Телевизор следит за мной

Телевизор, тварь, следит за мной. Я его выкинула из своей жизни лет 10 назад. Но он меня не выкинул, он меня отслеживает, как жучок и пасет. Где бы я ни медитировала в своем блаженном незнании, он догонит и надругается. Приходишь в красивый офис, а там два охранника в трико напару смотрят плазму во всю стену. Их работа – заглядывать в лица входящим и растворяться во всероссийской лапше. И ты идешь такая, вдохновленная красивой осенью, полная проектов и планов, а тебя встречают трупом из сериала, тупыми диалогами ментов и фальшивой игрой российского лица.

Я выкинула телевизор, но он работает даже оффлайн. И не спрашивает тебя, хочешь ты его или нет. Покупаю овощи у толстушки Светланы, а у нее в киоске на двух квадратных метрах четверть пространства занимает телевизор. Она уже знает, когда я прихожу, надо выключить. Я будто в ловушке и за мной захлопнулись все двери в нормальную жизнь. И я начинаю паниковать. На фоне русского сериала я не могу сформулировать ни один заказ. 

Работающие телевизоры прописались и фонят во всех провинциальных гостиницах, санаториях, турбазах. Попросишь выключить, тебя еще и обругают: «Все просят включить новости, вы одна против». В прекрасном ресторане отеля Гандвик в Беломорске все разносолы портились от постоянно работающего за трапезой телевизора.

Каждый раз, когда я слышу где-то работающий телевизор, я физически ощущаю, как Соловьев с Киселевым настигают меня, расстегивают ширинки, достают свои пропагандистские пипетки и начинают капать мне в уши альбуцид Путина.

Я не читаю новостей в интернете. Картина мира складывается у меня из френдленты фейсбука, поскольку друзья у меня там отборные, лучшие в стране и мире, по ссылкам которых не грех и следовать. И это новости не из серии: мать съела своего ребенка, бабушка забеременела от песни Стаса Михайлова. Это аналитика, просвещение, гражданские проекты, а не криминальная или светская хроника. Я берегу свой эфир и не засоряю его лишними обрывками фраз, слов, событий. Но эти обрывки вторгаются в мою голову, как кирпич с крыши. Просто у кого-то из машины радио орет бешенней, чем Жириновский на трибуне. Вот какого хера ты открыл дверцу, перегородил улицу и транслируешь всем свой новостийный канал? И зацепляешь этим потоком случайных событий всех спешащих по своим делам? Кто дал право распылять новости? Кто дал разрешение засорять чистый карельский воздух потоками дтп и неинтересных фактов из жизни Артура Парфенчикова. 

Или садишься в такси, а там радиоканал с трепом ведущих. Ты не готов все пять минут, что едешь, участвовать в розыгрыше двух билетов в цирк от радио Батя, но тебя втягивают в цепочку звонков, простодушного юмора, залихватского смеха. А тебе не до этого. Ты медитировал и чистился, ты прошел две-три практики по отсеканию лишней херни у себя в голове. А демоны такие: о, свободное местечко в башке, ну-ка втиснемся, оу, как тут просторно, ребята, айда! И ты уже начинаешь терять свою звенящую буддийскую пустоту, потому что тебе туда насрали с радио в такси, с телевизора в кафе, с передвижного матюгальника, из которого льются советские песни – в дни, когда надо пробудить в народе наше прекрасное советское прошлое и направить стадо, куда нлп поведет: на выборы, на флешмоб патриотизма и прочие управляемые сходняки.

Да, вы можете сказать, вали в лес, строй свою избушку и слушай птиц и комаров на закате. Конечно, можно и убежать. Но ведь можно и договориться. Есть общественный договор: я не включаю по утрам классику, ты не слушаешь после полуночи харк-рок.

Я бы запретила работающий телевизор во всех публичных местах, как нечто неестественное. Любишь смотреть российские сериалы, запрись дома и не позорься, смотри один и не включай громко, чтобы соседи не догадались. 

Я уже лет 10 смотрю только американские сериалы, иногда британские. И уже привыкла к высочайшему уровню как актерской игры, так и сюжетов, не примитивных, изобретательных, остроумных. Поэтому, когда внезапно ухо слышит русский эфир, будто кто-то фальшивит, орет и матерится на фоне подзвученного микрофоном осла. Русский телевизор – это кровь из глаз и ушей, тяжесть в сердце и камни в голове. Просмотр российского тв должен приравниваться по уровню радиации к 100 микрорентгенам в час. 

Но как от него убежать? Иногда я сижу дома не потому, что боюсь людей, а потому, что боюсь телевизора. Он же везде. Он же в головах. И эти диалоги, диалоги двух тупых людей о необязательных неинтересных вещах. Как это пустить в свое море, внутрь человеческой совершенной натуры, интуитивной, чувствительной, разумной, созданной развиваться и совершенствоваться. Но диалоги, диалоги вползают в тебя, как смрадный трупный яд человеческой глупости – и твоя интуиция скукоживается, твоя цветущая натура скучивается в сухой лист и осыпается на дно желудка, чтобы превратится в перегной. И сам ты скоро с этими диалогами превратишься в перегной. А государству только этого и надо: «Эти все отупеют, перегниют, сравняются с землей. И тогда все здесь будет наше! Наше!»

Оригинал