Познакомимся с основными психологическими характеристиками личности с коррупционным поведением. Чем он отличается от обычной личности?
Известная организация Transparency International* (1) , целью которой является сокращение коррупции и повышение прозрачности институтов, определяет коррупционное поведение как злоупотребление властью в личных целях. Какой тип личности преобладает? И какие личностные факторы способствуют этой форме аморального поведения? Давайте посмотрим на основные характеристики продажной личности.
Типичная личность, для которой характерно коррупционное поведение, - это мужчина с высокими финансовыми доходами и высшим образованием (2) . Одна из его характерных черт - тенденция к индивидуализму (предпочтение личных интересов коллективным) за счет коллективизма (3) . Такая личность не верит в справедливый мир (4) и стремится к меритократии (власть и деньги должны распределяться на основе усилий и способностей) (5) . Он не чувствует себя виноватым и может хорошо отстаивать свое коррупционное поведение перед собой (3.6) .
Приведенный выше краткий набор характеристик - это лишь небольшая часть богатого набора качеств, которыми обладает личность с коррумпированными наклонностями. Абсолютное резюме является сложным и займет много места, поэтому в этой статье рассматриваются только наиболее важные личностные факторы, ведущие к коррупционному поведению. В частности, будут описаны фактор власти, личностные черты коррумпированной личности, моральные черты и, наконец, характеристики самооценки.
Фактор силы
Первый описанный фактор, связанный с коррупцией, - это власть и влияние личности (7,8,9) . Исследователи предполагают, что власть ведет к самоуверенности, что приводит к усилению самооценки и ощущению неприкосновенности (10) . Человек начинает игнорировать объективно существующие риски и моральные принципы, которые позволят ему совершить коррупционный поступок с меньшим сопротивлением. Таким образом, сама власть может в значительной степени поощрять коррупционное поведение. Эти предположения подтверждаются и американским психологом Филипом Зимбардо, описавшим явление, получившее название « эффект Люцифера» . Этот эффект предполагает, что ситуация, в которой мы находимся, и сила, которой мы обладаем, могут негативно повлиять на наши моральные ценности и отношения.
Конечно, нельзя сказать, что одна только власть порождает коррупцию. Понятно, что многие влиятельные люди не подвержены коррупционному поведению, и наоборот, даже люди с обычным влиянием могут иметь коррумпированные наклонности. Поэтому, помимо внешних факторов личности, необходимо изучить внутренние факторы личности - ее характеристики.
Черты характера развращенной личности
В рамках конкретных характеристик личности проводятся интересные исследования (11,12) , которые неоднократно показывали, что коррупционное поведение чаще встречается у людей с более высокой степенью экстраверсии и невротизма. Безусловно, нет необходимости вводить экстраверсию, как пресловутый термин, даже ее роль в коррупционном поведении. Однако упомянем о нейротизме, значение которого не так хорошо известно. В психологическом контексте это означает общую тенденцию интенсивно испытывать отрицательные эмоции (например, гнев, разочарование, ревность и т. Д.). Это означает внутреннюю незащищенность и неполноценность личности, в результате чего коррупционное поведение также проявляется с большей частотой. Внутренняя неуверенность или неполноценность часто компенсируется стремлением к власти и успеху (13). Поскольку потребность во власти чрезвычайно велика (проистекает из невротизма), а также важна для поддержания самооценки, человек с большей готовностью преодолевает границы морали и проявляет коррумпированное поведение. Даже строгое исследование (14) показало, что более низкая самооценка человека ведет к более высокому уровню материализма, что, в свою очередь, увеличивает коррупционные тенденции.
Также важно отметить интересный парадокс. Приведенный выше текст о человеческой самооценке показывает, что коррупции предшествует стремление к власти. В предыдущем разделе ( эффект Люцифера ) говорится, что коррупционное поведение является следствием самой власти. Таким образом, можно сказать, что власть и коррупция - это переменные, которые взаимно усиливают и поддерживают, и нет четкого определения, предшествующего другому.
Лица с коррупционным поведением также характеризуются некоторыми специфическими характеристиками (15) , наиболее важные из которых описываются термином темная триада . Это название охватывает три антисоциальных симптома, которые тесно связаны с превышением социальных норм. В частности, это макиавеллизм, нарциссизм и психопатия. Значение Макиавеллистов - в манипулятивности и хитрости личности. Нарциссизм означает эгоцентризм (эгоцентризм) или стремление к превосходству. Психопатия отличается высокой импульсивностью, черствостью и холодностью. Подобные черты личности показывают и другие исследования. Чешские авторы Vranka a Bahnik (16) например, обнаружили, что люди, которые склонны брать взятки, характеризуются стремлением манипулировать другими, обманывать их ради личной выгоды и осознавать, испытывают ли они чувство превосходства над другими.
Моральные качества продажной личности
Эксперты (17) также указали на некоторые моральные особенности в контексте коррупционного поведения. Они обнаружили, что моральные суждения людей с коррумпированными наклонностями больше зависят от внешних факторов. Таким образом, их моральное отношение не усваивается на основе их собственной ценностной ориентации, но находится под влиянием среды, в которой они находятся. Следовательно, учреждения, в которых коррупция является неотъемлемой частью структур, могут представлять опасность. Человек с слабыми моральными установками легче управляется этой средой и легче принимает коррупцию как часть трудовой жизни (18,19) .
Представление о себе коррумпированной личности
Исследования показали, что люди с коррумпированным поведением не страдают от негативной самооценки или чувства вины. Они часто используют защитный механизм рационализации (6), с помощью которого они поддерживают положительный имидж о себе. Они делают много неосознанной лжи, благодаря которой им не нужно чувствовать себя людьми с низким этическим стандартом. В контексте коррупции такой целевой самообман может принимать различные формы, но чаще всего подчеркивает позитивный умысел коррупционной деятельности (например, было хорошо, потому что это помогло тому или другому ), или. он полностью это отрицает (например, это не коррупция в полном смысле этого слова, если ... ).
Для этих людей мы также можем видеть веру в то, что моральная ценность действия зависит от контекста ситуации, так называемая моральный партикуляризм. Это убеждение, по сути, отрицание существования универсальных этических принципов, что делает его более легким для личностей с поврежденными тенденциями для осуществления акта самой коррупции . (20) Что касается сильного индивидуализма коррумпированной личности, чувство вины также отсутствует (3) , что приводит к удивительно позитивному самооценке коррумпированного человека.
В заключение
Вывод- коррумпированному человеку присущи несколько специфических характеристик, которые позволяют ему вести себя аморально. Важно отметить, что многие из этих атрибутов могут легко повлиять на каждого из нас в сторону неэтичного поведения. Фактор власти или коррумпированная рабочая среда также привели к коррупционному поведению со стороны людей, которые были твердо убеждены, что находятся достаточно далеко от этого. По мнению экспертов, один из способов противостоять этим тенденциям - осознавать свои собственные соблазны и прямо противостоять им, руководствуясь моральными принципами общества.
Валерий Розанов доктор психологии
Ресурсы
(1) Транспэренси Интернэшнл*
(2) Mangafic, J. & Veselinovic, L. (2020). Детерминанты коррупции на индивидуальном уровне: данные из Боснии и Герцеговины. Economic Research-Ekonomska Istrazivanja , 33 (1), 2670-2691.
(3) Абрахам Дж. И Пейн М. (2014). Коррупционные тенденции, сознательность и коллективизм. Процедура - Социальные и поведенческие науки, 153 , 132-147.
(4) Бай Б., Лю X. и Коу Ю. (2016). Вера в справедливый мир снижает желание взяточничества. Азиатский журнал социальной психологии , 19 (1), 66–75.
(5) Тан, X., Лю, Л., Хуанг, З., и Чжэн, В. (2017). Работа в иерархической системе: роль меритократической идеологии в поддержке коррупции. Политическая психология, 38 (3) , 469-479.
(6) Rabl, T., & Kuhlmann, TM (2009). Почему или почему нет? Рационализация коррупции в организациях. Межкультурный менеджмент: Международный журнал, 16 (3) , 268-286.
(7) Дюпюи, К., и Несет, С. (2018). Когнитивная психология коррупции . Ресурсный центр по борьбе с коррупцией U4, Chr. Институт Михельсена (U4, выпуск 2018: 2).
(8) Ван Ф. и Х. Сунь. (2016). Абсолютная власть ведет к абсолютной коррупции? Влияние власти на коррупцию в зависимости от концепций власти. Европейский журнал социальной психологии , 46 (1), 77-89.
(9) Яп, AJ (2013). Как развращают власть и бессилие . Кандидатская диссертация. Нью-Йорк: Колумбийский университет.
(10) Фаст, Н., Сиванатан, Н., Майер, Н., и Галински, А. (2012). Власть и самонадеянность в принятии решений. Организационное поведение и процессы принятия решений людьми , 117 (2), 249-260.
(11) Коннелли, Б.С. и Онес, Д.С. (2008). Личность коррупции: анализ на национальном уровне. Межкультурные исследования , 42 (4), 353–385.
(12) Фагбенро, Д.А., Кенку, А., и Оласупо, М. (2019). Особенности личности и отношение к коррупции среди государственных служащих. Психология и бихевиоризм , 11 (1), 1-6.
(13) Фромм, Э. (2014). Страх свободы . Прага: Портал.
(14) Лян, Ю., Лю, Л., Тан, X., Хуанг, З., Данг, Дж., И Чжэн, В. (2016). Влияние самооценки на коррумпированные намерения: посредническая роль материализма. Границы психологии, 7 .
(15) Чжао, Х., Чжан, Х., Сюй, Ю. (2016). Предсказывает ли темная триада личности порочные намерения? Посредническая роль веры в удаче. Границы психологии , 7 (434).
(16) Вранка, М., и Бахник, Ш. (2018). Предикторы взяточничества: роль размера взятки и личности. Границы психологии, 9 .
(17) Тревино, Л.К., и Янгблад, С.А. (1990). Плохие яблоки в плохих бочках: причинный анализ этического поведения при принятии решений. Журнал прикладной психологии, 75 (4), 378–385.
(18) Эшфорт, Б. Е. и Ананд, В. (2003). Нормализация коррупции в организациях.Исследования в области организационного поведения , 25, 1-52.
(19) Донг Б., Даллек У. и Торглер Б. (2012). Условная коррупция. Журнал экономической психологии, 33 (3), 609–627.
(20) Ротонди, В., и Станка, Л. (2015). Влияние партикуляризма на коррупцию: теория и эмпирические данные. Журнал экономической психологии, 51 , 219-235.
