Улицы моего города носят имена палачей

Нет тела — нет дела. Так цинично шутят в правоохранительных органах. Смысл этого высказывания в том, что если даже преступник известен и его причастность к убийству не вызывает сомнения, но отсутствие главной улики, тела убиенного, не дает стопроцентной гарантии признания его вины. Требуется главная улика — труп. 

На заседание суда по делу Юрия Алексеевича Дмитриева я вышел за пару часов до его начала, чтобы успеть сделать кое-какие личные дела. Посещая друзей и знакомых, приходилось отвечать на уже надоевший вопрос: «А за что его судят?» И, честно скажу, отмахивался от многих, дескать, все есть в интернете. Ну просто устал объяснять. Знаю, что пропустят мимо ушей или начнут разглагольствовать о нравственности, не вдаваясь в суть, дескать, дыма без огня не бывает.

Обыватель почти всегда верит в официальную версию, какой бы абсурдной она не была. Уже подходя к суду, посмотрел на список адресов, всех ли успел обойти? И вот что меня поразило. Улицы моего города носят имена… палачей. Более того, многим из них установлены памятники и мемориальные доски. Их преступления документально доказаны. Преступления, совершенные ими, не имеют аналогов на земном шаре по масштабам и количеству жертв. И совсем необязательно брать в руки оружие, чтобы совершить преступление, достаточно принять нормативный акт, узаконивающий убийство, как государственную политику. 

Первой в списке была улица Калинина. Дедушка Калинин, или как его до сих пор именуют, всесоюзный староста, не ездил по ночам в лубянские подвалы на расстрелы. Он, будучи Председателем Президиума Верховного Совета СССР, подписал закон, позволяющий слушать дела без участия сторон, отменил кассационные жалобы. Приговор к высшей мере стали приводить в исполнение немедленно по вынесению. Именно это постановление запустило процесс репрессий тридцатых годов.. Знают ли об этом мамы и папы, что прогуливают своих детей на детской площадке, где установлен бюст убийце? 

Проспект и площадь имени Ленина. Владимир Ульянов, как гласит официальная история, отродясь не держал в руках оружия. Он всего лишь «научно» обосновал необходимость террора как механизма управления государством. «Диктатура есть власть, опирающаяся непосредственно на насилие, не связанная никакими законами». Или вот еще: «…Суд должен не устранить террор; обещать это было бы самообманом или обманом, а обосновать и узаконить его...». То есть узаконил беззаконие дедушка Ленин и удостоился высшей египетской чести быть мумифицированным на главной площади страны. 

Дэержинский. Улица его имени расположена там, где и должна быть — параллельно улице Андропова (без пересечений и в одном направлении). Феликс Эдмундович, будучи верным соратником и единомышленником двух вышеописанных персонажей, создал репрессивный аппарат для воплощения преступных законов в жизнь. Хотя... было бы правильнее сказать — для воплощения в смерть. Орган для уничтожения народов и инакомыслия — Чрезвычайная комиссия, или ЧК, претерпел много переименований, (ГПУ, НКВД, КГБ), не меняя репрессивной сути, и сейчас именуется ФСБ. В Петрозаводске нет памятника Дзержинскому, однако не единожды мне рассказывали, (я тоже видел), что на почетных местах в данных структурах наравне с портретом президента находится и портрет «учителя». 

Формально эти люди как бы и не виноваты в массовых убийствах граждан. Да и сама массовость, хоть и имела документальные подтверждения, но документальность не подтверждалась самым убойным фактом — трупом. «Нет тела — нет дела». Дмитриев Юрий Алексеевич, в буквальном смысле, собственными руками отрыл эти доказательства, наверное, до конца не осознавая, какое великое и опасное дело он совершает. Очевидных доказательств чудовищных преступлений государства против собственного народа оказалось так много, даже на таком маленьком пятачке, как Карелия, что не замечать этого уже было невозможно. 

Итак. Есть преступник, в виде государственной системы. Есть доказательства, документальные и физические, его вины. Далее по логике вещей должен быть суд и наказание виновных. И вот тут я пройду по лезвию ножа и в свете нынешних «гуманных» законов скажу, что все далее сказанное есть плод моей фантазии. 

Чтобы судить — надо иметь выборный, независимый и беспристрастный суд. Именно выборность суда является гарантом его независимости и беспристрастности. Есть ли такой суд в России? Правильно, нет. А какой есть? Читайте выше цитаты дедушки Ленина. А изменилась ли государственная система? Ни в коем случае. Руководящая роль КПСС, переименованной в «Единую Россию», торчит на каждой площади каждого города в виде чугунного или каменного истукана, смотрящего в светлое будущее друзей главы страны.

Вот и ответ на вопрос: «За что судят Юрия Дмитриева?» ЗА ПРАВДУ О СУЩЕСТВУЮЩЕМ РЕЖИМЕ. У меня есть мечта. Я хочу, чтобы улицы нашего города носили имена Вознесенского, Альтшулера, Рериха, Поленова Чехонина, Балашова Евтушенко и еще многих замечательных людей. Я хочу, чтобы детей на уроки истории возили в Красный бор и Сандармох. Я хочу, чтобы в Петрозаводске был музей Гулага. Я хочу, чтобы в России был суд, куда граждане приходят за справедливостью, а не на Голгофу...