В Екатеринбурге произошла чудовищная история, когда молодая женщина с малолетним ребенком упала с балкона многоэтажного дома. Меня шокировало то, что пользователи соцсетей в своих комментариях отнеслись к этой женщине как к преступнице. И эти комментаторы не интересовались тем, что произошло на самом деле. Даже в новостях некоторых СМИ эта история была искажена.
Жертва насилия и полиция
А предыстория такова: за день до трагедии женщина позвонила в полицию и пожаловалась, что муж ее избивает. К сожалению, полиция ничего не сделала — ситуацию характеризует известная фраза: «убьет – тогда мы приедем и опишем труп» — то есть очень часто полицейские игнорируют такие сообщения, считая их обычными семейными скандалами. В комментариях звучало также, что, мол, жертвы насилия сначала хотят пожаловаться в полицию, а когда полиция приезжает, они забирают заявления, защищают своих агрессоров — все это происходит потому, что у полицейских не хватает квалификации отрабатывать такие случаи.
Поскольку я уже давно работаю с проблемой домашнего насилия, то в свое время — 20 лет назад — мы проводили тренинги для еще тогда милиционеров Екатеринбурга. Такое обучение — это профилактика убийства в любой форме либо женщины, либо мужчины, либо ребенка, но, к сожалению, из-за текучки кадров те, кто тогда проходил несколько раз обучение, из-за того, что работа «на земле» у них сложная, и рычагов воздействия, как они сами говорят, не так много, плюс у них выгорание огромное, уже не работают в полиции, на их место пришли новые люди, которые не понимают специфики домашнего насилия и не знают технологий, алгоритмов работы с такими потерпевшими.
«Муж-жертва»
Если вернуться к тому, что произошло у нас в городе, на место выехал сотрудник патрульно-постовой службы, которые совсем не знал, как работать с такими случаями, он начал стучаться к женщине в квартиру, возможно, он даже представился, но опять же не учел, что обычно домашние агрессоры заявляют, что у них связи в полиции, что жену приедут заберут, у нее отберут ребенка — эта женщина могла испугаться, что угроза мужа исполнится, потому что полицейский приехал не сразу после ее вчерашнего обращения, а сегодня, и получается, что сотрудник полиции, возможно, сам того не желая и ни в коем случае не специально, способствовал тому, что она заперлась с ребенком на балконе.
Последствия ее падения с этого балкона печальны — как написали СМИ, у женщины перелом позвоночника, у ребенка небольшая черепно-мозговая травма, то есть ребенок вне опасности, но сама женщина получила тяжелейшую травму. И вот в соцсетях ярко проявилось, как общество реагирует на такие случаи — все ополчились на женщину: «да она вообще сумасшедшая, потому с ней муж так и обращался», «муж – жертва, как он жил с такой неадекватной женщиной?». И вот тут идет опять путаница между причиной и следствием, ведь она закрылась на балконе, потому что ей невыносимы были побои мужа, и она набралась смелости и даже сообщила об этом в полицию.
Она не могла оставить ребенка в опасности
Что привело к печальным последствиям? В этой ситуации критическое мышление не работает, работают только инстинкты: если в этом месте опасно, нужно отсюда бежать, и вот из-за этого инстинкта самосохранения, который всегда и везде включается у нас в первую очередь, никакая мать не бросит ребенка в опасном положении, поэтому она не могла оставить ребенка в опасности.
Почему никто не пишет о муже?
Пользователи соцсетей призывают наказать женщину за то, что она «чуть не убила ребенка», и практически никто не пишет про мужа, который довел эту ситуацию до такого ужасного финала, никто почти не говорит, что женщина пыталась спастись от побоев. Это настолько несбалансированное разделение мнений комментаторов показывает, как наше общество воспринимает эту проблему: женщин обвиняют, что они сами виноваты, что они сумасшедшие.
Что делать?
Этот случай показал, что у нас необходимы образовательные программы, курсы повышения квалификации для сотрудников полиции, где будет рассказываться об особенностях работы и специфике проблем, с которыми сталкиваются полицейские — это проблемы домашнего насилия, зависимости, агрессии, которые есть у нас в обществе. Если взять, например, случай в Хакассии, когда мужчина убил пять членов одной семьи, потому что женщина от него ушла, то есть у него воспылали романтические чувства, а она не стала с ним общаться. Оказалось, что он до этого 18 лет отсидел в колонии за подобное преступление, но полиция не учла опасности этого человека, участковая не проверила его после того, как он вышел на свободу.
Эти ситуации показывают, что полицейским не хватает образовательных курсов, которые помогли бы им понять, как работать с каждой проблемой, какие там есть нюансы и каким образом правильно взаимодействовать с жертвами насилия. В нашем случае точно нельзя было ломиться на балкон, где закрылась женщина, напугав ее еще больше. При этом его задача была как-то разрешить эту ситуацию, но тяжелые последствия этой ситуации он предотвратить не смог. Женщина лежит в больнице, ребенка выпишут и отдадут жестокому отцу, который непонятно что с ним сделает и, возможно, будет его воспитывать тоже с применением насилия.
Моя полиция меня бережет?
До сих пор, когда мы попадаем в опасные ситуации, мы по-прежнему обращаемся в правоохранительные органы, которые, по нашему убеждению, должны защитить нас, нашу жизнь свободу, здоровье. Если брать Свердловскую область, то мы в свое время разработали небольшую программу для обучения полицейских и передали ее в юридическую академию, где ее теперь читают студентам, и в институт МВД, где полицейские проходят переподготовку, но там обучаются только офицеры, то есть не те, кто приезжает по звонкам первый, кто работает «на земле» и взаимодействует с потерпевшими. Эта программа, конечно, большой шаг вперед, мы долго к этому шли, и слава Богу, что это есть и хотя бы начальники имеют представление, что есть такая проблема и есть особенности работы с потерпевшими. А вот участковые, сотрудники ППС, часто не имеют нужного образования, и для них нужны такие краткосрочные курсы.
А как у них?
Мировой опыт: каждые пять лет каждый сотрудник полиции проходит заново курсы повышения квалификации по проблемам домашнего насилия, эти курсы идут две недели. Если сотрудник эти курсы уже проходил, то знания могли забыться, стереться, могли всплыть старые стереотипы по отношению к этой проблеме, возможно, были ситуации, с которыми он не справился, и он снова идет на курсы переподготовки, чтобы освежить знания и, возможно, освоить еще какие-то технологии работы со свидетелями, с потерпевшими и с агрессорами в том числе. Я надеюсь, что и у нас появятся программы, чтобы полиция проводила просветительскую, образовательную работу среди рядового состава, который находится в непосредственном взаимодействии с обратившимися и пострадавшими. Ведь именно эти сотрудники разговаривают с людьми, и очень важно, чтобы они разговаривали правильно, чтобы на раннем этапе предотвращать убийства и тяжкие телесные повреждения. Пока же, если пострадавшая в Екатеринбурге умрет, или вдруг ее осудят по обвинению в покушении на убийство ребенка, а там очень большие сроки, то ребенок останется без матери. И в этой ситуации ответственность ложится на нас, на общество — мы своим отношением, отсутствием поддержки иногда подталкиваем женщину выбирать такие страшные способы выхода из кажущихся безвыходными ситуаций.
