Пик антивоенных протестов в России пришелся на 24 февраля - 13 марта 2022 года. По данным «ОВД-Инфо», в эти дни силовики задержали в регионах около 15 тыс. человек. С середины марта протестные акции стали локальными и единичными, известные активисты в регионах перестали выходить на улицу. Корреспондент «7х7» спросил их, обречен ли антивоенный протест и чего они боятся.
«Люди должны знать, что они не одиноки»
Екатерина, просила не называть город
Екатерина была на трех антивоенных акциях. Ее не задержали — «ограничилось только неприятными разговорами с полицейскими». Но девушка перестала выходить, потому что силовиков на улице было больше, чем протестующих.
— Один в поле не воин, и в тюрьму неохота. Пугает насилие, которое могут ко мне применить во время пикета или в отделе полиции. Минимум, что я могу сделать, — продолжать делать репосты, подписывать петиции. Если будет крупная акция, я, конечно, пойду, — сказала она «7х7».
Дмитрий Гаврилов, Чебоксары
Дмитрий живет в Подмосковье, но приезжает на родину в Чебоксары. Он вышел на акцию сам, потому что не нашел, к кому можно присоединиться. Чтобы развернуть плакат, ему понадобилось время: «собирался с духом». После двух минут пикета Дмитрия отвезли в опорный пункт полиции, где на него составили протокол.
— Протест не обречен. Особенно для тех, у кого есть дети. Страх страхом, но страх за жизнь своего ребенка сильнее, чем страх за то, что отберут свободу, работу, квартиру или что-то еще. Люди будут вредить как могут этой власти — другого выхода нет, — говорит он.
Дмитрия не пугает дело об административном правонарушении, но он не хочет получить уголовный срок: «Дети растут, им нужно дать образование. Вот в 60–70 лет будет проще. Там уже все дела сделаны и можно посидеть».
Дмитрий Гаврилов. Фото из личного архива героя
Любовь, просила не указывать город
Любовь вышла с плакатом 26 февраля — через два дня после начала военных действий. За пикет девушке дали 10 тыс. руб. штрафа. Теперь ее протест ушел «в социальные сети и распространение информации, моральную поддержку пострадавших людей»:
— Столько шума навела я одна с ватманом — трое полицейских и двое омоновцев меня задерживали. Аж майора с выходного вызвали. Но пикеты обречены — шансов мало. Хороша идея с лентами: люди должны знать, что они не одиноки, и нужен символ этого неодиночества.
На вопрос, чего Любовь боится в публичном протесте, она сказала, что ею руководит не страх, а вредность: «Хочу мести, а для красивой мести нужны время и место».
«Никто ничего не делает»
Екатерина Новикова, Псков
Екатерина выходила на пикеты с 24 февраля, пока не появилась статья о дискредитации вооруженных сил. В марте она пережила обыск, причем силовики забрали телефон и у ребенка: «Детям пришлось во всем этом принимать участие, я считаю, это не лучший урок жизни для них».
— Больше всего боюсь за детей. Если меня посадят, какой будет их судьба? Выходить страшно даже с пустыми листами. У нас отняли простые слова «война» и «мир», у нас включается самоцензура. Единственный выход был выйти на улицу. Теперь, к сожалению, государство забрало и этот выход, — сказала Новикова.
Николай Кузьмин, Псков
Николай стоял с одиночным пикетом в первый день протестов, успел уйти от задержаний. Потом у центральной площади Пскова стали дежурить полицейские. Кузьмин их «проверял»: спрятался за памятник, чтобы посмотреть, придут они задерживать его или нет. Пришли, но плаката в руках у псковича не было.
— Прямо сейчас протест, скорее всего, обречен. Потому что большие риски в виде уголовного преследования даже за правдивые слова.
Я боюсь уголовного преследования, у меня был обыск — вынесли технику на 150 тысяч рублей, — объяснил Кузьмин.
Он предполагает, что пользователи соцсетей будут «мягко намекать на что-то стихами, цитатами Льва Толстого». Сам Николай пишет «мягкими формулировками». А чтобы меньше переживать, перестал читать новостные Telegram-каналы и купил абонемент в бассейн.
Николай Кузьмин. Источник: pskov.yabloko.ru
Сергей Кузнецов, Ижевск
Сергей выходил на антивоенную акцию 24 февраля. Теперь у него апелляция — «адвокат попросил на некоторое время остановить активную политическую деятельность».
— Протест обречен, поскольку часть населения запугана репрессиями, а другая пропитана российской пропагандой. Оппозиция в моем регионе картонная, ни на что серьезное она не способна. Плохо, когда люди критикуют действия власти, но при этом ничего не делают и считают, что ничего один человек не изменит.
«Протест будет не очень демонстративным»
Николай Дьячков, Иваново
Николай, по его выражению, «нахватал уже много всего». У него два дела об административном правонарушении — повторное за участие в публичной акции и первое по статье о дискредитации вооруженных сил. Протест Дьячкова продолжается через жалобы на полицию и распространение информации в интернете:
— Очень хотелось бы выйти в одиночный пикет, но понимаю, что мне за это сразу прилетит вплоть до уголовной статьи.
Ивановец считает, что главная задача протестующих — «выжить и дождаться того момента, когда большая часть людей осознает масштаб беды». А пока нужно создавать «закрытые небольшие группы, напоминающие подполье»: «Это не обреченность. Это иная форма жизни протеста».
Юлия, просила не указывать город
Юлия пикетировала 6 марта. В течение минуты ее «схватили и доставили в отдел». Теперь у девушки штраф 30 тыс. руб. и угроза уголовного дела, если она выйдет с плакатом вновь. Вместо пикетов активистка ходит гулять на площадь в своем городе, по предметам зеленого цвета ищет в толпе «своих».
— Протест ушел в кухонные разговоры, граффити на улицах, символику в виде ленточек. Люди ищут способы сопротивления. Чего я боюсь? Всего боюсь. Все запуганы.
Кристина, Ярославль
Девушка собиралась выйти на пикет «Отвяжитесь от Украины и моей 13-й зарплаты» 23 февраля. А 24 февраля поняла, что «опоздала со своими мягкими формулировками». Теперь она боится выходить на улицу, потому что у нее «ребенок на руках»: если год назад Кристина участвовала в пикетах с коляской, то теперь считает эту практику слишком опасной.
— Протест будет не очень демонстративным — на кухнях, в интернете, в коллективах, эзоповым языком, — сказала она.
Есть ли смысл в пикетах
Главный редактор «Медиазоны» Сергей Смирнов в интервью корреспонденту «7х7» сказал, что «тактически пикеты ни на что не влияют». При этом каждый протестный выход на улицу — это «историческое явление»:
— Рано или поздно и этот протест, возможно, задавят. Но то, что люди продолжают высказывать свою позицию несмотря на риск, несмотря на ненависть и репрессии, — это очень ценно и важно.
С точки зрения журналиста, в истории есть примеры, когда меньшинство оказывалось право. Именно перед этим меньшинством — теми, кто выходил на протесты, — будут отвечать сторонники другой точки зрения.
