Пленэр «Клюква. Джем»: что-то вибрационно-космическое

Максим Поляков

Участники четвертого пленэра визуальных искусств «Клюква. Джем» представили итоги своей десятидневной работы. Одноименная выставка открылась в центре культурных инициатив «Югöр». На торжественной церемонии куратор проекта, доцент кафедры декоративно-прикладного искусства факультета искусств Сыктывкарского государственного университета Анжела Разманова в шутку сказала, что ничего нового в этом году нет. Корреспондент «7х7» увидел обратное: некоторые художники в широком смысле этого слова использовали новые техники при работе над проектами.

В этом году организаторы пленэра «Клюква. Джем» снова пошли на эксперимент, сменив место его проведения. Вместо полузаброшенной деревни Козловка в Княжпогостском районе и туристической базы «Желанное» под Интой они собрались недалеко от Сыктывкара, на писательской даче в местечке Лемью (творческая база Союза писателей Коми). Там на протяжении 10 дней свои проекты создавали художники, иллюстраторы, фотографы, музыканты и прикладники.

Постоянные участники пленера сказали, что по атмосфере он получился другим. В предыдущие годы они творили вдали от цивилизации в обособленных местах. Заброшенные дома в Козловке и артефакты в них, а также пейзажи и горы Приполярного Урала диктовали логику проектов: некоторые их них получались аскетичными, безлюдными или же напротив, авторы цеплялись за любую возможность найти связь человека и предметов.

В этот раз место оказалось «облагороженным». На писательской даче было «уютно и тепло». Поэтому основным вдохновением стали лес (кто-то из участников уточнял — сосны, которые диктовали ритм), вода и травы. Об этом в небольшом интервью «7х7» рассказала куратор проекта Анжела Разманова.

- Итак, четвертый пленэр. И снова в другом месте. Сначала деревня Козловка в Княжпогостском районе, потом Приполярный Урал, сейчас Лемью. Каким образом выбор места проведения в этом году повлиял на то, что там происходило?

— Это была творческая мастерская. Писательская дача в Лемью — идеальное место для того, чтобы сделать что-то сложное, синтетическое. Она предполагала не непосредственно пленэрные работы, а создание образного продукта.

— То, что это другой пленэр, чем был в предыдущие годы, сказали те, кто участвовал в «Клюкве» и сейчас, и ранее. Как на сам процесс повлияло то, что вы находились близко к Сыктывкару, к вам приезжали гости? В Козловке необычные заброшенные места диктовали логику. На Приполярном Урале — самобытное место...

— Здесь было что-то вибрационно-космическое. Эти вечера, музыка, дождь...

— Как за эти четыре года изменился выбор техник, которые использовали авторы в своих работах?

— Появилось много медийных технологий. Я вижу, что на стыке технологий получаются очень интересные вещи. У того же Игоря Самолета. Это уже не просто фотографии, но и работа с художественными материалами — акварель, бумага.

— Вы, как куратор проекта, приглашаете авторов на пленэр. Может стоить устроить открытый набор?

— Подбор участников очень важен. Мы как будто собираем команду корабля. Делать свободный набор будет неправильным. Надо подбирать точечно.

— Вы наблюдали за тем, как публика реагирует на работы?

— Я пока не успела понаблюдать. У нас достаточно европейский город, достаточно подготовленная публика.

— Четвертый раз на открытие выставки приходит примерно одна и та же публика. Костяк один. Вы чувствуете, что с публикой происходит общение, отдача?

— В Сыктывкаре очень хорошая публика, хорошая молодежь. Большой плюс в том, что подключились музыканты. У нас много людей, которые не знают художников. Но, придя на музыкантов, они познакомились с творчеством художников.

— Последний вопрос, с которого в прошлом году я начинал интервью. Фраза искусствоведа Ольги Орловой о том, что с помощью пленэра вы спасаете культурную жизнь в Коми от обрушения, стала в некоторой степени эпиграфом. Прошел еще год. В какую сторону мы от этого обрушения подвинулись?

— Мы укрепили берега. Хотя очень тяжело.

* * *

Участник предыдущих пленэров Игорь Самолет в этом году решил отойти от привычного повествования в фотоснимках. «Мне доказывать, что я умею фотографировать? Я умею. В этом году я хотел взять документальный материал [фото] и наложить на него свои переживания», — во время монтажа экспозиции рассказал он.

Корреспондент «7х7» попросил его, а также некоторых других авторов рассказать подробнее о своих проектах.

Игорь Самолет

Мой проект — в жанре дневника. В течение 12 дней я пытался словить свое настроение. По сути, каждый лист — это какой-то отдельный день. И была еще одна задача: я пытался совместить документальную фотографию с живописным слоем. Я печатал снимок, а потом дорисовывал акварелью детали. Мне было интересно, как абсолютно разные техники будут вместе жить и что они дадут. Фотография сама по себе документальна, но на нее я добавил какие-то вещи, связанные с твоими переживаниями, визуализировал их. Тем самым я пытался написать свой дневник.

Анжела Разманова

Лемью — это интересное место, прежде всего стилистикой, атмосферой, воздухом. Хотелось уловить запахи, состояние. Это сложное место, чтобы сделать цельное живописное произведение, так как место затягивает, как омут. Основные составляющие места — это сосны, вода и травы. Это остров с застывшим временем (может быть, поэтизирую). Ключевая живописная работа — это дом с мостиком.

Филиппо Замбон

Мой проект называется «Современный лес». Я исследовал связь между людьми и лесом в конкретный момент времени, и как мы относимся к лесу сейчас. Я подумал, что люди меняют лес, так как сейчас у них есть Wi-Fi в лесу, разные гаджеты, которые люди приносят в лес. И тем самым люди меняют пространство. Я совместил цифровые снимки леса (листьев деревьев), но без использования фотошопа, с портретами тех людей, которые там были. Я использовал двойную экспозицию. Каждый листок отличается от другого. Я подумал, что все люди имеют свою уникальность, как и листья. Все разные, как и листья.

Екатерина Хоменко

Одна из моих работ — собирательный образ клюквы — «Клюквична». Это веселая, бешеная тетенька, что-то среднее между девушкой и птицей. Все материалы, которые используются в этой композиции, найдены в Лемью. Это бревно, которое мы принесли с пляжа. У него интересная фактура. До этого я сделала работы, связанные с домом писателей. Сам дом, лодка, на которой мы катались. Все из дерева и железа.

Ирина Сподина

Мои работы — это «впечатления в стиле Лемью». Потому что я не жила в доме художников со всеми участниками, я только приезжала туда в гости. Все, что я мимолетом увидела, попыталась изобразить в текстиле в стиле французских импрессионистов. Это трудно назвать полноценной коллекцией, это эскизы к будущим работам, которые навеяны мотивами местечка Лемью.

Тарас Геш

Моя работа — это видео-ковер из шишек. В Лемью было много шишек, и я решил их использовать как основной элемент в своей работе. Шишка сама по себе как образ гармонии и свежие впечатления от индийских мандал и ранголи привели меня к образу ковра, который тоже сам по себе является некой визуальной мантрой. В бытовом плане ковер — это символ тепла и уюта, а также в каком-то смысле уходящей эпохи, в духовном плане — это та же сакральная геометрия, как янтры — визуальный ведический инструмент для йоги. Также важный момент в этой инсталляции — это участие зрителя. Известный мем, фотография на фоне ковра, здесь приобретает другой смысл, так как изображение проецируется частично на человека — субъект попадает в пространство ковра и становится частью инсталляции.

* * *

Редакция представляет несколько кадров с открытия выставки.