Digital-демократия. Сделано в Мурманске

В марте исполнится ровно год с тех пор, как начал работать сайт MyMurmansk. Это, как его описали сами создатели, «интерактивный инструмент для сбора идей по внедрению улучшений в городе». Проще говоря, там любой мурманчанин может оставить свое предложение по изменению городской среды — будь то установка телескопа на обзорной площадке, создание парковой зоны или оборудование парковки. Сайт отличается от других приятным интерфейсом и важным функционалом — не просто предлагает возможность как-то облагородить город, а помогает наладить связь и общее понимание проблем между жителями и чиновниками. Оказалось, что такой инструмент востребован и в других городах, поэтому интернет-платформу сделали универсальной, чтобы в разных точках России люди могли менять то место, где они живут. Придумали сайт несколько человек, работающие вместе под брендом Made in Murmansk. Корреспондент «7х7» встретился с двумя участниками команды Денисом Креминским и Степаном Митаки, которые рассказали, как продукты в области электронной демократии помогают сделать жизнь комфортнее, проще и веселее.

Степан Митаки (слева) и Денис Креминский (справа)

Мы встретились на конференции в норвежском городе Киркенес, где Денис Креминский и Степан Митаки представляли свой проект. Среди российских участников они меньше всего были похожи на россиян: прекрасный английский, европейская сдержанность, но при этом легкость в общении и умение убедительно выступать перед публикой. В общем, сразу и не скажешь, что они из Мурманска.

— Вы вообще откуда такие взялись?

С. Митаки: Мы взялись из Мурманска. У всех совершенно разные бекграунды. Денис — из программирования пришел. Я работал в рекламе, жил в Москве какое-то время. Еще в нашей команде есть дизайнер Антон Шульгин и администратор Регина Нурбакова.

Д. Креминский: Мы познакомились через мурманский IT-инкубатор «Футурама», который сыграл ключевую роль. У нас на самом деле много общих знакомых, но не факт, что без этого места мы бы объединились. «Футурама» в этом смысле — прикольное явление. Там не просто создана инфраструктура для старпапов (стол, стул, розетки). Там тусовка. Людей приглашают на мероприятия просто поговорить. Это правильно.

С. Митаки: Про Футураму у меня несколько иное мнение. Это, скорее, ресурс. А встретились мы в кафе, где и договорились о проектах.

Д. Креминский: В обсуждении проектов непосредственно принимают участие три человека — я, Степан и Антон. При том, что мы разделяем ценности и общие взгляды на жизнь, у нас есть различия в конкретных вещах. Я более бизнес-ориентированный человек и пытаюсь вносить в работу именно эту часть. А Степа — визионер.

С. Митаки: Это ужасное слово на русском языке (улыбается).

Д. Креминский: У Степы есть правильный кругозор и возможность подняться над ситуацией или проблемой и смотреть далеко. Иногда это входит в конфликт с позицией — давайте искать деньги сейчас и делать сейчас то, что хотим. Антон смотрит с третьей стороны — он и визионер, и в то же время он понимает технологию, умеет программировать, поэтому мы умеем на одном языке говорить. Эта наша тройственность интересна и полезна для работы.

Первый — троллейбус

Денис и Степан говорят, что идея создать проект Made in Murmansk появилась спонтанно. У них просто было желание улучшать город. Причем делать это с помощью новых технологий. Был нужен бренд, который бы просто объяснял, кто они и откуда. Так и появился Made in Murmansk, объединивший несколько человек. Их первым проектом стало приложение для мобильных устройств «Ловец троллейбусов». С его помощью можно было узнать расписание транспорта на своем телефоне.

Иллюстрация urbanurban.ru

С. Митаки: Развитие общественного транспорта стало нашим первым пунктом. В Мурманске во всех троллейбусах есть wi-fi, а потом мы узнали, что есть и GPS. Мы ходили в администрацию «Электротранспорта» с предложением, чтобы GPS использовался не только во внутренних целях, но и общественных. Они сказали, что это здорово. Оказалось, что что-то подобное они уже делают. Через некоторое время появился сайт, на котором показывалось, через сколько минут приедет троллейбус. Нам сайт очень сильно не понравился. Во-первых, им можно было пользоваться только с компьютера. Это не самое правильное место для использования. Ты же не будешь сидеть дома у компьютера, а потом резко выбегать на остановку.

Д. Креминский: Дело в том, что там использовалась Flash-технология. Из-за этого на мобильных устройствах взаимодействовать с сайтом было очень сложно.

С. Митаки: Ну и концептуально он нам не нравился. Интерфейс был не очень. А еще нужно было сделать семь кликов, чтобы понять, когда приедет троллейбус: сначала загрузить сам сайт, потом загрузить конкретный маршрут, потом остановку и так далее. Мы хотели сделать лучше. Когда стало понятно, что какая-то часть кода с данными о координатах троллейбусов есть в открытом доступе, Денис за одну ночь сделал приложение для мобильников. В нем можно было посмотреть расписание с учетом конкретной остановки. Один клик — и все.

Д. Креминский: Наше приложение запрашивало, можно ли использовать геолокационную позицию, то есть определить, где находится человек. Ты нажимаешь «ок», и все работает.

— Какие были отзывы у горожан?

С. Митаки: Отзывы хорошие, всем понравилось. Но продукт остался недоработанным, потому что мы использовали только открытую часть кода. 

Д. Креминский: Поэтому в приложении была информация о том, где находится троллейбус, вектор его движения, но не было даже скорости. А люди же должны прогнозировать, через сколько он приедет.

С. Митаки: Мы показывали эту штуку ребятам из «Электротранспорта» и сказали, что готовы ее дальше делать бесплатно. Нам главное — поставить туда логотип и получить от них данные. Они долго удивлялись, почему мы не хотим за это денег, постоянно чувствовали подвох.  Но в какой-то момент мы договорились с ними, оставалось только, чтобы их программист прислал пару строчек кода, но за полгода этого не случилось.

Д. Креминский: И после пятого или шестого звонка туда мы решили, что нет там достаточной мотивации, чтобы это сделать. Поэтому проект мы потихоньку забросили.

— А почему вы не хотели за это брать деньги?

С. Митаки: С пользователей за такой продукт деньги брать бессмысленно. Это должен быть сервис от администрации города. С «Электротранспортом» в этом плане было очень сложно работать. Тем более у них есть проект, за который они заплатили.

Д. Креминский: Мы, на самом деле, предлагали еще одну штуку. Наш дизайнер нарисовал очень клевую схему маршрутов. Она была сделана с учетом иностранных туристов (были подписи на английском), а также с учетом дальтоников (было цветовое кодирование, чтобы люди с нарушением цветового видения различали линии). Ее мы предлагали купить, но ее не купили. И поэтому нам было понятно, что с деньгами там не получится.

От критики к предложениям

Осенью 2012 года впервые появилась идея сайта MyMurmansk, на разработку и запуск которого ушло полгода. Его создатели предложили всем горожанам пофантазировать на тему того, как без привлечения многомиллиардных инвестиций можно улучшить Мурманск.

На сайте есть интерактивная карта города, на которой пользователи могут поставить метку в любом месте. Там же они пишут свое предложение, например, поставить в этом месте лавочки или «вырыть подземный пешеходный переход». Другие пользователи могут проголосовать за эту идею, тем самым увеличить вероятность того, что она будет обсуждаться с чиновниками из местной администрации.

Степан Митаки говорит, что они с коллегами даже не представляли, что будут делать в тот момент, когда соберут первые 50 заявок. Просто хотели посмотреть на то, как будут реагировать люди. Отклик был большой. Сейчас на сайте несколько сотен заявок, часть из которых реализована.

Позже люди из других регионов стали писать в команду Made in Murmansk о том, что им жаль, что в их родном городе нет подобного сайта. Тогда появилась идея сделать универсальную площадку, которая может быть использована в любом городе. MyMurmansk был преобразован в универсальную платформу Mycity.io. Теперь интерактивную карту можно создать в любом городе. Одним из первых к проекту присоединился Нижний Новгород, где появился сайт СуперГорький.

— В чем миссия вашего проекта?

С. Митаки: Мы используем технологии, чтобы связать государство и людей, чтобы уменьшить разрыв между ними в общении и чтобы сделать жизнь людей в городе комфортнее и проще. И, возможно, веселее.

Д. Креминский: Я же говорю, что Степа визионер (Степан улыбается), он видит эту картину далеко. Мое мнение — мы развиваем продукты в области электронной демократии. Я вижу это, как растущий, развивающийся рынок, еще не сформированный, создание которого неизбежно. Пройдет какое-то время, и политические, и демократические процессы будут оцифрованы. Это неизбежно. Вопрос в том, когда и чьими силами это произойдет.

— И когда это произойдет, люди смогут больше чем сейчас влиять на принятие конкретных решений.

Д. Креминский: Сейчас люди просят нас реализовать на сайте функционал, который кажется им важным. Пока что мы складываем их идеи в копилку для того, чтобы в какой-то момент сделать следующий релиз, включающий те функции, которые покажутся нам актуальными, востребованными. Среди очевидных — более четкая идентификация пользователей, уведомления и возможность обсуждения предложений. Сейчас пока никак нельзя выразить мнение, кроме как сказать, это хорошо. Причем в Новосибирске есть какой-то необъяснимый запрос на кнопку «это плохо». Но мы — против. Мы сказали, что этого не будет.

С. Митаки: Мы стараемся концентрироваться не на жалобах, а на идеях.

Д. Креминский: Это совсем другой подход. Мы делаем систему, благодаря которой люди будут задумываться, как сделать так, чтобы стало лучше. Я на себе испытал некую магию этого подхода, потому что когда ты начинаешь что-то критиковать, ты впадаешь в тяжелое неприятное состояние. А когда ты думаешь, как сделать так, чтобы стало лучше, голова совершенно по-другому работает. Когда мы в самом начале сделали прототип, мы долго обсуждали возможность добавления фотографий. Мы решили, что пока не стоит. Жалобу очень легко передать в фотографии. Например, а давайте построим на этом месте парк. Что ты будешь делать — фотографировать пустое место и рисовать. Нам казалось, если мы добавим возможность прикреплять фотографии, то увеличится количество жалоб, абстрактных идей. Такого функционала намеренно нет. Осознание проекта MyMurmansk у нас еще не закончилось. За последние три недели было несколько инсайтов, которые позволили по-новому взглянуть на продукт. В целом это такая вещь, которая живет своей жизнью, эволюционирует. А вместе с этой эволюцией движемся и мы. Наше осознание и понимание меняется. Оно приводит к открытиям.

Бюрократия как способ сказать «нет»

После того, как на сайт поступили первые предложения от горожан, команда Made in Murmansk стала изучать, как правильно писать письма и запросы чиновникам. Сотрудники мэрии в своем большинстве были открыты для предложений, однако решение многих вопросов тормозилось из-за бюрократических проволочек. Так, чтобы что-то сделать летом, деньги на это необходимо заложить в бюджет еще осенью.

Оказалось, что проще всего было решать дорожные вопросы: установка светофоров, оборудование переходов и другие. Просто эта область находится в ведении ГИБДД, там не требуется личное участие сити-менеджера.

— Чиновники рады гражданской активности или относятся к вам с опаской, потому что им придется реализовывать идеи?

Д. Креминский: Ни то, ни другое. У меня складывается такое впечатление, что публичные политики, те, которые в принципе работают на эффект, они всячески внешне поддерживают. Они говорят, что гражданская инициатива — это прекрасно, ее нужно углублять, улучшать и много других глаголов. Но в реальной структуре исполнительной власти под такие проекты нет термина, который был бы понятен людям на их жаргоне. Это не укладывается в их картину мира, не укладывается в схему их работы. Превращение таких проектов в нормальную рутинную работу правительства — это то, чего не хватает и отсутствие чего не позволяет реализовать потенциал вот таких систем обратной связи. Но при этом мы не видим с их стороны больших опасений. На одной из выставок приезжий чиновник из Москвы сказал, что правительство должно помнить, если оно вступает во взаимодействие с обществом, то с него и спрос. Понятно, что он адекватно смотрит на вещи, он сказал правду. Но в целом мы не видим опасений. Скорее, там есть люди, которые заняты своей рутинной работой. Они уверены, что эту работу надо выполнять, потому что это именно так работает, так все устроено. А включать туда внешние источники возбуждения — для них это непонятно. Нет интерфейса. Единственный интерфейс, который есть, — это письма, которые мы отправляем чиновникам. И если это письмо попадает в их структуру мышления, то тогда это срабатывает. А если они понимают, что это не вписывается, то мы в лучшем случае получаем отписку.

С. Митаки: Мы много общаемся с чиновниками низшего и среднего уровня. Среди них много адекватных людей, которые понимают суть этой штуки. К сожалению, с чиновниками высшего уровня — мэры, губернаторы — мы ни разу еще не общались живьем.

Д. Креминский: Это не совсем так, поскольку мы презентовали эту работу губернатору Мурманской области. И ее реакция…

С. Митаки: Ее реакция была на СМИ. А вживую мы с ней не общались. У нас в конце февраля будет возможность пообщаться с одним из топ-чиновников. Возможно, из этого что-то выйдет.

Д. Креминский: На самом деле, основная сложность в этой ситуации — недостаточное понимание теми политиками, которые думают не столько об исполнении принятых законодательной властью решений, сколько о той роли, которую играет обратная связь в их перспективах на власть. Я вижу, что сейчас в Мурманске появились люди, которые стали думать об избирателях, что мысль там бьется. Но эта мысль пока абсолютно не клиент-ориентирована. Эта мысль есть, но дальше не возникает вопроса «Черт возьми! А что же избирателю нужно?» Вместо этого возникает вопрос «Что бы нам такого показать, чтобы его впечатлить?» И этот недостаток клиент-ориентированности ведет к тому, что там не видят применения тем системам, которые мы делаем. Но, на мой взгляд, процесс эволюции неизбежен. В какой-то момент наступит разочарование, осознание того, что они не понимают своего клиента. И нужно наконец-то в нем разобраться, спросить у людей, чего же они хотят. И в этот момент системы вроде MyCity будут востребованы. По крайней мере политиками.

С. Митаки: Мы понимаем, что не из-за бюрократии у нас не получается реализовать многие моменты. Высший чиновник всегда может найти деньги, чтобы реализовать ту или иную вещь. А бюрократия — это лишь инструмент правительства, чтобы сказать «нет».

Д. Креминский: И чтобы управлять подчиненными. Это такая модель управления. В нашем случае не хватает политической воли. В нашем случае, если бы мы получили политическую волю, я уверен, что совсем по-другому все развивалось бы.

С. Митаки: Ну и менять сознание чиновников — это раз. А во-вторых, надо менять имидж муниципалитета, чтобы молодые люди хотели работать не в гугле и не в яндексе, а в муниципалитете. Это очень медленно начинается в Москве, где есть несколько крутых ребят, которые там работают, но до регионов пока далеко.

— Что вы можете сказать об изменении в сознании людей. Наверняка же может наступить момент, когда люди не будут довольны тем, что их идеи не реализуются.

Д. Креминский: У меня есть два наблюдения. Во-первых, российское общество, наши люди, гораздо лучше, чем мы о них думаем. Мне трудно сказать, как создается мнение о тех, кого называют «быдлом»: с помощью политтехнологий или как-то еще. Но оно отражает не такую существенную часть общества, как принято считать. Мы, например, переживали о качестве идей, которые присылают люди. Кто угодно может написать что угодно, и оно появится на сайте. Модерация, конечно, есть, но в целом никакого фильтра нет. И мы увидели, то абсолютное большинство предложений приходит от абсолютно вменяемых, конструктивных людей.

С. Митаки: За полгода было буквально 10 спам-меток. А еще у нас есть один человек в городе, который всегда и везде пишет, что он хочет, чтобы на главной площади поставили памятник Николаю II.

Д. Креминский: Но и это предложение имеет право на существование. Это первое наблюдение. А второе, мне кажется, что некое противостояние между условным обществом и условной элитой де-факто существует. И это давление нарастает, и есть предчувствие, что оно должно разрешиться, и, не дай бог, насилием. Но сам факт существования такого вопроса «А когда же русское общество встанет на дыбы?» говорит о том, что есть запрос на реализацию своих потребностей. Это еще не пришло в политический контекст. Само существование таких явлений, как Болотная площадь или дискуссии на тему того, как противопоставлена элита и общество, де-факто означает существование гражданского общества. Сам факт этих явлений. А то, что сегодня нет никаких механизмов реализации политических запросов общества — это, на мой взгляд, не связано с революционными настроениями. Создание, нагнетание революционных настроений совсем не способствует тому, чтобы интересы общества были политически защищены. Сколько ни было в российском обществе разрешения революционных конфликтов, никогда из этого не получалось ничего конструктивного. Россия — это страна формы, победившей над содержанием. Любая революция — это просто смена одной формы на другую форму. Возможно, для России было бы полезно попробовать другой подход. Не революционный, а эволюционный, чтобы нормальное конструктивное содержание, созданием которого мы занимаемся, наконец-то начало доминировать над формой демонстрации того, что у нас все хорошо. Речь идет о том, что нужно заниматься конструктивным контентом, и тогда в какой-то момент времени даже тем, кто сегодня занимается манипуляциями и эксплуатациями, станет понятно, что надо заниматься конструктивным контентом, чтобы эффективно добиваться своих целей. В этот момент начинается настоящая демократия. Когда политик понимает, что ему реально надо спросить у избирателя, чего он хочет, чтобы решить свои политические задачи. В этот момент задачи начинают совпадать.

С. Митаки: Я склонен полагать, что 99% проблем в мире происходят из-за недостатка коммуникаций между двумя сторонами. Это проявляется во всем. Начиная с  развода, который у супругов происходит, потому что они недостаточно друг с другом общаются и не выражают свои мысли, заканчивая революцией. Люди не могут найти точки соприкосновения, а государство не может донести свое мнение, почему оно так поступает. Чиновникам или сложно, или лень. И мы как раз хотим решить проблему коммуникации хотя бы между этими двумя сторонами.

Неискаженный патриотизм

В одном из интервью Степан Митаки сказал, что одна из его глобальных целей — не только построить свою компанию, но и положить начало изменению глобального имиджа Мурманска и области, возможно, превратив его в российский аналог Кремниевой долины. При этом он сам хочет жить в Мурманске. Денис в этом вопросе придерживается другого взгляда.

— Где вы хотите жить и работать дальше? В Мурманске?

Д. Креминский: Я честно скажу, что нет.

С. Митаки: Мы сторонники удаленной работы и понимания того, что человек может пожить, где угодно. В Мурманске много споров о том, что люди уезжают из города, и это плохо. Я считаю, что это отлично, потому что у человека появляется шанс пожить в разных местах, познакомиться с разной культурой. Плохо, что не возвращаются. В идеале я бы хотел жить полгода в Мурманске, полгода — где-то еще, например. Это нормально.

Д. Креминский: Мне гораздо более привлекательна идея о том, что можно жить там, где тебе нравится. Я убежден, что пока из нас песок не сыпется, мы не присохли к домику в пригороде, ни одно место не будет идеальным. Все время будет хотеться новых впечатлений. Я где-то читал, что в дореволюционной России полгода путешествий засчитывалось за год высшего образования. Я с этим категорически согласен. Количество знаний и наблюдений, которые ты получаешь о другом образе жизни, — это то, чему в вузе никогда не научат.

С. Митаки: Мы все хотим пожить в разных местах не потому, что в России нас угнетают. Есть же места, где гораздо хуже — и там мы тоже бы хотели пожить. Мы просто хотим понять больше, изучить больше. Но в идеале, где бы мы ни находились, мы бы хотели, чтобы наша работа способствовала развитию родного региона. Не потому что мы патриоты. Не люблю это слово, оно становится ругательным…

Д. Креминский: Мы патриоты, но в неискаженном смысле этого слова. Мы искренне желаем блага тому месту, откуда мы родом.