48. "Субъективная достоверность" - это отсутствие всяких сомнений. Увы, мы как раз в плену именно этой достоверности и это путь, длинный путь от одной достоверности к другой. Уделяем внимание и субъективность уходит. Чем больше внимания и ответственности, тем меньше субъективности. Чем больше внимания к деталям, чем больше внимания к границам, к граням, к изломам, тем больше объективного подхода. Мы начинаем путь от себя именно вниманием к окружающему миру во всей его мелочной полноте.
49. Эмпирическое во всей полноте, где весь опыт "говорит за", и ничто не говорит против пуст. Мы где-то в центре, мы где-то далеко от края, от периферии, где можно понять все, можно главное отделить и сравнивать. Все нам кричит "за", все, "нет" молчит, казалось бы эмпирическое формирование истины случилось, ан нет Витгенштейн говорит о том, что "трудно найти ей применение". Эмпирическое "за" приводит к отказу от возможности реализации.
50. Как же так? Да потому что истинное - это не про удачный опыт как нечто опрокинутое на вечность, истинное это про правила добытые в ходе эмпирического, а не про то, что случилось. Действие стало возможно при опоре на нашу веру в истину, но кроме веры там ничего нет, а вот правила, которые благодаря этому возникли и есть то самое искомое. Правило как действие лежащее в основе языковой игры.
51. А вот отсюда как раз наш извечный тупичок, в который мы поколение за поколением забредаем в поиске достоверного. Большая часть наших знаний стоит в тупике, потому что они не про правила, а про случившееся здесь и сейчас в нашу пользу, а потому это и есть наш положительный эмпирический опыт, который мы готовы транслировать, как обряд. Та легкость с которой мы срываемся в обряд всегда и во всем, указывает на наш отказ от настоящего почтения пред правилом, как чем-то очень подвижным. Это скорее про область достоверности, как справедливости.
52. Но тут есть ловушка. Здравый человек должен сомневаться лишь в том, в чем должен сомневаться здравый человек, иначе он безумец. Вот это долженствование сомнения в позволенном поле, в доступном радиусе от договоренности узда на нас. Это как бы наша договоренность о не безумстве, это наше обрядовое поле, за пределами которого сомнение - ересь.
53. Кошмарна та истина, которая находится в области не желания сомневаться, а так же в области должного сомнения. Сколько же мы разумного сожгли на кострах нашей извечной инквизиции.
54. Сомнение как восстание и сомнение как укрепление. Сомнение как дело укрепляющее слово и сомнение как слово сопровождающее удачное и не удачное дело. Может быть легче было бы это понять если бы нам было понятно, где мы стоим в отношении к истине и куда мы смотрим? Противоречие, как основа сомнение - бесспорно может иметь место, но подтверждение, как основа сомнения так имеет право на существование. Повторяющаяся ошибка, как правило.
55. За гипотезой пропущенной через положительный опыт возникает подтверждение как правило, за ней же пропущенной через отрицательный опыт возникает подтверждение, но другое, как другое правило. И эти правила, по сути, и есть удостоверение истины. Мое сомнение подключенное, как часть веры, обращается в правило. Но мое сомнение, как и вера - это ничто иное как некая система, в рамках которое только и может жить мое сомнение и моя вера.
56. "Люди создают себе ложную картину сомнения", а еще вернее было бы сказать, что под каждую картину уверенности или сомнения есть своя система и она становится ложной именно в своей подвижности. Отталкиваясь одно от другого. И здесь Витгенштейн пишет свою самую великую фразу: "На дне обоснованной веры лежит необоснованная вера".
