Посетил город-призрак Пустозерск.Тут сожгли первого русского правозащитника — протопопа Аввакума Петрова

Поездка в Пустозерск. 

22 июля 2018 года я смог осуществить свою мечту — побывать в Пустозерске, старинном городе, основанном в 1499 году, утратившем статус города в 1760 году и окончательно исчезнувшем с лица земли в 1962 году, когда его последняя жительница переселилась в соседнее село Устье. 

Пустозерск стал самым первым российским городом за Полярным кругом. Через два года после Пустозерска на Оби будет заложен еще один город в Заполярье — загадочная Мангазея на р. Оби. Как и Пустозерск, Мангазея также не дожила до наших дней. 

Однако не потому я так стремился в Пустозерск. В 1682 году этот город стал местом одного из самых жестоких злодеяний в российской истории: на его окраине были заживо сожжены протопоп Аввакум Петров и его сподвижники — дьяк Феодосий, поп Лазарь и инок Епифаний. 

И я вряд ли ошибусь, если скажу, что Аввакум Петров не только основатель староверия, но и самый первый российский правозащитник. По крайней мере, мне не известен никто иной, кто бы системно, без выгоды для себя, принципиально отвергая насилие, защищал права других людей.       

Итак, 22 июля в 12:30 впервые в своей жизни я ступил на землю города Нарьян-Мар, что на ненецком языке означает «Красный город».  

Поездка из Нарьян-Мара в бывший город Пустозерск оказалась отнюдь не легким делом. Несмотря на редкую для Заполярья жару (последний раз 35 градусов тепла здесь было эдак в 1970 году), на меня надели плащ, затем спасательный жилет, посадили в моторную лодку-плоскодонку, одну из двух моторных лодок музея г. Пустозерска, расположенного в Нарьян-Маре. Работник музея Алексей привычным движением завел мотор, и мы понеслись вверх, как я думал, по реке Печоре. Ничего подобного, мы плыли по протоке под названием Городецкий Шар. 

Еще не скрылись за изгибом реки краны Нарьянмарского порта и разноцветные многоэтажки, а слева от нас появился симпатичный 2- этажный поселок. Называется он Тельвиска и был основан в XVI веке. До Нарьян-Мара в 1929–1931 годах он являлся столицей НАО. Сейчас в нем проживает всего лишь 450 жителей. Однако они не бедствуют, так как Тельвиска является одним из центров заполярного  молочного животноводства. Заполярное животноводство — отгонное: летом коровы находятся на вольных выпасах вдали от родных коровников, однако для доения их пригоняют в специально построенный на берегу Печоры комплекс зданий, который так и называется — «дойка». Комплекс зданий «дойки» стоит на верху песчаного холма. Коров по дороге в Пустозерск мы не повстречали, зато на мелководье нам повстречались бычки: спасаясь от жары и слепней, они отправились в речку. 

Мы попадаем в озеро Косомельское, делаем крутой поворот и оказываемся в извилистом продолжении Городецкого Шара. Кстати, на поморском языке слово «шар» означает пролив между островом и берегом.   

Алексей мастерски объезжает торчащие из воды ветви деревьев. Откуда они здесь? Западный берег, отвесный и песчаный, порос богатой древесной растительностью. Время от времени, однако, поднявшаяся вода крадет пару-тройку деревьев. Некоторые из них цепляются корнями за дно, застревают, становятся местом притяжения различного мусора. Следом за мусором они начинают задерживать движущийся по реке песок, пока не превращаются в небольшие островки. Несколько таких островов, которых не было еще семь лет назад, когда Алексей пришел работать в музей, он мне показал. Удивительно, как быстро меняется ландшафт этой реки!

От Городецкого Шара мы поворачиваем в более скромную по размерам протоку под названием Городецкая Виска. Хотя название «Виска» на карте НАО встречается постоянно, ни я, ни местные жители так и не смогли выяснить, что означает это слово. Наверное, тоже поморского происхождения. 

Проплываем мимо крутого берега, на котором стоит деревня Устье. В некогда большой деревне сегодня живет всего лишь 20 человек, треть из которых приезжает сюда только на лето. Покосившиеся и рассохшиеся строения деревни производят грустное впечатление.  Хотя в километре от деревни — множество деревьев, однако в самой деревне почему-то растет всего лишь несколько приземистых деревцев. На берегу пять моторных лодок. 

В деревне Устье дорога от Тельвиски заканчивается. Хотя от Устья до Пустозерска — всего лишь несколько километров, сухопутной дороги на Пустозерск нет, добраться до старинного города можно только по воде.  Лодка пересекает Городецкое (или, как его называли в старину, Пустое) озеро и приближается к берегу, где нас уже ждут: в Пустозерске работает волонтерская экспедиция, состоящая из нескольких взрослых и около десяти школьников из НАО. Почти все — в глухой одежде с лицами, закрытыми черными антимоскитными масками. 

Местные комары и слепни сразу же набрасываются на меня, ничуть не смущаясь тем обстоятельством, что я буквально залил себя защитным спреем.      

Руководитель волонтерского лагеря Андрей вместе со мной отправляется на экскурсию. 

Хотя Пустозерск в годы своего расцвета в конце XVII века имел до 2000 жителей, ни одного строения в городе не сохранилось: деревянная церковь Преображения, 1837 года постройки, была разобрана и перевезена в село Устье, несколько жилых домов были также разобраны и перевезены в с. Устье и город Нарьян-Мар. Сейчас в одном из них, двухэтажном доме Н. П. Шевелева, находится один из двух государственных музеев г. Нарьян-Мара, музей Пустозерска. 

Первый объект, который попадается нам — почти идеально маленькое круглое озеро диаметром метров 30. Называется оно Бесовым. Некогда оно находилось на окраине города; местные жители топили в нем лишних домашних животных, в основном собак, так как кошек ненцы покупали у них для языческих жертвоприношений. 

По древнему городу нас ведет дорога, выкошенная волонтерами в густой траве: если бы не она, наше передвижение было бы крайне затруднительным. Метрах в двухстах от озера Андрей останавливается и показывает на поросшую травой пустошь: скорее всего, именно в этом месте находился Пустозерский острог. Пока что проведены только предварительные раскопки: средства на масштабные раскопки пока что не выделены. 

Минут через пять подходим к кладбищу. Это единственное, что осталось от древнего Пустозерска. От кладбища сохранилось несколько десятков могил, за некоторыми из них потомки похороненных здесь людей ухаживают до сих пор. 

Среди могил — памятная стела, посвященная пустозерцам, которые погибли на фронтах ВОВ. Из 50 человек, ушедших на фронт, таких людей оказалось 17. 

Узнаю от Андрея ответ на мучивший меня вопрос: почему через 463 года после основания город был покинут. Виноваты в этом оказались два события: Война и произошедшая во время войны трагедия. Война отняла 17 жизней. Еще более 50 человек погибли, когда на озере перевернулся баркас, в котором плыло около 70 человек. Наверное, на эти события наложилась развернувшаяся в конце 1950-х годов кампания закрытия неперспективных деревень.

Но как знать, может быть, когда-нибудь жители вернутся в этот древний город?   

От кладбища идем к кресту, установленному на месте гибели протопопа Аввакума, Феодосия, Лазаря и Епифания.

В тюремной яме Аввакум Петров и его сподвижники просидели 15 лет. Яма находилась примерно в полукилометре от места гибели святых страдальцев. Глубина ее была примерно один метр ниже уровня земли. За счет того, что почва в Пустозерске, как и повсюду по берегам Печоры, является песчаной, в яме было относительно сухо. Однако с учетом температуры — холода в этих местах доходят до 45 градусов мороза, а холода держатся до мая, трудно представить себе страдания, которые пришлось перенести четырем страдальцам за веру. 

Кстати, во дворе старообрядческой церкви в г. Нарьян-Мар наставник общины А. И. Ляпунов намерен создать музей, в котором будет оборудован макет тюремной ямы с фигурами Аввакума и его друзей. Финансировать строительство музея хотел старообрядческий меценат и благотворитель Вальтер Вальтерович Фот. Однако в начале июля 2018 года В. В. Фот ушел из жизни.

До сих пор не вполне понятно, за что и на каком основании был сожжен протопоп Аввакум. Якобы сторонники старообрядчества в 1861 году мазали дегтем могилы царей, бросали с колокольни Ивана Великого карикатуры на царскую семью и «хульными надписями». Однако какая-либо причастность к этим событиям протопопа Аввакума установлена не была.

Сегодня территория Пустозерска является музеем федерального значения. Ничего строить, копать, сажать здесь нельзя. Однако один из посетителей не удержался и посадил около креста на месте гибели протопопа Аввакума два маленьких кедра. Руководству музея удалось защитить ростки. Один из них выжил. 

Границы Пустозерска обозначают информационные щиты. Въезд на снегоходах на территорию Пустозерска запрещен. Если пейзажи Пустозерска состоят из  лугов и тундр, то по окраинам города растет плотное обрамление деревьев. 

За их зарослями прячутся староверческая церковь и трапезная, построенные из дерева в старинном стиле, стараниями отца Петра (настоятеля Нарьян-Марской поморской общины А. И. Ляпунова) и Вальтера Фота. Просты и величественные очертания трех старообрядческих зданий, возведенных уже в наши дни, — единственные дома на месте древнего города. 

Замученный комарами и оводами («Не переживайте, — порадовали меня обитатели лагеря, — скоро появится мошка — ударение на последнем «а» — так ей никакой антирепеллент не страшен»), я стал настоящим энтузиастом борьбы с ними.  Как же с ними боролись жители Пустозерска? — заинтересовался я.  Как выяснилось, помогали в этом деготь и кусты багульника: стоит поджечь веточку багульника, как вся эта зараза улетает. Правда, и людям становится несладко.   

Невыспавшийся и уставший, побывав в Пустозерке, я получил такой необычный заряд сил и энергии, который позволил мне без отдыха работать еще целую неделю. 

При посадке в лодку я ухитрился уронить в воду очки, но Саша, самый молодой из волонтеров Пустозерска, героически достал их из воды. Как знать, быть может, будущее изучение Пустозерска и его окрестностей (древнего печорского поселения X века, древнего ненецкого капища, на котором и в настоящее время совершаются языческие требы) будет связано с этими ребятишками? 

Оригинал