В Брянске восьмиклассница принесла в школу ружье, открыла стрельбу в своем классе на уроке биологии. Погибла одна девочка, пять мальчиков ранены. Стрелявшая покончила с собой. Первое предположение, почему она устроила скулшутинг, — буллинг со стороны одноклассников.
***
Меня в школе буллили. В маленькой деревенской школе на <30 учеников в девяти классах. Это были конкретные люди (одноклассница, вау), за которыми подтягивались остальные. Подарок того времени — РПП, низкая самооценка и зависимость от мнения окружающих, с которым я начала бороться в 9 классе, самовыражаясь через принадлежность к субкультурам.
Травили меня за вес и внешность. Не помню, когда именно это началось, но продолжалось примерно до 7-8 класса. Справлялась я в основном сама — взрослые вокруг чаще советовали не обращать внимание, жалели и иногда предлагали выдать ответку. Ну я так и делала — иногда игнорила (это не работает — агрессоры не останавливаются, объекту буллинга не становится легче), иногда за ними со стулом бегала. Помню, разломала однокласснику со злости все карандаши и попыталась ткнуть то ли в руку, то ли в глаз (не горжусь).
Общая интенция того времени была — надо просто подождать, вырасти, все прекратится, потом наступит жизнь, что поделаешь, подростки тупые и агрессивные (как мне рассказала совсем недавно подруга, у детей буквально еще недоразвит мозг, особенно те его части, которые отвечают за эмпатию). Не было психологов (вряд ли они сейчас есть в деревенских школах, которые еще остались). Психолога в городской школе я помню только в одной ситуации — она пришла, когда у нас девочки в классе разделились на две группировки, и учителя пытались что-то с этим сделать (уговорить нас «ну вы же девочки» и убедить жить дружно). Мы все сделали вид, что уговорились.
Как я написала выше, буллинг в детстве — это то, что продолжает влиять на меня сейчас. Я успешно справляюсь, и, конечно, это не определяет меня как личность. А может и определяет — если бы у меня не было сил сохранить себя и найти миллионы путей для утверждения себя как личности, я бы не была той, кто я есть, и там, где я есть сегодня.
Но мне бы хотелось узнать, что внутри России изменилось за условные 20 лет с тех дней, когда я была объектом буллинга. Как государственные и гражданские институты выстроили систему по поддержке детей и подростков, как сами школы применяют протоколы безопасности и создания эмпатичной поддерживающей среды, в которой комфортно находиться и учиться. В которой не хочется взять папино ружье и устроить "контр-страйк" в собственном классе.
