Я люблю сильных людей. Люблю тех, кто всякий ад своей жизни перерабатывает в опыт и становится сильнее. Таких, как Маргарита Грачёва и многие люди, которые, пережив насилие, начинают помогать другим столкнувшимся с адом.
Я люблю ответственных людей - тех, которые берут на себя ответственность, не поддаются на манипуляции и вообще ведут себя ответственно и умно.
В моей жизни были полно всяких ужасов: от изнасилований и избиений до домогательств. Я выжившая. Выжившие - мы такие. Чаще всего суки. Потому что, чтобы выжить, надо стать немного сукой.
Но вот какое дело... я могу быть сукой и любить тех, кого хочу. Я могу помогать слабым, потому что сама сильная. И вообще - это мое личное дело. Но это не дает мне права презирать тех, кто не выжил. Скорее, наоборот. «Для меня не загадка их печальный вопрос»...
И когда я читаю, как мужчины пишут, что проблема домогательств в учебных заведениях преувеличена, я начинаю ходить по потолку. В первый раз меня за коленки хватал учитель в 10-м классе. В вузах это уже было системно. И да - можно было терпеть, а можно было «сделать над собой усилие и скандалить, переводиться, учиться отвечать и прочее».
Я видела женщин, которые от этого уходят тем или иным способом. Например, от этого зачастую спасает религия. Православный платок, юбка в пол или хиджаб и др. для многих женщин - способ выжить в этом. И я видела много женщин, у которых это сознательный выбор именно в силу таких причин. Кто-то идет по обратному пути - с вызывающей сексуальностью и вариантом «шлюха - это комплимент». Или «я ношу всегда мешковатую одежду, чтобы никому в голову не пришло, что я сексуальный объект». Сейчас есть третий вариант: признание своей слабости и зависимости. И наличие большего, чем раньше, количества вариантов выживания - это круто.
Да, вариант с публичными кампаниями может не нравиться. Могут не нравиться и остальные варианты. Но до тех пор, пока мужчины считают, что нормально домогаться тех, кто находится в зависимом положении, мы будем выживать любыми доступными способами. Часть из нас станут суками, часть наденут платки, часть будут проводить общественные кампании, а часть будет учиться самообороне и убьет в случае нападения.
P. S. Опыт домогательств - это как опыт дедовщины в армии. Кого-то убили, кого-то покалечили, у кого-то дедовщина была в виде «молодой бежит за водкой», а у кого-то в виде «табуреткой по позвоночнику и мордой в унитаз». Если унизительно, но не смертельно, то и жаловаться стыдно, а травма на всю жизнь.
Есть ли такие «старики» или офицеры, которых незаслуженно обвинили и вся жизнь поломана: уволили, взыскания и т. п.? Не знаю точно, но почему бы нет.
Есть ли такие мужчины, которые через 10 лет заговорили после армии? Случается. Большинство рассказывают друг другу по пьянке.
Есть ли реальная власть у «дедов»? Кстати, не всегда. Часто символическая.
Есть ли те, кто считают тех, кто заговорил публично, слабаками? Полно!
