я б не стал "заклиниваться" только на одном векторе потенциального развития...
Заклиниваться еще сильнее, Григорий, не следует, это чревато...
У Чуба хороший язык.
Олег, Вы со словарем писали,или на ходу изобретали,в терминах не запутались?Христианская парадигма она как то понятна,а вот что такое постхристианская парадигма остаточных сакральных наитий? Не подскажете источник не просвещенному адепту христианства?
Речь идет о вовымывании наитий из этой самой постхристианской парадигмы