Интернет-журнал "7х7" предлагает обсудить статью Александра Кынева, опубликованную на портале Слон.ру. В ней автор анализирует ситуацию с выходом из РПР-ПАРНАС Владимира Рыжкова, рассуждает о ее причинах и о том, что последует за расколом.
Скандал вокруг выхода Владимира Рыжкова из РПР-ПАРНАС сразу вызвал множество кривотолков, провокаций, стремления самых разных политиков, технологов или журналистов использовать его как повод лишний раз наехать на тех или иных лично ими не любимых политических персонажей и по возможности нанести им политический ущерб. Значительная часть этих рассуждений построена, во-первых, на незнании партийного законодательства, а во-вторых, на определенных мифах и мифологизации (демонизации) оппонентов и попытках примитивизировать происходящее, представив его непременно как чей-то заговор, преувеличив роль какого-то одного фактора. Для одних это «расчехление соглашателя Рыжкова», для других – «неджентльменское вытеснение Рыжкова из его собственной партии непорядочными партнерами, которых он сам когда-то пригласил». Итак, давайте по пунктам разберемся, что же случилось и что в дальнейшем может произойти по итогам конфликта с каждым из участников.
Причины происходящего
Нужно отчетливо понимать: произошедшее – кумулятивный результат ряда факторов. Все участники происходящего давно в политике и осознают личные репутационные риски подобных историй в результате действий как фанатов бывших союзников, так и давних противников ПАРНАС, для которых любой скандал – это повод как минимум для диффамации, как максимум – для юридических претензий. Поэтому в происходящем в равной степени присутствуют внешние и внутренние причины.
Во-первых, несомненно, отношения лидеров партии никогда не были гладкими и не могли ими быть, учитывая как разный политический темперамент, разные окружения и команды основных лидеров, так и вполне понятные личные амбиции каждого. Не может быть политического лидера без амбиций по определению, а особенно в партии, ориентированной на либеральные ценности. Либеральным партиям всегда особенно сложно удерживать сложносоставные команды именно по причине доминирования ценностей индивидуализма и личной свободы, максимальной личной непохожести (не зря же принято шутить про то, что где «два юриста – три мнения») – не принято среди либералов ходить строем, либеральные партии почти всегда кадровые, а не массовые, в отличие от левых партий.
Неудивительно, что именно среди либералов всегда наиболее сложно формировались любые коалиции.
Во-вторых, очевидна глубокая неуверенность в политической и экономической элите в целом в отношении того, как в дальнейшем будет развиваться политическая и экономическая ситуация в стране и как себя в этих условиях поведет власть. Или это будут попытки «управляемой демократизации в рамках дозволенного», или новый этап закручивания гаек, или ставка на отложенный на некоторую временную дистанцию коллапс и неизбежность формирования принципиально новой политической системы. Неопределенность будущего еще больше усиливает разногласия в отношении того, что делать. И здесь конфликты разных по степени радикальности подходов вполне понятны.
В-третьих, одновременно с этим власть стремилась и стремится максимально контролировать политическую систему и, конечно же, пользуется внутренними противоречиями в самой оппозиции, периодически подыгрывая кому-то, играя на амбициях и стравливая оппонентов другом с другом.
Мифы и реальность
Помимо отмеченных дополняющих друг друга причин происходящего, есть еще ряд связанных с ним мифов и стереотипов.
Миф первый: «Люди Рыжкова уйдут». Эта трактовка представляется как минимум большой натяжкой. Четкие команды внутри региональной сети – определенная условность: часть регионов изначально была записана в чьи-то внутренние квоты произвольно. Большинство местных активистов с равной степенью вероятности могли быть записаны и как представители РПР, и как представители «Солидарности» (Бориса Немцова), и как представители РНДС (Михаила Касьянова). Представления о сплоченности регионалов вокруг кого-то конкретного и о сильной команде Рыжкова персонально на местах (впрочем, то же можно сказать и о командах других сопредседателей) сильно преувеличены, подавляющее большинство региональных организаций крайне слабы и легко заменяются на других активистов (причем во многих случаях это бы пошло партии на пользу).
Миф второй: «Партию из-за выхода членов закроют». Если и закроют, то совсем не потому, что кто-то выйдет. Выход десятка человек не ведет ни к каким проблемам. Вряд ли есть риски потерять численность менее 500 человек и не восполнить ее. Более того, даже массовый выход (которого быть не может по описанным выше причинам) не ведет юридических последствий для партии, если оперативно принимаются новые члены и назначается новое руководство региональных организаций.
Частые уходы местных лидеров и их команд из организаций постоянно переживали все партии: множество региональных чисток и расколов было и в «Справедливой Россия», и в ЛДПР; можно вспомнить два параллельных съезда КПРФ 2004 года и уход значительной части тогдашних региональных партийных лидеров Компартии. Фактически партию контролирует ее высшее коллегиальное руководство; партия жива, пока оно дееспособно. Юридические последствия возможны, только если коллегиальный руководящий орган теряет правомочность, и тогда партия оказывается в тупике невозможности принятия решений, и, в частности, в таком случае может быть оспорен и созыв съезда. Однако об утрате правомочного состава коллективным руководством партии, по имеющимся данным, речи не идет.
Миф третий: «Соглашатель (радикал) – это плохо». Крайне неправильно в зависимости от личных пристрастий клеймить конкретных участников конфликта или за радикализм, или за соглашательство. Упреки в адрес Рыжкова в том, что он ходил на встречи с президентом или иными чиновниками, используя их как возможность добиться какого-то продвижения в судьбе жертв «болотного дела» или политической реформе, как минимум несостоятельны.
Политика – это искусство возможного, и не использовать возможности влиять на принимаемые решения – это как минимум неправильно. То, что часть оппозиции пытается использовать легальные процедуры по максимуму, – естественно, но и к тому, что часть стремится к демонстративному неучастию, надо относиться с пониманием. То, что разные части оппозиции используют разные стратегии отношений с властью, даже может давать определенный плюс, так как именно наличием радикалов для власти может увеличиваться ценность контактов с умеренными и готовность идти с ними на встречу. Полное отсутствие радикалов обесценивает и усилия умеренных. Поэтому и стремление умеренных препятствовать участию в выборах более радикальных (например, на фоне разговоров о «неприемлемости национализма») может в итоге ослабить и позиции умеренных тоже. Другой вопрос, что разные стратегии сложно совместить в одной структуре, и в этом смысле структурное размежевание может принести даже определенную пользу.
Дальнейшие перспективы
Перспективы РПР-ПАРНАС и Владимира Рыжкова одинаково туманны. Что касается РПР-ПАРНАС, то, учитывая общий тренд на новое ужесточение правил политической жизни (жесткие цензы регистрации кандидатов в Госдуму, вероятность ужесточения правил выборов затем на региональном и муниципальном уровне), вполне вероятно, что власть будет искать на партию способы давления. И здесь вопрос не в уходе части активистов, о чем выше было сказано, а в самом стремлении создавать проблемы. Их могут искать в протоколах съездов, финансовой отчетности и т.д. и т.п.
Юридические проблемы могут возникнуть не из-за того, что кто-то выйдет, а только если у государства будет большое желание их найти. И здесь не надо путать источник проблем. Тем более что юридических площадок для участия в выборах местной оппозиции демократических взглядов сейчас не очень много, и РПР-ПАРНАС одна из основных (хотя и не единственная, теоретически есть возможности выдвижения в ряде случаев от «Демократического выбора», «Альянса зеленых» Глеба Фетисова, «Гражданской платформы», иногда и от некоторых других партий, например тех же «Яблока» и «Справедливой России» – в зависимости от качества региональной организации и ее смелости). При этом по-прежнему пока нет легального юридического статуса ни у партии сторонников Алексея Навального, ни у партии «5 декабря», а старт кампании по выборам Мосгордумы (ключевой для демократических активистов) все ближе, и право РПР-ПАРНАС выдвигать кандидатов – это ее самый главный и ценный ресурс.
Юридические проблемы могут возникнуть не из-за того, что кто-то выйдет, а только если у государства будет большое желание их найти. И здесь не надо путать источник проблем. Тем более что юридических площадок для участия в выборах местной оппозиции демократических взглядов сейчас не очень много, и РПР-ПАРНАС одна из основных (хотя и не единственная, теоретически есть возможности выдвижения в ряде случаев от «Демократического выбора», «Альянса зеленых» Глеба Фетисова, «Гражданской платформы», иногда и от некоторых других партий, например тех же «Яблока» и «Справедливой России» – в зависимости от качества региональной организации и ее смелости). При этом по-прежнему пока нет легального юридического статуса ни у партии сторонников Алексея Навального, ни у партии «5 декабря», а старт кампании по выборам Мосгордумы (ключевой для демократических активистов) все ближе, и право РПР-ПАРНАС выдвигать кандидатов – это ее самый главный и ценный ресурс.
Именно потому, что юрлицо для участия в региональных и местных выборах – самый главный ресурс РПР-ПАРНАС, создание еще одной партии сторонниками Рыжкова, если оно состоится, ничего радикально не изменит и катастрофой точно не будет. Главный имиджевый риск для Рыжкова состоит именно в том, если власть продолжит наезды на партию и будет при этом использовать какие-то публичные заявления или жалобы или его самого, или кого-то из его соратников. Если это случится и с этим его будут публично связывать, то это, несомненно, нанесет ему серьезный публичный ущерб и потерю личной репутации.
Самое разумное и для Рыжкова, и для руководства РПР-ПАРНАС сейчас избегать взаимных претензий и нападок, демонстрируя избирателю взаимное цивилизованное поведение. Если никто из участников конфликта не будет друг другу публично мстить, это в результате только укрепит их публичный имидж. Тот, кто такие нападки начнет, тот публично и проиграет.
Что касается самостоятельных электоральных перспектив федерального уровня непосредственно у партии в нынешнем виде, то, как представляется, их не было ни до раскола в руководстве, ни сейчас – ни вместе, ни по отдельности. Если бы в свое время партию зарегистрировали и она приняла бы участие в выборах Госдумы РФ 2011 года, то, скорее всего, она бы в Госдуме была, но поезд времени безвозвратно ушел. На сцену выходят новые герои, без негативных историй прошлого, более близкие и понятные современному обществу.
В регионах у партии возможны локальные успехи в случае выдвижения популярных местных кандидатов или проведения ярких кампаний (список партии прошел в гордуму Барнаула в 2012 благодаря личной известности на Алтае Рыжкова; Немцов стал депутатом Ярославской облдумы в 2013 году на фоне регионального политического кризиса), однако федеральный уровень – это другая история. Остаться в политике ее нынешние федеральные лидеры могут только либо через регионы, либо в виде младших партнеров в некоей новой политической коалиции, лицом которой они при этом не будут. Можно вспомнить, как в 1999 году в политическую тень ушел Егор Гайдар, освободив место новому тогда СПС с новым тогда набором лидеров. Иные варианты – это будущее экспертов, но не политиков.
Фото на главной - bfm.ru
Комментарии (5)
Мы решили временно отключить возможность комментариев на нашем сайте.
Когда создавали партию ПАРНАС, беседовал с Леонидом Зильбергом. И выразил недоумение по поводу того, что Рыжков блокируется в одной партии с Касьяновым. Полагаю, что это только ослабляло партию. Расколотые партии имеют больше шансов на поддержку. Полагаю, что в ряде регионов Рыжков наберет больше голосов, чем Парнас, только потому, что размежевался с Касьяновым.
То же самое и в попытках союза с националистами. Такие союзы только уменьшают потенциальную поддержку. Разнополярные силы при попытках объединения дают не сложение, а вычитание.
Полагаю, что Парнас перестал расти численно, застопорилось создание региональных и городских отделений. То есть в партии начался организационный кризис. И этот кризис привел к расколу.
Мое мнение таково: не стоило Рыжкову пачкаться с союзом Касъяновым. От этого будет трудно отмыться.
Не знаю почему, но мне кажется, что Рыжков со своими республиканцами вполне мог бы блокироваться с Яблоко. Хотя , возможно, я ошибаюсь, так как ничего об этой партии не знаю, кроме того, что есть партия, а во главе ее Рыжков.
Ресурсы материальные у других людей. И они вряд ли будут разбрасываться ими только потому, что кто- то объявил на словах о поддержке либеральных ценностей.
Владимир, "Яблоко" с самого начала своего создания ни с кем объединяться не желало. Вряд ли сейчас что-то изменилось.
"Скандал вокруг выхода Владимира Рыжкова из РПР-ПАРНАС сразу вызвал множество кривотолков, провокаций, .."
Какие там кривотолки!!! В этой продажной прозападной тусовке повод для расприй может быть только один - БАБЛО ПРОЗАПАДНОЕ НЕ ПОДЕЛИЛИ!
"Либеральным партиям всегда особенно сложно удерживать сложносоставные команды именно по причине доминирования ценностей индивидуализма и личной свободы, максимальной личной непохожести..."
Позволю себе не согласиться с Александром Кыневым. Расколы, ссоры лидеров свойственны всем партиям, в том числе и коммунистическим. Большинство лидеров себе на уме и переполнены амбициями, а потому очень не хотят делиться с кем-то своим лидерством.
Так что либеральная идеология к расколу в ПАРНАСе не имеет никакого отношения.
нет такой партии и не надо. Будущее за прямой демократией!