Президент потребовал от работодателей соблюдать условия труда наемных рабочих. Произошло это после трагедии на шахте «Листвяжная». Там, как известно, после взрыва метана пострадало 106 человек, из которых 54 погибло. Трагедия унесла жизни пятерых горноспасателей.
Как стало известно после взрыва, работодатели грубо игнорировали повышение концентрации метана в выработках. Все возмущения шахтеров парировались заявлениями: «Кому не нравится – увольняйтесь. „За забором“ - масса желающих». Это закономерно привело к тому, что президент России вынужден был наводить порядок, в буквальном смысле колотить кулаком по столу, призывая работодателей к соблюдению норм охраны труда. Самое показательное обстоятельство здесь в том, что чуть более 10 лет назад - в 2010 году – на шахте «Распадская» в аналогичной ситуации погибло 91 человек, причем 12 тел так и не нашли.
Уже тогда было принято множество правильных и взвешенных решений. О том, например, что доход шахтера должен быть на 70% фиксированным – и только на остальные 30 зависеть от объема выработки. Именно обратное соотношение заставляло шахтеров спускаться в забой, даже когда концентрация метана зашкаливала там за 200–300% от предельно допустимого уровня. Естественно, что за всем этим должен был следить Ростехнадзор. О том, как он следил, можно сделать выводы, исходя из того, сколько погибло народу. Но и сами шахтеры не могли не ощущать наличие метана в забоях – хотя бы по собственному самочувствию. А вот сообщить об этом в Ростехнадзор… Это его нужно еще найти – и добиться того, чтобы сотрудника этого ведомства запустили дальше входной двери.
Рядом, в принципе, всегда должен быть профсоюз – как минимум тут же, в забое, или по крайней мере поблизости от него. Просто потому что председатели первичной профсоюзной организации выбираются из самих рабочих. На упомянутом совещании представитель профсоюза, кстати, присутствовал. Глава Российского независимого профсоюза работников угольной промышленности Иван Мохначук пояснил президенту, что работодатель просто… не пускает представителя профсоюзов в шахту. В вопрос того, почему при этом профсоюзы продолжают называть себя независимыми, профсоюзный босс углубляться не стал.
Понятно, что реально независимые профсоюзы не нужны не только владельцам «заводов, газет, пароходов», но и государству. Руководство многих стран прекрасно помнит, что именно реально независимый профсоюз «Солидарность» привел к тому, что изменился государственный строй сначала в небольшой европейской стране – а затем на одной шестой части планеты.
Если бы дело касалось только горнодобывающей отрасли, это было бы еще полбеды. На самом деле чем более глобально предприятие, тем меньше роль «независимых» профсоюзов в защите законных интересов ее сотрудников. К примеру, в Ярославле базируется штаб-квартира СЖД – подразделения Российских железных дорог. Именно от СЖД зависит товарооборот на значительной части нашей страны. Естественно, что железная дорога – это не только рельсы-рельсы, шпалы-шпалы и поезда. Это, прежде всего, люди. Причем, в отличие от тех же шахтеров, они, работая опасных условиях, ставят под угрозу не только свои жизни – вспомним хотя бы разлив в районе железнодорожного моста неимоверно токсичного ракетного топлива гептила. А ведь это практически центр нашего города. Чаще всего причиной нештатных ситуаций на железной дороге бывает либо отказ техники, либо «человеческий фактор». И в том, и в другом случае вину руководство железнодорожников возлагает на локомотивные бригады.
На условиях анонимности сами низовые железнодорожники охотно делятся подробностями того, как это происходит:
- Во время приемки можно обнаружить различные неисправности, с которыми эксплуатация локомотивов запрещена. Они четко прописаны в ПТЭ (правила технической эксплуатации). Однако если локомотивная бригада отказывается принимать такой локомотив, то начинаются бесконечные звонки со стороны руководства с угрозами отстранения от работы, переаттестации и даже увольнения. Лично мне обещали разбор у начальника дороги, ибо поезд, который мы должны были вести, очень важно было отправить без нарушения графика движения. При этом возможные последствия такого отношения к безопасности начальство как будто не волнуют, а они могут быть поистине катастрофичными. В пример приведу нашумевшее и уже ставшее легендарным столкновение и крушение поездов с гибелью локомотивной бригады на перегоне Ерал — Симская. О таких происшествиях постоянно говорят начальники, особенно если провинилась бригада. Но, как всем известно, бригада виновна всегда, даже когда действовала по распоряжению руководства. Начальники всегда найдут способ увильнуть от ответственности.
Именно для того, чтобы определить границы зон ответственности, и существуют профсоюзы. Причем именно в хозяйстве РЖД им есть чем заняться и помимо защиты низовых сотрудников в нештатных ситуациях. Это и переработки, которые крайне негативно сказываются на качестве принятия решений ключевыми сотрудниками организации движения; и режим труда и отдыха, нарушение которого тоже может привести к катастрофе. Но, как выясняется из общения с железнодорожниками, РосПрофЖел – весьма зависимая от руководства РЖД структура. Опять-таки, дадим слово тем, кто непосредственно работает на путях или водит составы:
- Чаще всего во время трудовых споров председатель профсоюза либо сидит молча, либо соглашается во всем с начальством, либо вовсе не приходит на собрание, – пояснил один из сотрудников СЖД. – Так бывает даже в тех случаях, когда со стороны руководства происходит явное нарушение Трудового кодекса.
А дело в том, что в 99% случаев председатель первички — это ставленник начальника депо. Сами понимаете, чьи интересы он будет защищать. Но если вдруг решишь выйти из профсоюза, то давление со стороны руководства обеспечено, ведь РосПрофЖел существует за счет наших взносов. Вот такой «независимый» профсоюз у нас в РЖД. Самое опасное в этой ситуации то, что трагедии в той закрытой структуре, которой российские железные дороги являются еще со времен Российской империи, выходят наружу куда реже, чем нештатные ситуации в добывающей отрасли. Безусловно, крупную железнодорожную катастрофу от вездесущего ока современных СМИ не утаишь. Но кто знает, сколько народу каждый день рискует из-за того, что состав ведет машинист, который не покидал рабочего места уже больше полусуток? А сколько опасных грузов ежегодно перемещается по путям нашего региона по железным дорогам, которые обслуживают не всегда укомплектованные путевые бригады? Это, воистину, ходьба по лезвию бритвы. И если она приводит к катастрофам, профсоюз, как правило, остается последней инстанцией, которая берет на себя ответственность. Очевидно, только поэтому наши профсоюзы и называют себя «независимыми». Других поводов для такого названия у них, судя по всему, нет.
