Алексей Расходчиков:

Мы встретились с Лехой Расходчиковым у него дома. Чтоб разговор наш протекал более неформально — я захватил с собой фляжку 45 градусного напитка “Акквавита”. Символизм здесь заключался в том, что норвежский алкоголь привез мне мой коллега Антон Петрунин из поездки в Осло, где он посещал образовательный семинар для работников СМИ на тему «Журналистика и права человека». Первая рюмка пошла прекрасно и беседа потекла…

— С каким настроением ты встречаешь новый 2014 год, Лёха?

— Конечно, с небольшим напряжением. Следствие закончено, если можно это назвать следствием, скорее имитация бездейственности. Они продержали меня под арестом 4 месяца, неоправданно продлевали сроки, даже судьи указывали на то, что следствие затянуто.

— Но напряженность, она в чем выражается? Неопределенность будущего, ты не знаешь чем все закончится, или просто тебе все это надоело?

— Конечно, мне все это надоело. Даже все ходатайства моего адвоката на проведение дополнительных действий — они отклонены. Они отказали мне в проверке на детекторе лжи, хотя мой потерпевший его прошел. Они просто сказали — у нас уже есть правдивые показания мента, зачем нам еще какие-то показания. Также отказали в следственном эксперименте на месте происшествия с участием свидетелей, вместо этого был следственный эксперимент — где «терпила» боролся с манекеном. Я видел эти нелепые фото в материалах дела. Они смешные — мент поборолся с манекеном.

— Манекен его победил?

— Манекен его порезал 9 раз!

— А как ты оцениваешь работу своего адвоката? Сколько он стоил?

— Адвокат вполне стоит тех денег, которые он берет за свою работу. За предсудебную работу мы заплатили ему 70 000. Благодаря ему я провел 4 месяца под домашним арестом, а не в СИЗО, это уже большой плюс — потому что у нас в стране такая судебная система, что человек, попавший за колючую проволоку, скорее всего, там и останется.

— Твое дело прогремело не только в России, но и за рубежом. В Германии, например,  были акции поддержки. Насколько ты ощущал поддержку со стороны людей, и насколько она была важна тебе?

— Меня задержали на турбазе, и совершенно неожиданно приехал отряд ОМОНа, применили насилие, пытали несколько часов, никто мне даже не сказал, за что я задержан. Большую часть времени я провел лицом в пол или с мешком на голове, и на второй день содержания в ИВС пришли уже вести о поддержке. Это сильно приободрило меня! И спасибо всем, что удалось собрать деньги. Возможно, большая часть суммы все-таки из Германии пришла, так как многих активистов я знаю лично. И задерживали меня буквально в их присутствии. И это их сильно задело! И то полицейское российское государство — о котором они читали в Германии — оно воспринималось иначе, что-то такое непонятное, а вот когда на международном форуме просто вламывается отряд ОМОНа и всех кидает мордой в пол, и увозит человека, они, конечно, его сразу ощутили.

— Как я понимаю, в частности, на отчисления с пожертвований и был запущен сайт  http://raskhodchikov.info. Твое отношение к этому ресурсу?

— Этот сайт сделали мои товарищи. Он мне очень сильно помогает. Важно давать правдивую информацию о моем деле. И я отдают в публичное пользование абсолютно все документы по моему делу, тем самым показывая, что мне нечего скрывать. А вот следователь пытается утаить информацию. Сайт показывает то, что раз мне скрывать нечего — то я не виновен в том, в чем меня пытаются обвинить.

— Но я лично замечал на сайте некую «тормознутость», и не всегда все последние новости там выкладывали оперативно. Это от того, что ему уделяют мало внимания, или это стечение обстоятельств?

— Дело в том, что я сайтом вообще не занимаюсь! У меня даже нет доступа чтоб выкладывать на нем что-то. Как только появляется новая информация — я передаю ее заинтересованным людям и все. Я даже, честно говоря, не знаю всю команду сайта. И я сознательно абстрагируюсь от него, чтоб информация была объективной. Чтоб я не мог влиять на нее.

— В общей сложности ты провел под арестом 4 месяца. Расскажи, чем ты занимался. Что нельзя было делать, а что — можно.

— 4 месяца включали в себя: запрет на пользование телефоном, комендантский час с 10 вечера и до 8 утра. Интернетом я мог пользоваться. В принципе, я занимался творчеством. Мы с моей группой «Принуждение к Миру» практически полностью, на 90% уже, записали альбом «Некросоциум». Материал давно был готов, никак не могли собраться, и вот эти события послужили стимулом, а вдруг ничего потом не останется после меня… Еще я подрабатывал, шабашки по ремонту, разносил объявления. Просто когда ты находишься под следствием по уголовному делу, тебе запрещено пользоваться телефоном, и существует комендантский час, тебе очень сложно устроиться на официальную работу. Пробовал, не вышло. Поэтому устраивался на неофициальные, ненадолго. Помогали родители, но только по оплате квартиры, на остальное сам добывал себе, плюс друзья поддерживали. Сейчас собираюсь после Нового года уже устраиваться на работу.

— А что с видеозаписью инцидента у «Волны», которая была позже обнародована? Она как-то помогла?

— Больше помогли бы видеокамеры, установленные на площади 5 углов по программе «Безопасный город»», в них вбухали много денег, и находятся они под контролем УМВД. И есть официальная отписка по поводу тех камер, что «по непонятной причине в тот день камеры не работали». И это не первый случай, когда камеры, которые по идее должны помогать гражданам, не выполняют свою функцию.

— Как ты думаешь, что же на самом деле произошло с тобой? Твое дело — это месть властей за твою активную гражданскую позицию, или это банальный «ментовский беспредел»?

— Я думаю, изначально — банальный «ментовский беспередел». Ведь меня объявили в розыск и задержали по уголовному делу только спустя неделю. Видимо, когда они уже разобрались. с кем имеют дело, то решили провести все максимально жестко. У меня богатая история противостояния правоохранительным органам, и сам инцидент — это безмозглое полицейское насилие. Увидели панков, докапались, избили, неделю потом думали и, очевидно, навели справки, решили замутить дело. Я ведь сразу начал активно сотрудничать со СМИ, вышел сюжет на «ТВ 21», я сознательно создавал максимальную огласку всему происшедшему.

— Вышли по амнистии Ходорковский, PUSSY RIOT, экологов из «Гринписа» отпустили. Ты следишь за новостями? Как думаешь, идет гуманизация общества?

-Нет, конечно. То, что PUSSY RIOT выйдут по амнистии, было ясно, когда их только собирались сажать. Это применение принципа «кнута и пряника». Сначала наказать, разозлить общественность, усилить влияние религиозной пропаганды на общество, а потом показать свое милосердие и тем самым «выпустить пар». Это же как паровой двигатель. Сжигается топливо, идет пар, и нужны клапаны — чтоб это пар выпускать, чтоб все это не рухнуло ко всем чертям. Вот они и выпускают. А «Арктик Санрайз» — они (государство — автор) показали, что мы такая великая держава и не позволим, чтоб по нашим вышкам кто-то там лазил, и что наша граница на замке. А про Ходорсковского у меня нет желания вообще комментировать…