Претендент на пост президента России от Рязанского отделения ПАРНАС Ирина Кусова: Стоит поменять пластинку в телевизоре — и люди станут смелее

В середине октября Совет регионального отделения Партии народной свободы предложил кандидатуру историка Ирины Кусовой для выдвижения на выборы президента России, которые пройдут в марте 2018 года. Корреспондент «7x7» Екатерина Вулих поговорила с Ириной Кусовой.

 

Личный протест

— Ирина Гасановна, вы около 40 лет живете в Рязани, автор нескольких монографий и научных трудов — понятно, что занимаетесь любимым делом. Но еще вы включились в протестную работу. Когда и почему это произошло?

— Мой первый личный протест как раз был связан с любимой работой. В 2004 году мы, музейные работники, впервые услышали о планах церкви на Рязанский кремль. Это не укладывалось в голове, противоречило логике и исторической справедливости, но прежде всего противоречило закону. Допускали, что передача кремля РПЦ возможна, но верили в то, что сможем доказать нецелесообразность этого действа. Думали: стоит только грамотно обосновать абсурдность этих притязаний, как все встанет на свои места, и кремль останется народным, историческим местом. К тому же истинное православие учит любви, взаимопониманию, добру. Никто не ожидал такого напора и даже агрессии со стороны РПЦ — тогда она только начинала свое «триумфальное шествие» по кремлям, другим историческим зданиям, скверам и паркам российских городов. Мы не апеллировали к церкви, мы обращались исключительно к властям. И в Рязани действительно начался всенародный протест, в который включились тысячи людей.

 

 

— Кто именно?

— Работники музея-заповедника «Рязанский кремль», работники музеев города и области, библиотекари, учителя школ и вузов, исторические, военно-исторические и археологические общества, «свободные художники» — журналисты, писатели, фотохудожники, представители других творческих профессий. Мы создали Общественный комитет в защиту кремля, сопредседателями которого стали историк и киновед Александр Никитин и член Союза журналистов России Владимир Денисов, меня избрали координатором. Сейчас комитет, в силу объективных обстоятельств [появления закона о церковной реституции] уже не так активен, как прежде, но до сих пор жива наша страница в социальной сети «ВКонтакте», в которой публикуют некоторые важные для города новости. Да, чуть не забыла: тогда нас поддержал областной профсоюз работников культуры. Потом, правда, они «слились» первыми.

 

 

— Но в течение долгого времени Комитет работал весьма активно?

— Да, более шести лет. Это первая его особенность. Для сравнения возьмем ситуацию с Исаакиевским собором: все быстро объединились, восстали против, но так же быстро все закончилось. Второй особенностью работы Комитета стало то, что мы грамотно все документировали и публиковали переписку с представителями областного правительства, Министерством культуры РФ, Минэкономразвития, Госдумой, администрацией президента и другими структурами. Выпустили несколько бюллетеней и документальных сборников «Судьба Рязанского кремля». Нас поддержали люди по всей России, удалось собрать семьдесят две тысячи подписей против передачи кремля РПЦ. Но все тщетно. В 2010 году президент Дмитрий Медведев подписал закон о «возвращении» церкви «церковного имущества». Но наш кремль не являлся таковым, это вульгарное, не историческое толкование! Тем не менее власти проигнорировали голоса более семидесяти тысяч россиян. Сопротивление музейных работников подавили очень грамотно: уволили директора музея — заслуженного работника культуры Людмилу Максимову, поставили на ее место Ольгу Кречетову. Она быстро «разобралась» со всеми несогласными, меня уволили, но я восстановилась через суд. Кстати, именно тогда профсоюз работников культуры подыграл власти, а федеральный профсоюз даже не стал вникать в суть дела. Ветер подул в другую сторону, и они не стали связываться. Я осталась в музее, в должности заведующей сектором в отделе истории. По сути, меня отстранили от серьезных дел, несмотря на ученую степень.

В следующем году должны достроить новое здание музея, начнется строительство экспозиций. К мнению людей никто не прислушался, да и после протестов на Болотной и арестов наш протест пошел на спад. На этом «личный протест» закончился. Стало абсолютно понятно, что дело не только в том, кому отойдет Рязанский кремль, а в серьезных изъянах системы.

 

 

Арест за протест

— Почему вы выбрали ПАРНАС, а не ЛДПР, не «Яблоко»?

— Рязанское отделение КПРФ активно поддержало борьбу за сохранение музея, но если смотреть в целом, я ЛДПР и КПРФ считаю симулякром оппозиции, эти партии выродились, у них нет самостоятельной позиции. А почему не «Яблоко» — просто так получилось. Мои товарищи из гражданского движения «Солидарность» и ПАРНАСа принимали активное участие в защите кремля, так я и попала в Партию народной свободы. Да и Немцов был настоящим партийным лидером.

Члены рязанского отделения были за то, чтобы выдвинуть на выборы Ксению Собчак. И я поддержала это решение, правда, моя кандидатура тогда бы не прошла на праймериз. Да это и не страшно.

— Вы так любите «Дом-2»?

— «Дом» — это начало ее карьеры, благодаря шоу Ксения заявила о себе, стала узнаваема. Потом ушла в журналистскую работу. Есть мнение, что Ксюша — проект Путина, но мы так не думаем. Пока все, что она говорит в преддверии выборов, мне лично импонирует, она умная, яркая. Да, выборы нельзя игнорировать, но и выбирать тех, кто снова, уже в который раз заявит свои кандидатуры «для галочки», имитации состязательного процесса — просто бессмысленно, эти набившие оскомину лица — насмешка, издевательство. Я уж не говорю о самом президенте Путине, который, выдвигаясь в четвертый раз, откровенно попирает Конституцию РФ. Но ПАРНАС — партия, в которой уважают мнение большинства, а большинство не поддержало идею с Собчак. Жаль.

— Вы ведь уже участвовали в местных выборах — не прошли. И теперь «замахнулись» на президентские. Какой смысл?

— Впервые я участвовала в качестве самовыдвиженца в областную думу. Это был 2010 год, до сих пор считаю, что мы поработали достойно, хотя бюджет был мизерный. Затем были выборы в Рязанскую городскую и Государственную думу по партийным спискам от ПАРНАСа. Смысл участия в выборах есть: считаю, что нужно хоть что-то делать, а не только говорить. Я много раз видела «изнанку» выборов, когда шла кандидатом или наблюдала от движения «Голос», — это за рамками добра и зла. После первого же наблюдения получила «боевое крещение». В декабре 2011 года были нагло и откровенно сфальсифицированы выборы в Госдуму, вечером 8 декабря на площади Ленина собрался стихийный митинг за честные выборы. Тогда меня и еще нескольких активистов забрали в Советское отделение полиции, продержали двое суток и судили, как преступников. Хотя на нашем месте должны были оказаться совсем другие люди. В тот вечер забрали меня, Юрия Богомолова, Михаила Шестакова, Марию Середу, Константина Смирнова, Сергея Ежова. Одних наказали штрафами, других отправили под арест на несколько суток. А на следующий день после суда на площади Победы рязанцы собрались, чтобы нас поддержать. И это нас действительно очень поддержало. Какой смысл? Капля камень точит. Мы — как та лягушка, что не переставала трепыхаться и в конце концов выбралась, выжила. Правда за нами. Мы, прошу прощения за пафос, пытаемся менять страну к лучшему.

 

 

— Митинги, аресты, выступления людей повлияли на «чистоту» президентских выборов?

— О, в марте 2012 года были не выборы, а сплошные подтасовки и фальсификации. Мегафальшивые выборы. В одной только Рязани около шести тысяч голосов «отобрали» у Михаила Прохорова и отдали Владимиру Путину. Протоколы переписывали прямо у нас, наблюдателей, на глазах, тетеньки из УИКов бегали в вышестоящие избиркомы для получения разнарядок — как и на сколько переделывать цифры. И просто «отняли и поделили», как говорил известный персонаж Шариков. Беспредел, беззаконие — как это еще назвать? Конституция стала бесполезной, законы не работают вообще. Нужно же что-то делать в этой ситуации?

 

Когда есть выбор

— А вы знаете, какими должны быть выборы? Как сделать так, чтобы было, из кого выбрать, чтобы выборы проходили без подтасовок?

— Для этого прежде всего требуется восстановить разрушенные за последние годы общественные институты — независимый суд, свободную прессу, в целом гражданское общество, контроль с его стороны за государством. У нас все это за годы правления Путина целенаправленно уничтожалось. Что касается выборов, их определяющая черта — конкурентоспособность. При наличии вышеперечисленного это обеспечить несложно, и весь цивилизованный мир это давно практикует. Я никого не идеализирую, но ничего нереального здесь нет.

Недавно была наблюдателем на парламентских выборах в Норвегии, до сих пор под впечатлением. Во-первых, в маленькой стране в выборах принимали участие 17 (!) партий, и все они изначально были поставлены в равные условия. Все, включая лидера правящей партии, участвовали в теледебатах. Представители всех партий, бок о бок друг с другом, агитировали на главной улице Осло: отвечали на вопросы, раздавали листовки с программами и избирательные бюллетени своей партии — там у каждой партии отдельный бюллетень, который можно получить ранее и так же досрочно проголосовать. Мы долго не могли поверить, уточняли у переводчика, правильно ли мы поняли, что в уличных палатках агитируют наравне с другими и лидеры партий. Все предельно открыто, доступно и скромно. Никаких засилья административного ресурса, портретов лидера по всей стране, отсутствует навязчивая символика одной правящей партии, все абсолютно в равных условиях.

 

 

 

Второе: в выборы вовлечены дети. Возраст — начиная со средней школы. Они учатся разбираться в движениях, партиях, их программах. Прежде чем наша группа смогла поговорить с агитаторами, отстояли двадцатиминутную очередь: ученики получили какое-то задание в школе и «пытали» участников предвыборной кампании. Не формально, не для «галочки»! И кандидаты очень серьезно и обстоятельно отвечали. Кстати, в школах тоже проводятся выборы, еще до «настоящих» выборов. Результаты вроде бы ни на что не влияют, но все же именно по ним социологи составляют прогнозы исхода выборов. Так что агитаторам приходится в общении со школьниками выкладываться «на всю катушку».

— Как-то все чересчур гладко. И на дебатах не оскорбляют друг друга и не поливаются соком?

— Дебаты проходят в прозрачном павильоне, установленном на время выборов перед зданием парламента страны. Послушать может любой желающий, и часто в самом помещении не хватает места. Тогда люди наблюдают с улицы. Норвежские наблюдатели утверждают, что дебаты бывают жесткими, но до оскорблений участники не опускаются.

 

 

— Чем еще запомнилась Норвегия?

— Если коротко, то красотой, опрятностью, доброжелательностью и отсутствием какой бы то ни было людской агрессии. И — да, геев, которые целуются на улицах, не заметили, вопреки распространенным у нас слухам. Да и вообще не заметили людей «нетрадиционной ориентации».

 

Без кровопролития

— Вы считаете, что нужно что-то менять. Но ведь большинство людей так не считает: повышение тарифов воспринимают спокойно, с размером пенсий соглашаются, в ваших протестных акциях принимает участие от силы 20 человек. Для чего «плыть против течения»?

— Это их выбор, а это — мой, все просто. Кстати, бывает и не 20, если что-то цепляет людей. Да и никто не соглашается, все это видимость. Пассивность общества отчасти предопределена нашей историей: при Александре II начались реформы, ускоренная модернизация, а общественное сознание не поспевало, оставалось патриархальным. Мы всю жизнь только догоняли Европу, но никогда не были впереди. У нас отсутствуют такие важные демократические традиции, когда общество участвует в решении государственных вопросов. Всегда и все решения в России «спускали сверху», народ только подчинялся. Всегда были слабыми города, а страна — огромна. В ХХI веке строить «властную вертикаль», править всей страной с одного места, из Москвы, без реального федерализма и без сильного самоуправления на местах — абсолютно неэффективно. Вот ничего и не получается, кругом деградация и все большее отставание России от мира, сползание в архаику. Причем чем дальше от столицы — тем страшнее.

А наш народ… Он удивительный и до конца не понятый. С властью говорим так, думаем по-другому, вслух произносим вообще третье. Впрочем, перемены в обществе вообще всегда происходят внезапно, и их совершает не большинство. Да и это утверждение относительно, потому что стоит «сменить пластинку» в телевизоре, и народ начнет задумываться, станет гораздо смелее.

 

 

— У вас уже есть предварительная предвыборная программа?

— Возвращение выборов, обязательная федерализация — надо дать реальные права регионам и перестать выгребать оттуда деньги в Москву, возродить порушенные гражданские институты. Ликвидировать многочисленные законодательные препоны для развития бизнеса, он у нас просто погибает под налоговым прессингом. Серьезно пересмотреть бюджет, урезав долю силовиков и идущую непонятно на что засекреченную часть, а также прекратить всякие военные авантюры и финансовую поддержку режимов типа Венесуэлы. И, соответственно, увеличить за счет этого выплаты полунищим бюджетникам — образованию, медицине, культуре, индексировать пенсии с учетом реальной, а не мнимой инфляции.

— Считаете, это реально в наше «стабильное» время?

— В свое время СССР считался не просто стабильным, а монолитным, однако рухнул в считанные дни. И те, кто был самым ярым приверженцем компартии, первыми сдали свои партбилеты. А ведь никто не верил, что Союз может распасться, скажи такое кому в 1970-е годы — просто рассмеялись бы в лицо и покрутили у виска.

Как надо менять? Через широкую общественную дискуссию с привлечением экспертов, настоящие теледебаты, содержательные обсуждения, а не те пустые ток-шоу, которыми сейчас заполнен эфир. Надо урезать права президента в пользу парламента, в который должны попадать достойные люди, попадать через настоящие выборы. Надо очистить наше законодательство, убрав из него все, что противоречит Конституции РФ.

Да, сейчас все закостенело, но пора понять: чем дольше будет продолжаться такая «стабильность», тем труднее будет из нее выбраться, тем больше мы отстаем от мира, тем сложнее и больнее будет нагонять. Надежду внушает то, что Россия все же ориентирована на Европу, к тому же наши люди чутко реагируют на несправедливость. А первая несправедливость, которая бросается в глаза, — это огромная пропасть между доходами работающих граждан, это постоянное увеличение налогов и сборов. И недовольство по этому поводу быстро нарастает.

— И — что? Кровавая революция?

— Это еще один миф: либо застой, либо кровавая битва. Миф, снова «спущенный сверху». Изменения в обществе возможны через мирные преобразования. Я сторонник мирных изменений.

---

Ирина Кусова родилась в 1960 году в Туркмении, после окончания школы приехала в Рязань и поступила в педагогический институт на исторический факультет. С 1985 года работает в историко-архитектурном музее-заповеднике «Рязанский кремль», в 1997 году защитила диссертацию и стала кандидатом исторических наук. Сейчас работает заведующей сектором в отделе истории. Кусова — автор монографий «Рязанское купечество», «Дом и время. Род Рюминых», «Живаго. История рода, история банка», «Улицы и площади Рязани», более 100 научных статей.

В 2011 году стала «виртуальным» мэром Рязани, набрав 53,1% голосов на онлайн-голосовании «Новой газеты».

Ирина Кусова принимала участие во всех митингах против коррупции, за честные выборы, за сохранение исторического центра Рязани, против «точечной» застройки, за сохранение зеленых зон.

С 2011 года — блогер «7x7».