Сегодня по былинному красивое название села, которое затерялось в дремучих лесах Нагорского района, гремит не только по местным новостям, но и федеральным лентам. А виной тому древний водоплавающий ящер – ихтиозавр, чей скелет чудесным образом был обнаружен известным вятским палеонтологом Владимиром Масютиным на месте бывшего песчаного карьера. Я вчера вернулся из Синегорья, где в составе экспедиции Вятского палеонтологического музея участвовал в раскопках костей вымершей давным-давно морской рептилии. Впечатлений масса. «Рыбаящер», именно так переводится с латыни слово «ихтиозавр», заплыл на территорию Нагорского района, страшно подумать, каких-то 200 миллионов лет назад, да и бросил кости свои на дне морском. Это взрослая особь, предположительный размер 7–8 метров…
Подробнее об ихтиозавре, прославившем село на всю страну, хочу поговорить чуть позже, а сейчас появился прекрасный повод вспомнить еще об одной знаменитости, вышедшей из благодарной синегорской землицы. Поэт 18 века, любимчик Екатерины Второй, ныне практически совсем забытый Ермил Костров родился в 1755 году в Синеглинье (ныне Синегорье) Вятской губернии. Именно он познакомил читающую публику России с Гомером и Апулеем. Им восхищался молодой Пушкин. Костров был блестящий поэт своего времени и такой же знатный кутила и пьяница, известный на весь кабацкий Петербург. Многочисленные попытки друзей и высокопоставленных покровителей «вылечить» «российского Гомера» не увенчались успехом. Ермил Иванович умер от «синего горя» в крайней бедности, прожив 41 год. А потом, в пожаре 1812 года сгорит весь архив поэта...
И сейчас скромная, но единственная в России музейная экспозиция, посвященная поэту Кострову, находится как раз в Синегорье, в прекрасном школьном краеведческом музее. Здесь же на фасаде сельской библиотеки красуется памятная табличка, напоминающая каждому входящему о самом знаменитом односельчанине. Кстати, я искренне радуюсь, что в последнее время имя Ермилы Кострова начинают мало-помалу реабилитировать на местном культурном уровне. Для меня же он - идея отличного вятского бренда, не мельче, чем Александр Грин, который тоже, кстати, был еще тот поклонник бахуса. К чему я веду. Совсем скоро в Кировской Государственной универсальной областной научной библиотеке имени Герцена во вновь открытом «кабинете писателя» будет установлен памятный барельеф нашему земляку Ермиле Кострову, созданный по портрету поэта, который с любовью написала заслуженный художник РФ Татьяна Тимкина. Скульптор – Илья Мишарин. Инженер-проектировщик Роман Шалагинов. Автором проекта выступил директор Вятского художественного училища имени Рылова Максим Наумов. Кажется, лед тронулся…
Придворный поэт Ермил Костров, сгубивший сам себя более 200 лет назад горькою отравой, своими гекзаметрами сейчас пугает даже любознательных студентов-филологов. Понятно, что моим современникам любопытнее читать забавные короткие истории из жизни чудаковатого одаписца, который «из сострадания к человечеству» променял дворец на кабак. Вот один из таких грустных литературных анекдотов, увековеченный поэтом Петром Вяземским в своих «Старых записных книжках».
Историк Карамзин в книжной лавке случайно встретил Кострова, которому жить-то оставалось всего неделю-две. У любимчика Екатерины II был крайне болезненный вид, его трясло и лихорадило. Карамзин спросил Кострова: «Что это с вами сделалось?» Ермил Иванович почти шепотом ответил: «Да вот какая беда: всегда употреблял горячее, а умираю от холодного…»
Об этом я думал, сидя в унылом синегорском трактире, уплетая крафтовые, как раньше, пельмени. А за соседним столиком сидели потомки рода Костровых и пили сомнительный портвешок по соцценнику – 27 рублей за стакан. Естественно, граненый. Все как раньше... Только разговаривали окосевшие хлопцы о... динозаврах. Делились смелыми догадками, что за чудовище выкопали приезжие ученые на окраине села. Оказывается, что на карьерах и раньше местные находили приветы из морского очень далекого прошлого синегорских широт. Земелька тут кишит юрскими окаменелостями - «чертовыми пальцами», «стрелами Перуна» (белемнитами) да виртуозно закрученными аммонитами. Но чтобы наткнуться на кости крупного ящера – такое тут в диковинку. Вятские палеонтологи лелеют надежду, что синегорский «рыбаящер» еще наделает шуму в научных кругах. Возможно, он нашел последний приют в нагорской расщелине не один, а сразу несколько крупных особей. Возможно, это самка с малышами. Возможно, что это ихтиозавр ранее неизвестного вида. Возможно, все. На эти животрепещущие вопросы ответы мы получить пока не можем. Интрига сохраняется.
Ихтиозавры внешне были очень похожи на современных дельфинов. Плавали со скоростью 40 километров в час и были живородящими. В мировой палеонтологи насчитывают более 50 видов ихтиозавров.
Сейчас окаменелости нашего Юрьича (так, в честь юрского периода окрестил свою находку палеонтолог Владимир Масютин) будут доставлены в музей для препарирования и консервации, чтобы потом через пару лет во всей красе их увидели кировчане и гости города в витрине на тематической выставке, посвященной синегорской хищной рептилии.
