Последние дни в СМИ появилось много публикаций о полицейском Сентемове, сотруднике, фамилия которого указана в подавляющем числе протоколов о задержаниях в Петербурге.
Я уверен, без санкции ГУВД такого произойти не могло. В каком-то высоком кабинете решили, видимо, показать полицию с человеческим лицом. Выделить из безликой массы оперативников живого человека и противопоставить его «маргинальной массе несогласных».
Прием не нов. Мало кто сейчас вспомнит, но 2009–2010 году во времена кампании за свободу собраний «Стратегия-31» ГУВД поступало точно так же.
Тогдашний знаменитый Жемчужный прапорщик и его коллега лейтенант Сергей Пестриков с рупором в руках мало чем отличаются от нынешних публичных лиц полиции Сентемова и Федоренко. Они тоже давали интервью и мелькали на страницах газет.
Но стоит вспомнить, чем они закончили. Лейтенант через короткое время ушел из полиции и в поздних интервью говорил, что это была просто работа, и он понимает несправедливость, царящую в обществе. Жемчужный прапорщик был уволен из органов, спился и в алкогольном угаре даже заявился в какую-то рюмочную с ружьем. Все они канули в лету.
Обратная сторона публичности понятна.
С детства человек, идущий в милицию, ассоциируется с борьбой со злом, поиском и задержанием опасных преступников: воров, убийц, мошенников. На практике оказывается, что люди исполняют роль полицаев. И когда близкие или ребенок такого сотрудника дома спрашивают: «Папа, а что ты делал сегодня на работе?» Ему трудно ответить правду сыну: «А сегодня я сажал твоих сверстников и стариков за то, что они выступали против коррупции и пенсионного грабежа».
И вряд ли лишние 5–7 тысяч премии компенсируют весь коньяк, которым это надо заглушить.
