Монолог Виктории Фроловой. Послесловие
Вечером 31 мая в «7х7» вышло наше интервью с Викторией Фроловой, которая проходит свидетелем сразу по двум уголовным делам: о террористическом сообществе «Сеть»* и двойном убийстве в рязанском лесу. Этого разговора с Фроловой мы ждали несколько месяцев. 30 апреля она наконец сама вышла на связь после нашей публикации о главных вопросах в деле Левченко и Дорофеева.
Почему мы опубликовали ее монолог полностью несмотря на множество пробелов и вопросов? Почему мы сделали это сейчас и почему считаем, что это важно?
Про главное сходство с версией Полтавца
Вика Фролова стала первой, кто подробно рассказал о личности и странных наклонностях Алексея Полтавца. Она же озвучила альтернативную версию убийства в рязанском лесу, которую Полтавец якобы излагал ей осенью 2017 года. В соответствии с этим рассказом, он сам якобы убил Катю Левченко и Артёма Дорофеева, без помощи фигуранта дела «Сети»* Максима Иванкина.
Монолог Вики Фроловой — это не истина в последней инстанции, как и монолог Алексея Полтавца. Это всего лишь версия с его слов, не более того.
Никто не знает, какая из двух версий сейчас ближе к правде. Но, когда молчит следствие, СМИ и общество начинают сами восполнять пробелы. Они делают это теми способами, которые доступны им.
Возможно, ответы на часть вопросов не удастся узнать никогда. Но пробовать стоит. Это рабочие конспекты и заметки на полях для тех, кто пытается найти ответы на вопросы по делу «Сети»*. В том числе для тех, кто выходил в пикеты против пыток, подписывал петиции и постил статьи с требованием пересмотреть приговор.
Про наше отношение к версии Фроловой и Полтавца
С одной стороны, слабо верится в то, что 16-летний Алексей Полтавец ростом 160 см мог справиться с убийством сразу двух человек, как с его слов рассказала Фролова. Да еще без огнестрельного оружия, только при помощи ножа. Напомним, что рост Артема Дорофеева был 190 см, он был крупного телосложения и на тот момент уже прошел службу в армии.
С другой стороны, судмедэксперты так и не нашли картечь в останках Артёма Дорофеева, в то время как Полтавец говорил о выстреле из ружья. «Медуза» писала, что картечь не смогли найти даже в стволах деревьев в рязанском лесу на месте убийства. Это говорит в пользу версии о том, что убийца с высокой долей вероятности мог не использовать огнестрельное оружие. В пользу этой же версии говорит то, что до сих пор непонятно, куда делось ружье, если оно действительно было у Иванкина, как уверяет Полтавец.
Про новые вопросы к Фроловой
Мы опубликовали монолог Виктории Фроловой для того, чтобы в деле «Сети»* стало меньше белых пятен. Хотя мы понимаем, что их по-прежнему много даже в самом монологе.
Прежде всего, Фролова отказалась отвечать, подвозила ли она Максима Иванкина и Алексея Полтавца до Рязани в начале апреля 2017 года, за несколько недель до предполагаемого убийства. Но это был ее выбор: отвечать или молчать.
Кроме того, она не назвала фамилии фигурантов, которые принимали участие в разных событиях, описанных ей. Причины этого молчания отчасти понятны и для нас: Фролова видела, как работает следствие и суд. Она боится, что ее показания будут искажены и использованы против близких людей.
Сейчас мы получаем обратную связь от других журналистов и членов левой тусовки. У них появилось много вопросов к тому, о чем не рассказала (или, возможно, намеренно умолчала) Виктория Фролова.
Мы продолжаем работу.
Говорить только удобную правду больше не получается
В нашем фильме мы уже говорили, что дело «Сети»* — это конфликт поколений. Теперь мы говорим, что это еще и конфликт взглядов на то, как освещать его дальше.
Монолог Вики Фроловой, как нам кажется, — переломный момент в этой истории. Говорить только удобную правду уже не получается.
Нам очень жаль, что родители фигурантов отказались комментировать материал про конспиративную квартиру «Сады», который мы опубликовали за несколько дней до монолога Фроловой. Мы не просили рассказать, что там было — этого они действительно знать не могут. Мы просили прокомментировать их отношение к этой информации. Но родители и родственники посчитали, что тем самым журналисты навредят их детям, а следствие и суд будут использовать эти факты для усиления обвинительного уклона.
В начале 2018 года родители сами попросили журналистов обратить внимание на дело «Сети»* и заявления фигурантов о пытках. И СМИ обратили.
Вопрос о «полуправде» все равно бы возник рано или поздно. Замалчивание очевидных фактов со стороны близкого круга фигурантов «Сети»* сильно путало паутину событий, мешало искать ответы, а где-то вводило в заблуждение — в том числе когда мы снимали свой фильм.
Старт общественной дискуссии
Вика Фролова стала первым человеком из этого «внутреннего» круга, который признал очевидное: пора говорить все, как было. Или все останется так, как есть.
После публикации Фроловой все последующие разговоры про дело «Сети»* постепенно станут более честными. Во всяком случае, мы призываем к этому.
Мы надеемся (а где-то даже почти уверены), что монолог Фроловой сподвигнет других очевидцев к честному рассказу о том, что происходило в жизни фигурантов «Сети»* до их задержания и куда делись Катя Левченко с Артёмом Дорофеевым.
В этом смысле один из самых трудных моментов в интервью Фроловой — признание того, что конспиративная квартира под названием «Сады» все-таки существовала. Виктория не стала говорить о том, что фигурант дела «Сети»* Дмитрий Пчелинцев регулярно употреблял наркотики. Но об этом уже на следующий день сказала его бывшая жена Ангелина Пчелинцева в интервью «Медузе».
Нам кажется, что начались общественная дискуссия и общественное расследование — параллельно тому, что, вероятно, сейчас ведет и следствие. «Вероятно» — потому что у нас по-прежнему есть определенный скепсис по поводу того, как идет следствие, об этом мы уже писали не раз.
Старт этой общественной дискуссии дала Фролова, вполне осознавая, что на многие вопросы ей самой еще предстоит дать ответы.
Евгений Малышев, Екатерина Малышева
*«Сеть» — признанная террористической организация, запрещена в России. Фигуранты одноименного дела заявили, что в реальности такой организации не существовало.
