«Я должен поехать на украинскую землю и там сдохнуть? Не на того напали» — так издатель и главный редактор чувашской газеты о коррупции «Взятка» Эдуард Мочалов высказался о повестке в военкомат, которая пришла ему 23 сентября. В конце февраля 2022 года он снял со здания редакции плакат с фразой Владимира Путина. По его мнению, высказывания президента больше не соответствуют действительности. О призыве в Чувашии, борьбе с властью и собственной мобилизации Эдуард Мочалов рассказал в интервью «7х7».
О повестке
— На прошлой неделе вам пришла повестка от военкомата.
— Да, ее принесли ближе к концу рабочего дня сотрудники сельской администрации. Сказали: вот тебе повестка, получай. Я ее подписал.
— Вы служили в армии?
— В 1992–1993 годах, в пограничных войсках на Дальнем Востоке. Я пограничник.
— Вы ходили в военкомат?
— Я ходил сегодня, вызывали для сверки документов. Мне сказали, что мое время не пришло: «Вы принадлежите к третьей категории призывников». Мне 48 лет, поэтому по возрасту я не подхожу. Но сказали, что, возможно, в будущем позовут.
— Почему вы пошли?
— Потому что законопослушный гражданин: повестку получил — сходил. Я скрываться и бегать не хочу. Но я уже говорил и еще раз скажу: я не намерен никуда ехать, даже если призовут. Пойду в отказ, пускай посадят. Надеюсь, штрафную роту не будут делать, как в фильме «Штрафбат».
О спецоперации и Путине
— Вы с первого дня выступаете против [Роскомнадзор]. Почему вы не уехали и не собираетесь уезжать из России?
— Если честно, мне не на что ехать. Как я буду там жить, если уеду? Я и за границей последний раз был в 90-х, даже отдыхать не ездил.
— В начале [Роскомнадзор] вы сняли баннер с Владимиром Путиным со здания редакции. Почему вы это сделали?
— Мы с 2009 года официально выпускаем газету «Взятка», и раньше у нас был другой баннер: «„Единая Россия“, помогите в борьбе с коррупцией». За два года ни одна единороссовская сволочь в этом нам так и не помогла. Плакат висел до 2011 года, до выборов в Госдуму. Тогда мы пришли к выводу, что надо повесить другой баннер — со слоганом Алексея Навального «„Единая Россия“ — партия жуликов и воров». В конце ноября 2011 года полиция сняла этот плакат: мое сугубо личное мнение уничтожили судебным решением. Тогда же мы вступили в чувашское отделение ЛДПР — честно скажу, чтобы спрятаться за Жириновским. Он же клоун кремлевский: за ним встанешь — местные все равно боятся трогать. Но нас все равно кантовали — в 2012 году по экстремизму заводили дело.
В 2015 году стало совсем невмоготу, и мы решили для маскировки повесить какой-нибудь слоган Путина — как оберег. Мы хотели связать баннер с местной властью. Выбрали высказывание из какого-то послания [президента Госсовету в 2002 году]: «Местное самоуправление — самая близкая к человеку власть. Вообще это власть, до которой рядовой гражданин должен дотянуться рукой». Но к 2022 году эта фраза стала не соответствовать действительности: с прошлого года у нас начали упразднять местное самоуправление, упразднять сельских депутатов и глав поселений.
[После 24 февраля] и другие высказывания Путина перестали соответствовать действительности: люди [в 2018 году] голосовали за него, говоря: «Лишь бы не было войны». И я решил снять этот баннер: время давно пришло, чтобы Путин рухнул. Чем быстрее Путин рухнет, тем быстрее Россия спасется.
О мобилизации в Чувашии
— Что вы вообще думаете о проходящей мобилизации?
— Что это изначально незаконно. Я еще в начале [Роскомнадзор] сделал заявление, что не все в порядке с властью. Путин ведь говорил, что это «военная операция», что ни срочники, никто участвовать в ней не будет, что профессиональные военные справятся и выполнят свои задачи. Но никого, наверное, не осталось: видимо, поубивали и покалечили всех. Поэтому я этим заявлениям не верил. Он и раньше говорил, что два срока пробудет у власти, что пенсионный возраст не поднимут.
По всем важным вопросам Путин всегда уходит в обман. Начал операцию, говорил, что мобилизации не будет, — и вот до чего мы дошли спустя семь месяцев.
— Как в Чувашии обстоят дела с призывом?
— Из нашего [Моргаушского] района сегодня 30 человек забрали. Забирают, куда деваться. Но вообще-то все волнуются, у всех ужас. Это коснулось каждой семьи: у кого-то призывают родственников, племянников, братьев. Даже если человек боится и не хочет [идти служить] — все равно пойдет, ничего не может сказать. Может, когда доедут и увидят — откажутся воевать. Потому что, на мой взгляд, противостоять оружию четвертого поколения невозможно, Россия не готова к такой войне.
— Как вы объясняете, почему люди все равно идут в военкоматы?
— Тут много факторов. Во-первых, из-за страха: человек, который никогда не стоял против власти, делает, что ему сказали. Во-вторых, люди даже прав своих не знают и не хотят знать, а идут. Плюс генетика. Далеко не надо ходить.
О надежде
— Что вы и ваше издание собираетесь делать в таких обстоятельствах?
— У нас руки сейчас опустились: писать невозможно в связи с военной цензурой и вообще путинской системой. Поэтому мы с прошлого года печатное издание не выпускаем, я тоже в последнее время в основном наблюдал. Но от всей души взять и написать — такое невозможно. Сразу придут. Ну и коллег подставлять не хочу.
— У вас прямо сейчас есть планы или надежды на будущее?
— Боюсь строить планы сейчас, когда в любое время ожидаешь повестку или что-нибудь такое. Никто в России не может быть спокойным: все переживают и волнуются за свои семьи. Единственное, на что я надеюсь, — это на прекращение [Роскомнадзор].
О том, как люди в регионах отреагировали на указ о частичной мобилизации, можно посмотреть на видео. В этих роликах мы показали, как проходили первый и второй день мобилизации в регионах.
