Чиновники не спешат объявлять чрезвычайную ситуацию в Усинском районе после разлива нефти

Ни администрация Усинского района, ни Глава республики не объявляют чрезвычайную ситуацию после нефтеразлива около ручья Возейшор, о котором стало известно 24 мая, из-за того, что у них мало информации. Решение об этом можно будет принять после окончания работы Межведомственной комиссии по установлению источника загрязнения и ущерба, которая и назовет точный объем попавших в окружающую среду нефтепродуктов. Об этом говорится в официальных письмах, которые получил Комитет спасения Печоры от Главного управления МЧС по Коми и Министерства природных ресурсов и окружающей среды республики. Подробнее о ситуации в интервью «7x7»рассказала заместитель председателя Комитета Надежда Давыдова.

— Комитет спасения Печоры отправлял запрос с требованием объявления чрезвычайной ситуации в правительство региона и другие инстанции. Вам пришел ответ?

— Да, мы получили ответ в это воскресенье. В ответе Министерства природных ресурсов и окружающей среды приведена хронология того, что они делали.  Например, там говорится, что информация о попадании нефти в ручей не была доведена до сведения контролирующих органов до 24 мая. Дальше они расписывают, когда выставили боны, когда комиссия провела обследование водных объектов с воздуха, где была обнаружена нефтесодержащая жидкость. Есть и информация о введении в Усинском районе с 25 мая режима повышенной готовности. Дальше рекомендовано разработать план и график проведения природоохранных мероприятий, предоставить расчеты ущерба окружающей среде от попадания нефтесодержащей жидкости в ручей Возейшор и Колву. Хотя нефть попала и в Усу, и в Печору. Уса еще где-то проскальзывает в СМИ, а вот по Печоре ничего в официальных информациях нет.

— В этом документе есть пояснение того, почему ЧС не объявлена?

— В документе Минприроды — нет. Там только говорится, что ежедневно информация размещается на официальном портале Коми и газете «Республика». По их мнению, пока  комиссия еще работает и почему-то до сих пор не может посчитать объем попавшей в окружающую среду нефти, они не могут назвать ситуацию чрезвычайной.

— С чем вы связываете такую ситуацию?

— Если объявлять чрезвычайную ситуацию, то людям — и местным жителям, и тем, кто убирает нефть — надо выплачивать компенсацию за нанесенный ущерб. Хоть Гайзер и сказал, что люди должны получить компенсацию, ее размеры и схема выплаты никому не известны. Кем и как они будут определяться? И на каком основании, на какой законодательной базе, если нет ЧС? Когда  вводится режим ЧС, есть определенные критерии, по которым и высчитывается компенсация. Небольшой пример. Летнее пастбище, где пасется скот жителей Колвы, в дни, когда по реке плыла нефть, было под водой. Вода спала, и стало очевидно, что пастбище загрязнено нефтью. Сейчас там пасутся коровы. В 1994 году в аналогичной ситуации наблюдался массовый падеж скота в селах. Кто и на каком основании будет компенсировать ущерб, если нет ЧС? Да и вообще, людям до сих пор никто не объяснил, можно  ли пользоваться речной водой, пусть даже и в хозяйственных целях, можно ли пасти скот.

— Как вы оцениваете ситуацию, когда компания «Лукойл» открестилась от аварии, прикрываясь в том числе мнением общественников?

— В мае проходило обследование территорий добычи и транспортировки нефти Межведомственной комиссией по проверке нефтяных компаний, проверялась готовность компаний к безопасному пропуску талых вод 2013 г. В нем приняли участие представили природоохранной прокуратуры, контролирующих служб, МЧС и т.д. А также общественники — представители Комитета спасения Печоры из Усинска, Колвы и Усть-Усы. Ни у кого из них (и в том числе у природоохранного прокурора!) до сих пор нет акта обследования. Тем не менее пресс-служба ОАО «Лукойл-Коми» заявила в прессе, что компания не допустила нарушений, и что общественники, которые летали с ними, это подтверждают. Эта информация была распространена в СМИ, хотя на самом деле нарушения были. Представитель Комитета спасения Печоры обращался в газету «Усинская новь», требовал опубликовать опровержение, но там не взяли эту информацию, сославшись на отсутствие официального письма руководства общественного комитета.

— Как вы оцениваете работу на месте ЧП члена Общественной палаты Коми Александра Попова?

— То, что Общественная палата Коми не осталась в стороне, — это хорошо. Но нужно было действовать вместе. У нас в селах есть представители. Кроме того, до приезда Попова на место ЧП выезжал член Комитета спасения Печоры Иван Степанович Иванов, это было 1-2 июня, он давал на вашем сайте информацию об этом. Александр Попов фактически повторил маршрут Иванова, использовал в своих публикациях информацию, собранную членами нашего комитета, хотя можно было бы договориться и не делать такую же работу. Но то, что он подтвердил нашу оценку ситуации, это плюс, конечно.

— Что вы намерены делать в ближайшее время?

— Мы собираем подписи жителей в Колве, Усть-Усе, Новикбоже под очередным обращением к Главе республики Вячеславу Гайзеру — уже от местных жителей. Суть обращения в том, что сельчане на протяжении многих лет находятся в ситуации перманентной угрозы жизни и здоровью. И ничего в лучшую сторону не меняется. Нынешняя катастрофа — не случайный разлив, а только подтверждение все более ухудшающейся ситуации. В ближайшие дни обращение будет передано.