Судебное следствие по делу полицейских Кима Тупицына и Олега Шишкина, которых подозревают в том, что они подбросили наркотики задержанному мужчине, завершилось в Юрьянском райсуде Кировской области. Подсудимые ответили на вопросы адвокатов 10 и 14 декабря. По словам полицейских, потерпевший Михаил Храмцов «сам засунул себе в карман» запрещенное вещество. Что говорили обвиняемые, впервые дававшие показания в суде, — в репортаже «7x7».
В чем обвиняют сотрудников полиции
31 мая 2017 года житель Юрьи Михаил Храмцов купил в Кирове наркотики. На обратном пути его и ехавшего вместе с ним мужчину задержали сотрудники полиции. Храмцова успели предупредить по телефону, поэтому он спрятал наркотик в пачке сигарет и оставил ее в дверце такси. По версии следствия, позднее пачку нашел инспектор ДПС Александр Старков, он забрал ее без понятых и передал Киму Тупицыну и Олегу Шишкину. Согласно обвинительному заключению, Шишкин по предложению Тупицына засунул наркотик в кофту Храмцова, после чего его изъяли при понятых.
После оформления протокола с признанием вины Храмцов ушел домой, где неделю пил. В июне 2017 года он сообщил сотруднику Юрьянской прокуратуры, что наркотик ему подкинули. Постановление о возбуждении дела в отношении Храмцова отменили, уголовное дело о превышении должностных полномочий и служебном подлоге возбудили уже в отношении полицейских. В августе 2017 года Храмцова осудили по другому делу и отправили в колонию.
Вину Ким Тупицын и Олег Шишкин не признали. Показания в суде они давали после допроса всех свидетелей и изучения доказательств. Отвечать на вопросы гособвинения подсудимые отказались, воспользовавшись ст. 51 Конституции, позволяющей не свидетельствовать против себя и близких. На заседании 14 декабря Шишкин, ответив на вопросы адвокатов, также не стал отвечать на вопросы суда, прокуроров и потерпевшего Храмцова:
― В принципе, я дал полные показания, что помнил, пояснил. Больше мне сообщить нечего.
Судья Андрей Черных заметил в ответ, что это его право, так как в ином случае подсудимому, возможно, могли быть заданы «какие-то неудобные вопросы».
Версия Олега Шишкина
«В органах внутренних дел работаю с 2013 года, на момент событий 31 мая 2017 года занимал должность оперуполномоченного уголовного розыска. Мой непосредственный руководитель — начальник отдела уголовного розыска [МО МВД «Юрьянский»] Сергей Харюшин. В подчинении Кима Тупицына я не нахожусь, отдавать приказы, распоряжения, обязательные к исполнению, он мне не может.
Вечером 31 мая 2017 года ко мне подошел Сергей Харюшин, сказал, будем задерживать лиц, перевозящих наркотические средства. Для этого мне необходимо было надеть форму ― пришлось взять чужую, полевую форму другого сотрудника, майора (я сам в звании лейтенанта). Форма нужна была, чтобы я вместе с сотрудником ДПС остановил такси, где перевозят наркотики [для остановки машины было инсценировано ДТП].
Харюшин дал четкие указания, кто где должен находиться и что конкретно делать, как нужно расположить автомобили, выехавшие на задержание. Следователь позднее указал, что распоряжения давал Тупицын, но при мне этого не было, тем более он не приказывал ― всем руководил Харюшин, и кто бы стал слушаться Тупицына?
Вместе с инспектором ДПС Александром Старковым мы остановили нужный автомобиль, после чего задержали лиц внутри. Лица были рассажены по нашим автомобилям и доставлены в отдел полиции. Кого из них куда посадили, кто из сотрудников с ними был, я не видел, потому что ехал на другой машине. По приезде Харюшин сказал мне сразу найти понятых для досмотра задержанных.
Нашел первую пару понятых, мы поднялись на второй этаж, я увидел, что кабинет уголовного розыска открыт, там сидел сотрудник полиции. Я решил, что раз он там, мне незачем идти с понятыми до кабинета. Показал им, куда идти, и спустился обратно.
Когда я вышел на улицу, мне навстречу попался Старков. Он подошел, спросил, что делать с пачкой сигарет, которую он нашел в такси. Я ответил, что не знаю и что сейчас позвоню Тупицыну, спрошу. Именно ему, потому что его номер был последним в вызовах на телефоне. Я сказал, чтобы он вышел на улицу. Старков почему-то не дождался, пока я позвоню, и сам ушел в здание. Пачку Старков при мне не открывал, так и держал в руках.
После этого я стал искать еще двух понятых. Их я оставил у дежурной части, потому что понимал, что первый досмотр еще не закончился и провожать понятых на второй этаж еще рано. Потом я снова ушел на улицу, стоял с другими сотрудниками. Увидел, что из отдела вышла первая пара понятых, понял, что досмотр одного задержанного закончен, поднялся в тот кабинет на второй этаж. Мне нужно было попасть в соседний, где шел второй досмотр, чтобы переодеться в гражданскую одежду и уехать домой.
Через какое-то время услышал, что из того кабинета выходят люди. Я зашел туда, чтобы переодеться, в кабинете находился Храмцов и сотрудник полиции Вершинин. После этого я спустился, вместе с другим сотрудником мы уехали домой. Тупицына я до прихода в этот кабинет не видел, да и там только взглядом с ним пересекся. Кто был в кабинете с Храмцовым во время его досмотра, я не знаю.
Когда Храмцов утверждает, что все время в кабинете с ним был я и держал его, засунул ему пачку, он просто хочет отмазаться, не быть привлеченным к ответственности по ст. 228 Уголовного кодекса («Незаконные приобретение, хранение, перевозка наркотических средств»). То, что он рассказывает о каких-то нюансах… Что он там помнит?! Нюансы ему потом Следственный комитет подсказал. Он же меня через неделю на опознании не узнал!
На опознании присутствовали следователь Глухих, криминалист Аксёнов, сотрудники собственной безопасности. Меня допросили как свидетеля и сразу же провели опознание. Мне нечего скрывать, поэтому я согласился на бесплатного адвоката. Ко мне завели двух мужчин, они встали справа от меня, мы все были в гражданской одежде. В кабинет завели Храмцова, ему предложили опознать лицо [которое, предположительно, подкинуло ему наркотики]. Я сидел прямо перед ним, он посмотрел на меня, на остальных и показал рукой на мужчину справа от меня. Следователи начали испуганно переглядываться, потом сказали Храмцову: «А посмотрите поточнее!» Он снова смотрел, но повторно показал на того же мужчину. Тогда следователи предложили нам встать, чтобы Храмцов мог лучше нас рассмотреть. В итоге Храмцов все равно показал не на меня. Хотя ему всякими наводящими вопросами давали понять, что он опознает не того человека. В конце концов подписали протокол, что потерпевший никого не опознал. Сейчас он заявляет, что узнает меня по цепочке и кольцу, но они были на мне и в момент опознания, это видно на фотографиях.
Храмцов в день опознания не был пьян, никакой усталости, грусти в его глазах не просматривалось. Он зашел вполне здоровым, в нормальном состоянии, вполне адекватно вел себя».
Версия Кима Тупицына
«[Михаила Храмцова и ехавшего вместе с ним жителя Юрьи Андрея Устюжанинова] задержали на автодороге «Вятка», доставили в отдел. Я сказал инспектору ДПС Старкову, чтобы он произвел досмотр транспортного средства, сам ушел наверх, посмотреть, что первоначально говорят задержанные. Пока понятых не завели, досмотр и другие следственные действия мы не проводили, потому что это незаконно.
Перед досмотром Устюжанинова мне позвонил Шишкин, сказал выйти на улицу. Я пошел, на лестничной площадке мне встретился Старков, он передал мне пачку сигарет и сказал, что это сигареты Храмцова. Я взял пачку, вернулся в кабинет, Храмцова всего трясло, я видел, что он нервничал. Я сказал ему: «Зачем ты меня обманываешь, наркотик у тебя». Я думал, что наркотики в кармане джинсов Храмцова, потому что так нам сказал Устюжанинов.
Я спросил, хочет ли Храмцов покурить. Он сказал, что хочет и что это его сигареты. Пачку я бросил на стол и сразу же вышел к Устюжанинову, потому что там уже сидели понятые и мне надо было проводить личный досмотр.
Храмцов стоял лицом к стене, руки перед собой в наручниках. Что было в пачке, я не знал, считал, что там сигареты, так как речь шла о них. Выходя, я видел, что он тянется к пачке на столе, хочет ее взять. Поэтому думал, что он ее возьмет, но потом услышал, как Харюшин сказал Храмцову: «Оставь, покуришь потом». То есть, выходя, я слышал, что Харюшин запретил ему брать пачку. [Сам Харюшин в суде пояснял, что потерпевший сам открыл пачку и начал вытаскивать оттуда сигарету, а после запрета курить закрыл и убрал ее к себе в карман]. Соответственно, во время досмотра я думал, что сигарет у Храмцова нет и изымают какую-то другую пачку. Только потом Харюшин мне сказал, что пачка та же самая.
Когда я вернулся в этот кабинет для проведения досмотра Храмцова, там находился Харюшин. Я шел вместе с понятыми, которых поднял с первого этажа, за нами зашел сотрудник полиции Вершинин. Сам досмотр Храмцова проводил Вершинин, я оформлял протокол».
Версия потерпевшего
Михаила Храмцова допрашивали 29 мая 2018 года. В суде потерпевший рассказал, что в отделе полиции его сразу поставили к стене, рядом были полицейские Олег Шишкин и Андрей Вершинин. Наркотики поискали в карманах его одежды, но нашли только чеки. Вскоре, по словам Храмцова, в кабинет зашел Тупицын, бросил на стол ту самую пачку сигарет и якобы сказал Шишкину засунуть ее в карман кофты Храмцова. Вершинина в тот момент в кабинете уже не было.
В тот же день в суде оглашали протоколы семи допросов и трех очных ставок с участием Храмцова. Детали и последовательность событий во всех документах разнятся.
Дело против сотрудников полиции рассматривается в Юрьянском суде с мая 2018 года. Санкции предъявленного им обвинения по статье «Превышение полномочий» предусматривают штраф, либо лишение права занимать определенные должности, либо принудительные работы, арест либо лишение свободы на срок до четырех лет. По статье «Служебный подлог» ― штраф, принудительные работы с лишением права занимать определенные должности, лишение свободы на срок до четырех лет.
На заседании 14 декабря защита заявила ходатайство о возвращении уголовного дела прокурору, так как в обвинительное заключение вписали некорректное название наркотика ― получившееся вещество не входит в Перечень наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в России. Суд отклонил данное ходатайство. Прения сторон назначены на 21 декабря.
