Каких только детей не бывает на свете! Конечно, большей частью они милые, симпатичные, любознательные, добродушные, но попадаются и довольно странные, капризные, избалованные. Среди мальчиков в Машином классе учился паренек по имени Лёва. Он очень гордился тем, что мама его возила на большом-пребольшом импортном автомобиле, а еще тем, что он некогда посещал частный детский сад.
— Вообще-то, в детском саду воспитывают, — заметила как-то Маша. — А Лёва не умеет ни здороваться, ни извиняться, ни «спасибо» говорить.
Действительно, Лёва считал, что все вокруг существует, чтобы только ему, Лёве, было удобно и хорошо. Он добился того, чтобы за партой сидеть одному, потому что всякий сосед ему мешал уже своим присутствием. Мешала ему и учительница. Однажды, когда она попыталась что-то ему объяснить, он заявил:
— Отойдите. От вас пахнет дешевыми духами.
Но с учительницей он еще как-то мирился, а вот одноклассников терпеть не мог. Когда они отвечали, Лёва их перебивал. На переменах он дразнил девочек и ссорился с мальчиками. Особенно доставалось тем, кто не хотел восхищаться, что Лёва всегда одет с иголочки, что у него очень дорогой портфель и очень дорогой мобильный телефон, в который он почти беспрерывно смотрел и на котором постоянно нажимал какие-то кнопки.
— На физкультуре с Лёвой нельзя стоять рядом, он обязательно толкнет, — объясняла мне тактику своего поведения Маша после того, как получила ссадину на носу.
— Может, тебя в секцию каратэ отдать? — спросил я дочку. — В школе ведь надо сильной быть, отпор давать тем, кто на тебя нападает.
Маша скорчила рожицу:
— Сколько тебе повторять, что я драться не собираюсь? Я буду или рисовать, или петь, или танцевать. Кстати, по канату до потолка в спортзале только трое ребят смогли забраться, а я даже два раза. Лёва не смог даже на полстолечко…
С наступлением зимы первоклассников ждали уроки физкультуры на лыжах. Маше отдал свои старенькие лыжи подросший Дениска (раньше они вместе ходили в детский сад), и она медленно, неуверенно, часто падая, каталась на них. Лёва принес новехонькие, яркие лыжи. В классе он поставил их отдельно в угол, чтобы их красоту и блеск не оттеняли другие, а над Машиными долго и громко хохотал, выжимая из себя смех и показывая пальцем. Правда, никто его не поддержал.
На первом занятии учительница физкультуры попросила всех пройти круг по стадиону. Школьники двинулись в путь. Только Лёва стоял на месте и ошарашенно озирался.
— Что случилось, Лёвушка? — поинтересовалась учительница.
— Они не едут! — всхлипнул тот. — Мама не сказала, где у них кнопка! Я не знаю, как их включать!
Лёва забился в истерике:
— Все уезжают, включите мне лыжи быстрее!
— Да что ты, их нельзя включить.
— А как же тогда все едут?
— Сами едут. Сами двигают ножками, отталкиваются палками…
— И у них нет кнопки?!
— Нет.
Лёва в ярости отбросил палки, упал в сугроб на спину, задрал ноги и заорал благим матом:
— Тогда снимайте эти лыжи с меня! Я не буду сам, без кнопки!..
Так и лежал в сугробе до конца урока, никакие уговоры на него не действовали. Пока на большой-пребольшой машине опять не приехала его мама, не подняла, не вытерла слезы, не пообещала купить лыжи с пультом управления.
Сейчас Лёва говорит, что, наверное, его отдадут в частную школу. Там, по его мнению, намного лучше. Там даже учителя в основном компьютеры. Захотел — включил, захотел — выключил.
— Скорее бы уж его туда отдали. Мне иногда кажется, он сам похож на механического робота, которого включили, а в нем что-то сломалось, — сказал я Маше.
— Сердце, наверное.
— Что сердце?
— Сердце, наверное, сломалось, — предположила Маша.
Я помолчал, подумал и согласно кивнул.
P.S. Необходимое примечание: в действительности Лёва — вымышленный персонаж, который никогда не учился в Машином классе. Все описанные ситуации не относятся к реальному классу замечательной учительницы Елены Прокопьевны, где учится Маша. Все возможные совпадения случайны. Образ мальчика является собирательным и рожден в наших с дочкой диалогах на тему поведения ребят в школе.
