Особого внимания заслуживает последняя фраза исходящего № 645-г от 22.11.05 г., под которой подписался А.Н. Ряузов: «Срок рассмотрения Вашего заявления находится на контроле». Дальнейшие обстоятельства покажут, как именно «контролирует» руководство МГВС рассмотрение моего заявления.
Очередное назначенное на 16.12.05 г. судебное заседание было перенесено аж на 14 00 17 февраля 2006 г. (на очередные 2 месяца) «…в связи с занятостью председательствующего в судебном процессе по гражданскому делу по заявлению Щербакова А.Н.». Это - ещё один вариант «заботы» МГВС в лице Батаева А.В. и А.Н. Ряузова о сроке рассмотрения моего заявления. Судебная повестка без номера с указанием этой даты разбирательства «14 00 17 февраля 2006 г.» была вручена мне в суде лично в руки 16.12.05 г. При этом с большой долей вероятности можно предположить злонамеренность умысла МГВС, заведомо назначившего на один и тот же день и время рассмотрение двух дел – моего и Щербакова А.Н.
Своё отношение к такой «заботе» мне пришлось выразить в очередном заявлении от 26.12.05 г., адресованном уже лично А.Н. Ряузову. В нём я посчитал возможным и уместным напомнить этому чиновнику о таких нравственных категориях, как офицерская честь и элементарная человеческая совесть и пожелать ему дальнейших успехов в обещанном им в исх. № 645-г от 22.11.05 г. «контроле срока рассмотрения заявления».
Так, без особых усилий, пользуясь своими традиционными, дежурными, годами наработанными бюрократическими ухищрениями и уловками, арсенал которых безграничен, МГВС удалось, не приступая к повторному судебному разбирательству, проволокитить его начало более 5 месяцев, с 6.09.05 г. до средины февраля следующего года.
Совершенно очевидно, что «куковать» у стен МГВС 2 месяца до назначенного на 17.02.06 г. судебного заседания, включая все новогодние праздники, было бы верхом абсурда. Поэтому мой отъезд перед Новым 2006 годом к своей семье в г. Йошкар-Олу был совершенно естественным и абсолютно прогнозируемым. Исходя из этих моих чисто человеческих побуждений, учитывая общепринятые свойства человеческой психологии, МГВС разработал поистине иезуитский план, реализация которого привела бы к возвращению мне всех материалов дела без рассмотрения моего заявления от 15.12.04 г. по существу. Дьявольская изюминка этого варианта судебного беспредела состояла в следующем.
В промежуток времени с 16.12.05 г. по 17.02.06 г. МГВС дважды принимал беспрецедентные решения, по собственной инициативе и без каких-либо оснований перенося судебные заседания не вперёд, как обычно, а назад относительно даты 17.02.06 г.:
- судебной повесткой яко бы от 27.12.05 г. за № 02/1127-г, а также исходящим № 2г яко бы от 10.01.06 г. за подписью заместителя председателя МГВС А.Н. Ряузова судебное заседание было перенесено на месяц раньше – с 17.02.06 г. на 17.01.06 г.;
- судебной повесткой от 16.01.06 г. за № 02/54-г (за сутки до переназначенной на 17.01.06 г. даты) судебное заседание было ещё раз перенесено уже на 2.02.06 г.
Иезуитский замысел МГВС состоял в следующем.
По расчётам МГВС я не мог узнать о переносе судразбирательства на месяц раньше, с 17.02.06 г. на 17.01.06 г. (первый спланированный МГВС прецедент).
По расчётам МГВС я не мог узнать и о переносе судразбирательства с 17.01.06 г. на 2.02.06 г. (второй спланированный МГВС прецедент).
Я не мог узнать о них потому, что, будучи абсолютно уверенным, что раньше 17.02.06 г. МГВС «не почешется», я, уезжая в г. Йошкар-Олу, не видел необходимости уведомлять об этом суд, в том числе уведомлять о том, чтобы на период своего временного пребывания в г. Йошкар-Оле мне направляли туда судебную корреспонденцию. МГВС точно рассчитал, что, направляя мне извещения о переносах судразбирательства на более ранние даты по адресу «г. Москва, главпочтамт, до востребования», я бы узнал о них ближе к 17.02.06 г. – известной мне с 16.12.05 г. дате судразбирательства, так как, по расчётам МГВС, раньше средины февраля 2006 г. мне в г. Москве делать было нечего.
Это однозначно привело бы к следующим необратимым последствиям.
