гл. Б) СПЕЦИАЛИСТЫ В ОБЛАСТИ ПСИХИАТРИИ,
КАК НАИБОЛЕЕ ВЫРАЖЕНЫЙ ПРИМЕР
КРАЙНЕЙ СТЕПЕНИ ЗАГНИВАНИЯ ОБЩЕСТВА И ГОСУДАРСТВА.
Стр. 198-200.
Так случайно получилось (если он есть, то, несомненно, бог мне помог), что ещё до моей госпитализации с 12.07.11 г. я лично общался с руководством ГУ РМЭ «РПНБ № 1», в том числе с его главным врачом Бедертдиновым Т.Н. 7.07.11 г. и 12.07.11 г. Из его слов совершенно однозначно следует, что ГУ РМЭ «РПНБ № 1» изначально определило своей задачей не вынесение правильного заключения на основании объективных данных обследования, а вынесение такого заключения, которое устроило бы ГВКГ им. академика Н.Н. Бурденко, впервые вынесшего мне в 2001 г. заказной, заведомо ложный психдиагноз.
То есть, главврач Бедертдинов Т.Н. даже не пытался скрывать от меня, что при моём очередном обследовании будет выполнен очередной заказ сверху и не более того, поэтому он усиленно отговаривал меня от госпитализации. Но, повторюсь, к сожалению, Вы не оставили мне выбора, поэтому мне пришлось убедить в этом и Бедертдинова Т.Н.
Само собой разумеется, что как только 2.08.11 г. я был выпущен из ГУ РМЭ «РПНБ № 1» и вновь получил полную возможность для реализации своих гражданских прав, я оперативно, 11.08.11 г., обратился к Председателю ЦВВК (МО РФ) ВМедА им. С.М. Кирова П. Романову с моим дополнением № 5 к исх. № 5 от 29.11.10 г., в котором, в частности, сообщил о том, что составленный на меня материал обследования заведомо недостоверный. А в качестве убедительного, предельно объективного доказательства предоставил в ЦВВК (МО РФ) ВМедА им. С.М. Кирова соответствующие аудиозаписи моих разговоров с Бедертдиновым Т.Н. от 7.07.11 г. и 12.07.11 г.
Но, не смотря на всё это, очередная фальсификация «успешно» прошла и ЦВВК (МО РФ) ВМедА им. С.М. Кирова утвердило очередное заведомо ложное свидетельство о болезни, «состряпанное» уже в ГУ РМЭ «РПНБ № 1» по результатам моего обследования с 12.07.11 г. по 2.08.11 г.
Как говорится, нет слов – одни эмоции…
6.12.11 г. в мой адрес поступил исх. № 19/975 от 23.11.11 г. за подписью Председателя ЦВВК (МО РФ) ВМедА им. С.М. Кирова, из содержания которого можно было предположить, что мой шизофренический статус не изменился. Поэтому мне ничего не оставалось делать, как по совету главврача Бедертдинова Т.Н. вновь, как и в 2002 г., заявить об установлении инвалидности, чтобы в дальнейшем, с его слов, использовать «ножницы» - очередное диаметральное расхождение между свидетельством о болезни и очередным отрицательным решением спецпсихбюро МСЭ в случае его отказа в установлении инвалидности.
Именно это я и сделал.
20.01.12 г. мне была выдана ненадлежащее оформленная (без соответствующего штампа в левом верхнем углу, а также без номера и без даты) справка о том, что согласно акта № 44 от 19.01.12 г. я инвалидом не признан. Отказано мне было по формальному основанию – в связи с тем, что я отказался от предложенного мне лечения. Специалисты Бюро № 10 «ГБ МСЭ по РМЭ», как и их коллеги из экспертного состава № 1 «ГБ МСЭ по РМЭ», консультировавшие меня 19.01.12 г., считают, что моё лечение – непременное условие, без которого они яко бы не могут принять решение об установлении мне инвалидности.
Я же указывал им следующие свои контраргументы:
• во-первых, если исходить из твёрдой позиции главврача ГУЗ РПНД Фадеева П.Н., который, между прочим, насколько мне известно, ещё и является главным внештатным психиатром РМЭ, моё выздоровление невозможно никогда и ни при каких условиях. Об этом он многократно заявлял как письменно, так и устно. Следовательно, лечить меня – это только зря переводить государственные средства. Ссылка моих оппонентов на «Административный регламент по предоставлению госуслуги по проведению МСЭ», утверждённый приказом МЗ и СР РФ от 11.04.11 г. № 295н, по моему твёрдому убеждению, несостоятельна, так как в его ст. 24 идёт речь о том, что «Организация, оказывающая лечебно-профилактическую помощь, направляет гражданина на МСЭ после проведения НЕОБХОДИМЫХ диагностических, лечебных и реабилитационных мероприятий, при наличии данных, подтверждающих стойкое нарушение функций организма, обусловленное заболеваниями…». ТО есть, ключевым в данном случае является слово НЕОБХОДИМЫХ. В моём же случае никакой необходимости в лечении не было и нет.
• во-вторых, по моему глубокому убеждению, никаким психическим заболеванием я никогда не страдал и не страдаю, следовательно, лечить меня попросту не от чего. А лечить здорового человека от несуществующего заболевания, это, как известно, преступление. Мне же необходимо решение МСЭ об отказе в установлении инвалидности только для того, чтобы, по совету главврача ГУ РМЭ «РПНБ № 1» Бедертдинова Т.Н., использовать его для дальнейшего оспаривания заведомо ложных свидетельств о болезни, которых теперь уже стало 2.
• в-третьих, как общеизвестно, любой гражданин, даже будучи больным, имеет право отказаться от лечения. Это сугубо его личное дело и право. Что же касается психбольных, то скорее правилом, чем исключением является внутреннее убеждение каждого из таких реально больных, что он на самом деле здоров. Проще говоря, мало кто их душевнобольных считает себя дураком. Условно допустим, что я такой беспробудный дурак, каким меня пытается изобразить государство на протяжении уже более 10 лет. Но в таком случае я отношусь к среднестатистической и наиболее многочисленной категории тех дураков, которые таковыми себя как раз не считают. Для принудительного же лечения меня нет оснований, поскольку я не представляю никакой угрозы для окружающих.
Следовательно, в любом случае ультимативное требование моего лечения, как необходимого условия установления мне инвалидности, противозаконно.
«Момент истины» в данном вопросе неожиданно произошёл при получении мной 20.01.12 г. указанной ненадлежаще оформленной справки, когда руководитель Бюро № 10 «ГБ МСЭ по РМЭ» Шадрин Владимир Анатольевич произнёс ключевую фразу, которая дорогого стоит.
