Поселок Строитель в западной части Рязани — это полсотни домов на четырех улицах. В СМИ за последние годы можно найти несколько упоминаний об этой окраине города: «В Рязанском поселке Строитель рухнул балкон вместе с женщиной», «В поселке Строитель мусоровоз провалился в асфальт», «Рязанка зарезала мужа в кафе в поселке Строитель», «На западе находится поселок Строитель, это самое неблагоприятное для жизни место в Рязани», «В п. Строитель в Рязани построят храм».
Поселок появился на карте города в конце 50-х — начале 60-х годов. Он был построен для рабочих близлежащих заводов, дома имели статус временного жилья. Временное стало постоянным без малейшей надежды на переселение, но одно общежитие все же признали непригодным для проживания. Люди справили новоселье в новых домах, но затем по какой-то непонятной схеме здание заброшенного общежития было выкуплено и снова заселено. Внутренние помещения реконструировали и распродали в статусе 37-ми однокомнатных квартир, несмотря на то, что там есть общие «общежитские» туалеты и душевая комната.
Корреспондент «7x7» узнала, как живется в доме, которого уже не должно быть на карте.
«Дом уже убил одну бабушку»
До поселка Строитель, окраины Рязани, можно доехать минут за 15 от центра города по Ряжскому шоссе. Поля, чахлые посадки, промышленные предприятия и склады — среди них в поле зрения появляется поселок. С первых же минут кажется, что попал в далекое советское прошлое в худшем его варианте: желтые, в серых пятнах цементных заплаток дома, перекошенные сараюшки и гаражи во дворах, сохнущие на веревке колготы и рубашки — все по-свойски, по-советски. Все на резком контрасте: тут куча мусора — там обустроенный палисадник, небрежно залатанная дыра в стене — блестящие пластиковые окна. Торчащие из стен арматуры на месте отвалившихся балконов — нарядные здания музыкальной школы и настоящего салона красоты. В глубине поселка виднеется что-то знакомое, бело-оранжевого цвета: это магазин «Дикси». Его поджигали уже два раза.
За раздумьями, какой же дом из увиденных самый ветхий и опасный для жизни и здоровья, вернулась на исходную позицию и буквально столкнулась с местной жительницей Екатериной. Она безапелляционно заявила, что именно их дом, № 18а по улице Качевская, — самый жуткий и опасный. Потому что его давно расселили, а потом заселили заново.
Заходим в подъезд, собеседница сразу ведет к распределительному электрическому щитку, из которого торчат в беспорядке залепленные изолентой провода.
— Все мы понимаем, как это опасно, живем как на пороховой бочке. Электропроводку нашу увидели? Теперь пойдемте в душевую, — приглашает она. — Вот в этой стене была сквозная дыра, ее наш управляющий срочно заделал, когда мы телевидение вызвали. Нормальной вытяжки нет, к стенам прикасаться нельзя: все осыпается. Вон там потолок снимите, — подсказывает Екатерина.
Объектив фотоаппарата тут же запотел, пришлось выходить в коридор, чтобы «проветриться». Через стену с душевой — общий туалет, с потолка которого осыпалась почти вся штукатурка. Провожатая объясняет, что шпаклевать, белить, делать какой-либо другой ремонт бессмысленно: рассыпаются сами стены. В квартирах невозможно повесить даже легкую полку, потому что она тут же отвалится вместе с кусками стены. Внешнюю сторону дома опоясывает металлическая и канатная стяжка. Ни одно жилищно-эксплуатационное управление не берется следить и наводить коммунальный порядок в развалюхе, поэтому жильцы делают косметический ремонт своими силами.
Женщина рассказывает историю заселения ее семьи в странный и страшный дом.
— Решили с мужем, что лучше иметь хоть такое, но свое жилье, чем снимать. Имели конкретные планы на покупку новой квартиры, оба работали, родили второго ребенка. Но муж не выдержал и ушел из семьи в поисках лучшей жизни и приемлемых бытовых условий. Теперь у нас не осталось ни единой надежды, кроме как на чудо. Полдома таких, как я: либо многодетные, либо матери-одиночки. Жить здесь действительно страшно, ведь в 2009 году прямо в День Победы в одной из комнат обрушился потолок и убил бабушку-инвалида, — вспоминает она. — До этого крыша обрушивалась еще два раза.
К нам присоединяются соседки, Екатерина «сдает вахту» и убегает к детям.
Маткапитал, крысы и бронхиальная астма
Владелица квартиры на втором этаже Светлана Сазонова предусмотрительно захватила с собой кипу документов — это ответы из всевозможных ведомств. Женщина с детьми попала в этот барак по другой «схеме»: развелась с мужем, а купить какое-то другое жилье за материнский капитал было невозможно.
— Я и не подозревала, что здесь вот такая разруха. Думала, приведу со временем все в порядок, но это оказалось невозможно: труху не восстановить. Еще оказалось, что дом однажды уже был расселен, окна заколочены, потом долгое время пустовал, после чего его выкупили с целью обустроить гостиницу. Однако сделали вот что: разделили общую кухню перегородками, сделали дополнительные комнаты, придали им статус однокомнатных квартир и распродали. Кто дал разрешение на превращение нежилого заброшенного строения в жилой дом, мы не знаем, не можем найти концов. Все документальные данные об этом доме якобы утеряны, — разводит руками Светлана. — Зимой хотели еще и закуток для сушки белья отобрать под жилую комнату, но мы отстояли.
Она до сих пор удивляется, что ей одобрили покупку этой «недоквартиры» на материнский капитал. Подобные сделки контролирует множество ведомств, но в данном случае все их представители закрыли глаза на предысторию и состояние жилья, не поставив в известность саму покупательницу.
— Конечно, мне и самой нужно было сразу же узнать, что к чему, но тогда было не до этого: болен сын, необходимы постоянные консультации врача, многие медицинские заведения должны быть под боком. Именно поэтому мы не можем уехать на ПМЖ к моей маме в Сасово — там жилье лучше, но нет таких специалистов-медиков. И я бы смирилась и как-то устроила наш быт, но некоторые неудобства настолько серьезные, что я сдала эту квартиру, а нам сняла в соседнем доме. Ну как бы объяснить… Крысы ходят, где хотят. Да что крысы — это еще ничего, вот клопы детей закусали! — эмоционально поясняет Светлана.
Сразу же захотелось почесаться и выбросить по приезде домой всю одежду вместе с любимой походной сумкой.
Стоим по стойке смирно в «предбаннике» комнатушки Ольги Субботиной. Этот закуток — и прихожая с верхней одеждой, и кухня с электрической плиткой и обеденным столом. В комнате поместились родительский диван, детская двухъярусная кровать и тумбочка с телевизором. Летом дети предпочитают не появляться в этой клетушке, а зимой приходится проводить полдня на диване. Ольга не выпускает их даже в общий коридор, потому что полы там насквозь гнилые.
— Жизнь тут любопытная, что ни факт, то большой вопрос. К примеру, в доме давно отрезан газ, так как в службе газа дом сочли аварийным. Но для властей его аварийность мы должны доказывать почему-то самостоятельно, заплатив большую сумму: от 40 до 60 тысяч рублей, мы узнавали. Только потом, может быть, нас поставят в какую-нибудь очередь на получение жилья. Да и то не факт. А экология? Каждый рязанец знает, что жить здесь опасно для здоровья из-за окружающих заводов и предприятий. Чем дышим — ни один организм не выдержит. У соседки ребенок заработал здесь бронхиальную астму, врачи сказали срочно переезжать в другое место, а как? На какие средства? — удивляется Ольга и снова упоминает о чуде.
В 2016 году Главное управление МЧС по Рязанской области, основываясь на заключениях жилищной инспекции 2014 года, рекомендовало администрации Рязани признать дом непригодным для проживания.
В том же 2016 году женщины подавали жалобу в прокуратуру Октябрьского района Рязани в надежде на то, что уж в этом-то ведомстве разберутся с домом-призраком. Однако получили в ответ расписание капитального ремонта систем жизнеобеспечения своего древнего барака: системы водоснабжения и водоотведения будут отремонтированы совсем скоро — до 2019 года, системы электроснабжения — до 2025 года. С ремонтом фасада и фундамента придется подождать: до них очередь дойдет лишь к 2031 году.
«Жалоб нет»
Из папки извлекаются всевозможные документы: заключения пожарной инспекции и газовой службы, отписки из БТИ и Департамента ЖКХ, от председателя рабочей группы по переселению граждан из многоквартирных аварийных домов, из других структур и ведомств. Пока никаких результатов, кроме скопления этой макулатуры, переписка с властями жильцам не дает.
И не даст, пока они не оплатят работу межведомственной комиссии, а та, в свою очередь, снова не признает дом непригодным для проживания и подлежащим сносу. Об этом изданию «7x7» сообщили в отделе по связям со средствами массовой информации администрации города Рязани.
Из того же официального документа стало известно, что в поселке Строитель (который в простонародье иначе как «гадюшником» и «клоповником» не называют) вообще ни один дом не значится ветхим и непригодным для проживания. Потому что «обращений на предмет признания домов аварийными с необходимыми экспертными заключениями от жителей многоквартирных домов поселка Строитель до настоящего времени не поступало». Ни от кого не поступало и «заявлений на разработку проекта планировки территории, определяющего параметры планируемого развития поселка Строитель». Проще говоря, сносить старые развалюхи, чтобы построить современный микрорайон, никому в голову до сих пор не приходило и вряд ли придет. По состоянию окружающей среды в самом вонючем поселке города — столь же безоблачная информация: «За 2016 год на телефон оперативного дежурного МКУ „Управление по делам ГОЧС г. Рязани“ не поступало обращений от жителей микрорайона Строитель на неудовлетворительное состояние атмосферного воздуха».
Словом, практически «курортный поселок» Строитель. Только с проваленными крышами и отвалившимися балконами. С клопами и строящимся храмом.
22 мая расселенный и заново заселенный дом приезжали осматривать представители жилищной инспекции. Судя по их рекомендациям, жильцам все же придется собрать средства на проведение независимой экспертизы.
На юго-востоке.