10 марта

Позавчера меня впервые в жизни задержали и отвезли в дежурную часть УМВД г.Сыктывкара. Я вышел с одиночным пикетом в защиту журналистов и правозащитников избитых 20 гопниками в масках с палками и заточками на границе Чечни и Ингушетии. Ребята били ломали руки и ноги, резали. И все это под прикрытием патриотических лозунгов. Власти Чечни даже не отреагировали на событие произошедшее возле них. Гробовое молчание и потирание рук.

С 1989 года я уже столько раз выходил с пикетами, флешмобами и митингами на центральную площадь моего родного города, что не счесть. Всегда когда выходил, у меня треяслись поджилки, сердце заходилось, а все потому что патологический трус. А позавчера я шел как-то очень легко. Шел и даже удивился, что это со мной. Сердце молчит. Оно похоже даже биться перестало, а кровь гоняет какой-то тихий тихий внутренний тайный мотор. Шел и понимал, что заберут, может быть даже в спецприемник засунут. Шел и было как-то все равно. Не пойму, может это какой-то сигнал с выше.

Меня отвезли на «бобике» в дежурную часть три молодых полицейских, которые уже похоже начали потихоньку понимать что они власть. Вели они себя очень корректно и вежливо. В дежурке я сидел в рекреации, где содержат всех доставленных. Там было пусто, если не считать трех пьяных в камерах. Один из них все время ругал полицейских, матерился, швырялся в них деньгами и требовал покурить. Другой был щуплый старичок, который колотился в решетку, но в туалет не пошел, когда ему дали возможность и постоянно плевал на пол камеры громко сморкаясь. Двигался старичок еле, а из беседы двух дежурных я понял, что его привезла скорая, потому что старичок был пьян и его подобрали где-то на улице. Третье обитателя камер я не видел, но сквозь решетку была видна его обувь, не понятной конструкции. Может быть в третьей камере и не было ни кого, а видел я оставленные кем-то вещи на скамейке.

Вот так под вопли пьяного матершинника, грохот решетки в камере плохо ходящего старичка я просидел целый час и с каждой минутой у меня все яснее и яснее возникал вопрос, а кто защитит этих молодых полицейских, от этого потока человеческой злобы и жестокости. Я спросил у зашедшей девушки-полицейской: «А как вы выдерживайте это?». Мне был дан ответ: «Сегодня все тихо, обычно здесь такое твориться». Я знаю, что пьяные задержанные блюют в камерах, дерутся друг с другом и с полицейскими, унижают и оскорбляют их, испражняются прямо в камерах, по всему полицейскому участку стоит не проходящий даже под воздействием принудительной вентиляции запах опустившихся людей. Молодые ребята как могли защищались от этого всего, но я вижу, что эти способы защиты могут в любой момент сдать.

Через 45 минут меня пригласили в кабинет, где девушка полицейский составила протокол и дала мне ознакомиться. Я все подписал и спросил у нее: «А если бы пьяных возили не в дежурку, а в вытрезвитель ситуация в дежурке изменилась бы кардинально?». «Да, очень сильно бы поменялась - ответила девушка - мы же их держим до вытрезвления и они такое творят. Надо возвращать вытрезвители».

У меня такое ощущение, что мы оставили молодых ребят в погонах один на один с одной из важных проблем нашего общества. Мы заставляем разгребать наше дерьмо, которое мы сами разгребать не хотим, а когда ребята срываются мы ненавидим их за это. Но молодые ребята несут это все на своих плечах. Михаил Борисович Рогачев сегодня во время экскурсии по Усть-Сысольску рассказывал, что тюрьма в городе появилась в начале 19 века и за не имением в ней заключенных, ее использовали как вытрезвитель. Проблему решали всем миром. За тюрьмой следили попечители. Люди не отворачивались и не прятались от проблем города, а мы прячемся, как будто это не наш город.

Когда я вышел после составления протокола и пошел по стемневшим улицам Сыктывкара, то вспомнил прошлое воскресенье. Тогда мы проводили семинар для будущих членов Общественных наблюдательных комиссий в гостинице «Сыктывкар», за одно решили провести осмотр дежурной части и входа в ИВС. Все участники семинара зашли внутрь дежурки, а я стоял при входе на улице и наблюдал такую картину. Подъехал полицейский УАЗик выгрузил задержанных, а дальше он подъехал к другому УАЗику с буксира завел его. Из беседы доносившейся из от водителей-полицейских я понял, что на втором УАЗике не работает аккумулятор.

Мне кажется, что мы не хотим решать наши проблемы. Когда нам будет очень нужно, УАЗик не сможет завестись и может случиться то, что поправить уже мы не сможем. Почему мы так поступаем с собой? Почему мы не хотим брать ответственность за то, что происходит вокруг нас? Почему нашим предкам хватало на это ума, а мы все ищем виноватого?

Оригинал