Когда мы знакомились с материалами уголовного дела, то встретили очень примечательную фотографию, она хоть и низкого качества, но все же различить, что на ней изображено, возможно: обнаженный Наурзбай Турсумбаев, лежащий на полу в коридоре. Посмотрите на эту фотографию. Это даже не фотография, а фотокопия фотографии, но об этом чуть позже в другой истории из этого же цикла документальных рассказов.
Увидев снимок обнаженного Наурзбая, я сразу вспомнила его глаза, полные обиды и унижения. Наурзбай рассказывал о том, что после избиения сотрудники полиции приказали ему встать, но из-за перелома ребер и вживленных штифтов в бедро выполнить требование сотрудников полиции не получилось. Тогда участковый взял его за штанину и волоком потащил по коридору к выходу, штаны снялись, и Наурзбай остался голым без нижнего белья. Тогда он начал фотографировать его в таком виде и насмехаться над ним, после чего подтянулись и другие сотрудники полиции, которые дружным хором хохотали над немощным избитым стариком, который не может встать и по вине их коллеги остался голым. Еще в суде Турсумбаев при допросе говорил о том, что потом всю дорогу во время доставления в отдел полицейские издевались над ним, спрашивая, может ли он что-либо с женщинами или нет.
Ни следователь СКР, ни гособвинитель, ни судья не поинтересовались у полицейского, для чего он сфотографировал голого Турсумбаева. Нам же на интересующий нас вопрос он ответил, что он достал свой телефон (при этом демонстрировал, что его руки находились на уровне груди), чтобы включить фонарик, т. к. в коридоре было темно, а Наурзбай ногой ударил его по руке, в которой был телефон, рука сорвалась и сделала фото. Уточняющие вопросы, как именно это происходило, судья и гособвинитель стороне защиты задавать запретили.
Возникает вопрос, зачем полицейский совершил такую оплошность и приобщил к материалам дела эту фотографию, ведь в первую очередь он подставляет этой фотографией самого себя? Ну с такими «защитничками», как гособвинитель и судья, можно, видимо, ни о чем не переживать. Приобщил это фото он (не знаю, по чьей инициативе) для того, чтобы обосновать, что Турсумбаев упал на кирпич, и именно поэтому у старика и произошел перелом ребра, а не потому что Наурзбая били по корпусу ногами и кулаками.
Но тут, хорошие мои, версия полицейского снова не клеится: во-первых, сама версия крайне неубедительна, инвалид в 66 лет со штифтом в ноге не мог даже стоять самостоятельно без трости, не то, что нанести удар ногой по руке с телефоном, закидывая ногу до уровня груди взрослого человека.
Во-вторых, давайте проведем небольшой эксперимент: возьмите телефон в руки, чтобы включить фонарик. Ну что сделали? Как вы держите телефон? Дайте угадаю: вертикально! В точку, да? Если же вы внимательно посмотрите на снимок, то сразу поймете, что этот снимок был сделан в горизонтальном направлении.
В-третьих, вы видите на снимке кирпич? А может, это предмет вовсе не кирпич? Наурзбай говорил, что это пластиковая емкость от технического масла. Но судья и гособвинитель верят, что кирпич.
В-четвертых, Турсумбаев, со слов полицейского, падал на «кирпич» только раз, а впоследствии через некоторое время выяснилось, что перелома ребер два. Задали вопрос в суде эксперту, мог ли от удара о кирпич образоваться перелом двух ребер, на что эксперт ответил, что по указанным вопросам он рекомендует провести дополнительную экспертизу. Об этом мы и заявили ходатайство в суде. Но судья, вторив мнению гособвинителя, обосновала свой отказ тем, что сторона защиты пытается затянуть судебное разбирательство, а дополнительная экспертиза не нужна.
Будь я наивной и верящей в торжество правосудия, я сказала бы, что участковому получается водить за нос целого гособвинителя и судью, но, конечно, это не так. При всей очевидности множества противоречий, неразрешенных, а еще и плюсом появляющихся в процессе вопросов, требующих разрешения, местечковые судья и гособвинитель просто не готовы к их разрешению, но готовы легализовать абсурдное обвинение немощного старика, который якобы напал на двух здоровенных детин в форме полицейских.
