Государственная дума в окончательном чтении приняла поправки к Уголовному кодексу, касающиеся ответственности за финансирование «экстремистских организаций». Кроме того, в статью 282 УК РФ вводится дополнение, согласно которому за публичные призывы к экстремизму в интернете можно будет лишиться свободы на срок до 5 лет.
В Барнауле в отношении оппозиционера Дмитрия Бычкова уже возбуждено уголовное дело за призывы к терроризму: активист сделал «перепост» записи петербуржского националиста Максима Калиниченко. Она состояла из картинки, изображающей два патрона и подписи к ней: «Единственный аргумент, который готова слышать власть. Для остального есть либеральные митинги». Бычков дополнил запись словами: «Согласен с Максом, террор должен стать модой среди широких слоев населения».
«Способствует ли принятие данного закона снижению радикальных протестных настроений в обществе? Почему власть так активно начала бороться с распространением экстремизма в сети именно сейчас?» — с такими вопросами обратилась редакция «7х7» к кировчанам.
Евгений Артюкин, член Молодежного парламента Кировской области:
— Я считаю, что снижения радикальных протестных настроений не будет. Люди перестанут «лайкать», но найдут другой способ для распространения своих убеждений. Ужесточение антиэкстремистских законов происходит, на мой взгляд, потому, что власть очень сильно шатается на своих стульях, вот и ищет пути запугивания народа, чтоб тот перестал выражать свое мнение против правящего режима. Таким способом власть просто загоняет людей в угол.
Элунур Гусейнов, президент кировского благотворительного фонда «Азербайджан», член региональной Общественной палаты:
— К сожалению, все делается для того, чтобы ухудшить людям жизнь со стороны чиновников. Если запретили делать «лайки» и «репосты» каких-то радикальных записей, то люди найдут другое место для общения. Тем не менее запретный плод сладок, и если кто-то даже и не хотел «лайкать», то все равно это сделает. Будем ждать последствий, но это на самом деле бред, что за «лайк» и «репост» теперь можно будет получить реальный срок. Может быть так, что ребенок, зайдя или в «ВКонтакте», или в «Фейсбук», случайно «лайкнет» какую-нибудь радикальную запись, и не понятно, кто будет нести за это ответственность. Думаю, что власть начала так активно усиливать борьбу с экстремизмом потому, что у народа увеличиваются радикальные настроения, и власть хочет огородить себя от протестных проявлений. С другой стороны, это может быть связано с публикациями карикатур на пророка Мухаммеда во французском журнале Charlie Hebdo. Еще больше усугубила проблему повторная публикация карикатур. С подобными действиями я не могу согласиться, считаю, что пророк — это святое. А сейчас просто людям нужно быть более осторожными, обращать внимание на то, что ты смотришь и «лайкаешь».
Анастасия Искрина, активистка «Автономного Действия (социал-революционного)»:
— Во-первых, стоит уточнить, что понятие экстремизма в российском законодательстве крайне размыто и неточно. Под это определение власти могут подвести все, что захотят. И данные нововведения облегчат правоохранительным органам задачу по фабрикации дел и посадок за решетку неугодных режиму. А в связи с ухудшением экономической ситуации ожидается рост протестной активности населения. Поэтому власти готовы пойти на все, чтобы заткнуть людям рот и остаться на своих теплых местах. Однако когда людям попросту нечем будет кормить своих детей, они выйдут на улицы, несмотря ни на какие репрессивные законы.
Александра Коробейникова, журналист радио «Мария FM»:
— Не вижу никакого смысла в принимаемых мерах. В УК РФ есть статья 280 «Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности» (в том числе в Интернете или через СМИ), за что можно получить до пяти лет лишения свободы. Как мне кажется, ее вполне достаточно, чтобы бороться с проявлениями экстремизма в Сети. В Кировской области, кстати, были судебные прецеденты. Правда, наказания в основном ограничиваются исправительными работами. Даже если новый закон примут, сомневаюсь, что суды начнут сажать за те же самые действия. Разве что в случае «разнарядки сверху» или для конкретных неприятных для режима людей. Вообще, попытки влиять на распространение информации в Интернете довольно наивны. Ничто не мешает после удаления воссоздать группу экстремистской тематики. Под вопросом также «лайки» и «репосты». В суде сложно будет доказать, что «репост» определенной записи реально отражает позицию человека, которому принадлежит профиль, а «лайк» — выражение одобрения.
На работу журналистов новый закон, думаю, повлиять не должен. Является ли, например, новость о грядущем несанкционированном митинге призывом к экстремизму, если указано, что он не согласован с властями? Полагаю, вносимые изменения недостаточно глубоки для подобных утверждений. И в связи с новой законотворческой инициативой не могу не вспомнить о статье за оскорбление чувств верующих. В свое время она вызвала массу негодования, но изменения были приняты. Как и в данном случае, был конкретный повод (сейчас — события во Франции, тогда — панк-молебен Pussy Riot). Первое дело (на художника Лоскутова) было обжаловано и прекращено. Много ли еще дел было возбуждено с 2013 года? О них ничего не слышно. Это, собственно, к тому, что «Россия славится строгостью своих законов и необязательностью их исполнения».
Алексей Мальцев, руководитель аппарата Кировского регионального отделения партии «Справедливая Россия»:
— Данная мера, на мой взгляд, прекрасно вписывается в канву происходящего в стране и хорошо отражает действительные цели людей, находящихся у власти. Декларируемые цели одни: информацию о них можно почерпнуть из передач по «Первому каналу». Реальная же цель действий власти — это сохранение режима любой ценой. То есть все, что делается, направлено на достижение этой цели. И введение подобных запретов — не что иное, как средство самообороны, так живой организм борется с вирусом. Только парадокс ситуации заключается в том, что вирусом в данной ситуации являемся все мы...
