Продолжая тему, начатую в прошлой колонке, хочу акцентировать внимание на том, что из задач, стоящих перед системой ФСИН в соответствии с законами и всеми внутренними документами, именно задачи воспитательного характера представляются мне самыми сложно контролируемыми.
С изоляцией от общества все ясно: убежал — не убежал.
С безопасностью осужденных – тоже, хотя от кого их надо охранять и quis custodiet ipsos custodes – кто стережет самих сторожей – вопрос открытый. А вот с воспитанием, перевоспитанием и содействием в адаптации к нормальной жизни большие проблемы.
Во-первых, нет понятных оцифрованных критериев. Я не видел, хотя прошу знакомых адвокатов, супругу и правозащитников найти, а, если такого нет, то создать базу, позволяющую оценивать уровень рецидивов у «выпускников» колоний для первоходов. Не все, наверное, знают, но реально большое дело было сделано при Реймере – разделение колоний в разрезе регионов и конкретных положений: те, кто попал в колонию в первый раз не оказываются с теми, для кого это уже постоянное мероприятие. Лучшие колонии те, где процент рецидивов за последние пять-семь лет самый низкий – поощрять, худшие – наказывать, причем как раз воспитательные отделы.
Во-вторых, чтобы учить чему-то правильному и адаптированному к современному обществу, неплохо бы самим этим критериям соответствовать. Вот у вас, дорогие читатели, много уважаемых и порядочных знакомых из числа тюремщиков?
Тех, кого хочется по морально-нравственным параметрам поставить в пример детям? Только честно.
В-третьих, слишком просто стало заниматься показухой: отчитываться о мероприятиях, которых не было, использовать старые фотоотчеты, в том числе те, где фигурируют давно освободившиеся заключенные.
В-четвертых, можно продолжать и продолжать. Именно поэтому любой реально проведенный конкурс, турнир, проект вызывает удивление не только и не столько вне, но и внутри любого учреждения. Но, делать надо.
ОТ РЕДАКЦИИ WHITE NEWS
Последняя доступная статистика от ФСИН — от 2015 года. По ней 85% осужденных — это люди, у которых два и три срока. То есть высокий уровень рецидива среди отбывших наказание — налицо. И вряд ли за четыре года ситуация кардинально поменялась.
Добавим к этому, что 60% осужденных находятся в так называемой” зоне криминологического невозврата”. Это те, кто осужден на срок более 5 лет. Понятно, что их возможности ресоциализации очень узки. А это, в свою очередь, почти гарантирует рецидив преступлений.
