10-классник Никита Танасьев в свои 15 лет уже развил активную деятельность на благо общества — борется с ямами на ухтинских дорогах. К тому же спортсмен, лыжник. В общем, парень целеустремленный. И пока единственное, что иногда мешает ему добиваться поставленных целей — это возраст. В интервью «7x7» молодой ухтинский борец с ямами рассказал о своей общественной и спортивной деятельности, а также о том, как он для себя решил проблему «отцов и детей».
Фото Ярославы Пархачевой
— Никита, сейчас ты в Сыктывкаре на сборах. Каким видом спорта занимаешься?
— Уже года три занимаюсь лыжными гонками. Началось все с того, что когда мы бегали в школе на время, учитель подсказал: «Хорошо бегаешь, к тренеру сходи». Так и решил заниматься. Теперь ездим на сборы — летом, зимой, в декабре снова приеду, уже на соревнования. Сейчас на днях бежали километр на призы Париловых. Скоро мы бежим три, кто-то — пять. Достаточно тяжелая дистанция. А так, я в спорте, можно сказать, даже от школы где-то отдыхаю…
— Хороший «отдых». Ты еще и общественной деятельностью занимаешься — борешься с ямами на дорогах. Что-то в приоритете, или ты все успеваешь?
— Совмещаю. Спортом можно заниматься в выходные — субботу и воскресенье. А общественной деятельностью — и на неделе. Мне это нравится, хочется что-то делать, в чем-то быть полезным.
— Как ты к этому пришел, и зачем тебе это все?
— Да надоело, знаете, ямы эти все… Я же на спортивном велосипеде летом по городу передвигаюсь, причем очень недешевом. Если в этих ямах сломать колесо, ремонт тысяч в 12 точно обойдется. Чуть что, можно, конечно, будет отсудить, но, боюсь, родители не будут этим заниматься… Катаюсь я не первый год; как-то ехал по Ленина, слева были машины, а справа — бордюр высокий. А у меня колеса шоссейные стояли. Они легко могут пробиться. Там и попал в люк. Потом в новостях примерно в то же время увидел сюжет про ухтинского общественника — Романа Хакимзянова.
— Как вы начали общаться?
— Списались в интернете. 25 мая я поехал с ним в первый рейд.
— Расскажи, как обычно происходят такие рейды?
— Когда едем измерять ямы, собираемся все вместе; у нас при этом есть план — карта, на которой обозначен маршрут, куда мы поедем. Потом разбиваемся на группы и распределяемся по улицам…
— Так вас много?
— Нас работает по 2-3 человека. С собой обязательно рулетка, жилет сигнальный, линейка, фотокамера. Все измеряем по глубине, фотографируем, скидываем Роману, он информацию сортирует и пишет заявления в соответствующие структуры. Потом отправляет. Есть стандарты на люки, ливневки. Вот, к примеру, лежачие полицейские должны быть не выше 7 сантиметров. Хотя в Сыктывкаре едешь на автобусе, и иногда чувствуется, что, скорее всего, они выше 7 сантиметров.
— С какой периодичностью вы выходите в рейды, и как родители относятся к твоей деятельности?
— Не часто. В месяц, наверно, один раз. Родители еще в мае, когда все только начиналось, относились к этому хорошо. Потом, когда начались все эти дела с прокуратурой, они мне сказали, что этим больше заниматься нельзя, пока не исполнится 18 лет.
— И что думаешь теперь делать?
— Я буду этим заниматься, что бы мне ни говорили! Просто заявлений не буду писать от своего имени. Просто когда я пишу, они начинают звонить родителям, беспокоить. Теперь все будет через Романа.
— У тебя, насколько я слышала, были успехи в этом направлении.
— По ямам в моем дворе… Ну не сказал бы, что «успехи». Скорей, борьба. Сначала я подал заявление в ухтинскую ГИБДД. Потом отправил жалобу в прокуратуру. Нас вызвал Артем Васильевич Буреев (старший помощник прокурора Ухты – прим.ред.) и говорил о том, что дороги во дворе якобы должны мы сами ремонтировать, собственники жилья. Родителям, конечно, пришлось отказаться. Потом я снова написал в ГИБДД Ухты, найдя статью Жилищного кодекса, в которой сказано о том, что эти ямы должны ремонтировать управляющие компании, но они в ГИБДД промолчали. На следующий день я отправил запрос в республиканскую Госавтоинспекцию. Оттуда его снова «спустили» в ухтинскую, и к тому времени я, наверно, их уже достал. Пришел ответ, что действительно заасфальтировать должна управляющая компания. Но она не будет асфальтировать, так как нет решения суда. Ну а в суд может обратиться только прокуратура, а она этого не делает. Но мы с Романом договорились, что он напишет заявление от своего имени. Может, что-то с этим сделают. Там всего три ямы, но они разрушаются и становятся все больше и больше.
— Чем закончилась история с прокурором, и что вы планируете делать с этим всем дальше?
— Рома писал заявление в Республиканскую прокуратуру о неправомерности действий Буреева. Ему ответили, что якобы все в порядке. Сейчас мы решили, что отправляем заявление в Москву, в Генпрокуратуру. Там они написали, что по моим четырем последним заявлениям все в порядке. Как будто асфальт на дороге лежит, все ровно. Наверняка, как там все на самом деле, они даже не проверяли, написав ответ «от балды». А там как было все разрушено, так и осталось.
— Тебе часто указывают на твой возраст. Это мешает?
— Да, конечно! А то, что постоянно указывают на 15-летний возраст…(после паузы) Знаете, грустно бывает. Стараешься, стараешься, хочешь как лучше сделать, а тебя пытаются остановить. Говорят: да зачем тебе это? А мне все равно. 15 лет или 18, я продолжу делать полезные дела. Даже если уеду из Ухты. Но пока, вроде, уезжать никуда не планирую.
— Как ты относишься к Алексею Навальному?
— Хорошо. И нравятся все его проекты. Все это хорошо и для людей полезно. Если бы я мог голосовать, то галочку поставил, несомненно, напротив его фамилии. С этой «Единой Россией», мне кажется, всем все уже понятно (улыбается).
