Признаться, до последнего думала, что Юля отделается легким испугом. А что в нашей реальности легкий испуг? Это условный срок или колония-поселение. Со всеми вытекающими формальными лишениями - работы, призвания и пр. Но это все-таки легко по нашим меркам.
Однако после речи прокурорши (вполне, к слову, милой дамы, но до этого так же без зазрения совести, выступавшей по делу "Нового Величия" и "усадившей" девочек в СИЗО) стало очевидно, что обвинение просит реальный срок для Юли.
Впервые слышала, как был сделан особый длинный акцент в преддверии приговора на том, что подсудимая не имеет оснований ни для условного срока, ни для колонии-поселения (а Юля и правда формальных причин не имеет: ни несовершеннолетних детей — всех уже вырастила, ни кого-то на иждивении (формально); ни несовместимых с отбыванием наказания заболеваний, а плюсом к этому ее "общественная опасность" - которая доказана априори обвинительным заключением).
В суде мы находились разношерстным составом, и среди нас были очень бывалые люди, включая сидельцев и адвокатов. И все согласились, что да — очевидно — Юле вынесен не просто обвинительный приговор (а он вынесен, как вы понимаете, заранее), но этот приговор запланирован совершенно реальным. И что не только показательный приговор, но и реальный срок Юли — это требование силовиков.
Не могу описать своих чувств, когда уже после суда мой только освободившийся друг Костя Котов и моя еще свободная подруга обменивались тюремным опытом. Юля собирает справки на необходимые лекарства, выписывает доверенности, думает об удобной сумке и передачах. И все согласились, что это оправданно.
И я не знаю, как нам прыгнуть выше головы, но мы просто обязаны прийти в следующую среду в 14:00 на Каланчевскую, 43А, к Тверскому суду.
Чтобы Юля, Коля, Дуня, Петя, их черепаха, канарейка и собака встретили Новый год вместе. В конце концов, это зависит не только от них, но и от нашей солидарности.
