Целый вагон Московского метрополитена посвящён генералу Ермолову. Не знаю, что и сказать.
Помесь Роммеля и Гиммлера, этот "герой" был безжалостным палачем адыгского народа, изведшим его почти под корень. Выжигая аулы вместе с людьми, он этого нисколько не стыдился. Читайте его замечательную цитату о страхе, а также подумайте о тех, кто одурел до такой степени, что влепил эту людоедскую исповедь в вагон мегаполиса 21-го века. Отдельной заслугой сочтено то, что он был не просто "солдатом Империи", но "носителем имперского духа".
Какие там памятники нам в Украине не нравятся?
Комментарии (110)
Мы решили временно отключить возможность комментариев на нашем сайте.
Памятники генералу Ермолову установлены в Минеральных Водах, в Пятигорске, Ставрополе, Сочи и Орле.
Наличие памятников в его честь и улиц, названных его именем в Кавказском регионе, можно оценить как постоянную провокацию и искусственное подогревание взаимного раздражения между кавказцами и русскими.
как и мост кадырова в Питере
А как же в чечне поставлен памятник женщинам воевавших против федералов?Значит Ермолову в Чечне срочно нужен памятник.
Против каких федералов , что вы несёте ?!
немножко попутал-о солдатах. с которыми чеченки бросились в горный поток.
Наверное стоит прекращать своим мерилом мерить, в т.ч. исторические личности. У каждого народа свои герои, но пусть памятники им стоят в административных границах проживания таких народов. Память о героях вненациональных - внетерриториальная. Вот в Чечне стоит памятник этой женщине. Пусть. Она совершала героизм во имя своего народа, и не за награды и титулы. А так, и Лермонтову памятники надо убрать с территории Кавказа?
Был в Чечне при Союзе. Сейчас там нет ни памятника ни русских. И больше не будет.
Почему это не будет? И почему ты анонимно пишешь? Чего боишься?
Потому, что в Орле на месте дома Алексея Петровича Мечеть поставили чеченцы! А вот причём тут Адыги? поясни пож.?
А кто ему позволит там стоять?
Был в Грозном памятник Ермолову. чеченцы мигом снесли, для них Ермолов это страшная сила. Сейчас мемориал А.Кадырова святыня для чеченцев и что тут плохого?
В советское время в Грозном, если не ошибаюсь (я сам в этом городе не был), памятник Ермолову стоял.
Да не хрена . Хватит обливать грязью великого полководца и государственного деятеля , положившего конец , бесконечной бойне на Кавказе.
Генерал Ермолов был отправлен в отставку в 1827 году. Война же продолжалась до 1864 года. Какой "конец" он куда положил?
Его можно сравнить с Гитлером уничтожившую почти всю нацию адыгов какой ему памятник. Это означает оправдыванте геноцида
В Орле на месте дома Ермоловых, где родился Алексей Петрович, - Мечеть чеченцы построили!!!
"Мечеть чеченцы построили!!" И что плохого в МЕЧЕТИ??
Ты глупый? Плоха не мечеть, а выбор места.
А что не так? Подходящее место для мечети. Таким образом чеченские опричники на правах элиты указывают русским на их место в современной России.
а чем был плох ермолов. прошелся по кавказским фашистам огнем и мечем. и поделом им горским преступникам
трус был твой ермолов, выжигал женщин и детей.
в спину стреляли, тебе ли не знать?
в Афгане так же было
Фамилию в заголовке исправьте. Ермилов был мирный литературный критик, хотя и склочник :)
Да уж, кто Ермилов или Ермолов?
хотелось бы унать фамилию генерала,который воевал бы .раздавая вместо пуль и снарядов,пряники и халву....
Если бы в первой половине 19 века существовало международное гуманитарное право, то методы ведения войны Ермоловым на Кавказе квалифицировались бы как военные преступления.
А также действия Англии в её колониях, Штатов на индейских территориях... Да даже в начале 20-го века германия в Намибии или Англия в Трансваале по мерках нынешнего международного права преступники. Россия в отличие от цивилизованных государств уничтожала только врагов, народы под корень не уничтожала. Не права была, раз потомки помилованных врагов такие претензии выкатывают!
сибирские татары были уничтожены на 99 %.после ермака некому было налог дать.
Да не врите! Местное население не трогали, ушли только сторонники Кучума, пришлые люди.
Племянник сибирского царя Кучума - участник ополчения Минина и Пожарского.
во сей мировой истории любая война несет с собой военные преступления . И благочестивые римские папы утверждали : - дорога в рай должна быть устлана труппами несогласных ... - . Во имя добра и мира народу уничтожено много больше , чем во имя зла .
Испанцы,португальцы,британцы ....да все владельцы колоний не только уничтожали коренное население,но и нещадно грабили ,вывозили золото ,серебро целыми караванами судов.В настоящее время вре украденное в колониях показывают во всех знаменитых музеях США,Италии,Франции,Великобритании
Раевский
Ермолов .... этот "герой" был безжалостным палачОм (кстати так пишется) адыгского народа .... и т. д. !
Это мы УЖЕ П Р О Х О Д И Л И ! С Шамилем, с Кадыровым, с Ермоловым (теперь). Хотелось БЫ ЗНАТЬ, а вожди еврейского народа, как БЕН-ГУРИОН и Менахем БЕГИН, который (первый) в истории Израиля использовал армию для достижения политических целей! Они, естественно ЛИДЕРЫ (герои), самоотверженно уничтожавшие своих *врагов* и, естественно... Израиля! Только, расстрел людьми Бен-Гуриона судна *Альталена*, да и другие "МЕЛОЧИ" в деятельности ЦАХАЛа, а также и, ЭЦЕЛь многое могут ПОВЕДАТЬ!
В 1946 году члены "Иргун" устроили взрыв в британской штаб-квартире в отеле "Царь Давид" в Иерусалиме, при котором погиб 91 человек. Через два года группа организовала нападение на палестинскую деревню Дейр-Ясин, где было убито около 200 арабов!!!!
А, "знаменитая" .... Шестидневная войны 1967 года! Сколько было УНИЧТОЖЕНО арабов?!
Не ТРОГАЙ НАШУ ИСТОРИЮ, Зильберг. НЕ Тебе....ЕЁ ворошить.
Вот именно! Раз они такие негодяи, почему мы должны быть хорошими?
Почему? Чтобы не быть негодяями.
Потому, что уподобляясь негодяю ты становишься сам негодяем
а лагеря Сабра и Шатила раскатанные евреями с мирными жителями в 1982?
Как в всегда евреи впереди.
А что делали слабые воины горцы???
вам что-то кажется в истории неверным и вы против этого выступаете? Ваше право. Но не надо забывать столетия хищнических набегов южан на Россию до этого, работорговлю, дикость... Вероятно, другими методами ликвидировать угрозу для России с Юга было нельзя. Надо не критиковать, а гордиться успехами предков. надо изучать реальные методы построения государства, а не слащавый пропагандистский лубок. Зная реальную историю можно и сегодня выбирать эффективные способы построения государства. а не биться бессильно в наручниках либерастии, толерантности и ложно понимаемой гуманности. Нас-то, русских, никто не жалеет, только укусить норовят...
Срок годности империй сильно ограничен.
А лоураветланы чем мешали России? Отказывались платить дань?
А дети и женщины тоже набеги совершали?А кто звал на Кавказ вас?Пришли так нужно было не такую жестокую политику вести.
а по другому можно было? или ты с ними близко не был знаком? или в армии не был?
В России давно русские не правят а вы уши развесили и слушаете
работорговецы других работорговцев воспитывать мечем и огнем. наверно вы забыли в каком году крепостных в царской России освободили.
Да чёрт с им, Ермоловым - вы за продвижением истории следите! Как в наше время, так они НИКТО, а когда жалобы писать попросят, так в первых рядах и с максимальной компенсацией...
Да что там какой-то Ермолов по сравнению с Ельциным, Чубайсом и их единомышленниками с гайдаровского форума.
Господа, не парьтесь по этому поводу, --- все прислужники сатрапов, а военные в особенности, по своей природе палачи и только ждут приказа. Военные будут убивать, штатские (т.е. чиновники) просто гнобить людей, но все это только для поддержания режима, ничего личного. Кстати, так называемые "солдаты Путина" под командованием своего якобы верноподданного "эмира" при случае будут делать то же самое. Так что Ермолов просто добросовестно выполнял свою работу и даже с удовольствием.
Так может выражать свое нутро, который ...НЕ СЛУЖИЛ Своей Родине и, НЕ ЗАЩИЩАЛ ЕЁ от врагов. Неважно каких: внешних или ВНУТРЕННИХ. Не вам судить о Ермолове! ЗапомниТЕ, что Он - ПОЛКОВОДЕЦ РОССИЙСКИЙ, а значит СЛУЖИЛ в ЕЁ ИНТЕРЕСАХ и ЕЁ ИНТЕРЕСАМ! Сейчас, некоторые вообще не служат, а разглагольствуют.
Интересы тоже меняются...
Я работал в Чечне в 1970-1973 годах и могу твердо сказать, что чеченцы ни чем не отличаются от других народов Кавказа и судить о народе по его высшему должностному лицу никак нельзя. А то ведь всех русских уровняют с Путиным, а чеченцев с Рамзаном. Хотя и того и другого их же народы презирают. Что касается генерала Ермолова, то такого как он очень не хватает на С. Кавказе.
Ну, не знаю... Может, жители Кавказа лучше знают кто им нужен? А ты почему вдруг за них берёшься решать?
хрен с вашим палачем ермоловым,зассам пусть ставят ему в своей родине а не на кавказе. почему в москве не ставят памятники черкессам которые создавали государственность русским и т.д.
Нынешним до Ермолова бежать -не добежать во век.Ермолов покорил Кавказ и управлял им,как было принято в те время,а нынешние правители по полной огребли и дань платят пожизненно
Генерал Ермолов покорял, но не покорил Кавказ. После его отставки в 1827 году война еще больше разгорелась и длилась до 1864 года.
Погуглите и найдете.что как жил Шамиль после плененияи что он завещал Кавказу.Переписывать текст долго.
Попробовал бы он иначе написать...
Генерал Ермолов - герой русского народа, блистательный стратег и выдающийся полководец, как и Суворов, Кутузов , Лебедь, Рохлин
В СССР не вели себя таким тупым образом, провоцируя адыгов на недовольство и гнев.Эти ведут такую политику, что и РФ развалят.Такие темы нельзя муссировать , такие страницы были у всех империй, но адыгов уничтожали и выселяли из их земель, а заселяя армянами, казаками, греками и прочими.
Глупо ожидать от народа, подвергнувшегося геноциду, позитивного отношения к агрессору. Евреи Гитлера не любят, кавказские народы Ермолова... Это как раз нормально. Не нормально имперское мировоззрение в 21 веке. Отсталость это.
В России никогда не будет единой политической российской нации.
Все империи обречены
Все люди обречены. Ни один ещё не выжил за всю историю человечества.
При доброй воле людей империя может трансформироваться в федерацию.
Для этого надо сперва всему п̶о̶г̶о̶л̶о̶в̶ь̶ю̶ населению мозги поменять...
Достаточно элите ...
Нет.
Умонастроение народонаселения зависит от состояния мозгов элиты.
В нынешней России "элитка" это те, кому просто повезло оказаться в нужном месте в нужное время. Ничего общего с настоящей Элитой, просто обнаглевшее быдло.
Это или временно, или... иначе - конец.
Временно, конечно. Москва столица тоже временно, с 1918 года...
Адыги жили на побережье Черного моря в Краснодарском крае (это сегодня) и уничтожал их Суворов. В горах адыги появились позднее всех и даже армяне были, мало их , но ранее адыгов.
Ольге Зуевой - вы молодец !
А я бы так не сказал.
Когда в 1859 году пленённого имама Шамиля привезли в Центральную Россию и спросили, с кем бы он хотел встретиться, тот первым назвал Ермолова. И встреча состоялась за два года до кончины генерала. Парадокс, но поверженному имаму Шамилю назначили пенсию бОльшую, нежели получал генерал Ермолов.
По указу императора его с большим почётом и комфортом устроили на жительство в Калуге, где местное общество приняло его доброжелательно и даже радушно.
Позже Шамиль вместе со своими сыновьями присягнул на верность царю и отправил Александру II послание со следующими словами:
«Ты, великий Государь, победил меня и кавказские народы, мне подвластные, оружием. Ты, великий Государь, подарил мне жизнь. Ты, великий Государь, покорил моё сердце благодеяниями. Мой священный долг, как облагодетельствованного дряхлого старика и покорённого Твоею великою душой, внушить детям их обязанности перед Россией и её законными царями. Я завещал им питать вечную благодарность к Тебе, Государь, за все благодеяния, которыми ты меня осыпаешь. Я завещал им быть верноподданными царям России и полезными слугами новому нашему отечеству».
А какие у него ещё были варианты? К турецкому султану ехать и кофе с алмазной пылью пить? Товарищ выживал и семью спасал...
такие люди на колени не встают! они просто уважают сильного. не знаешь ты чеченцев.
Кто сказал, что Шамиль чеченец?
почему шамилю не ставят памятник в калуге.
кавказ никогда не покорит и не мечтайте
Дорогой - Кавказ - это Россия. Если не Россия, то Англия, США и Турция. Самостоятельно Кавказ не выживет. В составе СССР он был паразитом. В составе РФ... Короче он мне лично не нужен. Забрали бы его себе скорей, вместе с теми , кто у нас лес пилит, пилорамы держит, наркотики возит, водку паленую. Я думаю, со мной многие согласятся - или вы, кавказцы, живете в РФ по законам РФ, или отделяйтесь и уезжайте. Никто не держит. ..Но вы же все при поддержке этой власти так и норовите заселить наши дома, превратить в рабов местное население (согласна, сами деревенские виноваты), травить наших детей, мужей, насиловать наших женщин. Я говорю Правду.
Кавказ это Кавказ, сухопутный путь на Багдад и к Персидскому заливу. Брали его исключительно из стратегических соображений, про нефть тогда ещё и не думали. А выжить-то он выживет, да кто же ему даст...
беря Кавказ отодвигали влияние Англии и ничего больше. не пудрите мозги историки. если-бы придурки хохлы не запросили больше денег за аренду Севастополя. Крым так и был-бы в составе Украины. Если бы газопровод из катара или ещё откуда не угрожал доходам газпрома не было-бы Сирийского конфликта
Естественно. Если бы, да кабы, да во рту росли грибы, то был бы не рот, а целый огород :)
Истину говооищ
Когда Леонид Зильберг пишет в таком тоне, нельзя его всерьёз воспринимать.
Кавказ паразитирует в составе России
Если в составе, то да. А если нет, то и нет :)
http://ulybki.net/photos/2015_02/suhumi_spasli_-_batumi_ne_smogli_20150207160428.jpg
Времена меняются, а вместе с ними меняются и герои. Раньше Ермолов может и был героем, а сейчас его имя чтут разве что немногочисленые потомки казаков, люди интересующиеся историей и националисты. Здесь некоторые называют Ермолова героем, призывают поставить ему памятник. А нужен ли народу этот памятник? Современный Герой России(официальный,по закону) -Рамзан Кадыров, который по собственным словам "первого русского убил в 16 лет", имеет куда больший авторитет у народа, в России ему позволено все, народ скорее ему поставит памятник. Если раньше против чеченцев воевали, то нынче напротив русские активно принимают ислам, приходят к Аллаху при помощи кавказских братьев, многие уезжают воевать в Сирию и там всплывают личности вроде Джихади Толика-русские ребята, на камеру исполняющие казни. Совсем недавно, в декабре ФСБ предотвратила теракт в Петербурге, террористы-радикальные исламисты хотели взорвать ни много ни мало Казанский Собор, взорвать хотели русские парни Евгений Ефимов и Антон Кобец. В сознании русского народа произошел перелом, отказ от прежних целей, появление новых идеалов, а вместе с ними и героев.
Не перелом, а бардак. Бардак уже есть, но к нему ещё не привыкли. Привыкайте, бардак это нормально, это жизнь :)
Приезжайте в наш бардак! У нас много оружия на руках. А будет ещё больше.
Вова, я жду тебя в Лас-Вегасе.
Автор к этому стремился? Он достиг цели. Именно так: автор достиг цели. Остальное: сотрясение воздуха.
Стивен Пэддок
# 27 / 01 / 201810:21
Приезжайте в наш бардак! У нас много оружия на руках. А будет ещё больше.
Вова, я жду тебя в Лас-Вегасе.
Автор культурно-этнически при этом к какой группе принадлежит? К первой? Ко второй? Ни к одной.
Адыгов уничтожил почти под корень.. Лёнь, почитай литературу. Из всех народностей Северного Кавказа их сегодня, здраво живущих, больше всех остальных! Просто десятки миллионов!
Адыгов в России - 700 тыс. Всего в мире -3,5 млн.
Миф о геноциде адыгов
Епифанцев А. Неизвестная кавказская война: Был ли геноцид адыгов? М.: Маска, 2010.
Адыги на земле моей живут,
Их издавна черкесами зовут.
И.Машбаш (пер. В.Твороговой)
Функции исторической науки как социального института выходят далеко за рамки простого производства новых знаний о прошлом. По мнению современных исследователей, исторические представления составляют одну из базовых основ национальной и культурной идентичности. Поэтому различные общественные, научные и сословно-этнические группы часто используют их как инструмент для достижения своих целей. Победа в научном споре, закрепленная затем в правовом документе, дает юридические основания для территориальных претензий, политических или финансовых требований.
В современной России поводом для жарких дискуссий, как правило, становится история XX века, и прежде всего события Второй мировой войны. Однако в контексте грядущей Олимпиады, которая пройдет в Сочи в 2014 году, предметом широкого общественного внимания стала история XIX века, а именно — трагическая судьба черкесских народов. В результате Кавказской войны (1817–1864) большинство адыгов погибли (в боевых действиях, от эпидемий и голода) или были выселены в Турцию и другие исламские страны и лишь меньшая их часть осталась на родной земле. Некоторые адыгские историки и общественные деятели склонны считать произошедшее геноцидом.
Этой вновь ставшей актуальной проблеме посвящена книга журналиста и независимого политолога А.Епифанцева «Неизвестная Кавказская война. Был ли геноцид адыгов?». Во введении к ней автор пишет, что по жанру она не является специально научной монографией — это скорее научно-популярное произведение, ориентированное на самый широкий круг читателей.
Однако А.Епифанцев подходит к исследованию как профессиональный историк. В своей работе он опирается на обширный круг источников. Среди них — документы, в частности Акты Кавказской археографической комиссии (АКАК), архивные материалы Центрального государственного военно-исторического архива (ЦГВИА), Центрального государственного архива Кабардино-Балкарской республики (ЦГА КБР) и др. Он также использует в работе труды ученых — современников тех событий: адыгского историка и просветителя Султана Хан-Гирея, этнографа Л.Я. Люлье, историка А.П. Берже. В книгу вошли и воспоминания непосредственных участников Кавказской войны с обеих противоборствовавших сторон: российских генералов и офицеров А.П. Ермолова, Р.А. Фадеева, Ф.Ф. Торнау, а также английских агентов Дж.Лонгворта и Дж.Белла, польского авантюриста Т.Лапинского, сражавшихся на стороне черкесов, и др. А.Епифанцев привлекает и труды современных ученых, изучающих историю Кавказской войны (в книге есть ссылки на работы В.Н. Ратушняка, Ф.Бадерхана, В.В. Лапина).
Хотя автор нигде прямо не ссылается на труды доктора исторических наук М.М. Блиева, который интерпретировал Кавказскую войну как переход от патриархально-общинного строя к сословно-классовому обществу и государству, то есть как часть социально-экономического и цивилизационного развития горских обществ Большого Кавказа, однако сильное влияние его концепции на выводы А.Епифанцева определенно чувствуется.
В начале книги А.Епифанцев рассматривает причины поражения адыгов в Кавказской войне. Ключевым моментом, по его мнению, является тот факт, что в реалиях меняющегося мира горцы сохраняли свой традиционный уклад, основанный на системе морально-этических и социально-правовых норм Адэге хабзэ. «Это был слом закрытого, отставшего в развитии общества, которое могло существовать только в пределах геополитической системы турецкого притяжения при выполнении одной, специфической задачи». Все остальные факторы являются производными от этого.
Далее А.Епифанцев задается вопросом, вынесенным в заглавие его работы: можно ли квалифицировать действия Российской империи как геноцид? Анализируя международно-правовые документы, прежде всего Конвенцию о предупреждении геноцида, он пишет, что ключевым моментом, позволяющим признать то или иное действие геноцидом, является преднамеренное уничтожение этнической или религиозной группы.
Автор последовательно перечисляет те исторические факты, которые доказывают, что российские власти такой цели не преследовали. Между русскими и адыгами активно развивалась торговля, царская администрация прививала более прогрессивные методы хозяйствования. Велика была роль России и в развитии адыгской культуры и образования (подчеркивается, что адыгскую письменность разрабатывали именно русские ученые). Наконец, многие адыги добровольно переходили «на русскую сторону» и даже шли служить в русскую армию как на Кавказе, так и вне его.
А.Епифанцев часто сравнивает ситуацию, сложившуюся в Черкесии в XVIII–XIX веках, с историческими примерами признанных или непризнанных геноцидов, обнаруживая при этом существенные отличия. По его мнению, сложно представить себе, например, активную торговлю между племенами господствующих бхутту и преследуемых тутси во время геноцида в Руанде 1994 года или евреев, переживших холокост, которые вступают в ряды СС. Невозможно представить себе и то, что после резни армян в 1915 году в турецкой армии формировались бы армянские подразделения и из армян создавалась бы личная охрана султана.
В истории адыгов автор книги скорее находит много параллелей с историей индейцев Северной Америки. Судьба коренных жителей северо-американского континента — столь же трагическая страница в истории человечества, как и Кавказская война, однако ни ученые, ни власти Соединенных Штатов не считают правильным признавать себя виновными в геноциде.
По мнению А.Епифанцева, совокупность вышеперечисленных фактов позволяет рассматривать события на Северном Кавказе как колониальную войну XIX века в рамках глобального передела мира между великими державами.
В книге также анализируются легенды и мифы Кавказской войны, которые бытуют в современном адыгском обществе, в том числе и среди профессиональных историков. К таким мифам автор относит рассказы о том, что адыгов якобы переселяли в малярийные места и предоставляли им в несколько раз меньше земли, чем новоприбывшим русским колонистам. Сравнивая судьбу адыгов с судьбой народов, попавших в XIX веке в сферу интересов других великих держав, А.Епифанцев показывает, что действия России в то время не были чем-то из ряда вон выходящим, а логично укладывались в реалии той эпохи. Он не пытается уйти и от обсуждения сложной и неоднозначной темы мухаджирства. В современном контексте этот термин применяется к различным массовым миграциям мусульман с территорий, контролируемых немусульманским большинством или правительством. Так называют и горцев, которые были вынуждены покинуть родные места после окончания Кавказской войны. Автор подчеркивает, что причины этого явления носят комплексный характер, и особо отмечает роль, которую сыграли в этом процессе турецкие эмиссары и черкесская знать.
Отдельно А.Епифанцев останавливается на трагической судьбе убыхов — черкесского народа, полностью исчезнувшего в наше время, и на событиях, произошедших в 1864 году на Красной Поляне (в русских документах середины ХIХ века — Кбаада). По словам автора, никаких крупных боевых действий или карательных операций там не проводилось. Поэтому попытки части черкесской диаспоры и отдельных адыгских этнических лидеров противодействовать проведению Олимпиады-2014 в Сочи по причине произошедшего в этом месте геноцида не имеют под собой исторических оснований. (Кстати, садзы, жившие на этих землях, относятся не к адыгским, а к родственным им абхазским племенам.)
Последнюю главу книги А.Епифанцев назвал «Влияние на современность». В ней он говорит о том, какое место занимает в современном адыгском обществе тема «геноцида черкесов». По его словам, при колоссальном интересе к данной проблеме возможность публично и открыто обсуждать ее в адыгском обществе отсутствует. Концепция «геноцида» просто навязывается людям частью современной адыгской элиты. При этом для ее обоснования используется ограниченный набор доказательств, а все исторические и иные факты, которые не укладываются в рамки данной интерпретации, просто игнорируются. Даже ученые, переходя к теме мухаджирства, теряют объективность. Их оценки нередко страдают прямолинейностью и отсутствием «полутонов». О значении мухаджирства для исторической памяти хорошо говорят сами названия посвященных ему работ.
Более того, любые оппонирующие точки зрения выносятся на периферию общественной, научной и учебной жизни, а доступ к ним перекрывается административными методами. В 90-х годах прошлого века парламенты северокавказских республик даже приняли ряд специальных постановлений, осуждающих политику Российской империи в отношении черкесских народов и требующих признания факта геноцида адыгов во время Кавказской войны. При этом руководство этих республик рассматривает признание геноцида как способ решения демографических, социально-экономических и политических проблем.
Тему геноцида используют для активизации национального самосознания и консолидации общества. Апелляция к совместной борьбе, единой судьбе, общим подвигам, общим потерям и страданиям во все времена служила мощнейшим средством сплачивания народа. Кроме того, политическая элита и национальная интеллигенция видят в «геноциде» источник собственной легитимации в глазах простых сограждан. Примечательно, что президент Республики Адыгеи А.К. Тхакушинов является соавтором книги «Земля адыгов», в которой он пишет о «растоптанной и униженной родине» и о «палачах адыгского народа». Наконец, по мнению автора, вопрос о признании геноцида является лишним козырем в борьбе за доступ к федеральным бюджетным ресурсам.
Факты, изложенные в книге А.Епифанцева, позволяют интерпретировать концепцию «геноцида черкесов» как пример контристории по классификации Марка Ферро. По сути своей эта концепция является таким же мифом, как и официальная версия о «добровольном вхождении Кабарды, Адыгеи и Черкесии в состав Московской Руси». Являясь ее альтернативой, она при этом служит тем же целям и конструируется аналогичными методами.
Книга А.Епифанцева, на наш взгляд, не лишена ряда недостатков. Прежде всего, вызывает недоумение вынесенное в ее заглавие упоминание о неизвестности и малоизученности Кавказской войны. В самом начале книги автор пишет, что практически не существует серьезных, глубоких и беспристрастных работ по данной теме.
Безусловно, в истории Кавказской войны есть лакуны и белые пятна, которые нуждаются в дальнейшем изучении и детальной проработке. Впрочем, это можно сказать о любой актуальной научной проблеме. Однако историография Кавказской войны насчитывает уже 150 лет, а научная литература по разным аспектам данной темы весьма обширна.
Скорее следует говорить о том, что до настоящего времени Кавказская война считалась сугубо научной проблемой и являлась предметом изучения ученых и профессиональных историков, поэтому множество связанных с ней трагических страниц малоизвестны простому обывателю. Сегодня же предпринимается попытка вынести ее на широкое общественное обсуждение и сделать инструментом достижения политических целей.
Не совсем ясно также, откуда взялась приведенная А.Епифанцевым цифра в 5% адыгов, оставшихся на родной земле (из более чем миллионного населения Черкесии). Ссылок на свой источник автор не приводит. Следует отметить, что любые данные о переселении черкесов могут быть только приблизительными, поскольку никаких подсчетов численности горского населения Северного Кавказа до его окончательного российского завоевания не велось.
Кроме того, в работе иногда встречаются нечеткие формулировки и, как следствие, логические противоречия. Так, в начале книги А.Епифанцев пишет, что многие представители адыгской знати переходили на сторону русских, а народ выступал против этого. А в главе о выселении адыгов он утверждает, что адыгские князья, желая сохранить право рабовладения, активно агитировали за переселение в Турцию, в то время как простой народ более лояльно относился к переходу под российскую юрисдикцию.
Наконец, книга только выиграла бы, если бы в ней присутствовал хотя бы небольшой научно-справочный аппарат: указатель и список литературы. Это позволило бы лучше ориентироваться в тексте, а читатели, желающие более углубленно изучить данную проблему, имели бы возможность обратиться к специальной литературе.
Тем не менее, даже учитывая указанные недостатки, в целом следует признать, что автор справился с поставленной задачей. Как научно-популярная книга работа А.Епифанцева заслуживает положительной оценки: несмотря на публицистический стиль, его выводы взвешенны, убедительны и, как правило, подкреплены ссылками на источники и современную историографию.
* * *
Хотя термин «историческая политика», означающий ту или иную интерпретацию истории по политическим мотивам, появился относительно недавно, примеры использования истории в сиюминутных политических целях можно найти и в глубокой древности. Самым известным, пожалуй, является история «Константинова дара» — подложной дарственной грамоты, якобы выданной императором Константином Великим папе Сильвестру. В ней император объявлял, что передает папе власть над всей западной частью Римской империи. В средние века этот текст служил одним из главных оснований для папских притязаний не только на верховную власть в Церкви, но и на высший сюзеренитет в средневековой Европе.
Тогда же был найден способ борьбы с подобными фальсификациями. Итальянский гуманист Лоренцо Валла в своем сочинении «Рассуждение о подложности так называемого Константинова дара» (1440), используя методы исторической и филологической критики, научно доказал факт подлога.
В наше время вряд ли удастся замолчать трагические страницы прошлого: всегда найдутся «доброжелатели», которые в своих целях о них напомнят. Тенденциозным интерпретациям исторических фактов можно противопоставить только профессиональный и максимально объективный взгляд на историю.
Константин Тасиц
Н. Севостьянов: Миф о геноциде черкесов
Легко и приятно – быть «жертвами» геноцида, которого не было. Легко, приятно и очень полезно. У тебя просят прощения, тебе дают деньги, ты оказываешься в центре внимания. Особенно это выгодно, если прежде о твоей нации никто и не слыхал. Еще удобнее, когда у «обвиняемой» стороны хватает врагов по всему миру. Главное придумать красочную легенду, а уж они раскрутят её до международного масштаба. Надо всего лишь не забывать говорить об этом постоянно, блокировать любые дискуссии на эту тему и каждый день повторять заученную ложь. Со временем, прямо по Геббельсу, она обязательно станет правдой в глазах всей планеты.
И речь не об «исторической справедливости». Её не может быть там, где нет даже сотой доли истины. Речь о том, чтобы, используя эту легенду, уничтожить страну и поставить её народ на колени. Совсем недавно мы видели это в Боснии и в Косово, когда мусульмане не только вырезали всё неисламское население региона, но и сумели выставить себя жертвами. Помножив эту легенду на интересы внешних игроков, они сумели добиться унижения Югославии, её дезинтеграции и окончательной утраты государственного статуса.
Сегодня мы видим те же намерения уже по отношению к России. И в этом случае рычагом становится даже не легенда, а миф. Основой для него взяты события позапрошлого века, вывернутые наизнанку. А объектом фальсификации – политика Российской Империи на Кавказе, в отношении так называемых «черкесов». Именно эту политику стали преподносить как геноцид. Это не так сложно. Особенно на международной арене, где никого не волнует то, что на самом деле произошло полтора столетия назад. Зато волнует то, как можно это использовать сегодня.
С одной стороны, в сети и в зарубежной прессе можно найти десятки тысяч страниц, наполненных яркими и невероятно драматичными рассказами о «русских зверствах». С другой стороны, цена этим историям становится очевидной, стоит лишь немного подойти к этому вопросу. И тут не обязательно быть историком и не нужно копаться в архивах. Достаточного простого анализа фактов.
Прежде всего, что такое геноцид? Конвенция ООН дает однозначное определение. Это действия, совершаемые с намерением уничтожить какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую. Таким образом, геноцид – это прежде всего массовое истребление. Убийство, основанием для которого становится национальность жертвы.
Уже здесь мы видим первое противоречие. В Российской Империи национальность никогда не имела ключевого значения. Не только на государственном, но и на бытовом уровне. А расовые аспекты вообще не рассматривались. Роль играла только религиозная принадлежность. Но и здесь мы не можем найти ни малейших предпосылок для преследования. Да, не все религии были равны. Те же иудеи подвергались серьезному давлению. Но черкесы – это исламский этнос. А мусульмане в России всегда имели все возможные права. Империя славилась своим отношением к религии Мухаммеда. И хотя войны с Турцией давно уже стали доброй традицией, за весь XIX век в России не издано ни одного указа, который ущемлял бы права мусульман.
Говорить об убийствах вообще нелепо. Россия позапрошлого столетия была единственной в мире империей, которая всегда отрицала практику зачистки занятой территории. Более того, на присоединенные народы никогда не оказывалось давления. Они могли сохранить свою веру, свою культуру и свои земли. Единственным условием была лояльность. Но историческая правда мало интересует тех, кто ставит своей целью навязать прошлое, которого не было. И пропагандисты «геноцида черкесов» используют очень простую тактику – они показывают на свои земли, а потом на диаспору за пределами России. Именно наличие этой диаспоры становится их единственным аргументов в пользу «геноцида». Понятный подход, учитывая, что это единственное, за что можно ухватиться. Хотя и довольно странный.
Даже здесь мы видим подмену понятий. В качестве геноцида преподносится массовая эмиграция за рубеж. Это уже отрицает какое-либо намерение истребить этнос. Но речь не об этом. Дело в том, что в этом же вопросе мы видим второе искажение фактов. А точнее – смешение терминов «переселение» и «депортация». Проводится четкая линия. Война – оккупация – выселение «покоренных» народов. Линия, вымышленная от начала до конца.
Хотя бы потому, что у царского правительства никогда не было желания занимать земли черкесов. Но именно черкесы сделали всё возможное для того, чтобы это произошло. Именно они превратили свою территорию в очаг беспредела, в источник набегов и грабежей. И именно они использовали горы как разбойничью базу, а море – как возможность торговать трофеями и рабами. Сохранились тысячи документов, которые демонстрируют отчаянное желание Российской Империи всеми способами избежать столкновения. Лишь десятилетия террора сделали его неизбежным.
Но даже в этом случае Россия пыталась действовать поэтапно. В качестве полумеры предлагалось лишить черкесов доступа к побережью и тем самым обрубить торговлю награбленным. Привело это лишь к тому, что русских, захваченных при набегах, стали убивать на месте. В том числе женщин и детей. Решением проблемы могли стать лишь активные боевые действия. И в этой ситуации царское правительство, пытаясь избежать жертв среди местного населения, предложило части черкесов временно переселиться на равнину, где для них отводились самые плодородные земли.
Но в данном случае ключевую роль сыграл исторический фон. А именно – то, что эти события совпали с отменой крепостного права по всей Империи. И прекрасно осведомленная горская знать справедливо опасалась потери влияния в случае принятия российского подданства. Как следствие, ими был предложен свой вариант – массовая эмиграция в Турцию. Надо заметить, что этот план не встретил особой поддержки. Имперское руководство куда больше желало интегрировать черкесов, нежели согласиться на их переселение в державу, которая всегда была противником в этом регионе.
Тем не менее, ряд обстоятельств сделал этот исход неизбежным. Прежде всего, это позиции местных «князей» и феодальный характер черкесского общества. В результате, элита всеми доступными способами пыталась утвердить внутри него тезис об «ужасных условиях», которые ждут тех, кто перейдет под покровительство «неверных». Где-то хватало пропаганды, где то приходилось подкупать и запугивать старейшин. А где то очень кстати приходилась поддержка тех, для кого вопить о «кафирах» – профессиональный долг. Во многом именно мусульманское духовенство сыграло решающую роль в том, что черкесское большинство с энтузиазмом восприняло идею переехать к султану.
Ну, а многочисленные османские агенты рисовали прекрасные картины нового отечества. Только реальные планы у Турции были совершенно иные. В них не было места черкесам, как полноправным гражданам страны. Зато для них была отведена немаловажная роль дешевой рабочей силы, в которой так нуждалась умирающая империя.
Так или иначе, решение было принято. И Россия взяла на себя обязательства способствовать его реализации. Причем в такой мере, что в итоге это аукнулось нам боком. Именно высочайший уровень содействия со стороны России, её стремление провести это цивилизованно, так, чтобы переселенцы не превратились в острие нового турецкого вторжения, именно это через 150 лет превратилось в миф о том, что наша страна была идеологом и организатором этой операции. Притом, что российское руководство в последующие годы всецело помогало тем семьям, которые пожелали вернуться обратно. А таких оказалось предостаточно. Турецкий проект был реализован в полной мере. За тем исключением, что Порта, спровоцировав массовое переселение, недооценила его масштаб. В итоге, десятки тысяч семей оказались лишними и были помещены во временные лагеря, где они умирали от эпидемий и голода. А выжившие были отправлены на окраины Османской Империи. Отсюда мы и видим диаспоры в Иордании и Сирии, в бывших турецких провинциях.
В итоге сложилась парадоксальная ситуация. Обманутые и обездоленные, переселенцы навсегда это запомнили. Только со временем эта обида и ненависть стали настолько аморфными, что цель можно выбирать любую. И обвинять кого угодно. Конечно, то, что черкесы потеряли связь со своей исторической родиной – это трагедия. Другое дело, что потеряли они её тем же образом, что эмигранты, покидающие страну в поисках лучшей жизни. То, что их надежды не оправдались, тот факт, что они по собственной воле лишись своей земли – именно это является ментальной основой того пласта лжи, которым покрыта вся эта история.
В современном мире пересекающихся информационных потоков организовать пропаганду не так сложно. Для этого не нужно ни телеканал, ни многотысячный тираж. Не нужен даже радиоэфир. Всё, что нужно – это желание и красивая легенда. Ну и, конечно же, спонсор. Особенно хорошо, когда этот спонсор стоит на уровне государства. Тогда у вас будет всё – веб-сайты, их раскрутка, деньги на социальные сети. Именно они являются идеальным инструментом для любой агитации. Достаточно закинуть любой бред в несколько популярных пабликов, и «перепосты» разнесут этот бред по всей сети. Главное – правильно выбрать тематику. Называть черное – белым, а преступника – героем. И врать как можно наглее. Например, говорить, что Расул Мирзаев никого не убивал. А кто тогда убил? Асфальт. Или то, что ислам – самая мирная религия. А если кто-то напомнит, что 99% террористов – мусульмане, то можно сказать, что все они – агенты спецслужб, нанятые, чтобы «дискредитировать религию мира и добра».
Но самое эффективное – это информационная кампания, построенная на прошлом. Тут уже можно доказать всё, что угодно. Уже через пару десятилетий любое событие становится настолько далеким, что ему можно придать любую форму, а цифрам – любой масштаб. Это возможно по любому вопросу. В сети доступны тысячи «документов», где можно прочесть, что Русь существует десять тысяч лет. Или что Сталин перебил сто с лишним миллионов. Или что Саддам Хусейн с Марса. И если подобная ерунда занимает только психологов и шизофреников, то по линии сказочных «геноцидов» всё куда серьезнее.
Только на этом поле можно сделать себе имя политика. А заодно неплохо обогатиться. У всех перед глазами пример Израиля, который не только сумел превратить «холокост» в подобие религии, но заодно заставил каяться и платить весь остальной мир. И если кому-то уже удалось создать государство на основе мифа, то почему бы и другим не пойти по тому же пути? Этот пример слишком заразителен, чтобы у него не нашлось новых последователей. Они появляются по всему миру, выбирая в качестве цели те страны, которые имеют конкурентов на международной арене. Последние и становятся спонсорами очередной лжи.
Россия с её непростыми отношениями с соседями по планете – и в самом деле, желанный объект для подобной работы. Запущенный в 90-е годы, этот механизм рождает новые сказки с интервалом в несколько лет. Сначала все мы услышали о «голодоморе» как о страшном русском преступлении. И никто в мире не спросил, какое отношение к русским имеют люди по фамилии Ягода и Джугашвили. Потом нам поведали о «русской оккупации» Прибалтики. А то, что вся экономика этих республик создавалась за счет выкачивания ресурсов из РСФСР, оказалось несущественным. Несущественным оказались и десятки тысяч русских, которых дудаевские боевики вырезали с 1991 по 1994 годы.
Изнасилованные школьницы, семьи, убитые в своих квартирах, беременные русские женщины, которым вбивали кол между ног – никого на Западе это не волновало. Зато сколько воплей мы услышали, когда российская армия попыталась пресечь этот беспредел. И каждый раз всё это подавалось как «геноцид». Геноцид украинцев. Геноцид прибалтов. Геноцид чеченцев...
Не так давно появилась еще одна сказка. На сей раз – про «геноцид черкесов». Здесь подход куда оригинальнее, прежде всего, потому, что данная легенда выдумана от начала до конца. Если где то еще можно взять реальные факты и обработать их в нужную сторону, то эта история написана с чистого листа. А отсутствие фундамента компенсируется историческим фоном. В качестве него выбрана Россия XIX века. Период, настолько далекий, настолько искаженный советскими историками, что в него можно засунуть любую ложь, и она тут же обретет реальные черты. На этой благодатной почве любое вранье можно сделать основой для монографии, а любой миф – базисом для научной дискуссии. И первая стадия подобной мистификации – это создание эффектных тезисов, которые потом можно будет повторять как заклинание.
Другое дело, что реальность тем и отличается от легенды, что все атрибуты последней легко разбиваются о простейший исторический анализ. Итак, что же нам предлагают авторы «черкесского эпоса»?
Тезис первый. «Обособленный этнос». Именно так пытаются позиционировать себя автора мифа. Они пытаются выделить себя как отдельный, независимый народ. Возможен ли такой подход? В истории можно найти сотни примеров формирования одних наций на основе других. Но в каждом случае у подобного разделения имеется глубокий исторический фундамент. Это либо очень сильная деформация местного диалекта (украинцы), либо смена религии (боснийцы), либо географическая изоляция (буры). Что касается «черкесов», то у них есть только название и огромное желание заявить о себе всему мира. В то время как реально существующий этнос – это адыги. У этого народа одна религия, одна культура и один язык. И абсолютно разные цели. В то время как одна часть народа живет на своей земле и имеет суверенную республику в составе Российской Федерации, другая часть этноса формирует диаспору за рубежом. «Черкесы» – не более чем синоним. Однако его эксплуатация является ключевым моментом во всей этой мистификации...
Поскольку тезис второй – это «депортация». Под этой окраской авторы мифа и пытаются всучить придуманный ими «геноцид». Даже тут мы видим подмену понятий. Хотя любая депортация не имеет ничего общего с истреблением, на этой почве можно неплохо развернуться. Что мы и наблюдаем. Но что такое депортация? Это четко организованное и принудительно проводимое выселение народа. Как правило, еще и поголовное. Имело ли место нечто подобное в 19 веке? Нет. В истории Российской Империи нельзя даже чего либо, хотя бы отдаленно напоминающего депортацию. Государство, при всех его недостатках, никогда не проводило политики, основанной на этническом факторе. Наоборот, именно многонациональный характер Империи воспринимался её правительством как несомненный плюс. Но выбирая царскую Россию объектом мистификации, её авторы забывают о том, что предельная централизация страны требует такого же уровня документации. И архивы Империи дают полную картину того, что происходило на её рубежах. В том числе того, каким образом часть адыгов оказалось за пределами своей Родины.
Третий тезис этого мифа говорит о том, что это стало следствием «войны и захвата земель». На деле – имел место военный ответ на постоянные набеги, убийства и грабежи. Причем ответ, которого Россия пыталась избежать. Фактически, это была контртеррористическая операция. И что самое важное – основными сторонниками её проведения были именно сами адыги, точнее та их часть, которой надоело жить в условиях перманентного феодального беспредела внутри адыгейского общества. В этой связи любые разговоры об «оккупации» выглядят просто-напросто неадекватными. В ходе операции потери были ниже, чем за один лишь год грабежей и набегов. А после её проведения Россия даже не посчитала нужным оставить на Кавказе войска.
Царское правительство не видело смысла в каком-либо изменении культуры или религии. Единственным условием было мирное сосуществование.
Но в этот момент в силу вступили сразу три обстоятельства. Во-первых, по времени всё это совпало с ключевыми реформами в Центральной России, что сразу же породило неприязнь в среде адыгейской элиты. Горские «князья» прекрасно понимали, что в рамках европейской державы местный рабовладельческий строй обречен на слом. И это напрямую угрожало тем, кто обладал наибольшим влиянием в обществе. Во-вторых, нельзя забывать об Османской империи, лидере исламского мира, чьи позиции всё еще были сильны, но экономика которой начинала стремительно угасать. И в-третьих, и это самое главное, единственным результатом военной операции стало то, что огромная часть горских племен «осталась без работы». Грабить и убивать оказалось куда легче и прибыльнее, чем заниматься земледелием.
Результатом сочетания этих трех факторов и стал тайный договор между Османским правительством и адыгейской элитой. Последней было гарантировано сохранение влияния при условии переселения в Турцию. А самим адыгам была обещана интеграция в высшие слои турецкого общества. Конечно же, это было ложью. Но выяснилось это лишь потом. А в тот момент на Кавказе развернулась беспрецедентная агитационная кампания, которая обернулась полным триумфом Османской Империи. Ей удалось заполучить такое количество переселенцев, что это надолго решило проблему дешевой рабочей силы.
Тезис четвертый и последний – «запрет на возвращение». Этим идеологи «геноцида» пытаются оправдать сохранение диаспоры. В российских архивах можно найти тонны документов, которые посвящены попыткам Российской Империи вернуть хотя бы часть тех, кто покинул свои земли в результате турецкой пропаганды. Почти все эти усилия оказались тщетными – во многом благодаря жесткой позиции Османского правительства, которое де-факто ввело запрет на выезд за пределы страны, а во многом из-за того, что «черкесская» элита довольно быстро поняла, что её «кинули». Только признаться в этом было равносильно самоубийству. Тогда и появилась сказка о том, что не Турция пыталась заполучить «гастарбайтеров», а «православная Россия желала избавиться от мусульман». Сегодня абсурдность подобного выпада видна каждому, кто имеет хоть малейшее представление о нашей стране. Но в тот момент это стало идеальной отговоркой для тех, кто заманил свой народ в ловушку.
В итоге эта ложь и стала той почвой, на которой произрастают мифы о «геноциде черкесов». И никого не волнует, что именно авторы этих мифов и украли Родину у своих же соплеменников
Николай Севостьянов.
«Здесь мои предместники слабостию своею избаловали всех ханов и подобную им каналью до такой степени, что они себя ставят не менее султанов турецких, и жестокости, которые и турки уже стыдятся делать, они думают по праву им позволительными… Предместники мои вели с ними переписку как с любовницами, такие нежности, сладости и точно как будто мы у них во власти. Я начал вразумлять их, что беспорядков я терпеть не умею, а порядок требует обязанности послушания, и что таковое советую я им иметь к воле моего и их Государя и что берусь научить их сообразоваться с тою волею. Всю прочую мелкую каналью, делающую нам пакости и мелкие измены, начинаю прибирать к рукам... Надлежало бы спросить предместников моих, почему они, со всею их патриархальною кротостию, не умели внушить горцам благочестия и миролюбия?»
Кавказская война. Геноцид, которого не было. Ч. 1 Мифы и правда о кавказской войне
И спросили ученики Иисуса: «Скажи нам, каким будет наш конец?» И сказал Иисус: «Открыли ли вы начало, чтобы искать конец?»
Евангелие от Фомы, ст.19.
Темой этой статьи является вопрос, который, не будучи официально признанным, смог завоевать сердца и поддержку, как минимум, нескольких сотен тысяч человек.
Это вопрос, о котором написано немало, но который, тем не менее, остается, возможно, самым большим белым пятном в истории взаимоотношений России и народов Северного Кавказа. Это вопрос, сквозь который адыгские народности смотрят в прошлое и с которым они связывают свои надежды на лучшее будущее.
ПРИЗНАНИЕ ГЕНОЦИДА ЧЕРКЕССКИХ НАРОДОВ В ХОДЕ КАВКАЗСКОЙ ВОЙНЫ
Это сложный вопрос. Сложный — потому, что в подобных моментах нет и не может быть однозначного трактования; потому, что в нем, как нигде более, велика доля личностных ощущений и потому, что немалое количество граждан нашей стран — целый народ! — принимает его очень близко к сердцу.
Прежде, чем мы пойдем дальше, хочу сказать, что в этой статье не стоит искать — оскорбительных выпадов а адрес адыгского народа. Их тут нет и не может быть. Адыги — прекрасный, умный, трудолюбивый, добрый и верный народ, который многого добился и у которого есть свои проблемы, выход их которых многие адыги искренне видят, в частности, в признании геноцида.
Задачей этого материала является попытка разобраться в ситуации и показать проблему с тех сторон, которые ПРИНЦИПИАЛЬНО И НАПРОЧЬ не рассматривают сами адыгские историки и адыгские общественные организации. Это крайне важные стороны. Важные настолько, что при их учете они коренным образом меняют ситуацию и позволяют взглянуть на нее во всей целостности, в сочетании с множеством других факторов и других доказательств и оценить насколько выбранный курс действительно соответствует тому, куда, по его мнению, стремится адыгский народ.
Корни вопроса о признании геноцида уходят в ХIХ век, когда Россия пришла на Западный Кавказ и в ходе почти 100-летней войны завоевала предков нынешних адыгов. Тогда из более чем миллионного населения Черкесии на родной земле остались только 5% адыгов — остальные погибли в войне, умерли от эпидемий, голода, были выселены в Турцию и другие исламские страны. Конечно, это огромная трагедия. Как по-иному можно назвать смерть или исход девятнадцати из каждых двадцати коренных жителей этих мест?! В результате войны из 12 адыгских племен только 3 — кабардинцы, бжедуги и шапсуги — остались на своих традиционных, исторических местах, а остальные оказались либо перебиты, либо отправлены в Турцию, либо выселены на равнину «под присмотр» казачьих станиц. Тогда и позже, из них — «выселенных под присмотр» — в ходе взаимодействия с русской, а потом и с советской администрациями были образованы 2 новых народа — черкесы и адыгейцы. Потомки народа, некогда занимавшего территорию от современной Тамани до Сочи, оказались разделенными на 4 территориальных единицы — Кабардино-Балкарию, Карачаево-Черкессию, Адыгею и 11 шапсугских аулов в Туапсинском и Сочинском районах Краснодарского края.
Сейчас, обращаясь к тому времени, адыги в большинстве своем называют его геноцидом. Западно-кавказские историки и общественные деятели самым активным образом воздействуют на умы и чаяния людей, живописуют страдания уничтожаемого и выселяемого народа (что было абсолютной правдой!), говорят о стремлении Российской Империи не столько захватить Кавказ, сколько уничтожить черкесов как народ и раздать его земли своим колонистам. Ну разве это не геноцид? — восклицают они! Геноцид… Или не геноцид?
И здесь начинается самое странное! В своем желании представить многолетнюю Кавказскую войну геноцидом, современная адыгская элита не доказывает сам факт геноцида и не дискутирует о нем — она его навязывает! Она назначает прошедшее геноцидом! Из общественной, научной и учебной жизни трех северокавказских республик она вырубает под корень все оппонирующие точки зрения, административными путями перекрывает людям к ним доступ, при этом сама наглухо закрывается от публичного и открытого обсуждения, использует крайне ограниченный набор доказательств и закрывает глаза на огромный мир исторических и иных фактов, который просто лежит под ногами и просит «Учти меня! Учти меня!» Это выглядит абсурдно, но, говоря, о том, что «геноцид черкесов был настолько велик, что не имеет аналогов в мировой истории», для доказательства этого факта новые адыгские лидеры ни с какими мировыми аналогами его просто не сравнивают!
Утверждая, что Кавказская война подпадает под определение геноцида, данное ООН, адыгские общественные деятели каким-то странным образом не считают нужным разъяснить людям само это сложное понятие, дать примеры широчайшей мировой правоприменительной практики в этом вопросе и пошагово разобрать их совпадение с адыгской ситуацией. В лучшем случае они приводят «голое» определение геноцида и тут же восклицают «Ну кто же может сомневаться в геноциде адыгского народа!»
Почему так происходит? Что это говорит нам о силе и обоснованности подобной позиции? Пока ничего! Давайте разбираться. Начнем с азов — с того, от чего виднейшие представители адыгской общественной науки, конечно же, борясь за народное счастье, этот самый народ тщательно оберегают — с рассказа о самом понятии «геноцид» — что им является, что ему сопутствует и как и в каких случаях он признается.
ГЕНОЦИД
Сам термин «геноцид» был придуман Рафаэлем Лемкиным, по происхождению польским евреем, человеком, который еще в 1930-е годы занимался вопросом преступлений против национальных групп, беря за основу резню армян в Турции и еврейские погромы.
В начале 1940-х годов, Лемкин эмигрировал в США и, говорят, что, услышав там в августе 1941 года выступление по радио английского премьер-министра Уинстона Черчилля, где тот сказал:
«На наших глазах совершается преступление, которому еще не придумано название», Лемкин тут же предложил использовать изобретенный им термин «геноцид». В годы войны термин получает развитие, его даже фиксируют в документах Нюрнбергского процесса, описывая «преднамеренное и систематическое истребление расовых или национальных групп гражданского населения на определенных оккупированных территориях с целью уничтожить определенные расы и слои наций и народностей, расовых и религиозных групп…»
Но наибольшее развитие термин «геноцид» получает в послевоенное время. В 1948 году ООН принимает Конвенцию «о предупреждении преступлений геноцида и наказании за него» и постепенно это понятие входит в нашу повседневную политическую и историческую культуру как одно из наиболее серьезных преступлений, которое должно быть осуждено и наказано.
В Конвенции дается определение геноцида, остающееся в силе и по сей день:
«Под геноцидом понимаются следующие действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую:
• убийство членов такой группы;
• причинение серьезных телесных повреждений или умственного расстройства членам такой группы;
• предумышленное создание для какой-либо группы таких жизненных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение ее;
• меры, рассчитанные на предотвращение деторождения в среде такой группы;
• насильственная передача детей из одной человеческой группы в другую» [1]
Если разбить определение геноцида на два смысловых блока, то оно будет выглядеть так: с одной стороны будет идти перечисление совершаемых преступлений, которые приведут к исчезновении какого-либо этноса (отсюда и название — (от греч. γ?νος — род, племя и лат. caedo — убиваю), с другой же стороны будет стоять всего одно слово: «ПРЕДНАМЕРЕННО».
Именно в этом кроется главная особенность и главное отличие геноцида от других преступлений. Геноцид — это когда в качестве цели чьих-то действий выступает именно уничтожение национальности или этноса. Фактор преднамеренности выступает крайне важным, абсолютно ключевым и определяющим сам термин «геноцид» моментом. Геноцид — это «преступление с намерением», как называла его Галина Старовойтова. Люди, совершающие геноцид, должны понимать, к каким последствиям это приведет, но, тем не менее, а может быть и именно поэтому и совершать его. Именно наличие фактора преднамеренности делает из «обычного» кровавого преступления геноцид, только имея в качестве ЦЕЛИ уничтожение всего народа, а не что-либо еще, например захват территории или материальных богатств, можно всерьез говорить о геноциде.
В качестве примера можно привести простой и незамысловатый случай. Если в пустыне враждуют два племени и одно из них захватывает у другого источник воды, то это не геноцид. Но если это племя задумывает именно уничтожить соперников, умертвить их всех и с этой целью захватывает их единственный источник воды, зная, что теперь они все умрут от жажды, то это будет просто классическим примером геноцида. При этом, надо понимать, что геноцид абсолютно не равнозначен войне. Да, зачастую акты геноцида совершаются именно в ходе боевых действий, но если непосредственной целью этих действий не является полное физическое уничтожение всего народа, воюющего против него, то геноцидом это считаться не может, а гибель мирных жителей, пусть даже массовая, должна быть признана военными жертвами. Так, как мы знаем, уничтожение немецких евреев Гитлер осуществлял без ведения боевых действий, но это признается геноцидом, а бомбардировки Дрездена, когда в течении нескольких недель погибли 135 тысяч мирных граждан и когда и англичане, и американцы прекрасно знали кого они бомбят — нет.
Как видно из определения, Конвенция не ограничивает нас в видах и формах геноцида. Он может выступать в любой форме, которая при условии преднамеренности приводит или по замыслу организаторов должна привести к смерти всего народа. Может ли выселение, депортация быть геноцидом? Да, может! Но обязательным, необходимым условием для этого должно являться, чтобы целью депортации было не выселение само по себе, а уничтожение народа, то есть выселение должно стать не целью, а средством достижения цели — убийства народа. Если это правило не соблюдается, то геноцидом эту депортацию назвать нельзя.
Примером такой депортации может быть существовавшая в XVI-XVII веках в английском Королевском Флоте практика казни путем высадки человека без припасов, вооружения, снаряжения и т.д. на небольшой необитаемый остров, а то и просто выбрасывание его за борт в открытое море — своего рода «депортация» с корабля. Делали это просто — на борт выставлялась доска, человек шел по ней как по помосту, доска заканчивалась и человек падал в воду. С того времени в английском языке осталась фраза «to walk the plank» — «пройти по планке, по доске», которая переводится как «погибнуть, пропасть, попасть в лапы смерти». Естественно, в подавляющем большинстве случаев такие «депортации» заканчивались смертью, для чего, собственно они и были предназначены. Кстати, одним из счастливчиков, которому посчастливилось «пройти по планке» и выжить, был английский матрос Александр Селькирк, ставший прототипом Робинзона Крузо из знаменитого романа Даниеля Дефо. Его высадили на необитаемом острове за драку с капитаном, что тогда каралось смертью.
Так вот, если представить, что такого рода депортация применена к целому народу, то мы действительно получим явный и неоспоримый случай геноцида. Была ли таковой депортация адыгов? Это мы увидим далее.
Необходимо сказать, что в современном международном праве приоритет человеческой жизни возведен практически в абсолют и, как показывает Конвенция, право не устанавливает количественных рамок по тому сколько надо уничтожить людей или разрушить городов, чтобы это преступление было признано геноцидом. В этом отношении у некоторых людей, даже самого высокого ранга, может возникать определенное недопонимание, либо желание использовать красивый и громкий термин в своих целях — вспомним известную фразу представителя России в ООН Виталия Чуркина, сказанную им во время 5-дневной войны с Грузией: «Сколько еще людей должны убить, чтобы вы признали это геноцидом?» При этом, окончательно подсчитав количество погибших в Цхинвале как 116 человек, и Россия, и Осетия говорят о том, что это был геноцид, т.к. грузины, якобы, хотели стереть город с лица земли и уничтожить всех осетин, а 140 тыс. японцев, погибших при бомбардировки Хиросимы мировое сообщество геноцидом не признаёт, т.к. по заявлению американцев, цель бомбардировки была как раз в обратном — устрашить Императора, чтобы он прекратил боевые действия, что тем самым спасло бы гораздо больше жизней.
Певцом, пропагандистом и агитатором геноцида самым неожиданным образом можно считать везде положительного и всюду правильного известного советского писателя и поэта, одноклассника Н.И. Бухарина, человека, которого называли «придворным евреем Сталина» — Илью Эренбурга. Это он в 1942 году создал ставший популярным лозунг «Убей немца!», который в наше время безвариантно признали бы призывом к геноциду и убийству людей по их национальному признаку. В то военное время, когда он появился, о том геноцид это или нет, никто не думал и призыв этот вызывал широкое одобрение в советских массах.
Лозунг выходит летом 1942 года, в разгар немецкого наступления на Дону и практически одноименно появляется в статье под названием «Убей!». В ней будущий создатель повести «Оттепель», которая много позже даст название целой эпохе советской истории, пишет следующие проникновенные, берущие за душу строки: «Мы поняли: немцы не люди… Будем убивать. Если ты не убил за день хотя бы одного немца, твой день пропал… Если ты убил одного немца, убей другого — нет для нас ничего веселее немецких трупов. Не считай дней. Не считай вёрст. Считай одно: убитых тобою немцев. Убей немца! — это просит старуха-мать. Убей немца! — это молит тебя дитя. Убей немца! — это кричит родная земля…Убей!» Призыв «Убей немца!» в СССР моментально становится популярным. Его неоднократно повторяют, разрабатывают, углубляют. Помните известное Симоновское — «Сколько раз его (немца — А.Е.) увидишь, столько и убей!»?
В наше время подобные призывы невозможно представить! Кстати, и тогда им, к счастью, следовали далеко не буквально, иначе трудно понять почему столько людей, рискуя жизнью, спасали из голодной Ленинградской блокады полумертвую маленькую девочку-немку по имени Алиса Фрейндлих. А через 3 года, когда Красная Армия вошла на территорию Германии и призыв «Убей немца!» стал фактически охватывать не только немецких солдат, но и мирное население, кровожадных литераторов «поправили» старшие товарищи — в печати появилась знаковая статья заведующего Управлением пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) Г. Ф. Александрова под угрожающим названием: «Товарищ Эренбург упрощает», а несколько позже на эту тему высказался и Сам! «Гитлеры приходят и уходят, а немецкий народ остаётся» — сказал лучший друг всех велосипедистов мира И.В. Сталин.
В современном международном праве геноцид стоит особняком. Он является одним из самых сложных, многовариантных, труднодоказуемых, что крайне важно — без всякой меры заполитизированных и…. да простят меня его жертвы! — желанных преступлений. В противоречивой и зачастую несправедливой реальной жизни его признание или непризнание зависят не от следования духу и букве Конвенции ООН, а от совпадения множества самых разных факторов, в числе которых и наличие достаточных доказательств, которые всегда сложно собрать, т.к. подобные преступления, как правило, тщательно скрываются, и необходимость наличия высокой степени организованности, настойчивости и влияния у людей, подвергшихся геноциду или их потомков, и политическая оправданность того или иного шага и еще множество самых разных моментов.
Все это приводит к тому, что в признании геноцида все без исключения народы, страны, международные и общественные организации руководствуются не простым и честным вопросом «Было-не было?», а более прагматичными и иезуитскими: «Можно ли это доказать?», «Нужно ли?» и «Что все это будет означать для меня самого?»
Подобная практика приводит к тому, что у многих и многих людей или социальных групп возникает горячее желание облечь собственное поражение в вид геноцида, заставить народ поверить, что то, что с ними произошло — это не фиаско, когда по целому ряду причин в споре двух сторон проигрывает одна, а жестокое убийство, выходящее за рамки человеческой морали. В случае успеха такой подход может позволить более слабой стороне чужими руками и мирным образом вернуть потерянное, улучшить свои позиции, получить компенсацию или уступки, объединить свой народ, да и просто — «перевоевать» давно проигранную войну — вернуть мирным путем то, что не смог отстоять военным. Примеров подобного очень много. Их много настолько что специалисты в один голос твердят, что сам термин «геноцид» политики уже настолько затаскали до дыр, пытаясь применить его к любой, мало-мальской заварушке, что в практической жизни он уже потерял свое значение.
Хотим мы этого или не хотим, но таковы реалии. Мы можем не соглашаться с ними, отвергать их, возмущаться, говорить, что «мы — другие» скрывать их от своего народа, но когда дело дойдет до решения, то все без исключения стороны, включая нас с вами, все равно будут руководствоваться ими. А вы думали, мы в сказке живем?
Пример наибольшего, классического, совершенного иезуитства, или, если хотите, иезуитства в квадрате, дает нам в этом вопросе страна, чей народ, без сомнения, сам подвергся страшному геноциду в Новейшее время — Израиль. В наше время это — государство, против которого, наверное, выдвигается наибольшее количество обвинений в геноциде. Это страна, чья позиция по вопросу признания геноцида не имеет ничего общего с Конвенцией ООН и определяется исключительно лишь собственными интересами на данный момент, т.е. не по закону, а по понятиям и понятия эти — не равенство и братство и не главенство права, а «Свой-Чужой», «Надо-Не надо», «С кем и Против кого дружить». Выставляя себя, (причем, во многом справедливо!) народом — жертвой геноцида и в огромной степени монетизируя это понятие, Израиль с легкостью совершает деяния, за которые его самого можно свободно обвинить в этом преступлении и использует вопрос признания-непризнания других геноцидов, как важный элемент своей активной международной политики.
Так, находящемуся в активно-агрессивном мусульманском окружении Израилю, как воздух нужны хорошие отношения с Турцией, как с практически единственной светской исламской страной, которая может изнутри повлиять на отношения мусульман к Израилю. Понятно, что этого невозможно добиться, признав геноцид армян со стороны турок! Соответственно, Израиль полностью закрывает глаза такие мелочи, как фактическая сторона армянского геноцида, доказательная база, признание его некоторыми другими странами и на все прочее. Он отказывается признавать геноцид армян и вообще поворачивается к ним спиной, тем более, что какой-либо значительной армянской диаспоры в Израиле нет и начинает укреплять отношения с турками, говоря уже о (внимание!) геноциде, развязанном самими армянами во время боев в Карабахе, устраивает выставки фотографий геноцида азербайджанцев в Ходжалы и т.д.
Какое отношение это все имеет к действительной, реальной, правовой стороне дела? Решительно никакого — это чистая, вернее, как раз наоборот — грязная политика.
Но ради целей этой статьи нам интереснее другое, как уже говорилось, Израиль активно использует тему геноцида, якобы развязанного другими народами и в этой связи крайне интересно посмотреть каково же отношение — Израиля к Кавказской войне и к трагедии адыгского народа связанной с поражением в ней. Здесь следует сказать, что если сравнить с одной стороны итоги Кавказской войны и исход адыгов и с другой стороны итоги арабо-израильских войн, трагедию арабов, потерпевших в них поражение и их уход с территории нынешнего Израиля, то становится несколько не по себе от того, что эти две истории похожи друг на друга почти как две капли воды! В них столько параллелей, что, кажется, как будто израильские военачальники и политики специально изучали историю Кавказской войны, чтобы потом повторить это все у себя на Ближнем Востоке против арабского населения.
Посмотрите: одной из причин проигрыша как арабов, так и черкесов было более отсталое и патриархальное общество, которое долгое время жило достаточно замкнуто и в решительный момент не смогло перестроиться и модернизироваться. Начало колонизации евреями арабской территории во второй половине 1940х-х годов один в один повторяет русскую тактику на Кавказе, в частности, строительство казачьей Линии — евреи выстраивают свои поселения так, чтобы обеспечить их непрерывность и сообщаемость, они используют их как опорные пункты и совершают из них набеги на соседние арабские деревни. Взгляните на карту — это же типичная казачья Линия на Кавказе! Отношение к населению захватываемых деревень тоже идентичное — его делят на «мирное — немирное», при этом мирным арабам позволяют остаться, а немирных изгоняют или просто убивают.
И русские на Кавказе, и израильтяне на Ближнем Востоке неоднократно предлагают варианты мирного сосуществования двух народов на одной территории, но все они отвергаются и арабами, и адыгами — многие и многие арабы до последнего, даже сейчас говорят о непризнании государства Израиль и даже после ряда военных катастроф согласны только на одно — сбросить евреев в море; аналогичным образом и потерявшие практически все, не имевшие сил противостоять огромной русской армии и стоявшие на пороге самой огромной трагедии своего народа, адыги, в 1861 году получив от Александра II очередные условия мира, потребовали от царя, чуть ли не капитуляции в войне — полного ухода России за Кубань, срытия крепостей, выдачи соплеменников, перешедших на русскую сторону и т.д.
Обстоятельства исходов арабов и адыгов тоже поражают своим сходством — в обоих случаях уход совершается в результате активных призывов к этому зарубежных союзников, в случае адыгов — Турции, а случае арабов — арабского мира и прямых приказов местной власти — адыгской знати и арабских начальников. К оставшимся же мирным арабам и черкесам и Израиль, и Россия тоже демонстрируют одинаковое отношение — их полностью интегрируют в свое общество, дают им гражданство, равные права и т.д.
И в арабском мире, и в черкесской среде поднимается вопрос возвращения ушедших на свою Родину — арабские страны ставят возвращение беженцев обязательным условием любых мирных соглашений с Израилем, адыги все громче заявляют о необходимости и желательности возвращения на Кавказ своей зарубежной диаспоры. Израиль решительно отказывается от этого, а Россия официально не определяет свою позицию, но в практическом плане ставит препоны массовому возвращению адыгов. При этом, в арабском мире четко понимают, что даже при получении разрешения на возвращение, большинство беженцев и их потомков предпочтут остаться в тех странах, где они уже успели пустить корни, но тем не менее возьмут израильский паспорт, если им представится такая возможность. Абсолютно аналогичная ситуация и с адыгской и с абхазской диаспорой, вопрос массового возвращения которых все больше представляется адыгам бесплодной фантазией и адыгские лидеры уже начинают настаивать даже не на возвращении всех потомков ушедших адыгов, а о предоставлении им российского гражданства.
Ситуации похожи как близнецы-братья! Все одинаково! Но одинаково ли реагирует на них Израиль?
Во-первых, стоит сказать, что, конечно же, Израиль с негодованием отвергает все обвинения в свой адрес в геноциде. Он говорит, что евреи сами — народ-жертва страшного геноцида и поэтому никак не могут быть стороной, которая его осуществляет. В отношении же к Кавказской войне со всем её поразительным сходством с событиями на Ближнем Востоке, у израильтян наблюдается принципиальная, диаметральная, зеркально противоположная и иезуитская разница. Не признавая геноцид адыгов официально, внутри Израиля его называют не иначе как «холокост», «черкесский холокост». Израиль является единственной страной, где день окончания Кавказской войны — 21 мая — официально объявлен Днем памяти черкесов, павших во время Кавказской войны. Любой живущий в Израиле адыг может в этот день взять официальный выходной и принять участие в многочисленных митингах памяти и торжественных поминовениях черкесов — жертв войны.
В мероприятиях принимают участие израильские официальные лица, которые приносят адыгам соболезнования, говорят о том, как они сопереживают их страдания и как больно для них то, что адыгский народ стал жертвой несправедливости со стороны России и был частично уничтожен, а частично депортирован с земли предков.
Здесь следует сказать, что в самом Израиле находятся 2 адыгских селения — Кфар-Кама и Рихания, которые оказались там как раз в результате исхода адыгов с Кавказа в ходе Кавказской войны. Заполучив сотни тысяч адыгов-переселенцев, турки пытались использовать их как некий аналог российского казачества — компактно расселив их на неспокойных границах Османской империи. Именно так на окраине арабского мира очутились 2 черкесских села, в которых сейчас живет около 3 тысяч человек, преимущественно этнических шапсугов и кабардинцев. Их образ жизни и отношение к ним государства Израиль может служить образцом межнациональных отношений и правильной государственной политики в области национальных меньшинств. Израиль всячески поддерживает адыгов, ежегодно выделяет им немалые средства на развитие, официально разрешил вести образование на адыгском языке и т.д. Все просто прекрасно! В эти деревни любят ездить делегации из черкесских республик Северного Кавказа, их постоянно посещает кто-то из адыгской интеллигенции, непременно подчеркивая единство ближневосточных и кавказских адыгов, а одним из хитов современной адыгской эстрады является красивая песня «Рихания», исполняемая звездой адыгской эстрады Альбертом Тлячевым.
Но в этом прекрасном отношении и проявляется двуличие и цинизм израильской политики! Разница в восприятии Израилем геноцида своего и геноцида чужого измеряется даже не терминами международного права, не фактической стороной вопроса и не названиями народов, а просто километрами. Дело в том, что в нескольких десятках километров от этих благополучных и процветающих адыгских деревень находились еще 8 деревень (Ф. Бадерхан дает цифру 22 адыгских селения [2]), в которых проживали такие же адыги, как и в Кфар-Каме и Рихании и которые оказались на Ближнем Востоке в то же самое время и по тем же самым причинам. Только, в отличии от жителей этих двух счастливых деревень, турки расселили их предков на территории, которую мы сейчас называем Голанскими высотами.
Это и определило их последующую судьбу.
После Шестидневной войны 1967 года, остро переживающий по поводу зла и несправедливости, проявленных по отношению к адыгам в Кавказскую войну, Израиль стер эти деревни с лица земли. И под словом «стер» я здесь подразумеваю первое, основное значение этого слова — стер физически: бульдозерами и экскаваторами, чтобы и духа неизраильского на этой земле не осталось, чтобы потомки проживавших там адыгов знали, что их на новой Родине уже ничто не ждет и возвращаться им некуда.
Очевидцы говорят, что на месте этих деревень сейчас лишь кое-где виднеются остатки фундаментов бывших черкесских домов. Если в Кфар-Каме и Рихании сейчас живет около 3 тысяч адыгов, то более 18 тысяч таких же адыгов были депортированы с Голанских высот в Сирию и Иорданию Израилем, остро сопереживающим горе адыгов по поводу их депортации с Кавказа. Они сами и их потомки даже не могут посетить могилы предков, оставшиеся на Голанах — во-первых, с Сирийским и Иорданским паспортом в Израиль приехать практически невозможно, а во-вторых, специально для того, если кто-то из потомков тех адыгов все-же прорвется на могилу своих предков, израильтяне, скорбящие о холокосте адыгов, тщательно заминировали остатки адыгских кладбищ, расположенных теперь уже на своей земле.
Вот такие метаморфозы являет нам одно из лидирующих государств современного мира, страна, которую принято называть цивилизованной, демократической и свободной. Как говорится — «Два мира — два Шапиро». При этом, хочу чтобы меня правильно поняли — у меня нет никакого желания обвинять Израиль в геноциде — в первую очередь это дело арабов и самих израильтян и лишь потом чье-то еще. Да если и делать это, то подходить к проблеме надо не с позиций понятий и вопроса «против кого дружить», а с точки зрения международного права и международной правоприменительной практики, но только в её чистом, а не избирательно-подленьком и двуличном израильском варианте.
Всю эту информацию необходимо иметь в виду при восприятии позиции Израиля по процессам, проистекающим на Кавказе и, в частности, на Кавказе Северном. Речь идет как о позиции официального Тель-Авива, так и о тех статьях, написанных израильскими политологами по вопросам геноцида адыгов, будущего Кавказа и т.д., появляющихся в российской прессе, и в том числе на этом сайте. В первую очередь я говорю об уважаемом мной раввине Аврааме Шмулевиче. Пишет он много, хорошо и читать его интересно. Конечно, в некоторых моментах чувствуется непонимание кавказской специфики, что, впрочем, вполне объяснимо, т.к. от Кавказа человек находится далеко и с ним его, видимо, мало что связывает, но в целом, очень хорошо, что такие материалы, содержащие взгляд со стороны, появляются в прессе. Вместе с тем, читая их, необходимо отдавать себе отчет, что если какая-то страна и может выступать в роли рефери в вопросах геноцида и тем более геноцида на Кавказе, то это уж точно и не при каких обстоятельствах не Израиль, у которого если и не руки в крови, то уж точно рыльце в пушку и который уже в наше просвещенное и цивилизованное время, уже после принятия Конвенции о геноциде организовывал массовые депортации арабов и тех же черкесов. И когда уважаемый рав Шмулевич пишет «как можно отрицать геноцид адыгов?», хочется спросить писал ли он такое про арабов и про черкесов с Голанских высот или его чувство справедливости имеет ярко выраженные географические измерения?
И, несколько отклоняясь от темы… мы, конечно не можем учить Израиль демократии, это понятно — рылом не вышли, да и с толерантностью у нас проблемы, но все-таки было бы интересно что произошло бы если бы кто-то из российских политологов начал бурно писать на палестинские темы и для палестинцев? Что-либо в духе «Передел границ Израиля: арабский сценарий», «Если Израиль не пойдет на уступки, то потеряет не только левый берег реки Иордан, но о вообще пол-страны», «Кровь Палестины: первая попытка реванша» или «Первый удар в израильском направлении»? Что стало бы, если кто-то начал давать свои заключения по поводу будущей ситуации на Ближнем Востоке, общаясь только и исключительно с радикальными исламскими элементами и какими-то непонятными правительствами в изгнании, которые неизвестно кто избирал и которые непонятно на что влияют? Как к этому отнеслись бы израильские власти и израильское общественное мнение? Может быть надо этим заняться? Эх, жаль времени нет!
Не подумайте, что я придираюсь к Израилю — я абсолютно не антисемит и не юдофоб. Да, Израиль интересен как пример наиболее циничного, двуличного и иезуитского подхода к этому вопросу, но многие другие страны поступают примерно также, правда, может быть все же менее броско и выпукло. Так Франция, которую также обвиняют в геноциде арабов в Алжире, под давлением мощной армянской диаспоры признала геноцид армян в Турции. Англия отказывается признавать геноцид, развязанный в колониях, а США не принимает обвинений в геноциде индейцев даже с учетом того, что число жертв, понесенных индейцами в результате этого «негеноцида» измеряется миллионами человек.
Примером политизации является, в частности вопрос имеет ли Конвенция о геноциде обратную силу или нет, т.е. можно ли на её основе обвинять страны, устроившие кровавые бойни до принятия самого термина геноцид и до зарождения моральных норм, распространенных сейчас в нашем обществе. С одной стороны, никто не отменял одно из основополагающих, краеугольных столпов еще того — Римского права, на котором строится вся система современного права — принцип nullum crimene sine lege — «нет преступления без указания на то в законе», согласно которому ответственности подлежат только те лица и только за те действия, которые были совершены уже после вступления закона, в нашем случае, Конвенции в силу, то есть после 1951 года. Такого мнения придерживается подавляющее большинство юристов, в частности, один из виднейших специалистов, разрабатывавший вопрос юридических аспектов международного права в области геноцида — Самвел Кочои, кстати, курд по национальности: «Попытки квалифицировать сегодня как геноцид уничтожение национальных или религиозных групп, имевшее место задолго до ее принятия, до появления в международном праве самого понятия «геноцид», на наш взгляд, неправомерны (тем более что Конвенция обратной силы не имеет). Эти факты должны быть квалифицированы по законам, действовавшим на момент их совершения, и, бесспорно, осуждены мировым сообществом, однако геноцидом формально с позиций права они не являются» [3].
Но вместе с тем в нескольких резолюциях Генеральной Ассамблеи ООН, да и в самом тексте Конвенции о геноциде косвенно подчеркивается правомерность классификации как геноцид тех случаев, которые подпадают под определение, но имели место до вступления в силу Конвенции, а в ряде международных законов, касающихся преступлений против человечности (к которым, без сомнения, относится и геноцид) напрямую говорится, что такие преступления подлежат расследованию, а лица, виновные в них, привлечению к ответственности «когда бы и где бы они ни совершались». [4]
Получается юридический казус — казнить нельзя помиловать! По одним международным законам что-то можно признать геноцидом, а по другим — нельзя. В результате этой правовой двойственности и запутанности, а также беспримерной политизации самого вопроса, каждая сторона приводит в доказательство своей правоты только ту трактовку этого вопроса, которая ей необходима, начисто и решительно «забывая» про другую. Так, Турция отказывается признавать геноцид армян, в том числе и по той причине, что тогда — в 1915 году — законодательства о геноциде не существовало, но эта же самая норма не помешала Израилю осудить и казнить нацистского преступника Адольфа Эйхмана в 1962 году за преступления, совершенные им в 1940-х годах.
Тут следует сказать пару фраз о том, откуда вообще возникает понятие «признания» страной учиненного ею геноцида. Ведь, казалось бы, в обычных, в повседневно-гражданских процессуальных и судебных отношениях от обвиняемого никто не требует признания своей вины: Согласен — не согласен — Встать! Оглашается решение суда! — и вперед на стройки народного хозяйства — искупать, смывать и нравственно перерождаться!
Это всё так. Но применяться такая форма признания вины может лишь в отношении геноцида, развязанного кем-то уже после 1948 года, после принятия Конвенции ООН и, в особенности, если эта страна-виновник подписала Конвенцию, а значит взяла на себя обязательства по недопущению геноцида. Тогда все действительно становится легче и понятнее — ООН может и, в общем-то, должна рассмотреть вопрос, внести какие-то санкции и создать условия для недопущения подобного без формального признания или непризнания страной своей вины.
Но что делать, если факт геноцида был в далеком прошлом? Как судить его по нашим современным законам, исходя из позиций современной морали и нынешних норм межнационального и межгосударственного общения? Как по статьям современного Уголовного Кодекса судить человека, жившего 500 лет назад? Ведь половина из того, что мы сейчас считаем преступным и варварским в его время было правилом, нормой поведения, да и, в общем-то, непреложным требованием общества к своим членам?
Делать это все равно что лишить вас институтского диплома на том основании, что сейчас для поступления в ВУЗ требуется экзамен ЕГ, а когда вы поступали в 1985 году, то данных о ЕГ в приемную комиссию не предоставили, то есть требованиям для поступающих вы не соответствуете, а значит поступившим и окончившим институт считаться не можете.
Если пойти по такому пути и начать примерять современные законы на людей, живших в далеком прошлом, а потом наказывать их потомков за преступления, которые, исходя из современного УК, совершили их предки десятилетия и века назад, то нам надо строго наказать чукч за то, что в 2009 году выделенная им квота на добычу находящихся в Красной книге китов составляет 140 особей, а они — негодяи — веками жили и веками эту квоту не соблюдали! Посадим всех! Пусть платят компенсацию! Пушкина и Толстого, владевших крепостными, надо осудить по статьям УК: 127, части 1 и 2 — «Незаконное лишение человека свободы, не связанное с его похищением», «Торговля людьми», «Использование рабского труда», по 136 — «Нарушение равенства прав и свобод человека и гражданина», ну и до кучи по статье 145 часть 1 — «Невыплата заработной платы, пенсий, стипендий, пособий и иных выплат». Срока там, кстати, будь здоров! Половина, а то и все великие греки у нас пойдут по 133, 134 и 135 статьям — за педофилию, а что делать с древними монголами с учетом их воинственного и географически обширного прошлого, даже страшно представить!
Конечно же, это абсурд и если кто-то говорит об обратном, значит он либо идиот, либо популист, общающийся с идиотами! В таких-то условиях мы и говорим о добровольном признании страной совершенного ею в прошлом геноцида и о добровольном взятии на себя обязанностей по устранению его последствий. То есть, кто угодно — какие угодно страны или общественные организации могут обвинять государство в якобы развязанном им в далеком прошлом геноциде, признавать его или не признавать, принимать на своей территории какие угодно законы, но все это не будет иметь ровно никакого значения если только страна-виновник добровольно не признает свою ответственность и добровольно не станет принимать меры по восстановлению несправедливо нарушенного ею статуса-кво.
Хорошо. Давайте посмотрим, какие страны добровольно признали развязанный ими самими в прошлом геноцид. Какая страна может показать пример негуманной России в добровольном признании ею геноцида адыгов? На кого авторитарной и шовинистической Москве надо равняться?…
Но что это?… Таких стран нет. Нет таких стран! Не существует в природе!
Среди всей череды нынешних великих демократий, которые несколько веков назад еще не были демократиями, а, наоборот, сами стремились захватить как можно больше земли и подмять под себя наибольшее число народов в самых разных частях света НЕТ стран, которые признают себя виновными в геноциде. Причем, обвинений в геноциде больше чем нужно, но ни одна супер— мега— и гипер-демократическая, дважды справедливая и гуманная страна, являющаяся членом Европарламента, куда обратились адыги с просьбой о признании геноцида, устроенного Россией на Кавказе, не признала виновной в геноциде саму себя, а следовательно примеров того, к чему адыги призывают российское руководство не существует!
Единственной страной, согласившейся с фактом развязывания ею в прошлом геноцида, является Германия. Но это только формально, т.к. в 1948 году, когда была принята Конвенция, события 40-х годов являлись не прошлым, а совсем наоборот — самым первостепенным настоящим! Кроме этого, необходимо понимать абсолютную правдивость и бесспорность геноцида, развязанного немцами против евреев и цыган, а также ту невероятную глубину катастрофы, которая постигла великий немецкий народ в 1945 году и его желание как можно быстрее очиститься от вины.
Как же тут быть с обвинениями адыгов в геноциде их народа во время Кавказской войны? Вопрос заполитизирован, законодательства против геноцида в то время не существовало, практически все страны в прошлом делали это, хотя никто виновными в этом себя не признает… Все так запутано! Что же делать? Давайте вспомним старую греческую философскую максиму «Подобное постигается подобным» и сравним ситуацию, имевшуюся на Кавказе в 18-19 веках, с каким-либо явным признанным или непризнанным геноцидом. Сравним один в один — близко и буквально, попробовав примерить на ситуацию с адыгами, то, что происходило с другими народами и посмотреть — сходится ли? Сходятся ли факты исторического прошлого, сходятся ли аргументы за и против, да и вообще, можно ли заменить одно другим, чтобы убедиться насколько эти ситуации равнозначны? Не будет ли это резать глаз? Ну и в зависимости от удачности сравнений, применим к вопросу о геноциде адыгов те же выводы и решения, которые международное сообщество выносит по другим случаям доказанных или недоказанных примеров геноцида. То есть: похожа ли ситуация с черкесами на другую ситуацию и если та, другая, признана геноцидом, значит, требования адыгов о признании своего геноцида совершенно справедливы и должны быть поддержаны, если нет — то нет.
Что интересно, такой анализ никогда не производился адыгскими учеными и общественными деятелями. Оперируя доказательствами типа «Как можно не верить в геноцид адыгов?» и «Наличие адыгского геноцида — бесспорно», они почему-то никогда не объясняли своему собственному народу что такое геноцид, какова международная правоприменительная практика в его случае и сравнима ли ситуация, сложившаяся с адыгами с тем, что испытали другие народы, геноцид которых признан. Меня лично такая укороченная аргументация всегда сильно настораживала и побуждала к поиску информации. Давайте возместим этот пробел адыгской историографии и сделаем то, что адыгские ученые и этноактивисты должны были сделать много лет назад — рассмотрим ситуацию всесторонне и покажем народу насколько требование о признании геноцида адыгов сопоставимо с реальными историческими событиями и с мировой практикой в этом вопросе.
ГЕНОЦИД ИНДЕЙЦЕВ В США
Для наиболее детального разбора, предлагаю взять пример современного мирового лидера, страны, претендующей на название супердемократической, суперморальной и всегда правой — предлагаю замахнуться на наше самое дорогое — на Соединенные Штаты Америки.
Это пример удобен как своей яркой выраженностью — геноцид индейцев известная штука, так и авторитетностью, вовлеченной в него стороны. Если раньше, всего одно поколение назад советские люди говорили — «мы себя под Лениным чистим, чтобы плыть в историю дальше», то теперь многие чистят себя под США. В частности, это делают страны — члены Европарламента, куда адыгские общественные организации передали свое обращение. Интересно знать, как же обстоит с этим дело у их кумира и лидера! Начиная с этого момента, я прошу читателя, читая об Америке, видеть не только и не столько США, а Северный Кавказ и примерять все происходившее на американском континенте на наши степи, леса и горы. Было ли это похоже?
Обвинения США в геноциде индейцев нередки, если не сказать — часты. Как правило, этим занимаются индейские общественные организации, правозащитники, некоторые историки и определенные политические круги, желающие добиться от Америки каких-то уступок. В качестве обвинения обычно выступают простые, но красноречивые факты: за более чем двухвековой период колонизации Северной Америки, в которой бледнолицые пришельцы являлись однозначно агрессорами, на её территории погибло по разным данным от 1 до 7 млн. индейцев. Численность индейцев, населявших североамериканский континент, снизилась с 2-3 млн. человек, проживавших там к концу 17-го века до 237 тыс., находившихся на этой территории в 1900 году.
Сторонники теории геноцида заявляют, что против индейских племен беспрерывно велись военные действия, причем, развернуты они были как регулярной армией, так и теми, кого принято считать мирными жителями — колонистами. Индейцев постоянно убивали, их деревни и стоянки сжигали десятками, их экономическую и продовольственную базу, в виде охотничьих, рыболовных угодий и посевных площадей захватывали, а остатки самих индейцев вытесняли в малопригодные для жизни места — в глухие леса, пустынную местность, в северные районы и т.д. В результате, численность коренных жителей Северной Америки катастрофически снизилась и немало племен просто прекратили свое существование.
США обвиняют в явной и неприкрытой агрессии против мирных людей, которые жили на своей земле и никак не спровоцировали территориальную экспансию европейцев, а также в использовании крайне жестоких мер проведения этой экспансии. Сторонники теории говорят, что Североамериканский континент жил своей жизнью и шел по своему, индивидуальному и специфическому пути развития (который в чем-то не отставал от Европы), а вмешательство Старого Света прервало ход естественного процесса и поставило коренные народы континента на грань вымирания, а некоторые уничтожило полностью.
Особенно сильным аргументом являются утверждения о «звериной жестокости» европейцев, вырезавших под корень целые племена, заживо сжигавших детей и плативших колонистам премию за «каждый скальп или иное убедительное подтверждение, что индеец был убит». Как правило, в доказательство своих слов сторонники теории геноцида приводят множество реальных исторических примеров, таких, как сожжение заживо 700 человек из племени пеквот, убийство более чем 200 женщин, стариков и детей племени вийот в Калифорнии, убийство 300 человек, собравшихся для проведения ритуального обряда у города Вундед-ни в штате Южная Дакота — инцидент, о котором недавно был снят фильм «Похороните мое сердце в Вундед-Ни» и многих других.
Особое, и, вполне понятное, неудовольствие у придерживающихся теории геноцида людей вызывает почитание людей, которые, будучи известными государственными, военными или общественными деятелями, участвовали в каких-то акциях против коренных жителей Нового Света. Общественные активисты выступают за изменение информации о них в учебниках истории, снос их памятников и т. д. Традиционное раздражение вызывает, например, видный американский деятель 17 века Натаниель Бэкон, пример которого вообще очень точно отображает двойственность в восприятии исторических фигур разными социальными и национальными слоями Америки. Потомок высших слоев английской знати, происходивший из блистательного и древнего рода лордов Бэконов, давших в череде прочих исторических деятелей, такую известную фигуру, как лорда-канцлера Англии барона Фрэнсиса Бэкона — основателя философского течения эмпиризма и автора фраз «Знание-сила» и «Любовь к Родине начинается с семьи», широко пропагандировавшихся среди нашего народа в советское время, Натаниель Бэкон переехал в Новый Свет, основал пару плантаций и затем стал организатором восстания фермеров Вирджинии против англичан, очень известной и крайне популярной фигурой в народе. Чего только стоит его прозвище — Народный генерал! Официальная американская историография воспринимает Н. Бэкона как прогрессивного исторического персонажа, который смог отряхнуться от родовых пятен своего происхождения, выступить за правду и, в конце концов, ознаменовать собой стремление американского народа к свободе. В истории Юга Америки он вообще является одной из святынь, а на находящейся в здании Палаты депутатов Вирджинии внушительной мраморной доске с барельефами известных личностей Бэкон назван «великим патриотическим лидером народа Вирджинии».
И все бы ничего, но проблема в том, что насколько «великий патриотический лидер» боролся за свободу белых колонистов, настолько же он выступал против свободы индейцев. Натаниель Бэкон вообще был очень жесток по отношению к ним — организовывал военные экспедиции, убивал их, сгонял с земли и в конце концов пролоббировал в Сенате штата закон по которому все захваченные индейцы становились рабами. Он вообще говорил, что если белый человек встречает индейца, то вариантов исхода этой встречи может быть только два — либо индеец должен быть убит, либо он должен стать рабом. В общем, милый такой дядечка!
Если послушать только сторонников этой теории, то складывается однозначное впечатление действительного геноцида и осознанного убийства целого ряда народов. Как можно не признавать геноцид индейцев? Ведь это все факты. Однако, правда имеет много сторон! Не все так просто! Ни разу и ни одним государством Соединенные Штаты Америки не были признаны страной — организатором геноцида. Не было даже вероятности этого! И речь здесь не только в политической стороне вопроса — мало кто захочет портить отношения с мировым лидером, крупнейшей державой в экономическом и военном отношении, но и в том, что в США всегда находились соответствующие люди, которые могли аргументировано и убедительно отвергнуть все обвинения в геноциде.
Аргументы против американского геноцида можно разделить на 4 основные группы:
1. Колонизация Америки мало походила на избиение беззащитных и не сопротивляющихся людей — это была полномасштабная война, в которой в определенные периоды и на определенных территориях перевес оказывался на разных сторонах. При этом индейцы неоднократно сами начинали боевые действия. Так, по подсчетам историков, примерно три четверти войн индейцев с белыми начались по инициативе краснокожих, а их жестокость по отношению как к белым, так и к другим индейцам нередко поражала европейцев.
2. В уничтожении индейцев принимали участие не только белые, но и сами индейцы, которые враждовали между собой, уничтожали друг друга, служили белым колонистам, принимали участие в военных действиях против враждебных им племен, а зачастую и сами инициировали эти действия, за что получали от белых материальную или иную выгоду. Следовательно, если выдвигать обвинение в геноциде, то единственно справедливым путем будет включить в число обвиняемых в геноциде индейцев и самих индейцев.
3. Подавляющее большинство индейцев погибли не насильственным путем, не от сабель и пуль, а из-за отсутствия иммунитета к болезням, невольно занесенным европейскими колонистами. Живя столетиями изолированно от Старого Света, индейцы не знали таких болезней, как оспа, тиф, дифтерия, бубонная чума, холера, корь и т.д. Не имея иммунитета и не зная как лечить их, индейцы массово умирали.
4. Новые поселенцы не ставили целью уничтожение индейцев. Им была нужна земля, и практически всегда, когда индейцы шли на компромисс с колонистами, то их никто не убивал, им предоставляли новую территорию для проживания, денежную и иную компенсацию, причем, как единоразовую, так и регулярную, причем, продолжающуюся и в наши дни.
Желающих признать геноцид индейцев со стороны белых колонистов, а позднее и американского государства, в принципе не так много. Гораздо больше людей, которые считают эту точку зрения неверной, предвзятой и вредной. Они утверждают, что современные термины «агрессия», «оккупация» и вообще очень многие понятия современного права не применимы к событиям того времени, когда империи двигали границы, как фигуры на шахматной доске и целые народы переселялись по воле монархов. Известные и уважаемые в США историки и политики говорят, что вся история человечества, как гигантская паутина, была соткана и создана из таких переселений и они несли всему человечеству не только кровь и смерть, но в том числе прогресс и развитие, и в том, что мир достиг современного уровня есть и огромная доля заслуг человека, который когда-то посадил свою семью на корабль и отправился покорять новые для него пространства.
Кроме того, они утверждают, что если с подобными мерками подходить ко всем случаям освоения новых территорий, то тогда нам нужно признать геноцидом Великое переселение народов, Эпоху великих географических открытий, переселение венгров с Урала в Центральную Европу, а главными «геноцидоносцами» тогда станут Колумб и Васко да Гамма у европейцев и Ермак с Афанасием Никитиным у нас. Да и само переселение предков индейцев из северной части Азии на американский континент тоже нужно будет представить как акт агрессии против мирного континента, который развивался своим путем и не провоцировал предков индейцев на их появление.
В противовес сторонникам наличия геноцида, многие американские историки говорят, что индейцы, с которыми пришлось столкнуться колонистам, отнюдь не были похожи на белых и пушистых мирных жителей, творящих добро и исповедующих гуманитарные ценности современного порядка. В массе своей это были воинственные племена, которые понимали только язык силы. По их мнению, это было не массовое убийство беззащитных людей по национальному или расовому признаку, а настоящая война, которая шла длительное время и во время которой индейцы располагали внушительными силами, зачастую даже превосходящими силы переселенцев.
Как правило, индейцы сами начинали боевые действия и при неспособности колонистов защитить себя, они редко пропускали случай расправиться с беззащитным поселением колонистов или их обозом, а их жестокость по отношению как к белым, так и к другим индейцам нередко поражала европейцев. Это в особенности верно для первого этапа колонизации, который унес жизни многих и многих европейцев, включая женщин и детей, которые тоже не провоцировали индейцев на нападение.
Таким образом, официальная позиция США формулируется следующим образом: нельзя говорить о геноциде против индейцев. Ряд моральных принципов нашего времени вообще неприменим к событиям той эпохи и обвинять в геноциде только одну сторону, когда убийства и зверства творили обе — неправомочно. Да, европейцы выступали в роли агрессоров, но это было не избиение беззащитных, а настоящая война, которую индейские племена вели в соответствии с тем уровнем развития на котором они находились. Это была длительная и кровавая война, в которой периоды боевых действий сменялись мирным временем и в которой представители индейской расы были на обеих сторонах, зачастую уничтожая друг друга, следовательно, обвинять в их истреблении только европейцев нельзя. Кроме этого, европейцы просто не имеют отношения к гибели значительной части индейцев, которые умерли от болезней.
СОВРЕМЕННЫЕ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ НА КАВКАЗСКУЮ ВОЙНУ
С логикой подхода США трудно не согласиться. Но как же обстояло дело в Черкесии во время Кавказской войны? Применим ли этот случай к Кавказу? В чем адыгские этнические лидеры обвиняют Россию?
Здесь стоит немного передохнуть, сделать небольшое отступление и рассказать какие наиболее общие точки зрения существуют сейчас на Кавказскую войну. Их можно выделить по крайней мере три.
Первая точка зрения — это «Имперская» позиция. Она берет начало еще в той — Императорской России и плавно перерождается в позицию государственническую в наши дни. Эта позиция характеризуется некоей нейтральностью, оправданием появления России на Кавказе интересами Империи, необходимостью защитить закавказские народы и вообще, стремлением развиться и усилиться. Адыги в этой концепции предстают как «непокорные племена», которых Россия по законам имперского развития должна была покорить, чтобы затем включить в свой состав на принципах равенства, братства и общности исторических судеб. Тема жестокости в этой теории не разрабатывается, да и о какой жестокости вообще может идти речь если мы говорим об одной общей судьбе и об одном, советс…, простите, российском народе? Поэтому сторонники этой концепции решительно и полностью забывают об имевших место на Северном Кавказе жестокостях и зверствах и как бы говорят — ну, было и было, что уж теперь? Главное — вместе.
Вторую теории представляют однозначно про-русские, в основном казачьи общественные деятели и историки. Эта версия оправдывает приход русских на Кавказ и концентрируется в основном на героической стороне вопроса — признает адыгов смелыми и опасными воинами, говорит об их собственной храбрости и легализует в общественном сознании все произошедшее. Говорит эта версия и о жестокости. Но только о жестокости адыгской — о беспрерывных нападениях на станицы и деревни, от которых казаки должны были обороняться, об уводимых в черкесский плен русских людях и т.д. Все это бурно иллюстрируется фактами из богатой военной истории казачества, народными песнями типа «шли по тропе два невольничка молодые… торопитесь вы невольнички, за вами есть черкесская погоня, Росланбек-мурза с узденями…», рассказами о том, что обстановка на Кавказе была такова, что в течении десятилетий женщины ходили на реку за водой только в сопровождении вооруженной охраны и т.д.
В этой теории есть свои белые пятна, так, например, она придает законность появлению казаков на Кубани тем, что «царица-мамка нам эту землю подарила», забывая о том, что на подаренной земле в это время кто-то жил; она не дает ответ на вопрос, что делали казачки, которых нельзя было отпустить за водой без охраны и сами их охранники на черкесской территории (помните у Галича — «Граждане, Отечество в опасности — наши танки на чужой земле!»); эта теория никак не учитывает чувство глубокой национальной обиды адыгов за нанесенное им жесточайшее поражение и проигрыш в войне и т.д., но при всем при этом и при условии большой комфортности этой версии, она широко распространена среди русского и казачьего населения Юга России.
Третья теория — это насаждаемая сейчас среди адыгов версия Кавказской войны. Она ни в чем не совпадает с первыми двумя и во времена империй, сначала Российской, а потом и Советской, хотя и бытовала среди черкесов, но в другом виде, тщательно скрывалась, да и все-таки не была так широко распространена. За годы, последовавшие за распадом Советского Союз, эта версия существенным образом развилась и выросла в достаточно стройную и широко распространенную среди адыгов теорию, тщательно охраняемую от ненужной ей дискуссионности и обсуждения.
В соответствии с ней, Россия несет полную ответственность и тяжелейшую вину за начало войны на Кавказе, за агрессию против мирного народа, никак не провоцировавшего её на такие действия и за геноцид, устроенный в отношении целого ряда кавказских народностей. Согласно этой версии, все адыги более 100 лет плечом к плечу героически сражались против захватчиков, оккупантов и палачей, в роли которых выступали русские, и только громаднейшее численное превосходство российской армии обеспечило их проигрыш. Российские власти при этом, имели целью не просто победить черкесов, как военного противника, но и уничтожить их как народ, ради чего творили жестокости, не имеющие аналогов в истории — сжигали десятками аулы, вырезали целые народности, целенаправленно селили уцелевших адыгов в местах, где зверствовала малярия и, в конечном итоге, безжалостно выгнали, выселили весь народ в Турцию, в результате чего погибли сотни тысяч черкесов.
Необходимо признать, что в той или иной степени, эту версию сейчас поддерживают очень многие, если не практически все адыги, причем, если старое поколение не совсем с ней согласно и в целом относится к ней более индифферентно, то практически 100% социально активной молодежи её поддерживают. В чем же состоят их обвинения России? Берем Обращение черкесских организаций в Европарламент. Это очень интересный документ сам по себе и мы к нему еще не раз будем возвращаться. Цитирую:
«В ходе военных действий осуществлялись — захват территорий, целенаправленное лишение мирного населения основных средств жизнеобеспечения: уничтожение садов и посевов, захват скота, сожжение дотла мирных селений.
Совершались массовые убийства мирного населения: женщин, детей, стариков.
К середине XIX века организованное сопротивление адыгов (черкесов) было сломлено. С 1862 начинается массовая насильственная депортация коренного населения. Сотни тысяч людей, согнанных на побережье Черного моря, гибнут от холода, голода, эпидемий. По заниженным данным Адольфа Берже (1828-1886 гг.), который считался в то время официальным историком Русско-Кавказской войны, из более чем миллиона адыгов (черкесов) в войне погибло свыше 400 тыс. человек, выселено 497 тыс. человек, на исторической родине осталось около 80 тыс. человек. Однако беды нашего народа на этом не закончились…
В многочисленных архивных документах есть сведения участников трагических событий, которые позволяют сделать главный вывод — войну, которую вело Российское государство в XVIII — XIX вв. против адыгов (черкесов) на их исторической территории, нельзя рассматривать как обычные военные действия. Россия ставила целью не только захват территории, но и полное уничтожение либо выселение коренного народа со своих исторических земель. Иначе нельзя объяснить причины нечеловеческой жестокости, проявленной российскими войсками на Северо-Западном Кавказе.
Процесс насильственной депортации продолжался вплоть до Первой мировой войны, как отдельными семьями, так и целыми населенными пунктами… За 142 года после окончания Русско-Кавказской войны Россия неоднократно меняла свое политическое устройство, но отношение к адыгам (черкесам) оставалось неизменным — это насильственная культурная ассимиляция оставшегося коренного населения на своей исторической территории и запрет на возвращение изгнанных с Северо-Западного Кавказа адыгов (черкесов)» [5]
Итак, суммируем все вышеизложенное: невероятная жестокость, стремление уничтожить или выселить целый народ, насильственная депортация, принудительная культурная ассимиляция. Отсюда абсолютно логично вытекает следствие: «просим Европарламент всесторонне и объективно рассмотреть наше Обращение и признать геноцид адыгского (черкесского) народа, совершенный Российским государством с конца XVIII до начала XX вв.»
Вот… «Просим признать геноцид». Теперь давайте пошагово по пунктам сравним то, что происходило с адыгами и с индейцами. Начнем с невероятной жестокости.
ЖЕСТОКОСТЬ
Как мы помним, одной из причин, по которой индейцы требуют квалифицировать то, что происходило на североамериканском континенте была именно жестокость белых по отношению к коренным жителям континента.
Они говорят, что колонисты безжалостно вырезали целые деревни и стойбища, убивали женщин и детей и вообще целенаправленно занимались убийством беззащитных людей. Однако официальная наука отвечает, что классифицировать действия переселенцев как геноцид нельзя потому, что это все-таки было полноценной войной, где индейцы вели боевые действия против европейцев и зачастую даже имели преимущество, а по отношению к мирным жителям сами индейцы вели себя точно таким же образом, если даже не хуже.
Как же с этим обстояло дело на Кавказе?
Говоря об обвинениях адыгов в адрес Российского государства, следует констатировать полное совпадение черкесской аргументации с доводами индейцев: черкесы тоже говорят о «нечеловеческой жестокости, проявленной российскими войсками на Северо-Западном Кавказе», о «массовых убийствах мирного населения: женщин, детей, стариков», о «сожжении дотла мирных селений» и т.д. Полное совпадение! Совпадает ли аргументация их российских и американских оппонентов? Давайте, как говорится, прильнем к истокам — взглянем на несколько реальных случаев из того времени и оценим была ли «невероятная жестокость», против кого она была направлена и кем проявлялась.
Май 1807 г. Несколько тысяч конных черкесов, под предводительством князя Султан-Гирея…напали на ст.Воровсколесскую. В ней находилась штаб-квартира донского полка войскового старшины Ф.М.Персиянова… развернулся большой бой, в Воровсколесском редуте отбивались окружённые егеря 16-го полка и драгуны Нижегородского полка. В конечном итоге донцы Персиянова (52 казака вместе с ним) и часть линейцев смогли спасти часть жителей, полковые знамена и орудие, «положив на месте» до 300 горцев. От полной гибели станицу спасли подоспевшие 2 эскадрона нижегородцев с артиллерией: они прогнали партию. Потери: убито много людей, горцы захватили в плен 136 мужчин и 179 женщин, забрали скот и имущество. Во время боя в станице, была захвачена в плен семья Персиянова (жена, приёмная дочь и 2 внуков). Горцы потребовали 1000 рублей, таких денег у него не было. Они были взяты в долг из войсковых сумм Войска Донского, поручителем стал полковник Быхалов 1-й. Семью Персиянова выкупили, но через год, когда подошёл срок уплаты, расплатиться он не смог. Полковник Быхалов внёс в казну свои деньги.
Ноябрь 1812 г. село Каменнобродское — на Урупе собралось до 8000 горцев, для «впадения в кордон Линии в разных местах». 7 ноября — около 5000 закубанцев из 9 племён переправились через Кубань ниже Пр.Окопа и напали на с. Каменнобродское на Егорлыке. Они сожгли 35 домов, убили около 300 и взяли в плен до 350 человек (по другим сведениям — 200), захватили около 5000 голов скота.
Май 1823 г. Партия Джембулата напала на с.Круглолесское. Крестьяне были отчасти сами виноваты в такой участи села — в нём стояла рота Кабардинского полка капитана Цыклаурова, но мужики, ревнуя жён к солдатам, настояли на их уходе. 13 мая Цыклауров выступил из села. Узнав о нападении, он пошёл назад, но горцы задержали его отряд (2 роты кабардинцев, постовая команда из 24 хопёрцев, 1 орудие). Потеряв 25 солдат, Цыклауров прорвался и спас село от полной гибели. Джембулат стал отступать. Генерал Сталь с отрядом (250 солдат, 200 казаков и 2 орудия), извещённый о погроме, присоединил к себе казаков с постов и пошёл к месту обратной переправы партии. В это время отряд подполковника Урнижевского перёшел Кубань у Пр.Окопа и двинулся к Лабе наперерез партии. При ненастной погоде пехота отряда Сталя отстала и, на переправе у Невинномысского укр., партию встретили хопёрцы Солдатова и Кубанский полк майора Степановского при 2 орудиях. Винтовки из-за дождя не действовали, в рукопашном бою было изрублено до 150 черкесов (всего за набег убито до 250 горцев). Не переправленных через реку пленных горцы резали и топили в воде, почти весь скот был брошен с подсечёнными ногами. «Хищники» вырвались «сильно расстроенные» и уцелели из-за измены проводников отряда Урнижевского. Они повернули его назад прямо перед уходившей партией. На Б.Зеленчуке черкесы ночевали и, разделив добычу, разошлись. В Круглолесском погибло 50 человек, 41 ранен, 345 взяты в плен (40 из них отбиты в «израненом виде»), угнано 677 лошадей и 1067 голов скота, имущество разграблено (для поживы разрывали даже могилы на кладбище и дёргали гвозди из построек).
Июль 1823 г. Русские войска устраивают «репрессалии» за набег Джембулата. Войска перешли Кубань, вышли к Б. Зеленчуку и захватили врасплох 5 ногайских аулов. В плену оказались 3 князя с семьями и родственниками, много «простого народа». 2 июля отряд, с большим числом пленных и скота, пошёл обратно. На помощь ногайцам прибыло около 1000 «беглых кабардинцев», бесленеевцев, абазинов и абадзехов. Войска разбили их у Усть-Тохтамышского поста. Итог экспедиции — горцы потеряли много убитыми и ранеными, пленено 1467 человек, взято около 5500 голов рогатого скота, 2000 овец. Мужчин отправили в Георгиевск на казённые работы, а стариков, женщин, детей раздали по станицам и селам. Официальные потери отряда — убиты 1 солдат и 2 казака, 2 навагинца утонули, ранены 1 солдат и 8 казаков.
Апрель 1823 г. Отряд Вельяминова (3 батальона пехоты, Кубанский и Кавказский полки, 18 орудий пешей и конной артиллерии) переправился у Пр.Окопа для захвата «беглых кабардинских аулов» за Лабой. Отряд полковника Фёдора Бековича-Черкасского (полу-черкеса по происхождению)послали разведать их местоположение. За Лабой он обнаружил укреплённый аул «беглого» кабардинского князя Али Карамурзина. Аул был сожжён, его население погибло в огне (только знатных узденей — 68 человек). Всего у кабардинцев погибло более 1000 человек, в плен взято 139 «душ», захвачено до 4000 голов скота и лошадей. Потери отряда — 3 раненых казака (2 смертельно).
Январь 1824 г. Из Усть-Лабинской крепости выступил отряд Кацырева (2357 человек пехоты, 950 линейцев, 14 орудий), чтобы остановить аулы князя Мисоста Айтеко. Упустив их, Кацырев «сорвал злость» на не имевших никакого отношения к первоначальной цели похода бжедугах. Перед приближением отряда старики, женщины и дети начали уходить под прикрытием конницы. Линейцы нагнали обоз и окружили его большую часть. Только 150 человек захватили в плен, остальные, кто пытался сопротивляться, были убиты. 14 января Кацырев вернулся с пленными и 1000 голов скота. Император, за лишнюю жестокость, объявил ему выговор [6].
Вот такая история. Неприкрытая. Нагая. Чьи действия более жестоки — Российской армии или черкесов? Я не знаю. И даже не хочу выбирать! Иначе придется считать, что жизни и страдания представителей какой-то одной стороны — русских или черкесов — нам дороже жизней людей, бывших на другой стороне.
Примерно такую позицию занимает и американская историография, подчеркивая, что в ходе боевых действий обе стороны демонстрировали примеры жестокости и негуманного отношения к мирным жителям и сейчас неправомерно выбирать только одну из них, выпячивать её страдания и забывать о её собственных, говоря с позиций современного права, преступлениях.
Не-пра-во-мер-но! И с точки зрения истории, и по закону, и по моральным принципам!
Тем более, что история Кавказской войны дает нам в этом вопросе удивительное совпадение периодичности этой войны с тем, что происходило на американском континенте. Практически 100%-ное!
Во время первоначального освоения двух Америк немногочисленные колонисты были легкой добычей огромного количества индейцев — те разоряли их деревни, убивали жителей, сжигали посевы, вырезали семьи, поселившиеся вдалеке от общества. Зверства, которые они демонстрировали были абсолютно однопорядковы тем, в чем сами индейцы обвиняют сейчас колонистов. Когда же позиции переселенцев усилились, ситуация поменялась на прямо противоположную. Теперь уже индейцы стали выступать в роли жертвы. В наше время, потомки «краснокожих» полностью забывают о первом периоде — «тут помню — тут не помню» — и основывают свою позицию жертв геноцида лишь на втором отрезке истории освоения континента, где уже их предки предстают в роли униженных и уничтожаемых.
До конца 1810-х гг. российская политика на Кавказе была однозначно оборонительной. В течении почти 50 лет, включаемых адыгами в Кавказскую войну и тоже относимых к геноциду, не имевшему аналогов в истории, Россия стояла на правобережье Кубани, на бывшей земле ногайцев, на землю Черкесии никак не посягала и Кубань с Лабой переходила только в крайнем случае, нехотя, и только в ответ на набеги горцев. На черкесской земле в это время находилась только крепость Моздок, построенная там во многом по просьбе владельца тех мест, кабардинского князя Кургоко Канчокина.
В течении всего этого периода Россия говорит о мире с горцами, пытается торговать с ними, стремится не вступать в конфликты, а если и делать это, то только в ответ на их нападения и только на российской земле, на землю же горцев не ходить. Одно время даже существовало правило, что все переходы Кубани войска могли делать исключительно с личного разрешения Императора Павла I. Нарушители этого правила жестоко наказывались вне зависимости от того при каких условиях это нарушение было сделано. Так, в 1797 году более 300 кубанских казаков в ответ на постоянные набеги горцев, доведших многих из них их до полунищенского состояния, самовольно переправились через Кубань, напали на черкесский аул и увели из него до 5 тыс. овец, когда об этом стало известно императору Павлу I, он приказал овец черкесам вернуть, командира полка отдать под суд, а казакам от его имени передать, что в случае повторения подобного участники набега будут отданы в руки адыгам.
Интересно читать российскую переписку того времени. Почти вся доермоловская российская военная корреспонденция на Западном Кавказе пронизана духом если уж не толстовщины, то уж по крайней мере духом непровоцирования адыгов. Набеги, подобные вышеописанным, в ней именуются «шалостями», военному командованию рекомендуется их предотвращать, при возможности выдавливать черкесов, пробравшихся на российскую территорию и только в крайнем случае уничтожать их.
В соответствии со множеством свидетельств, все происходящее тогда не воспринималось самими адыгами в качестве Отечественной войны и борьбы за свободу — за какую свободу, кто на нее посягал? В течении долгих десятилетий российский мир заканчивался на правом берегу Кубани и русские не проявляли желания захватывать адыгские земли, аннексировать их и устанавливать свои порядки. Более того, черкесы видят соседство все увеличивающегося количества тогда еще слабозащищенных русских поселений как великолепную цель бытовавшей у них набеговой системы хозяйствования, в которой грабежи соседей были крайне важным элементом жизнеобеспечения, видом деятельности, которым практически полностью занимался правящий класс адыгского общества — князья и дворяне.
Это было время, когда общественное сознание горцев оправдывало и превозносило набеги, считало их естественными и необходимыми. По понятиям, бытовавшим тогда среди адыгов, грабежи и захваты людей не только не считались преступлением, но признавались молодчеством, удалью и были вообще самым почетным ремеслом в обществе, во многом возведенным в ранг культа. Причем, относилось это не только к знати — знать просто делала только это и ничем другим не занималась — но и к простому свободному крестьянству. Среди кавказоведов, например, известно такое понятие, как «сезонные набеги», производившиеся, как правило, в осенне-зимний период, когда полевые работы закончены и крестьянин может заняться другим делом.
То время хорошо описал Хан-Гирей — один из адыгских писателей, почти современников: «в степях между Кубанью и Доном…наездники, как метеоры, летали по нему, всюду оставляя кровавые следы». В качестве примеров таких следов можно вспомнить набег, произведенный в 1771 г. князем Сокуром Арсланбеком Аджи на донскую станицу Романовскую, когда чуть ли не полстаницы жителей были убиты, а вторая половина попала в плен и была угнана за Кубань. Участь подобных пленников, как правило, была печальна — их гнали к побережью и продавали в Турцию. Помните, у Пушкина «и с боя взятыми рабами суда в Анапе нагружать»…
Все меняется после прихода на Кавказ Ермолова. Именно его и еще основателя Армавира — генерала Засса с особой силой, как индейцы Бэкона, ненавидят северокавказцы. Именно его памятники в Грозном еще в советское время периодически разрушались «благодарными» чеченцами. С приходом Ермолова кавказская политика России становится совсем другой. Но основа этих изменений лежит совсем не в том, в чем его упрекают многие из нынешних записных этногуманистов — не в излишней жестокости и не в уничтожении мирных жителей — Ермолов был первым, кто понял, что на Кавказе нельзя вести войну по европейским принципам и перешел на местные правила и нормы военных действий. Это касается и его приказов в обязательном порядке жестко карать за каждый набег, и его политики взятия с селений аманатов (заложников), совершенно немыслимой при войне в Европе, и того, что операции русских войск при нем превратились тоже в какое-то подобие набегов, в которых действительно гибли мирные жители и, конечно же, его тактики привлечения для военных операций против горцев самих горцев.
Было ли то, что он делал, жестоко? Да! Несомненно! Но ведь это была та самая политика, которую на протяжении многих десятилетий демонстрировали сами адыги. Это была политика, целью которой (хотя, конечно же, не единственной!) во многом, как раз и была нейтрализация адыгских набегов!
Разве можем мы теперь забывать о массовых и постоянных черкесских набегах на кубанскую линию, в первый период военных действий не являвшуюся угрозой черкесским землям и превозносить исключительно страдания адыгов во второй их период?
Разве справедливо видеть только черкесские головы, насаженные на пики генералом Зассом и заставлять потомков сотен убитых и угнанных в рабство жителей станицы Романовской учитывать только их и считать это страшным геноцидом, а страдания своих предков полностью забывать?
Справедливо! — говорят нам современные адыгские общественные лидеры. Несправедливо! — говорят американские ученые и политики по поводу точно такой же ситуации, наблюдавшейся во время колонизации североамериканского континента. И та, и другая сторона в своих действиях прибегали к жестокости и бесчеловечности и в этих условиях мы не можем назначить одну сторону безусловной жертвой, а другую — безусловным палачом и агрессором.
Это так, возражают им адыгские лидеры, но ведь черкесы-то были на своей земле и защищали Родину, а значит вели справедливую войну!… Да и нет! Действительно, с позиции морали нашего времени можно сказать, что на втором этапе Кавказской войны, черкесы защищали свою Родину от вторгшихся на нее российских войск. Но чью Родину они защищали в течении 50 лет до этого? Чью Родину они защищали в станице Романовской и селе Каменнобродском? Защита чьей Родины достигалась ежегодной продажей тысяч рабов в Турцию?
Да и это не важно! В любом случае, это никоим образом не связано с вопросом о признании геноцида — геноцид не знает справедливых, либо несправедливых войн, он не признает политической целесообразности конфликтов и оперирует лишь понятиями действий по целенаправленному и осознанному уничтожению целого народа.
Поймите меня правильно, я далек от мысли оправдать Кавказскую войну стремлением России обезопасить свои границы от черкесских набегов и прекратить на Кавказе работорговлю. Хотя и в таких теориях тоже недостатка нет. Я уверен, что в основе войны лежат гораздо более глубокие процессы. Нельзя — неправильно и преступно! — полностью закрывать глаза на жестокости чинимые одной стороной конфликта и с лупой в руках изыскивать и выпячивать любые пакости, творимые стороной другой!
Вся несостоятельность теории о геноциде черкесов видна и при сравнении ситуации на Кавказе с любым признанным и неоспоримым геноцидом. Например, геноцидом евреев в годы II Мировой войны. Здесь и далее мы не раз будем сравнивать два эти случая, примерять то, что произошло в одном случае на ситуацию в другим, ведь если и там, и там мы имеем дело с геноцидом, то они хоть в чем-то должны быть сопоставимы и однопорядковы!
Так вот, давайте представим, что в 1942 году, подвергшиеся геноциду евреи, по аналогии с адыгами… организовали нападение на, скажем, приграничный немецкий Кенигсберг. Оголтелая еврейская военщина ворвалась в город, отряды, состоящие из великолепных, прославленных еврейских военных, живущих «с меча», влетают в спящий и беззащитный немецкий город. Евреи убивают, жгут, захватывают мирных немецких бюргеров, хватают без разбора женщин и детей, чтобы увести их в свой, в еврейский тыл, и там часть за принадлежность к немецкой нации убить, часть заставить работать на себя в качестве бессловесной скотины и часть продать. Набрав множество пленников, евреи уходят, их нагоняют летучие немецкие отряды, родственники плененных жителей. Некоторых пленников в израненном состоянии отбивают, понимая, что всех им забрать не удастся, евреи часть горожан убивают прямо у линии фронта, а часть все-таки уводят с собой.
Представили? Уверен, что нет, даже если у вас очень и очень богатая фантазия. Вот поэтому в случае с евреями мы этот геноцид признаём, а в случае с адыгами…, погодите. Пойдем дальше!
Андрей ЕПИФАНЦЕВ
Кавказская война. Геноцид, которого не было. Ч. 2 Мифы и правда о кавказской войне
БОЛЕЗНИ
Еще одним аргументом противников признания геноцида индейцев является факт, о котором начисто и очень удобно забывают сторонники этой теории. Дело в том, что, обвиняя США и европейских колонистов в гибели миллионов индейцев, эти люди абсолютно не принимают во внимание то, что по крайней мере половина погибших коренных обитателей североамериканского континента умерла совсем не от пуль европейцев или сабельных ударов американской конницы, а скончалась вследствии эпидемий, от голода, лишений и т.д. Естественно, эпидемии, лишения и голод встречались в Америке и до её открытия Колумбом, но белые переселенцы принесли с собой ряд болезней, которых раньше индейские народы не знали, не имели к ним иммунитета и не знали способов лечения. Тиф, чума и т.д. — индейцы умирали от них поодиночке, десятками, сотнями, целыми поселками и племенами.
Почему же, спрашивают противники версии геноцида, в смерти индейцев от болезней обвиняют белых колонистов? Как можно приравнивать к жестокому убийству смерть человека от эпидемии? Ведь европейцы не целенаправленно занесли страшные болезни в Америку и, за исключением всего одного известного случая, не заражали ими индейцев специально. Ведь не обвиняем же мы сейчас жителей Африки в том, что на их континенте зародился СПИД? И не обвиняем индусов в том, что, по одной из версий о происхождении проказы, индусы заразили ею солдат армии Александра Филипповича Македонского, а те уже принесли этот страшный недуг в Европу. Если где-то от умирает человек, мы же не обвиняем в убийстве его соседа!
Можно ли отнести вышесказанное к ситуации на Кавказе? «Из более чем миллиона адыгов (черкесов) в войне погибло свыше 400 тыс. человек», говорится в обращении адыгов в Европарламент. Огромная цифра! Сколько же из них погибло в ходе боевых действий? Сколько человек было убито русскими?
10%. Только десятая часть из этих 400 тысяч погибла непосредственно в боестолкновениях с русскими войсками. Интересные в этом отношении записки оставил генерал Фадеев Р.А. — прекрасный русский офицер, бывший одинаково смел и умен как при личном участии в атаках, так и при планировании боевых действий. Фадеев, кстати, был офицером штаба при генерале Барятинском и лично планировал операцию взятия аула Гуниб, где был пленен Шамиль. Он же и составил вошедший в историю лаконичный приказ Барятинского, ознаменовавший конец войны на Восточном Кавказе: «Гуниб взят. Шамиль в плену. Поздравляю Кавказскую армию». Это был человек, который среди множества наград считал самым ценным личное знамя Шамиля, подаренное ему тогда князем Барятинским. Так вот, генерал Фадеев считал, что «не более десятой части погибших пали от оружия; остальные свалились от лишений и суровых зим, проведенных под метелями в лесу и на голых скалах…» [7] Кстати, адыгские историки и общественные деятели очень любят цитировать генерала Фадеева. Правда, из всего немалого литературного наследия генерала, считающегося кроме всего прочего и военным историком, они почему-то выдергивают лишь 2-3 фразы, забывая обо всем остальном. Здесь и далее я буду не раз цитировать те фразы Фадеева, на которые они странным образом не ссылаются. Но давайте обо всем по порядку…
Массовые эпидемии неизвестных болезней, к счастью, не были распространены на Кавказе, так как это было в Америке, но в «покорении» края они тоже сыграли свою роль. Наиболее опасной болезнью в то время была чума. Эпидемии чумы не были в новинку для адыгов, они периодически происходили на Северном Кавказе, и до проникновения русских, так, сильная эпидемия этой болезни охватила Кабарду в 1736-1737гг. Иоганн Бларамберг, например, считал, что чума проникала в земли Черкесии из Турции, которую нередко сотрясали мощнейшие эпидемии этой болезни и откуда она неоднократно проникала в Европейский страны и в том числе в Россию. «Из-за этой торговли к ним проникла чума, истребившая их детей, что неизбежно вызвало заметное сокращение населения». [8]
Жестокая эпидемия чумы охватила Кабарду с 1804 по 1826 год и выкосила по некоторым данным от половины, до двух третей её жителей, Это привело к серьезным миграциям кабардинцев на другие территории Кавказа, как занятые, так и не занятые русскими, в том числе в Чечню и сыграло свою роль в «усмирении» края. В результате военных действий, многолетней тяжелейшей эпидемии и огромной в процентном отношении миграции, к 1812 году, на территории Кабарды по некоторым данным из 350 тысяч коренных жителей остаются только от 30 000 до 60 000 коренных человек.
«Моровая язва (чума) была союзницей нашей противу кабардинцев, ибо, уничтожив совершенно население Малой Кабарды и произведя опустошение в Большой Кабарде, до того их ослабила, что они не могли уже как прежде собираться в больших силах…», писал тогда Ермолов. [9]
Но на чуму, как Вы понимаете, обвинение в Европарламент подать нельзя, поэтому теперь умерших от нее кабардинцев современные этнопатриоты, не раздумывая, записывают как убитых русскими.
Другой распространенной в то время болезнью была малярия. Сейчас уже мало кто знает, что многие районы, которые сейчас мы воспринимаем как благодатные и чей климат считаем полезным, еще меньше века назад были опасными для здоровья и считались, без малейшего преувеличения, гиблыми. В то время на Кавказе в находилось немало водоемов, которые мы сейчас называем анафилогенными — т.е. те, где водятся малярийные комары. Таких водоемов и болот было немало, например, в районе современных Сочи и Сухума. Известно, что по причине малярии абхазы и убыхи не любили селиться непосредственно в низменности — у моря и предпочитали уходить чуть выше. Немало таких болот было и в районе еще одной современной здравницы — Пятигорья и т.д. Многие из них осушили лишь в 1920-1930-х, но кое-где они сохранялись еще и в 1950-х годах, то есть, на памяти еще живущего поколения. По воспоминаниям жителей Сочи, в 1920-е годы диагноз малярия ставился каждому второму, обратившемуся к врачу. Малярия была очень распространенной болезнью. Она просто бушевала на Кавказе, особенно там, где была вода, известны случаи, когда черкесы просто бросали свои поселения и уходили туда, где малярийных комаров не было.
Нередки были в горах и случаи голода. Только в первой половине 19-го века возникает несколько случаев сильного голода — в 1829, 1840 и 1845-46, 1859 года. Как правило, все они происходят из-за неурожая и поражают в основном черкесские народности, жившие в горах и по естественным причинам имевшие ограниченное количество пахотной земли — абадзехов, махошевцев и егерухаевцев. Наверное, можно говорить о том, что в какой-то степени эти неурожаи были вызваны отрывом народа на боевые действия и военными тяготами, но ограничиваться только этой причиной абсолютно неправильно. Так, например, очень сильный голод 1859 года был вызван нашествием саранчи, уничтожившей посевы.
Немало адыгов умерли и во время трагической депортации 1864 года от голода и лишений. (Более подробно об этом мы поговорим позже). Описание страданий людей, стремившихся оставить Родину и переселиться в Турцию вряд ли могут оставить кого-то равнодушным. В книге “Кавказские горцы” Я. Абрамов так описывает процесс изгнания черкесов: “Страдания, которые приходилось выносить в это время горцам, нет возможности описать… Один рассказывает о трупе матери, грудь которого сосет ребенок; другой — о матери же, носящей на руках двух замерзших детей и никак не хотевшей расстаться с ними, третий — о целой груде человеческих тел, прижавшихся друг к другу в надежде сохранить внутреннюю теплоту и в этом положении застывших”, [10]
В этой книге описывается, как черкесы собирались приморских городах — Анапе, Туапсе, Новороссийске, в мелких бухтах, еще не занятых царскими войсками. Здесь они могли ожидать прихода судна и наступления своей очереди в течении нескольких месяцев под открытым небом, зачастую без средств к существованию. От голода и болезней люди мерли буквально тысячами, зимой к этим напастям прибавлялся еще и холод. Очевидцы говорят, что весь черноморский берег Кавказа был усыпан трупами и умирающими, среди которых лежали живые, ожидающие отправки в Турцию люди. Но и в Турции их беды продолжились и еще увеличились.
Без сомнения, депортацию, переселение адыгов нужно считать одной из величайших трагедий адыгского народа, закономерным результатом Кавказской войны и всех ошибок, сделанных людьми, находившихся по обеим сторонам этой войны.
Можно ли считать гибель многих тысяч адыгов из-за болезней и лишений, имевшихся в ходе длительного военного периода и в значительной степени явившуюся результатом военных действий и военного поражения черкесов, доказательством геноцида, развязанного против них Россией с целью уничтожить всех горцев под корень? Давайте спросим себя — были эти болезни принесены на Кавказ русскими? Заражали ли они адыгов специально? Создавали ли они преднамеренно безвыходную, безвариантную ситуацию, при которой адыги неминуемо и осознанно для российского командования, должны были бы все погибнуть? А может быть болезни и лишения случались избирательно и касались только адыгов?
Российские войска и переселенцы находились в аналогичном с черкесами положении. Болезни косили их точно также. По отношению к ним тоже считается, что только 10% солдат и офицеров, погибших в Кавказской войне, были убиты в ходе военных операций. Остальные же погибли от болезней, лишений, отсутствия медицинской помощи. Цинга, тиф и малярия буквально косили ряды русской армии. Некомплект в невоюющих частях мог достигать 80%.Особенно трагично дело обстояло на морском побережье — там, где стояли русские крепости — там, где черкесы и абхазы не селились из-за широкого распространения малярии. Например, в укреплении Св. Духа, стоявшем на месте нынешнего города Адлера, весь гарнизон, состоявший из 922 человек, вымер в течение 5 лет. В 1845 г. на всей Черноморской линии было убито 18, а умерло от болезней 2427 человек. В начале 1840-х годов во всех крепостях береговой линии вместо минимально требующихся 25980 человек, налицо было только 2776.
Русские декабристы, сосланные или сами вызвавшиеся поехать на Кавказ, сравнивали побережье с теми местами, где они находились в ссылке и называли их «теплой Сибирью». Кстати, именно в этой «Сибири» — в ныне благодатнейшем месте, неподалеку от Сочи — в Лазаревском — умер от малярии автор известных строк «Из искры возгорится пламя» — декабрист и поэт Александр Одоевский.
Вот такая ситуация. Вот так и было. Правомерно ли теперь в смерти многих тысяч адыгов, павших за столетний период от болезней и лишений, обвинять русских, которые и сами были же в такой ситуации? Можно ли в смерти кабардинца Аслана, умершего от чумы, винить русского поселенца Ивана, который сам скончался от малярии? Почему за тифозные пятна Нафисет Россия должна признать себя виновной, а про такие же пятна Натальи нам нужно забыть и не вспоминать никогда? Получается полный абсурд — аул, вымирающий от чумы и малярии мы должны причислить к геноциду, не имевшему аналогов в истории, а казачью станицу, стоящую рядом и в такой же степени страдающую от этих болезней, не замечать полностью или, более того, назначить виновной, заклеймить с высоких трибун и примерно наказать?! Говоря реалиями нашего времени, если человек умирает от сердечной недостаточности, то как его соседа по лестничной площадке можно судить за его убийство?
Подход к вопросу о геноциде, выраженный в обращении в Европарламент, не дает ответа на эти вопросы. Не дают его и современные черкесские историки и общественные деятели. Они его просто не ставят. Этот вопрос этно-патриоты обходят стороной годами, застенчиво не обращая на него внимания и приписывая 360 тыс. скончавшихся от болезней голода и лишений к 40 тыс. человек, погибших в результате боевых действий. Без сомнения, такая односторонняя забывчивость очень удобна и по отношению к самому адыгскому народу это работает. Люди верят! Другое дело, что при любом серьезном, научном, историчном рассмотрении темы геноцида, когда свою позицию будет нельзя доказать лишь выкриком с трибуны «Ну как можно не верить в геноцид адыгов!» этот вопрос неминуемо поднимется, как поднимается он в случае с геноцидом индейцев и в ситуации, полностью аналогичной кавказской, дает право официальной Америке не признавать требования их потомков.
ТОРГОВЛЯ
Но, вернемся к нашим индейцам, друзья! Мы совсем забыли про них — про Чингачгука, Ункаса, Виннету и Соколиного глаза. В прерии, друзья, в прерии! Напомню, что одно из обвинений потомков первых обитателей американского континента по отношению к его «вторым обитателям» строится на том, что поселенцам изначально была нужна земля, а индейцы на этой земле были не нужны, следовательно, они хотели уничтожить их всеми способами, стереть с лица континента, как расу, как народ, а это уже чистый геноцид.
Противники же такой точки зрения отвечают им, что ситуация была абсолютно обратна. Да, колонистам была нужна земля, но они не ставили целью уничтожение индейцев. Практически всегда, когда аборигены шли на компромисс с англичанами и французами, их никто не убивал, индейцам предоставляли для проживания новую территорию, денежную и иную компенсацию, причем, как единоразовую, так и регулярную, причем, продолжающуюся и в наши дни.
Как же с этим обстояло дело на Кавказе?
Во-первых, стоит сказать, что обвинение Российского государства со стороны адыгских лидеров звучит абсолютно идентично с позицией индейцев. Его нельзя было бы сделать более похожим на индейское обвинение даже если это очень сильно захотеть. Берем самый главный вывод Обращения в Европарламент: «войну, которую вело Российское государство в XVIII — XIX вв. против адыгов (черкесов) на их исторической территории, нельзя рассматривать как обычные военные действия. Россия ставила целью не только захват территории, но и полное уничтожение либо выселение коренного народа со своих исторических земель. Иначе нельзя объяснить причины нечеловеческой жестокости, проявленной российскими войсками на Северо-Западном Кавказе.»
Здесь необходимо отметить, что в рассмотрении этого пункта нам встретятся некоторые трудности. Как его доказывать или опровергать? Как доказать, что русским была нужна Черкесия, но не черкесы? Найти договоры Александра II с Сатаной, где было бы четко написано, за что конкретно он продает ему душу? Тут нам на помощь опять придет сравнение. Мы знаем что делали немцы с евреями для того, чтобы их полностью уничтожить, знаем какие шаги предпринимали турки, чтобы получить армянские земли без самих армян. Что же делали русские? Давайте посмотрим.
Начнем с того, что делает любая держава, желающая осуществить геноцид над соседним народом и уничтожить его представителей «по национальному признаку» — с торговли. Торговля — это известный инструмент геноцида! Так, в 1930-1940е годы, фашистская Германия, устроившая геноцид евреям, очень широко торговала с ними, в немецких городах существовали специальные, устроенные государством рынки, на которых любой еврей из любой страны мог продать продукты своего нехитрого труда. Германское государство контролировало цены для продажи товаров евреям. Славились торговлей и племена бхутту с тутси. Во время геноцида тутси, любой их представитель мог пригнать стадо овец и продать их бхутту. Не отставали в этом вопросе и сербы с хорватами — из истории известно, что во время вырезания сербов усташами в 1941 году, уровень их сербско-хорватской торговли поднялся особенно высоко.
Так было. Было ли? А вот на Кавказе во время “страшного геноцида” адыгов было именно так.
Изначально, со времен Моздока и переселения запорожских казаков торговля была крайне важным элементом взаимоотношений между русскими и адыгами. Российские власти её всегда поощряли и стимулировали. Вместе с тем, в условиях военного положения, они стремились упорядочить торговые отношения, поставить их под свой контроль и сделать инструментом своей политики на Кавказе. В их глазах торговля должна была послужить средством сближения с мирными горцами и обогащения их путем взаимовыгодных отношений с богатой и могущественной Россией и, в то же время, торговля, а вернее её отсутствие — блокада — была призвана стать средством влияния на немирные аулы и народности и их ослабления.
Общие мысли о торговле с черкесами выразил А.С. Пушкин, написавший в своем «Путешествии в Арзрум» в 1829г. «Должно, однако ж, надеяться, что приобретение восточного края Черного моря, отрезав черкесов от торговли с Турцией, принудит их с нами сблизиться. Интересно высказывался историк и этнограф С. Броневский предложивший целую программу «исправления» горцев. По его мнению, России надо было последовательно бороться с набегами и разбоями, «неослабно преследовать хищников», «наказание соразмерять с преступлением», развивать торговлю с горцами и снять все таможенные заставы на Северном Кавказе, кроме Кизлярской, не допускать работорговлю, патрулируя военными судами побережье Черного моря и перехватывая корабли с невольниками.
В действительности же ситуация была намного глубже: адыгская экономика основывалась на трех основных «столпах»: сельскохозяйственной продукции, обычной для этого региона, продуктов не очень высоко развитого ремесленничества и рабов. Причем, внешняя торговля была для адыгов очень критична, т. к. многие товары, необходимые для обеспечения нормальной жизнедеятельности и для ведения войны на Северном Кавказе не производились или производились в крайне малом количестве и их, следовательно, надо было покупать в обмен на продажу собственных товаров и рабов. Такими продуктами для черкесов являлись железо, заготовки для холодного оружия, порох, соль и т. д. Естественно, такая экономика была не самодостаточна и крайне уязвима. Стоило ограничить поступление первоочередных товаров путем установления блокады, как немалое количество горцев рано или поздно были бы вынуждены прекратить сопротивление.
До начала XIX века основными пунктами российско-горской торговли были три города — Екатеринодар, Моздок и Кизляр. В 1810х — 1820х гг. к ним добавляются несколько меновых дворов — Усть-Лабинский, Прочноокопский, Прохладненский, Константиногорский, Редутский, Малолагерный, Велико-лагерный, Новоекатерининский, Славянский и др. Такими же дворами являлись порты в Керчи и Бугазе, откуда доставлялись товары прибрежным адыгам. В 1811г. создаются и утверждаются императором специальные «Правила для торговли с черкесами и абазинами» в которых говорилось, что правительство хочет «возбудить сколько можно более сношений и посредством деятельности и выгод торговли внушить сим народам ее пользу и приучать к употреблению наших продуктов и изделий». Естественно, что российская администрация позволяла торговать на этих дворах только с «мирными» адыгами и продавать им только разрешенные виды товаров. Если соль, недостаток в которой испытывали адыги, в эти товары, как правило, входила, то с железом было сложнее — признавая, что у черкесов существует крайняя нужда в железе и не желая привести к упадку у них сельского хозяйства по причине его отсутствия, российские власти тем не менее считали, что проданное адыгам железо может пойти на изготовление не только плугов и борон, но также и оружия и пыталось ограничивать его продажу. Для этих целей даже производились специальные подсчеты потребности в поставках железа для невоенных нужд.
С другой стороны, необходимо отметить, что русские войска и поселенцы, еще не прочно обосновавшиеся в регионе, не менее черкесов нуждались в продуктах сельскохозяйственного и ремесленного труда. Основными товарами, которые они приобретали у черкесов на меновых дворах были зерно, рогатый скот и прекрасные адыгские лошади, мед и воск, одежда, конская сбруя, дрова и т. д. О размерах этой торговли можно судить по следующим данным. На Редутском дворе только в апреле 1823 года адыги выменяли на соль 6888 пудов хлеба. В 1824г. по заданию Крымского губернатора русские предприниматели закупили у натухаевцев и шапсугов столько хлеба, сколько требовалось для прокормления голодающего населения Феодосийского уезда. В 1841 г. натухаевцы привезли в Анапу леса на 5138 арбах и купили 1500 пудов ( 24 тонны ) соли. Общий оборот меновых дворов в 1835 году составил более 193 800 рублей, в том числе 117 450 рублей горских товаров. В 1839 году только через Екатеринодарский карантин горцы ввезли в меновые дворы товаров на 175 тысяч рублей, а через них было пропущено русских товаров в пределы Закубанья почти на 101 тысячу рублей.
Проходила торговля и на сезонных ярмарках, которые периодически проводились в Екатеринодаре и других местах Закубанья. В 1837 году, например, на всех ярмарках Екатеринодара было продано товаров на 1 миллион 335 тысяч рублей, львиная часть которых приходилась на долю адыгов. Данный оборот в то время был присущ ярмаркам в средне-крупных российских городах, так, допустим, оборот не очень крупной, но тем не менее известной Гжатской ярмарки в 20е-30-е годы XIXв. доходил до 500 тысяч рублей.
Кроме торговли меновые дворы являлись центрами найма беднейших горцев на сезонные работы в русские и казачьи хозяйства. К сожалению, их количество в то время не учитывалось, но известно, например, что в середине XIX века в Кизляре с весны по осень проживали от 20 до 25 тысяч сезонных наемных работников — черкесов, ногайцев и др.; их было настолько много, что в 1842 г. было учреждено даже специальное ведомство для «попечительства над приходящими в город мирными горцами». В ярмарочные и базарные дни в крупных, по кавказским меркам, городах — Кизляре, Моздоке и Екатеринодаре наблюдались огромные скопления черкесов. Говоря о черкесах, виденных им в Екатеринодаре, который он посетил в 1847 г., немецкий путешественник Мориц Вагнер писал: «Странно видеть этих людей, которые несколькими днями ранее совершали набеги, возможно, грабили и убивали, ныне мирно бродящими среди групп казаков». [11]
Причем, такая ситуация наблюдалась не только в степных районах, где российские позиции были традиционно сильны, но и в некоторых черноморских фортах и крепостях, отрезанных от тогдашней «Большой земли». Так, офицеры, служившие в Навагинской крепости, располагавшейся на месте нынешнего Сочи, неоднократно писали об убыхах и джигетах, приходивших к крепости в поисках заработка, а в голодные годы просивших милостыню и предлагавших на продажу крепостных или даже своих детей.
Отношения между Россией и адыгами не ограничивались только торговлей. Не вмешиваясь во внутреннюю специфику, на «покоренных» землях российская администрация начинала прививать более прогрессивные методы хозяйствования. Это касалось внедрения нового сельскохозяйственного оборудования и новых видов растений, ранее у черкесов не встречавшихся, таких, как картофель, помидоры, кукуруза. Причем, зачастую власть сталкивается с нежеланием крестьян заниматься новыми культурами и тогда она раздавала посевные материалы, саженцы бесплатно — «объявить повсеместно, что князья, уздени… могут явиться для получения семян». Это страшный геноцид!
Представляете, как немцы в Белоруссии, зайдя в еврейское местечко, начинают «с нечеловеческой жестокостью» раздавать посевной материал! — «Объявить повсеместно, что все евреи и цыгане могут явиться для получения семян»!
Еще раз хочу коротко прерваться и обратить ваше внимание, что этот текст — не просто подбор слов — это факты, которые стоят за ситуацией, называемой «страшный геноцид, невиданный в истории», «полное уничтожение либо выселение коренного народа» и «нечеловеческая жестокость, проявленная российскими войсками на Северо-Западном Кавказе.» Читая этот текст, пожалуйста, сравнивайте его с этими словами, смотрите — совпадают ли?
Другим методом воздействия «геноцидоносной» русской администрации на адыгов было образование. Здесь следует отметить, что с образованием «до» и «после» Кавказской войны получается абсурдная ситуация. В адыгском обществе, бытовавшем «до» прихода России на Кавказ, грамотности, образования как таковых не было. Не существовало. Не было интеллигенции, просветителей, алфавита и т.д. В аулах, впрочем, можно было встретить несколько человек, умевших до какой-то степени читать и писать по-арабски. Как правило, это были муллы и — обратите внимание! — девушки на выданье — считалось хорошим тоном, если девушка из уважаемой семьи умеет читать. Князья и дворяне писать и читать не умели. Более того, по Хабзе, ограничивавшем сферу занятий дворянина только войной и набегами, подобное умение было презрительно и вызывало у других только насмешки. Из-за этого и еще по целому ряду причин, в адыгском обществе не существовал класс интеллигенции, что не позволило ему в критическое время коренной исторической ломки найти место адыгского народа в изменившихся условиях мира и во многом обусловило трагедию результатов войны.
Все изменилось с приходом России. «Геноцидоносная» Россия, распространяющая «невероятную жестокость» и желающая расправиться с адыгами по национальному признаку, начинает учить адыгских детей и разрабатывать адыгскую письменность! На юге России учреждается ряд гимназий, таких как Ставропольская и Екатеринодарская, где открываются пансионы для детей горцев. В Ставропольской гимназии квота для адыгов составляет 65 человек, в Екатеринодарской — 25. По официальному распоряжению в школах крупных казачьих станиц, например, в Павловской и Уманской, для черкесских детей бронируются места
В 1859 году император Александр II, называемый нынешними адыгскими профессорами и историками не иначе как «палачом адыгского народа», утвердил специальный Устав Горских школ. Согласно этому Уставу, целью школ было «распространение гражданственности и образования между покорившимися мирными горцами и для доставления служащим на Кавказе семейным офицерам и чиновникам средств к воспитанию и обучению детей», а в циркуляре министерства образования от 1867 года говорилось, что «просвещать постепенно инородцев, сближать их с русским духом и с Россией — составляет задачу величайшей политической важности».
В основном, конечно, в школах учились дети дворян. После их окончания они имели право поступить в высшее военное училище, по окончании курса которого выпускались офицерами и шли служить в армию. Определенное количество адыгов поступает в лучшие гражданские ВУЗы страны. Так, адыг Шумаф Татлок в 1859 г. окончил Московский университет, стал кандидатом права и был оставлен на работе в Москве. Этот же университет заканчивает и известный общественный деятель Кабарды Л. М. Кодзоков, а другие адыгские просветители, такие как Кази Атажукин, Адиль-Гирей Кешев, Султан Крым-Гирей Инатов учатся в Петербургском университете.
Сразу несколько человек практически одновременно начинают составлять адыгский алфавит. У черкесов еще до конца Кавказской войны появляются свои писатели, врачи, учителя, историки, филологи, математики — они просвещают народ, дают ему собственную — адыгскую — грамоту, лечат его, пишут его историю, смягчают тот огромный социо-культурный удар, который обрушился на Черкесию. Но у всех у них есть одна огромная и неискупаемая вина — все они, так или иначе, выходят из лона русского образования и почти все из них служат в русской армии, что дает право современным адыгским патриотам назвать их предателями собственного народа.
Парадоксально, но именно то — изначальное — «безинтеллигентное» общество, сейчас боготворит современная записная этно-интеллигенция. Именно его она выставляет в качестве образца, к которому необходимо прийти, называя все произошедшее «после» прихода России на Кавказ — геноцидом, уничтожением народа по национальному признаку и «насильственной культурной ассимиляцией оставшегося коренного населения».
Давайте спросим себя — разработка грамоты черкесского языка — это ассимиляция? То есть, этнограф Леонтий Яковлевич Люлье, разработавший вышедший в 1846 году «Черкесский лексикон с краткою грамматикою», в котором он дал свой вариант адыгского алфавита… имел целью уничтожение адыгского языка и его ассимиляцию, а те князья и дворяне, кто презирал грамоту, никогда не задумывался о необходимости наличия у своего же народа письменности… способствовали его процветанию, развитию и распространению? Люлье — геноцидоносец и сторонник ассимиляции, а не знавший грамоты, напавший на ст. Романовскую князь Сокур Арсланбек Аджи — светоч просвещения и человек, много сделавший для развития и популяризации черкесского языка? Это так собираются преподнести в Европарламенте?
Для полноты чувств предлагаю взглянуть на пример насильственной ассимиляции и сравнить его с тем, что происходит в Кавказских республиках. Понимаю, что немцы и евреи вам уже несколько надоели и еще успеют надоесть, а посему…
Грузия! В Грузии уже с начала прошлого века принят курс на создание единой грузинской нации. В нее ни под каким соусом не попадают мингрелы. Если картвелы, так или иначе, являются выходцами из Иверского царства и говорят на языках картвельской языковой группы, то история мингрелов протекала в Колхидском царстве и говорят они на языке, являющемся частью чанской языковой группы, абсолютно отличной от картвельской. Между мингрельским и грузинским языками нет ничего общего, в то же время между самими мингрелами и грузинами есть огромная разница в культуре, менталитете, даже во внешних чертах!
Но это оказывается неважно. Мингрельский объявляют диалектом грузинского, а самих мегрелов — грузинами. Это примерно так, как если бы немецкий язык объявить диалектом русского, а самих немцев — русскими. В 16 лет в паспорте всем мегрелам автоматически ставили штамп «грузин». Была даже такая шутка — «мингрелы — это нация с самым коротким сроком жизни. В 16 лет они все становятся грузинами».
В 1920-х годах за попытку создания Мингрельской АССР в составе Грузии, грузины пересажали всех национальных лидеров и почти всю национальную интеллигенцию. С того времени и сейчас там нет национальных школ, театра, телевидения, радио, институтов, не идет изучение и преподавание мингрельского языка, на мингрельском не выходят газеты, книги и т.д. Этого языка нет. Как только кто-то что-нибудь заявляет о национальной идентичности мингрелов его тут же сажают, сначала преследуют, а потом, если не успокаивается — то сажают. Национальной интеллигенции не существует! Вот это ассимиляция. Можно привести и другие примеры. Допустим, Турцию. В соответствии с конституцией Турции, на государственном уровне разрешается использовать только один язык — турецкий. Это правило настолько строго, что, например, в марте этого года турецкое телевидение прекратило шедшую в прямом эфире трансляцию выступления лидера курдской Партии Общественной демократии Турции Ахмета Турка после того, как он заговорил на курдском языке. То есть, как только в эфире зазвучал нетурецкий язык редакторы включили заставку!
Как с этим обстоит дело в черкесских республиках? С 1920-х годов существуют горские автономии. На кабардинском и адыгейском диалектах языка выходили и выходят газеты, журналы, учебная, художественная и публицистическая литература. Ведется теле— и радиовещание, функционируют театры. Действует немало хореографических, певческих коллективов. Язык постоянно изучается в научных и преподается в учебных заведениях. Ограничений по использованию языка не устанавливается. И при всем при этом этнические лидеры адыгов просят Европарламент признать насильственную ассимиляцию? Интересно, какие аргументы они для этого приводят, особенно, видя разницу между происходящим, допустим, в Грузии и в той же Кабарде? А…. никаких! Просто предлагают признать и все! Как говорится — «Почему 10? — Потому, что 10 больше!»
Похожа ситуация в Грузии и в Турции на то, что происходит в адыгских республиках? Заставка на экране после произнесения нескольких фраз на курдском похожа на Адыгейское республиканское телевидение? Конечно же, нет. Вот поэтому геноцид армян в Турции признается, а геноцид адыгов — нет.
Но идем дальше!
АДЫГИ НА СТОРОНЕ РОССИИ
Еще одна причина, по которой большинство американцев отказываются признать геноцид индейцев, заключается в том, что далеко не все те миллионы индейцев были убиты в ходе освоения белыми североамериканского континента погибли от рук европейцев. Огромная часть индейцев, умерших насильственной смертью погибла от рук… самих индейцев!
Дело в том, что коренные жители Америки совсем не выглядели единой, дружной и сплоченной массой, которая вся стала противостоять агрессорам или просто безысходно, обреченно, но сходно и единообразно гибнуть под их саблями, как это представляет теория геноцида. Нет! Индейцы были страшно воинственны, страшно расколоты и страшно воевали друг против друга. Так было и в до-Колумбову эпоху, а с приходом белых эта борьба только обострилась. Немало племен почувствовали, что в регионе появилась новая сила, при помощи которой они могут решить свои вопросы. Многие и многие индейцы сами, по своей инициативе предлагают белым «любовь и дружбу», становятся их союзниками, помогают им, воюют вместе с ними и за них и в ответ, конечно же, получают деньги, припасы, передовое вооружение и расправляются с конкурентами, с давними врагами, которые не смогли вовремя сориентироваться и теперь в новых условиях превратились в более слабых в военном и экономическом отношении противников
Многие из нас представляют то время по книгам Фенимора Купера «Следопыт», «Последний из могикан», «Зверобой», «Пионеры», «Прерия». В детстве мальчишки многих нескольких зачитывались этими романами — ведь это было так интересно и захватывающе — там добрые английские колонисты вместе со своими союзниками — «хорошими» индейцами-делаварами и могиканами противостоят недобрым французским войскам и их союзникам — «плохим» индейцам-гуронам и ирокезам. В действительности же все было далеко не так романтично. В реальной жизни индейцы сражались не столько вместе и за французов и англичан, сколько воевали друг против друга и в этой борьбе не руководствовались позициями морали сегодняшнего дня и не терзали себя вопросами гуманитарного характера — просто уничтожили конкурентов и все.
Так, в какой-то момент, когда ирокезы оказались сильнее остальных племен, они тут же убили значительную часть могикан, а оставшихся вытеснили в малопригодные для проживания места и практически уничтожили гуронов — их попросту безжалостно вырезали, из 20 тыс. человек оставив в живых не больше 150. В другом, уже приводимом мной в статье примере, который выставляют как доказательство жестокости белых и геноцида индейцев — разгрому племени пеквот, когда были заживо сожжены 600-700 индейцев, белые вообще выступали совместно с двумя индейскими племенами — могиканами и наррангасеттами и, как утверждают некоторые историки, даже пытались удержать «добрых» индейцев от массовых убийств. А один из самых знаменитых индейских вождей, возглавивший большое восстание коренных жителей континента против англичан, человек, имя которого нам хорошо известно по марке автомашины, названной в его честь — Понтиак — был убит своим же соплеменником без какого-либо вмешательства белых.
Все это дает серьезное моральное право противникам теории геноцида спросить — если одни индейцы убивают других, то как в этом можно обвинить белых? Если одно племя идет служить белым исключительно для того, чтобы расправиться и уничтожить другое, что подпадает под определение геноцида, то как этот геноцид можно записать на счет белых? Как можно разделить каких аборигенов убили европейские колонисты, а каких свои же родственники-одноплеменники? И если обвинять в геноциде переселенцев, то не справедливо ли будет применить то же принцип в отношении самих индейцев?
Как же с этим обстояло дело на Северном Кавказе? Справедливо ли уравнивать в этом вопросе американскую и черкесскую ситуации? Здесь следует сказать, что тема раскола адыгского общества, тема участия черкесов в войне по разные стороны баррикад, тема противостояния разных частей одного народа является одним из самых острых и самых малоизученных вопросов. Попытки поднять его или хотя бы даже просто сформулировать каким-то иным, не «политически правильным» образом традиционно вызывают острую реакцию представителей черкесской интеллигенции, обвинения в адыгофобии и в оскорблении национальных чувств целого народа. В течении многих лет черкесскому обществу навязывают «правильную» картинку войны, в которой адыгский народ един в неприятии российских захватчиков, где он десятилетиями изо всех сил борется против них, по причине подавляющего численного превосходства захватчиков терпит ужасающую катастрофу и теперь должен выступать в роли народа, подвергшегося геноциду со стороны русских. При этом сам термин «Кавказская война» ставится ими под сомнение. «О какой Кавказской войне мы говорим?» — спрашивают они. «Разве это кавказцы воевали с кавказцами? Нет. Это русские воевали с кавказцами и поэтому саму войну следует называть Русско-Кавказской». Кстати, памятник именно с такой формулировкой — «Жертвам Русско-Кавказской войны» — был в 2004 году установлен в Нальчике — из лежащего колеса арбы прорастает и неумолимо тянется ввысь новое дерево…
Не так давно в Майкопском музее открыли экспозицию, посвященную Кавказской войне. Я не мог не зайти. В течении нескольких минут молодая и увлеченная девушка-экскурсовод водила нас от стенда к стенду, показывая фотографии царских генералов, говоривших об необходимости уничтожения и высылки адыгов, называла аулы, уничтоженные царскими войсками, говорила о российских экспедициях в Черкесию, рассказывала о страданиях депортируемых адыгов на морском берегу и т.д.
В конце рассказа я задал ей вопрос, который она явно не ожидала услышать: — А почему здесь рассказывается о страданиях только адыгов? — спросил я — Не было бы справедливее и правдивее рассказать не только о русских экспедициях, но и о черкесских набегах на соседние земли, о многих тысячах рабов, ежегодно продаваемых в Турцию черкесами, поставить на полки фотографии не только генералов — русских по национальности, но и генералов и полковников-черкесов, которые служили в русской армии на Кавказе и принимали в Кавказской войне самое активное участие, а, говоря о депортации адыгов, сказать, что у них всё-таки был выбор и что причиной депортации явилась не только российская агрессия, но и политика Турции, и агитация черкесской знати? Не было бы это по-человечески честнее, а с исторической точки зрения объективнее?
Реакция девушки была моментальной. Она вспыхнула, смутилась, зачем-то наклонила голову и, избегая меня взглядом, тихо сказала: — Ну… вы же понимаете… мы ведь не сами экспозицию составляем… и у меня есть утвержденный план экскурсии…
Тот факт, что в действительности, черкесы находились по разные стороны баррикад и что не только русские солдаты убивали адыгов не афишируется, но и не отвергается, признается, что «кое-кто» был на стороне русских, но их были единицы. В Книге «Земля Адыгов» даются даже фамилии этих «кое-кого», как их называют — предателей, которые «предавали и продавали свой народ».
Было ли так? Было ли их 71 человек? И были ли они предателями?
Основная причина отказа сторонников теории геноцида рассматривать вопрос в таком ключе, как мне думается, лежит в том, что реальная картина реального адыгского общества той поры ужасно, безнадежно и просто вселенски далека от лубочного и тщательно отретушированного образа единого народа, сражающегося против горячо им ненавидимых оккупантов «за твою и мою свободу» и подвергаемого страшному геноциду, не имеющему аналогов в истории.
Дело в том, что во второй половине 18-го века на Северном Кавказе шли сложные геополитические и социальные процессы — коренным образом изменялась политическая обстановка, мир, в котором адыги прожили несколько веков уходил, социальные устои, сформированные под него, не могли соответствовать новым условиям, а сами условия достаточно быстро менялись — слабел негласный протектор — Турция, ближайший конкурент Черкесии — Крымское ханство — поглощается Россией, формируются новые сферы влияния супердержав того времени, куда неминуемо попадают адыги, усиливаются связи адыгов с внешним миром, часть Черкесии — Кабарда — стоит на более высокой ступени развития и практически вплотную подходит к созданию полноценного государства. На это накладываются процессы идущие внутри самого адыгского общества — меняются феодальные отношения, протекают сложные межплеменные процессы, связанные в том числе с усилением одних и ослаблением других наций, включая ассимиляцию небольших народностей и т.д. Это было сложное время, когда адыги пытались приспособиться к новым внешним и внутренним вызовам, но так и не нашли единого ответа и не избрали единый курс дальнейшего развития. Само черкесское общество той эпохи было крайне расколото. В принципе, и до прихода русских на Кавказ оно никогда не было единым, о чем упоминают практически все ученые и путешественники того времени, оставившие нам записки о Черкесии — «черкесские беи и племена находятся в постоянной вражде между собою» [12]
Но появление на Кавказе русских ознаменовало коренное изменение баланса сил и интересов в регионе и в том числе (может быть, даже в первую очередь!) среди самих адыгов. Практически сразу с началом строительства Моздока, а в действительности задолго до этого, в регионе наметились определенные социальные, классовые и национальные группы, которые в силу каких-то причин перешли на русскую сторону. В частности, само строительство Моздокской крепости в 1763-1764 гг, из-за которого, по мнению многих ученых, и началась Кавказская война было произведено под удобным предлогом помощи кабардинцу — князю Кургоко Канчокину и его людям, которые, спасаясь от преследования других князей, угрожавших им смертью, перешли в российское подданство, крестились, а князь Кургоко попросил Екатерину построить на его землях русскую крепость для своей защиты, где он и жил после завершения строительства.
Пример князя Канчокина, а после крещения — Андрея Иванова — крайне показателен. Он демонстрирует, что к российской власти обращаются в первую очередь и в первое время люди, которые в условиях кризиса традиционного черкесского общества, в условиях пограничного состояния между старым и новым миром чувствуют себя в этом обществе неуверенно, находятся в опасности, или просто угнетены. Несмотря на красивую картинку народного единства, надо понимать, что в реалиях того времени таких людей и таких социальных групп было предостаточно. Изначально — это были те люди, которых традиционное адыгское общество, со сложившимися ценностями и со сформировавшейся картинкой мира либо отвергало, либо не давало возможности для наиболее полной самореализации. В определенной степени, это были изгои, униженные и отвергнутые.
Новая реальность — приход в регион нового игрока — России, сразу же заявившей о своих претензиях на лидерство, в том числе и на свое превосходство над Турцией, страной, которая в течении нескольких веков однозначно доминировала в регионе и с учетом интересов которой в нем строились многие хитросплетения общественных, экономических и военных и иных отношений — начинает диктовать новые условия и предоставляет новые, огромные возможности тем, кто в силу каких-либо причин не имел их в традиционном адыгском обществе.
И вот здесь начинается водораздел. Новый, российский мир рисуется как диаметральная противоположность миру старому — турецко-крымско-черкесскому. И с самого начала он позиционируется именно так — если Россия пытается войти в Кабарду мирно, то по отношению к Бахчисараю и Стамбулу Санкт-Петербург выступает однозначным врагом. В подобных условиях, все эти «униженные и отвергнутые» начинают пытаться решить свои, жизненно важные для них вопросы в рамках нового мира и под протекцией новой доминирующей силы. Столкнувшись с новой действительностью, адыгское общество, как и индейцы Северной Америки, еще больше раскалывается, причем, раскол в нем проходит не по одной фактурной линии, а сразу по нескольким. Можно говорить о расколе по линии дворянство — простой народ, рабовладельцы — рабы, по линии между разными адыгскими народностями… да и по многим другим менее явно выраженным линиям.
На первой линии «политически неправильных» ныне отношений с Россией стоит адыгская знать. Князья. Здесь следует сказать, что к моменту прихода России на Кавказ социальная структура адыгского общества переживала глубокие изменения. Многие черкесские народности пытались ограничить власть и влияние дворян, а в некоторых, особо острых случаях, случаях просто изгнать их или избавиться от них каким-либо другим способом. Продолжалось противостояние внутри самого дворянства, когда над слабейшими аристократами нависала угроза потери собственности, земель, влияния, да в конце концов и самой жизни. Естественно, в таких условиях, при появлении в регионе новой силы многие дворяне стали пытаться укрепить свои позиции, используя Россию в роли своего союзника и защитника. Какими ресурсами тогда обладали черкесские дворяне по отношению к России? Чем они могли заинтересовать её? Их ресурсами были лояльность, воинское умение и еще остававшееся влияние на свой народ. Именно этими активами они начинают торговать.
В то время, как одна часть адыгского дворянства не приемлет усиления России и отказывается признать строительства крепости Моздок на кабардинской земле, другая воспринимает этот факт однозначно положительно, по своей инициативе входит в контакт с российской властью, просит принять её на службу и т. д. При этом, если для дворян невысокого ранга было достаточно просто выйти к казачьему разъезду и заявить о своем желании перейти в российское подданство, то высшая адыгская знать, лидеры и предводители дворянства черкесских народов общаются непосредственно с Екатериной II. Так, в 1795 году Екатерина лично приглашает в Санкт-Петербург лидеров дворянско-княжеской коалиции бжедугов и шапсугов Баты Гирея и Али Шеретлукова, где они просят у нее помощи и получают её.
Россия сразу же, безвариантно и безоглядно начинает поддерживать адыгскую знать, присягнувшую ей. Это происходит повсеместно, бесповоротно и полностью согласуется с концепцией аристократического общества, бытовавшей в то время в России. Картина перемен, происходящих в черкесском обществе, когда восставшая чернь, изгоняла свою знать, как это было в случае ряда адыгских народностей, не прельщала Санкт-петербургских правителей. По той же причине Императорская Россия отказывается поддерживать якобинскую Францию, свергнувшую Людовика XVI.
Многие черкесские князья и дворяне присягают на верность России, переходят под её протекторат или уходят на «русскую сторону» со своими семьями, дворовыми людьми и имуществом или без оного, поступают на военную службу и воюют как на Кавказе, так и вне его, посылают детей учиться в Петербург и т.д. Россия оказывает им всяческую помощь. Начиная от финансовой и заканчивая военной. Известны многочисленные свидетельства вооруженной поддержки русскими войсками адыгских князей во внутричеркесских конфликтах. Так, в 1796 году во время одного из самых больших известных нам внутрическесских сражений, которое произошло между бжедугами и шапсугами, по личной просьбе известного бжедугского князя Баты Гирея, поданной им Екатерине II, на стороне бжедугов в битве участвует русская артиллерия и сопровождающий её казачий отряд, которые, кстати, и решают исход битвы — крестьянская конница, обратившая в бегство дворян и уже предвкушавшая победу, попадает под убийственный шрапнельный огонь русской артиллерии, находящейся в засаде; в 1807 году российские власти выделяют князьям Бейзруку и Ахматуку отряд подполковника Еремеева для оказания им помощи против восставших абадзехов; в 1830-м году русские войска помогают бжедугскому князю Алкасу, землю которого начинают запахивать абадзехи, разбивают и прогоняют их; такая же помощь оказывается другим черкесским князьям — часто русские войска переправляются на левый берег Кубани, разбивают противников лояльных им князей, восстанавливают их влияние и уходят обратно с тем, чтобы при очередной просьбе опять оказать им поддержку. В определенное время, при обострении борьбы простого народа со знатью, просьб дворян о помощи становится так много, что для удобства её оказания в 1832 году российская администрация даже устраивает неподалеку от Екатеринодара паром через реку Кубань.
Причем, если до 1830-х, до 1840-х годов можно говорить, о том, что лояльных России черкесских князей больше или меньше, что значительная часть дворянства противостоит России и воюет против неё, то все 1840-е года проходят под знаком стремления практически всего шапсугского, натухайского и бжедугского дворянства перейти на российскую сторону в полном составе. В полном составе. К этому времени, свободные общинники практически полностью лишили военно-феодальную аристократию её традиционных прав, сформировавшихся в условиях закрытого адыгского общества, ориентировавшегося на Турцию, а в ряде случаев и просто изгнали их или физически уничтожили.
Дворяне решают либо переселиться на границу русских владений, чтобы российские солдаты и казаки могли их защитить от своего же народа, либо перейти на территорию, напрямую контролируемую русской администрацией. Но полного перехода тогда не происходит по причине отказа России подтвердить черкесским аристократам право на владение их крепостными людьми, на чем в течении нескольких лет настаивают представители адыгской знати. Причем, как мы знаем, в то время Россия сама была еще крепостным государством, но идея отмены крепостничества уже витала в воздухе и российские правители посчитали себя не вправе давать долговременные обязательства, касающиеся этого вопроса, своим союзникам. Тем более, что именно этот вопрос был для адыгских дворян основным при принятии решения для полного перехода на русскую сторону.
Не получив положительного ответа, часть дворян трех адыгских народностей, возвращается, но часть из-за опасений за свою жизнь, все равно уходит к русским. Кубанские атаманы пытаются примирить враждующие знать и народ, созывают общие встречи, устраивают суды, рассылают письма, но примирения не происходит и случаи перехода продолжаются. Их количество сильно увеличивается после 1856 года, когда наступает очередное обострение отношений между свободными крестьянами и знатью и происходит еще одно крупное внутриадыгское сражение — так называемое «Пши-орк зао» («княжеско-дворянская война» — адыг.), в ходе которого бжедуги полностью изгоняют оставшихся дворян со своей территории. Принесших присягу князей и дворян селят в специальных черкесских поселках под Новороссийском, Анапой и в ряде прикубанских аулов, находящихся в непосредственной близости от российских военных укреплений.
Давайте на минуту прервемся и опять подумаем о чем мы только что говорили. Возможно, вы не заметили, но мы только что говорили о геноциде. О кровавом геноциде, не имеющем аналогов в истории. Именно так называют его нынешние адыгские лидеры.
Как можно назвать все это геноцидом? Кого и где геноцидили русские войска в случае с черкесскими дворянами? К чему мы отнесем жертвы, понесенные адыгами в многолетнем внутричеркесском противостоянии между крестьянами и знатью? Исходя из теории о геноциде, нужно признать, что их убили русские, стремясь уничтожить весь адыгский народ.
То есть, применяя все это к современному положению дел — если натухаевский уздень Аслан Хацац убил свободного крестьянина Магомеда Уджуху, потом, для сохранения своей жизни сам переселился под защиту русских войск на российскую территорию, получил там подъемные и забыл про какую-либо войну, можно ли теперь судить Россию за страшное, поражающее воображение, убийство как одного, так и второго?
Не ломайте себе голову. Ответы на эти вопросы уже даны. «Можно!» — говорит нам современная, национально правильная адыгская историография — «Судить за убийство обоих можно и нужно! Но князья — предатели». Так может, в этом-то и есть разгадка? Князья, значит, предатели, а вот весь народ…. А весь народ…
А весь народ?
«Числом до 10 000 называемые Токашевы, ис коих старшие, а именно Калабек Кепов, Муса Пшигатыжев и Мерем Бичеев с протчими, переправясь на итздешнюю сторону, объявили и единственно, что они креститца, также в Моздок и Кизляр переходить не хотят». [13]
Понять сразу эту фразу трудно — изменились нормы языка, да и человек, написавший её в своем рапорте — майор Петр Татаров, по некоторым свидетельствам, сам был кабардинцем и, видимо, еще не совсем владел литературным русским языком. Дело же обстояло в следующем: в 1767 г., через 4 года после строительства крепости Моздок, неожиданно для русских властей, на российскую сторону перешла большая группа кабардинцев, взбунтовавшихся против своих князей — 10 тысяч чагар. Чагарами в Дагестане и в Кабарде тогда называли рабов, посаженных своим господином на землю и обязанных исполнять феодальные повинности.
Российские власти послали к ним майора Петра Татарова узнать, что вообще происходит и предложить им, если захотят, поселиться в Моздоке и Кизляре, на что чагары ответили майору, что они хотят креститься в православие, но в Моздок и Кизляр жить «переходить не хотят». Не имея возможности решить вопрос военным путем (беглецы ведь были на русской стороне!) через некоторое время князья вступили с ними в переговоры, что-то пообещали и большая часть кабардинцев вернулась. Но ведь другая большая осталась! Конечно, несмотря на то, что цифра 10 тысяч кабардинцев, перешедших на русскую сторону, впечатляет, стоит признать, что такое количество переходящих, особенно в начале, было нехарактерно. Но сам факт перехода — характерен был!
Прежде, чем Вы продолжите читать дальше, я опять хочу попросить Вас не забывать о главном — о том, что мы сейчас говорим о геноциде — о страшном геноциде всего адыгского народа и, читая эти строки, постоянно держать в голове слова «геноцид» и «предатели».
С самых первых дней присутствия России на Северном Кавказе черкесы начинают массово переходить на сторону русских. Именно на это в первую очередь жалуются кабардинские князья, когда требуют у Екатерины срыть Моздок. Народ бежит к русским, переходит на их сторону, дает присягу на верность российской короне и делает это поодиночке, семьями, группами, а позже — целыми аулами и народностями. Мотивы перехода на русскую сторону самые разные — идут те, кого притесняют аристократы, те, кто находится в конфликте с более сильной стороной и опасается за свою жизнь, бегут бедняки, страдающие от малоземелья и надеющиеся получить на русской стороне бОльшие наделы, идут те, кто хочет заняться торговлей и считает, что с русскими торговать выгоднее, чем с турками, идут люди, желающие дать своим детям образование, чтобы они потом смогли стать офицерами в русской армии и таким образом выбиться в люди, переходят те, кто устал воевать или жить под угрозой войны, идут те, кто воевал с русскими, кто не воевал с русскими и т.д., и т.д., и т.д.
Но все же самой основной причиной перехода черкесов на русскую сторону, особенно в первые несколько десятилетий войны на Кавказе, является все, что так или иначе связано с рабовладением.
Вообще, стоит признать, что одной из основных причин страшной катастрофы, постигшей адыгов в результате Кавказской войны, было именно рабовладение и «пленопродаство». Причем, не сам факт его наличия в черкесском обществе — в этом, как раз, не было ничего странного и предосудительного — большинство стран в то время имели рабов, (только у «нашего всего» — Пушкина — в одно время их было столько, сколько могло набраться далеко не в каждом черкесском ауле — целых 200 человек!), проблема заключается в том, что в основе без исключения каждого ключевого решения, принятого адыгами и в результате приведшего их к катастрофе, лежали не интересы народа в их чистом виде, а интересы рабовладельцев и их стремление получить или сохранить рабов.
Но оставим эти мысли для отдельного исследования и вернемся к «предателям».
На российскую сторону бегут рабы, уставшие от притеснений хозяев, бегут те, кто боится наказания, которому хозяин обещал их подвергнуть, бегут те, кого хозяин хочет продать в Турцию, бегут дети, оставшиеся сиротами и боящиеся, что дворяне обратят их в рабов, бегут просто люди, желающие стать свободными! С учетом того, что количество рабов достигало в Черкесии (по разным оценкам) ЧЕТВЕРТИ всего населения, вы понимаете, что там было кому бежать! В ведомостях о прибытии таких людей на русскую сторону даже существовала особая надпись: «Оные черкесы, как объявляют, укрываясь от притеснений и рабства владельцев их, просят о принятии в подданство российскому престолу».
Вот лишь некоторые, типичные истории «индивидуальных» побегов:
Четырнадцатилетний абадзех Мусса рассказывал в Управлении Черноморской кордонной линии: «Семейство, в котором я получил существование и воспитание, пользовалось сперва правами свободы, потом было разграблено, порабощено и распродано в разные руки. Я был куплен турком, жительствующим на реке Шебш. Я жил у него в участи раба около года. Наконец бесчеловечное обращение его со мной вынудило меня бежать к русским и искать их покровительства».
В 1842 г. пятеро рабов богатого шапсугского тфокотля Циока — Гакар, Алебий, Гасан, Веситль и Укуль, перебежали на русскую сторону и заявили, что их владелец делал им «жестокие тиранства и притеснения», потом начал ходить к их женам и «намеревался сделать с ними прелюбодеяние». Они сначала просили его «сего избегнуть» и «пристойно напоминали закон религии, но Циок не оставлял сего и еще более начал усиливаться». В конце концов произошла ссора во время которой крепостные «пришедши в азартность, повалили его на землю и закололи кинжалами», после чего убежали на российскую территорию.
Нередки были и свидетельства подобного рода: «Владелец мой хотел жену и детей моих продать как невольников к туркам, и я, дабы не разлучаться с семейством, решился навсегда предаться под покровительство русских». [14]
При этом, далеко не всегда бегут люди бедные и далеко не всегда рабы. На русскую сторону выходят люди любого сословия, которые по каким-то причинам не могли дальше жить в черкесской местности, либо считали, что среди русских их условия будут лучше. Расслоение среди тех, кто выходил было очень велико, так, бежавшие в мае 1834 г. из-за Кубани и поселенные в ауле Ады двадцать семейств адыгских крепостных, согласно официальному отчету, вообще «не имели никаких собственных пожитков и были наги», а убежавший в апреле 1841 г. натухайский пшитль (крепостной) Хузен захватил с собой весь свой собственный скот в количестве 20 коров, 31 овцы и 3 лошадей.
Тфокотль (свободный крестьянин) Сельмен Бжассо, спасаясь от опасности разграбления, сумел увести с собой не только свою семью, но и семью своего крепостного в количестве четырех человек, а также 6 штук рогатого скота и 22 овцы.
Во мне словно что-то сломалось;
На судьбу я совсем не ропщу,
Принимаю за должное — малость
И лишь изредка песни пишу.
Безразлично мне, что меж нами
Километры дождя. За глаза
Я дружу со своими врагами,
Я прислушиваюсь к голосам.
И лишь только успею очнуться
Я от жизни и протрезветь,
Напускная, фальшивая мудрость
«…А была ли?…» — мне будет петь.
Затеряется так мое имя
В отголосках дурной молвы;
В суете неразборчивых линий
Не отыщешь иной судьбы.
Это тоже Бжассо. Милена Бжассо — молодая поэтесса, наша современница. Потомок ли она того Сельмена Бжассо? Я не знаю, думаю, что в любом случае она ему приходится родственницей в какой-либо степени. Интересно, винит ли она Россию за страшный геноцид в отношении своего предка?
Сколько ушло в Россию таких Алебиев, Хузенов и Сельменов подсчитать невозможно и думаю, что такой задачи никто никогда и не ставил. Кого-то из них регистрируют, кого-то нет, кого-то сразу, кого-то потом, данные об одних дошли до наших дней, а о других нет. Есть лишь некоторые оценочные цифры, которые, тем не менее, могут дать картинку о масштабе черкесского «предательства». Так, только «в 1789 г., в Моздок переселился 381 человек, а за Кавказскую линию в 1790 г. перебралось до 1000 семейств», в «Списке, составленном из выбежавших добровольно кабардинцев» от 8 мая 1822 года — десятки фамилий стр. 43. А ведь это 1 день, 1 список и только 1 адыгская народность, причем, даже не самая многочисленная! [13] Точно такие же процессы идут по всей линии соприкосновения русских и горцев. Так, в «степной» зоне в 1829 году дворянин Беберда принимает подданство России и переселяется на правобережную Кубань с подвластными ему людьми — до 120 дворов. В том же году 596 семейств (1724 человек) адыгов принимают присягу на подданство России. [15]
Перешедших на её сторону адыгов Россия пытается селить компактно — либо на левой стороне Кубани, непосредственно напротив русских оборонительных сооружений и постов, образуя из них «мирные» аулы (таким был, например, аул Джасус, располагавшийся неподалеку от Армавира, «джасус» — аул перебежчиков (адыг.), либо компактно в глубине казачьей территории, где появляются несколько адыгских селений, немало из которых существуют и по сей день, либо предоставляя им право выбирать самим и во многих кубанских станицах, хуторах и деревнях появляются черкесы. «Проблемных» переселенцев — выдачи которых слишком настойчиво добиваются князья, которых могут выкрасть, либо из-за которых может разгореться дипломатический спор русские власти высылают на Дон для зачисления в казачье сословие Войска Донского с выплатой подъемных и «заимообразных беспроцентных ссуд… на покупку волов и других хозяйственных принадлежностей», туда же в приказном порядке направляют адыгских сирот для «раздачи» в бездетные казачьи семьи с выплатой ежегодного содержания до совершеннолетия. Но уже к 1850-м годам «добровольно выбежавших» «предателей» становится столько, что российские власти отказываются от контроля за расселением и выдают беглым крепостным бумаги с указанием, что её владелец «с разрешения начальства может проживать во всех частях империи, где пожелает»…
…Еще раз, простите за напоминание, Вы не забываете, что мы говорим о геноциде?…
Сначала Россия не ожидала ТАКОГО наплыва черкесов. Это видно из того, как часто на начальной стадии конфликта меняется подход Петербурга к «добровольно выбежавшим» — их то принимают, то не принимают и отсылают назад, то дают князьям за них компенсацию, то не дают и т.д. Причем, все осложняется тем, что до 1829г., до заключения Андрианопольского мира, Россия официально не вправе принимать и укрывать черкесских рабов, т.к. Кубань и черкесское побережье Черного моря считались все еще турецкими. Князья и дворяне жалуются на Россию туркам, те пишут царю грозные письма, Россия что-то отвечает и если ситуация начинает обостряться, то либо выдает бежавших рабов из-за которых разгорелся острый спор, либо потихоньку высылает их на Дон и в другие внутренние районы, отвечая туркам, прямо как нынешние участковые милиционеры, мол, «действительно, был такой-то человечек, но затерялся».
После 1829 года русское командование принимает порядок обращения с беглецами, который сохранился уже до последних дней Кавказской войны. Оно начинает безусловно принимать бежавших рабов враждебно настроенных к России владельцев и возвращать тех рабов, чьи хозяева принесли России присягу на верность. При этом, если раб бежал до того, как его хозяин принес присягу, то его не возвращали, даже если потом его владелец и стал лоялен русским. С целью подорвать экономическую базу «немирных» горцев и основываясь на этом принципе, российское командование устраивает специальные военные экспедиции в аулы, принадлежащие враждебно настроенным к нему дворянам — захватывает аулы и устраивает там страшный, невиданный в истории геноцид — т.е., как пишется в обращении «с нечеловеческой жестокостью» дает всем рабам непокорных князей свободу!
Начиная с 1820-х гг. индивидуальные побеги продолжаются, но раскол начинает проявляться в еще большей степени. Теперь адыги начинают переходить на русскую сторону целыми аулами. Так, нам в точности известны обстоятельства штурма царскими войсками бжедугского аула Энем, находящегося неподалеку от нынешнего Краснодара. Мы знаем, сколько в нем участвовало солдат, сколько казаков, сколько орудий, ракетных установок; мы знаем, как героически вели себя его защитники и что с ними стало: «остававшиеся в ауле жители, исключительно мужчины заперлись в саклях и защищались там до тех пор, пока не погибли в пламени подожженного аула.» [16] И в то же время мы знаем, что жители двух соседних аулов — малый Энем и Бжегокай в полном составе ушли к русским на правую сторону Кубани. Им выделили место для поселения, сельскохозяйственные орудия, разрешили запашку земли.
К концу 1820-х гг. раскалывается кабардинский народ, вернее то, что от него осталось в Кабарде после военных действий, чумы и массовой миграции кабардинцев в другие кавказские земли — одна его половина уходит из Кабарды в еще незанятые российской армией районы с тем, чтобы продолжать борьбу против русских, а другая остается в родных местах и прекращает сопротивление. Через несколько лет их примеру следуют бесленеевцы — в1844 году во главе с князем Кургоковым уходит на русскую территорию и оседают там, основанные ими аулы — Кургоковский и Кунчоковский существуют до сих пор. В 1851 году делают свой выбор хатукаевцы — небольшая адыгская народность, 15 тысяч хатукаевцев (почти все) снимаются со своей исторической территории в районе нынешнего г. Хадыженска, подходят к российской границе, идущей по Кубани и основывают там новый аул — Хатукай, стоящий и поныне. В 1856 году бжедуги изгоняют своих князей, как нам говорят — предателей, а всего через 2 года — в 1858 году сами начинают переговоры по переходу всего народа на сторону России…
Как можно назвать этих людей предателями? Кого предали рабы, бежавшие от хозяев? Спасение рабов, бегущих от господ можно назвать геноцидом? Защиту униженных и угнетенных? Спартак является геноцидоносцем? Кого предали сразу все бжедуги? Или почти все хатукаевцы? Кого предали половина кабардинцев? Есть ли разница между предательством единиц и историческим выбором народа? Когда задаешь такие вопросы сторонникам теории геноцида, то зачастую получаешь ответ, что, мол, мы не этих людей называем предателями — это адыги, которых тяжелая судьба заставила, просто вынудила уйти к русским, вот, если бы они ВОЕВАЛИ против своего же народа, тогда — да — предатели, а так — нет….
Устали? Давайте здесь немного прервемся. Отдохнем. Обратимся к прекрасному — к классической литературе. Иной раз просто поразительно как точно и правильно легкое чтиво может отражать серьезные и сложные исторические факты. Так Шлиман по «Илиаде» Гомера нашел свою Трою, а споры об исторической достоверности Библии идут и по сей день. Своя Троя есть и у сторонников геноцида на Кавказе. Это поэма «Измаил-бей» Михаила Лермонтова. Прекрасное произведение! Правда, национальные общественные деятели, как правило, цитируют из него только несколько строк:
«Горят аулы, нет у них защиты,
Врагом сыны отечества разбиты…
Как хищный зверь, в смиренную обитель
Врывается штыками победитель:
Он убивает старцев и детей,
Невинных дев и матерей
Ласкает он кровавою рукою…»
Вот видите — говорят они — как гениальный поэт, свидетель эпохи, описывал войну на Кавказе. Это ли не доказательство уничтожения мирных граждан и геноцида целого народа? «Нет у аулов защиты!», «Врывается штыками победитель». «Он убивает старцев и детей!». Ведь сразу понятно кто, против кого и какими методами воюет. Да только на основании одного этого можно признать геноцид!
Действительно! Сильные строки. Но в том-то и заключается иезуитско-подленькая сущность подгонки чего-либо под «правильный» ответ, что, как и в случае с цитированием Р.А. Фадеева или Ад. Берже, выпячивая одни факты, сторонники этого самого ответа полностью, начисто прячут факты другие и требуют от людей принять решение, основываясь на выгодной им неполной, а значит неверной информации!
Уж если читать Лермонтова, то давайте читать его до конца. Героями поэмы «Измаил бей» являются два брата — Измаил-бей и Росламбек. Именно между ними разворачиваются все перипетии поэмы. Почему-то (впрочем, понятно почему!) люди, приводящие её в качестве примера невероятного геноцида, устроенного российской армией адыгам, не говорят, что у этих персонажей были абсолютно реальные исторические прототипы — два адыгских князя — двоюродные братья Измаил-бей Атажукин и Росламбек Мисостов — представители знатнейших и высших кабардинских родов, предки которых неоднократно бывали князьями-валиями Кабарды, оба рода — иналиды, аналог рюриковичей в России… Два блестящих русских полковника, служивших и воевавших, в том числе, и на Кавказе!
Блистательные царские полковники!…. Здесь мы подходит к теме, которая является явным, однозначным табу для сторонников теории геноцида — участие адыгов в войне против адыгов. Причем, сторонники теории геноцида признают этот факт, но говорят, что число черкесов, сражающихся на стороне русских было ничтожно мало. В книге «Земля адыгов», например, приводятся имена 71 «предателя адыгского народа» — людей, сражавшихся против своих соплеменников. 71 человек — это много или мало? Если исходить из того, что во второй половине 18 века черкесов насчитывалось около 1 млн. 200 тыс. человек и они могли выставить армию в 200 тыс. человек, то, конечно, это ничто. Действительно полное единение народа в борьбе против российских агрессоров и оккупантов! Но так ли это было? Давайте разбираться.
Трудно сказать что было бы и смогла бы Россия завоевать Кавказ, если бы кавказцы не служили и не воевали в российской армии. Как и в случае с черкесами, бежавшими на российскую сторону, количество горцев, служивших в русской армии, точно неизвестно, но понимание о нем можно получить из имеющихся отдельных цифр.
С самого начала, с самого первого дня военных действий на русской стороне сражалось немало адыгов. Так, при основании Моздока в крепости служили одновременно и русские, и горцы. «Учреждена военная команда набираемая из горцов принявших христианство, с определением ей жалованья, и штат 1770 г. сделан на 214 человек.» [17] Еще раз… давайте вдумаемся в это. Столетняя война начинается со строительства крепости Моздок. Формально, её вообще строят по просьбе кабардинского князя, но, как говорят адыгские историки, сами кабардинцы протестуют, отправляют делегацию в Санкт-Петербург, требуют эту крепость срыть и начинают считать это объявление войны…. Правильно говорят! Все так и было. Но они не говорят второй части «загадки», что Моздок — этот оплот российского империализма на Кавказе и место, откуда есть пошло «кровавое истребление черкесского народа» представителями российской империи — защищали не только русские, но и сами кабардинцы и что их количество было не намного меньше количества русских солдат! Вот такая это война — где русские «ставят целью уничтожить всех адыгов».
Причем, такая ситуация наблюдалась повсеместно. Так, С.Н. Бейтуганов, в своей книге «История кабардинских фамилий» пишет: «Н.А. Добролюбов анализируя этнический состав Кубанского казачества в конце XVIII века, указывал, что оно частично состояло из «1000 душ мужского пола, добровольно вышедших из-за Кубани черкес и татар» и «500 запорожцев, вернувшихся от турецкого султана». [13]
Очень и очень многие из адыгов, перешедших на русскую сторону, начинают не заниматься сельским хозяйством, а добровольно и инициативно идут служить в русскую армию. Причин этого было множество — глубокие военные традиции адыгского народа; особая, более, наверное, нигде не встречающаяся структура адыгского общества, в соответствии с которой уделом дворянства была война, а сами дворяне ничего больше делать не умели и применения себе в других сферах не мыслили; традиционное отсутствие моральных и социальных барьеров, запрещавших адыгам поднимать оружие против адыгов, т. к. традиционно черкесы были разобщены и веками противостояли друг другу; стремление получить земельный надел и подъемные деньги, дававшиеся, в частности, казакам; желание выбиться в офицеры, стать обладателем социального статуса и неплохого жалования; в конце концов, очень много было тех, кто в своем вступлении в российскую армию видел гарантию того, что его не выдадут бывшим хозяевам, от которых он бежал и т. д.
Кстати, чуть ранее мы говорили о том, что Россия выдавала бежавших рабов тем хозяевам, кто принял присягу и стал, как тогда говорили, «мирным черкесом», либо просто перешел на российскую службу. В этом правиле были исключения. Так, в 1846 г. уже принесшие присягу России черченеевские и хамышевские князья и дворяне подали российским властям просьбу о возвращении им 125 беглых крестьян. При проведении расследования оказалось, что к тому времени почти все эти крестьяне служили на русской военной службе в казачьих полках, а четверо из них за боевые заслуги на Кавказе даже были произведены в урядники (аналог совр. звания сержант) или награждены георгиевскими крестами. Естественно, просьба князей не была удовлетворена.
Как правило, адыги служат и воюют в двух родах войск — в артиллерии и в кавалерии всех видов. Так, генерал Могукоров — человек, орудия которого решили исход Калаусского боя, в котором погибли около 2500 адыгов, был артиллеристом; во время Крымской войны, разведку одного из лучших генералов той поры — Бакланова — составляют кабардинцы, еще один герой Крымской войны — Беслан Абуков, геройски сражавшийся под Балаклавой, тяжело раненый, пролежавший трое суток в беспамятстве вперемешку с убитыми на поле сражения, подобранный англичанами, привезенный в Лондон и затем вернувшийся в Россию — был майором Киевского гусарского полка. Но все же не эти рода войск были основным местом службы черкесов…
Говоря о жестокости царских войск, современные адыги больше всего претензий выдвигают к казакам. Здесь и там адыги говорят, что казаки вырезали черкесов, а сами заселились на их земли. Наверное, во многом, такая точка имеет право на существование. Такая уж у нас была история. Не лакированная! Политически неправильная!
Поразительно, но подавляющее большинство адыгов служат как раз в казачьих частях! Именно казачьим полковником был Росламбек Мисостов — прототип лермонтовского Ростамбека. Адыги служат во всех казачьих войсках юга России — в Донском, Кубанском, Терском, причем, если некоторых из них берут туда, что называется, «по разнарядке», то другие сами просто упрашивают, умоляют власти зачислить их в казачье сословие.
На Кубани и на Ставрополье образовывается несколько горских казачьих селений — станицы Гривенская, Бабуковская, Луковская, селение Ады, в которых живут почти исключительно кавказцы-казаки — черкесы, абазины, осетины. Станицу Гривенскую, кстати, основал Али Шеретлуков — тот самый, сподвижник легендарного бжедугского князя Баты Гирея, ездивший к Екатерине и которому шапсуги после урегулирования вопроса с дворянами, не разрешили вернуться на Родину, а казаком станицы Луковской, в которой в 1875 году насчитывалось 775 казаков-черкесов и 118 казаков-осетин, был князь Заур-Бек Даутоков-Серебряков — руководитель антибольшевистского восстания на Центральном и Северном Кавказе, командир белой Кабардинской бригады, зарубленный в 1919г. Возле «черкесских» станиц как грибы начинают расти черкесские хутора, некоторые из них стоят и до сих пор, например, хутор Могукорово в Крымском районе. Многих черкесов приписывают к чисто казачьим станицам с исключительно славянским населением. К середине XIX в. мусульман в российских казачьих частях становится столько, что в феврале 1855 года Военный совет Российской империи принимает специальные «Правила устройства духовной жизни магометан казачьего сословия».
Адыги служат хорошо, на совесть, их фамилии в наградных реляциях периода Кавказской войны совсем нередки. Вот некоторые интересные примеры: при взятии крепости Анапа 12 июня 1828 года Георгиевский крест получает казак «из закубанских дворян Женеевского племени, магометанского исповедания» Беислан Шаган-Гирей Гусаров… 16 лет от роду. За тот же поход и за участие «…в многих с турками и черкесами сражениях» Георгиевским крестом удостаивается 17-летний Магмет Шеритлу-Оглы. Всаднику 1 разряда Анапского горского полуэскадрона Шеретлуку Супаю в одном из боев пуля попадает в крест, полученный ранее «за отличную храбрость, оказанную в ноябре 1851 года в земле непокорных натухайев», в личном деле героя имеется короткая запись: «Знак раздроблен пулею, послан другой».
С 1844 года и по 1864 год только «бесстепенных» крестов для мусульман (с имперским орлом вместо Георгия Победоносца) за отличие на Кавказе было выдано более 750. Да и награждать их действительно было за что! Так, в 1846 году кабардинское ополчение отразило нападение Шамиля, устроившего поход в Кабарду, где он надеялся соединить силы с, как ему казалось, враждебными русским адыгами. За один 1851 год около 200 кабардинских князей и дворян были награждены за отличие в военных действиях против Шамиля. [18]. За доблесть и мужество, проявленные в эту кампанию, царь Николай I пожаловал кабардинцам особое почетное знамя. В приветствии императора тогда говорилось: «Постоянное усердие, преданность и всегдашняя готовность к поднятию оружия против враждебных горцев, оказываемая кабардинскими жителями, обратили на себя особенное Наше благоволение». Позже, адыги приняли деятельное участие в завершающей стадии Кавказской войны и в выселении причерноморских черкесских народностей — шапсугов, убыхов и натухайцев. Вот что, например, уже в 1896 году пишет отставной генерал-лейтенант Т.И. Шипшев: «…теперешнее областное начальство не доверяет горским интеллигентам и не дает им должностей. А вот в 1863 году Евдокимов назначил меня начальником шапсугского военного округа в чине ротмистра, хотя претендовали русские полковники. Затем, он назначил меня начальником крупного летучего отряда по истреблению непокорных горцев. Потом поручил выселение шапсугских черкесов в Турцию. И я выселил 63 тысячи душ обоего пола, оставлявшие тогда Шапсугский округ, были «высланы мною безо всякого насилия по указанию графа. За выполнение этого поручения я удостоился многих благодарностей и награжден следующим чином.» [19]. Кстати, к концу войны среди адыгов имеются несколько генералов, пятнадцать-двадцать полковников, очень немалое количество офицеров меньшего ранга. Например, генерал Султан Адиль-Гирей, младший брат известного адыгского историка и просветителя Хан-Гирея, являлся комендантом третьей столицы Империи — Варшавы.
Постепенно, на русскую сторону переходят очень много адыгов. Во втором периоде военных действий в составе российских войск находились следующие части, где служили только и исключительно черкесы:
Достаточно многочисленная Горская милиция, выполнявшая охранные и милицейские функции на территориях, занятых «мирными» черкесами, её представителей российское командование использовало как переводчиков, разведчиков, проводников и т.д.
Анапский горский эскадрон,
Лабинский конно-иррегулярный эскадрон,
Лейб-гвардии Кавказско-горский полуэскадрон, располагавшийся в Петербурге и несший охрану Императора, а также сражавшийся в Польше против повстанцев в 1831г.
Кавказско-Горский конный полк, половина которого комплектовалась горцами,
Терский конный полк, в котором служили постоянно неколько сотен кабардинцев и которым долгое время командовал человек по имени Тамбиев Али Анубекович.
Кроме национальных горских формирование очень много адыгов самостоятельно записывались в казаки и служили в казачьих полках Донского, Кубанского и Терского войск, в том числе и на Кавказе.
К концу войны общее количество адыгов, воюющих на разных сторонах баррикад практически сравнялось. Как называется война, на которой одна сопоставимая часть народа воюет против другой? Гражданская. Если попытаться ответить на вопрос была ли для адыгов Кавказская война гражданской, то вырисовывается очень интересная и противоречивая ситуация — с одной стороны существует целая масса факторов, подтверждающих этот вывод, но с другой стороны, чисто теоретически, говорить так, наверное, все же нельзя. Смотрите, сам ход и особенности войны на Кавказе имеют практически все признаки гражданской войны — это и раскол общества на 2 лагеря с примерно равными силами, но принципиально разными видениями своего будущего, это и добровольная служба во враждующих лагерях членов одной семьи, и неотлаженное, анархичное командование, это и переход людей из лагеря в лагерь, разрозненность фронтов, неналаженность учета, партизанские действия и частая смена обстановки, периоды перемирия, попыток договориться и даже мирно жить, а потом опять война, большое количество людей, занимающих нейтральные позиции, чего, как правило, не бывает при отражении единой и общей для всех агрессии и т.д.
Все эти признаки были родовыми пятнами и гражданских войн в Древнем Риме, и Гражданской войны в США, и войны 1918-1922 годов в России и, уж простите, войны на Кавказе. Эта тема крайне интересна и, надеюсь, она еще найдет своего вдумчивого исследователя.
С другой же стороны, утверждать о том, что война на Кавказе носила гражданский характер, на мой взгляд, несмотря на массу доказательств, было бы все-таки неправильно, т.к. у адыгов в ней отсутствовал главный фактор — гражданство. Они не были гражданами одного государства, не были едины, находились на разных ступенях развития и в этом смысле, конечно же, гражданской войны не было.
Но оставим в стороне гражданскую войну. Была она или нет — это не так принципиально. Намного более важно другое — адыги сыграли огромную роль в Кавказской войне. Её нельзя, невозможно не учитывать. Эта оценка содержится в целом ряде высказываний царских генералов. В частности, выдающийся государственный деятель России рубежа XIX-XX вв. С. Ю. Витте говорил, что нельзя игнорировать «…то значение, которое имели в покорении Кавказа туземцы…», [20] а вот что писал в своем путевом дневнике, изданном в 1876 г., вскоре после окончания Кавказской войны, князь Мещерский: «Кавказ был завоеван как оружием русских…, так и оружием туземцев Кавказа. На протяжении шестидесятилетней войны на Кавказе, мы видим, что в этих войнах всюду и везде отличались тамошние туземцы… Они дали в русских войсках целую плеяду героев, достойных высших чинов и знаков отличия» [21]
В этой связи, если воспринимать итоги Кавказской войны как геноцид, то как мы с позиций современных адыгских этнопатриотов охарактеризуем ту часть геноцида, которую адыгскому народу причинили сами адыги? Эта «плеяда героев, достойных высших чинов и знаков отличия»? Как разберем, кого в той войне убили русские, а кого адыги? Как поделим ответственность? А что нам делать с теми далеко не единичными случаями, когда адыги убивали адыгов, а русские их защищали? Примеры князя Канчокина, бжедугских дворян и бежавших рабов я уже приводил, теперь давайте рассмотрим другой на эту же тему.
1852 год. Один из адыгских лидеров — Магомет-Эмин — с 2000-м отрядом совершает карательную экспедицию против племени джигетов. Идет их громить и убивать. И причина для этого у него была очень веская.
Дело в том, что джигеты очень провинились перед остальными адыгами — они не воевали против русских. Придерживались нейтралитета всю войну и сим премного гордились. Именно за это Магомед-Эмин хотел их наказать. Против него, на помощь джигетам из укрепления «Святого Духа», нынешнего Адлера, высылают отряд под командованием майора Бибикова, численностью 740 человек с двумя орудиями. Два войска встречаются, происходит короткий бой, пушки решают дело, адыги теряют около 20 человек и отступают.
В этом случае джигетам повезло — русские, которым «была нужна Черкесия без черкесов», защитили их от черкесов, но ведь карательный поход против непокорных племен был не один. Как теперь будем считать потери среди джигетов. Куда мы отнесем тех, кто погиб от рук самих адыгов за отказ воевать против России? Теория «страшного геноцида» однозначно предлагает считать их павшими от рук русских. Так ведь в жизни все было наоборот — убивал их адыги, а спасали русские!
Как мы будем делить такой геноцид? Как булку — «тебе половина и мне половина»? Я не знаю. Давайте взглянем в этом вопросе на мировую практику — т.е. сделаем то, от чего так упорно уклоняются все те, кто красиво стенает о геноциде, приводя своему же народу в качестве доказательства лишь фразу «Ну как можно не верить в геноцид адыгов!». США, как мы видели, не признают геноцид индейцев, в том числе и потому, что невозможно вычленить эти моменты. Невозможно понять сколько индейцев деревни Пеквот было убито англичанами, а сколько самими индейцами! Невозможно! Исходя из этого, американцы считают для себя неприемлемым и неверным признавать обвинение в геноциде. В конце концов, не белые же уничтожили гуронов! Почему же теперь, исходя из какой извращенной логики, вину за исчезновение этого племени они теперь должны осознанно брать на себя?
Сравнение с существовавшими в истории геноцидами, со сходными, однопорядковыми примерами — очень показательно. Оно всегда ярко высвечивает сопоставимость или несопоставимость ситуаций. И для «докладчика» здесь все просто — если ты боишься за свою аргументацию, считаешь её слабой, уязвимой, то сравнений надо избегать; соответственно, если уверен в себе — этим надо постоянно пользоваться, ибо это всегда очень сильный аргумент в твою сторону. Давайте еще раз преодолеем природную застенчивость современной адыгской общественной науки и сделаем то, от чего она годами крайне тщательно и успешно оберегает свой народ — сравним геноцид адыгов в этом разрезе с геноцидом, допустим, армян. Кстати, на бытовом уровне, сами адыгские этнопатриоты в этом вопросе зачастую, равняются на армян, говоря, мол, «вон, Франция признала геноцид армян, почему тогда наш не признаёт?! Что ей стоит?»
Странно… почему же не признаёт?… Что ей стоит?
1915 год. Идет резня армян. Геноцид! Счет убитых пошел на сотни тысяч. Армяне не сопротивляются — ведь у них нет армии — они беззащитны. Армяне бегут в Россию, Ливан, Сирию, Грецию… Но турки им не дают — армян ловят, режут, расстреливают, их в прямом смысле этого слова, их, как осенние листья, сжигают тысячами, под угрозой смерти обращают в ислам, за несколько дней в вилайетах Адана и Алеппо поголовно вырезают всех армян… А в это время… В это время…. Нет, у нас же другая историческая фактура, все было не так!… У армян есть войско, вооруженное Англией и Россией. Они годами и десятилетиями воюют против турок, устраивают молниеносные рейды вглубь турецкой территории, берут рабов, угоняют скот. Параллельно этому армянские ополчения из разных регионов Турции воюют друг против друга. В Киликии в жестокой схватке друг с другом сталкиваются армянские войска из вилайетов Адана и Алеппо, причем, на стороне армян Адана сражается призванная их лидерами турецкая артиллерия. Войско Адана разбивают и их лидеры начинают переговоры с турками по массовому переходу на их сторону. На фоне переговоров и продолжающегося противостояния, армяне бегут на турецкую сторону — бегут поодиночке, бегут семьями, деревнями и целыми народностями. Турки их принимают, выделяют землю, ссуды на развитие, защищают от других армян. В турецкой армии формируются армянские подразделения — эскадроны, полки, бригады. Армяне становятся личной охраной паши, а сам Энвер-паша, заявивший армянам из этих подразделений «Я лишаю Вас химеры совести», бросает их тоже против армян…
Фантастика!, скажете Вы… Нет, отвечу я. Это не фантастика, а ответ на вопрос почему Франция не признаёт — простое сравнение ситуации настоящего геноцида с реальностью. Все эти факты имели место в Кавказской войне и я их просто примерил на ситуацию с армянским геноцидом. При этом, неважно с каким из действительно существовавших геноцидов сравнивать, если мы, как рубашку, сменим «реальность», то ничего не изменится — с таким же успехом можно представить, как евреи в 1942 году толпами бегут в Германию и записываются там в SS, что Симон Визенталь, человек, нашедший после войны в Аргентине начальника еврейского отдела гестапо Адольфа Эйхмана, во время войны попал не в Львовское гетто и не в концлагерь Маутхаузен, а сам приехал в гитлеровскую Германию, получил подъемные, построил дом и пошел работать в гестапо под руководство того же Эйхмана и т.д. … Ничего не поменяется. Не работает сравнение. Несравнимые это случаи!
И напоследок… говорят, что заканчивать нужно тем с чего начал. Вернемся к поэме «Измаил-бей». У Лермонтова она заканчивается тем, что Росламбек убивает своего брата Измаил-бея. В жизни все было практически также. Измаил-бея Атажукина убили и хоть прямых доказательств этому не было, но весь народ был полностью уверен, что его убил Росламбек Мисостов. Итак, один двоюродный брат — адыгский князь, блестящий русский полковник, воюющий на Кавказе, убивает другого двоюродного брата — адыгского князя, блестящего русского полковника, воюющего на Кавказе… Прочувствуйте всю интригу!… И вот теперь нам предлагают записать смерть Измаил-бея на счет геноцида, развязанного Российской Империей, стремившейся уничтожить всех адыгов по национальному признаку?…
Кстати, у Лермонтова, когда Измаил-бей умирает, его друзья, товарищи по оружию расстегнув его грубую воинскую одежду, видят «и белый крест на ленте полосатой» — Георгиевский крест. Настоящий Измаил-бей, прообраз литературного персонажа, получил его за геройство при взятие «одноименной» крепости — известнейшего штурма Измаила, когда сам Суворов обратил на него внимание и наградил Георгиевским крестом «за храбрость и усердие». А годом позже он участвует в переговорах по заключению Ясского мирного договора, окончательно закрепившего Кабарду за Россией.
Но вернемся к нашим индейцам. Тем более, что все аргументы сторонников и противников теории геноцида коренного населения Америки мы уже разобрали.
В обоих случаях существует поразительное совпадение в самой ситуации и в её аргументации с позиций обеих сторон. Практически те же самые аргументы, которые приводят современные адыгские идеологи уже давно в ходу в отношении требования о признании геноцида индейцев и в то же время доводы американских ученых против этого почти полностью совпадают с ситуацией на Северном Кавказе во время Кавказской войны. Весь обширный комплекс аргументов «за» и «против» позволяет подавляющему большинству американских историков, политиков, юристов и общественных деятелей занимать по этому вопросу следующую позицию, ставшую практически официальной: Невозможно отрицать смерть и страдания, принесенные как европейцами коренному населению Америки, так и аборигенами континента колонистам. Вместе с тем, так же невозможно признать, что истребление аборигенов — геноцид, «преступлением с намерением», был действительной целью европейских переселенцев в Америке. Вот, что пишет историк Стаффорд Пул: «Есть другие термины для описания того, что случилось в Западном полушарии, но геноцид не из их числа. Это хороший пропагандистский термин в эпоху, когда слоганы и выкрики заменили размышления и исследования; использование его в этом контексте обесценивает как сам термин, так и ужас, пережитый евреями и армянами, как двумя примерами крупнейших жертв этого столетия.» [22]
Не правда ли прекрасная фраза! «Слоганы и выкрики заменили размышления и исследования «. Не про нынешний ли Северный Кавказ он пишет? Нет ли и здесь совпадения? Думаю есть. Есть однозначно. И такое же совпадение должно быть, соответственно, и в выводе, который нужно сделать на основе сравнения ситуации с признанием геноцида в США и на Кавказе: Если в абсолютно схожем положении те же США не признают геноцид индейцев, то на основании чего его должна признавать Россия? Кто нам это объяснит?
Справедливости ради (и чтобы уж закрыть индейскую тему вообще) стоит сказать, что в действительности между тем как поступала Россия по отношению к горцам и как поступали молодые США с индейцами есть одна очень существенная разница, которая тоже имеет отношение к геноциду, правда, опосредованное.
Речь идет о государственном подходе к людям другой цивилизации, с которыми ты вынужден жить бок о бок. Это всегда непросто! И здесь две страны демонстрируют принципиально противоположные точки зрения!
США идет по пути сегрегации, выдавливания чужаков, недопущения их в свой круг. Происходит массовое создание резерваций и вытеснение туда аборигенов. Что такое резервация? Это не огороженная земля, как некоторые думают. В первую очередь — это конфликт цивилизаций! Государство говорит индейцам: «Мы с вами разные люди. Мы живем в индустриальном веке, а вы — в родоплеменном строе. Мы летаем на самолетах, а вы танцуете с копьями вокруг огня. Вы — дикари. Мы не сможем жить вместе — настолько велика ментальная пропасть между нами. Поэтому мы вас отделяем. Устанавливаем вам несколько самых основных, самых базовых законов, типа «не убей», в остальном, питайтесь сами и разбирайтесь сами. Мы к вам ходить не будем, но и вы к нам тоже. Денег вам немного подбросим, но и скажем на что их тратить.» Практически полное разделение цивилизаций, живущих рядом!
Цивилизационная разница между русскими и адыгами была не настолько велика, хотя если брать Хабзэ и Уложение законов Российской Империи времен Александра II, то эта дистанция, наверное, сохранялась. Россия выбирает не резервационнуюсхему взаимодействия с народами, вошедшими в колониальную орбиту, а её диаметральную противоположность — схему равноправия и их максимального вовлечения в собственную, теперь уже в их тоже, жизнь.
В результате, адыги практически сразу же прыгнули почти в индустриальное общество и в дальнейшем развивались в том же темпе, что и все остальные народы Российской, а затем и Советской Империи. Индейцы, варясь в замкнутом, патриархальном и отсталом мирке, конечно же, не остались в XVII-XVIII веках, но и до уровня среднего американца не дотянули. Этого и не могло быть в условиях, когда американское общество в течении многих десятилетий официально считало их варварами и людьми второго сорта — они не могли учиться в обычных школах, иметь бизнесы, работать на «белой» работе, выступать в судах, даже по своему собственному делу и т.д. Американскими гражданами они стали только в 1924 году, а аборигены Австралии — вообще только в 1967! Дискриминация же по расовому признаку продолжалась в США до 1960-х годов.
В результате, в 1990-х годах, с развитием в Америке либерализма, с принятием, так называемой политики «affirmative action», направленной на преодоление отставания как негров, так и индейцев от белого населения США, в 1998 году был принят специальный закон — Indian Gaming Regulatory Act, в соответствии с которым индейцы получили право создавать в резервациях казино, в то время как вообще в США игорный бизнес жестко контролируется властями. Суд решил, что раз индейцы были вытеснены в неплодородные места, не имеющие полезных ископаемых, и не могут заниматься традиционными промыслами, позволяющими им получить средства для жизни, они имеют право заниматься игорным бизнесом.
Закрываем эту страницу. Идём дальше…
Андрей ЕПИФАНЦЕВ
Примечания
[1] Конвенция по предупреждению и наказанию преступления геноцида. 9 декабря 1948 года.
[2] Ф. Бадерхан. «Северокавказская диаспора в Турции, Сирии и Иордании». Г.Москва. 2001.
[3] C. Кочои. Геноцид: понятие, ответственность, практика. Уголовное право. 2001. №2.
[4] Принципы международного сотрудничества в отношении обнаружения, ареста, выдачи и наказания лиц, виновных в военных преступлениях и преступлениях против человечества от 3 декабря 1973 г. Сборник международных договоров. Т.1. ч.1, 2. Универсальные Договоры. ООН. NY. Jeneve. 1994.
[5] Обращение адыгских (черкесских) организаций в Европарламент. По сайту «Черкесский геноцид». http://circassiangenocide.org
[6] К.В. Скиба. «Из истории «Малой Кавказской Войны» на Кубанской Линии». Диссертационная работа. Армавирский Государственный педагогический институт. 2005.
[7] Фадеев Р.А. «Письма с Кавказа редактору газеты «Московские ведомости»». СПб. 1865.
[8] И. Бларамберг. Топографическое, статистическое, этнографическое и военное описание Кавказа. Библиотека сайта «Восточная литература».
[9] А.П. Ермолов, «Записки во времена управления Грузией». Москва 1991.
[10] Я. Абрамов, «Кавказские Горцы» , «Материалы для истории черкесского народа», Северо-Кавказский филиал традиционной культуры М.Ц.Т.К. «ВОЗРОЖДЕНИЕ», 1990 г .
[11] Wagner M. Der Kaukasus und das Land der Kosaken. 2 Bde. Leipzig, 1847.
[12] М. Пейсонель, Материалы для истории черкесского народа», в изложении Е.Д. Фелицина, М.Ц.Т.К. “ВОЗРОЖДЕНИЕ”, 1990 год.
[13] С.Н. Бейтуганов. «История кабардинских фамилий». Нальчик. 2007.
[14] М.В. Покровский «Из истории адыгов в конце XVIII — первой половине XIX века». Краснодар. 1989.
[15] ККА фонд 249, оп. 1, дд. 965, 3 031, лл. 11, 129.
[16] Ф.А.Щербина. История Кубанского казачьего Войска. Том 2. Краснодар, 1996.
[17] П.Г. Бутков. Материалы по новой истории Кавказа с 1722 по 1803 год. Библиотека сайта «Восточная литература».
[18] (ЦГА КБР. ф. 16, оп. 1, д. 36, л. 1).
[19] (ЦГВИ-А.ф.ЗЗО, оп.69,ед.хр.56, л.д.9-13).
[20] С.Ю. Витте Избранные воспоминания. 1849-1911. М., 1991.
[21] Цит. по: Лурье С. В. Российская империя как этнокультурный феномен цивилизации и культуры. Вып. 1. М., 1994.
[22] Цит. По сайту Википедия, www.wikipedia.com. статья Геноцид индейцев.
[23] Шеуджен А.Х., Галкин Г.А., Тхакушинов А.К., Алешин Н.Е., Кушу А.А., Шеуджен Б.Е. Земля адыгов(Адыгэмэ яч1ыгу). Под ред. академика РАЕН, профессора А.Х. Шеуджена. — 2-е изд., перераб. и доп. — Майкоп, 2004.
[24] Очерки истории Кубани с древнейших времен по 1920 г. под ред. В.Н. Ратушняка. Краснодар, 1996.
[25] Э.А. Широкобородов «Наша малая родина». http://shirokoborodov.ru/prose/nasha-malaya-rodina
[26] А.Х. Афашагов «История аула Ходзь». Майкоп. 1998.
[27] М. И. Венюков. Кавказские воспоминания. Русский Архив. 1880. Т. 1
[28] К. Маркс. «Будущие результаты британского владычества в Индии». Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т.9.
[29] Amaresh Misra «War Of Civilisations: India, 1857» Rupa, 2008, New Delhi.
[30] М.В. Покровский Очерки истории Адыгеи. Майкоп, 1957.
[31] Люлье Л.Я. «Черкесия.» Историко-этнографические статьи. — Северо-Кавказский филиал традиционной культуры М.Ц.Т.К. «Возрождение»,1990.
[32] Ад.П. Берже. «Выселение Черкесов с Кавказа». Тифлис. 1881.
[33] «Акты Кавказской археографической комиссии». АКАК. Тифлис, 1904. Т. XII. С. 762.
[34] Там же, стр. 848.
[35] Там же, стр. 763
[36] Там же, стр. 779
[37] Там же, стр. 983.
[38] Там же, стр. 833.
[39] В. Акаев. «Шейх Кунта-Хаджи». Газета «Голос Чечено-Ингушетии». 2 марта 1991.
[40] Х.М. Думанов «Территория и расселение кабардинцев и балкарцев в XVIII – начале ХХ веков». Нальчик. 1992.
слава генералу ермолову слава россии
Я за то чтобы вся Россия была в памятниках.
Кляня Ермолова чеченцы и другие народы Кавказа забывают, что сами напросились. Если бы они жили мирной жизнь, то никакой Ермолов к ним бы не пришел. Грабеж русских территорий и творимые зверства были в их обычаях. Точно так же, как и крымские татары, аж до Москвы доходили и жгли ее. А потом и к ним пришли и это им очень не понравилось.
Народы Северного Кавказа находились тогда на родоплеменной стадии развития с элементами рабовладельческих отношений. Промышляли набегами, грабежами, захватами пленников с последующей их продажей. Ермолов им был просто прописан самой историей.
В это время в самой России процветала работорговля. Обычным явлением было увидеть в газетах объявления типа: продается кузнец отроду 32 г. или же меняю комод итальянской работы на девочку белошвейку.
Хорошо было при крепостном праве :)
Игорь Эйдман
Вчера в 18:15 ·
ЗАО «Крепостной рай»
(реалистичная фантасмагория)
Вначале была мощная PR-кампания. С утра до вечера ТВ рассказывало об огромной пользе, которую принесло России крепостное право. Михалков и Проханов говорили, что это важнейшая национальная традиция, что русскому человеку нужны не бесовские западные свободы, а христианское смирение под розгами сурового, но справедливого барина. Чубайс и Ясин рассуждали о том, что преступления против священного права частной собственности, приведшие к большевитскому террору и очередям за колбасой, начались не в 1917, а в 1861 году, когда у помещиков были грубо отобраны принадлежавшие им по закону крестьяне.
Соловьев кричал об американской угрозе, защитить от которой может только формирование нового дворянства. «Лучше быть крепостным у своего барина, чем рабом у чужого плантатора» - визжал Киселев в своей очередной программе. Кобзон пел на мотив известного советского шлягера: «Крепостному праву — Да! Да! Да!. НАТОвскому флагу — Нет! Нет! Нет!». Американского журналиста Майкла Бома регулярно били на всех телевизионных ток-шоу за попытки очернить великую эпоху крепостничества.
Дума приняла закон об уголовном наказании за отрицание полезного значения крепостного права. Из школьных библиотек были изъяты «Мертвые души», «Муму» и «После бала». Никита Михалков, правда, все-таки снял по мотивам «Муму» очередной великий фильм. В нем благородная и патриотичная барыня возглавляет партизанский отряд, сражающийся против Наполеона. Собачка (французская болонка) грозит своим лаем выдать местонахождение партизан. Барыня со слезами на глазах умоляет Герасима утопить предательницу... В конце фильма барыня и Герасим на роскошных белых жеребцах въезжают в освобожденную от французских супостатов Москву, а затем венчаются прямо на Красной площади под колокольный звон и пушечные выстрелы.
Президент пошел навстречу «пожеланиям общества». Манифест об отмене крепостного права 1861 года был аннулирован, а право собственности на население страны - передано ЗАО «Крепостной Рай», учредителями которого стали несколько тысяч высших чиновников, олигархов, чекистов (сюда же смогли затесаться Михалковы, Собчаки и другие элитные семейства). Всех их возвели в дворянское достоинство, наделили землями и населенными пунктами вместе с жителями. В Чечне, например, все население было передано в крепостное владение лично Кадырову.
Вслед за решением о восстановлении крепостного права молодежь в крупных городах вышла с плакатами «Мы не рабы!». Но после жестокого разгона нескольких демонстраций и посадки пары десятков активистов, протесты сошли на нет.
По-началу положение людей мало изменилось. Они продолжали трудиться на своих местах и даже стали забывать о своем новом статусе. Однако через некоторое время крепостных начали периодически отправлять на барщину в поместья свежеиспеченных дворян, оставляя некоторых, в основном смазливых девушек, работать там постоянно в качестве дворни. Люди быстро привыкли к этой ситуации и даже гордились, если барин приближал к себе их жен или дочерей. Избежавшие барщины считались оброчными и платили учредителям ЗАО «Крепостной рай» часть своих доходов в качестве оброка.
Деятели культуры и шоу-бизнеса с энтузиазмом приветствовали переход в статус крепостных артистов. Они гордились знаками внимания со стороны хозяев и даже дрались между собой, конкурируя за их расположение.
А потом было восстановлено право первой ночи. Телевидение быстро разъяснило взволновавшимся было крепостным преимущество этого древнего обычая: «Если с твоей женой не будет спать родной российский барин, с ней и с тобой будут спать солдаты НАТО». Люди выбрали меньшее из зол, быстро успокоились и смирились...
Простите, а чукчи тоже "грабили русские территории, и творимые зверства были в их обычаях"? В отношении к ним имперские власти тоже были беспощадны.
В честь Хабарова, палача сибирских и дальневосточных народов, назван целый город.
Надо знать нашу власть. У многих следователей в кабинете визит портрет Дзержинского,это реалии нашего времени