В Центральной библиотеке имени Якова Рочева прошло новое заседание общественно-литературного клуба «Иван-да-Марья». Тема очередных дружеских посиделок – поэзия Николая Рубцова.
«Николай Михайлович не становился поэтом, он родился им». Так говорят современники о Рубцове. Большое влияние на творчество этой, и сейчас недооценённой, личности оказала природа Русского Севера. Ведь он родился в далёкой глубинке – посёлке Емецк Архангельской области. По воспоминаниям одноклассников стихи стал записывать ещё в детстве. Когда во время военных бедствий умерли две сестры и мать, а отец был на фронте, будущего поэта определили в один детский дом, а через год – в Никольский детский дом Вологодской области, где он находился до 14 лет. Позже детские впечатления и тяготы, нашли своё отражение в стихах: «Мать умерла, отец ушёл на фронт…», «Вот говорят, что скуден был паёк…». Он подмечал то, что видели все, но по будничным привычкам не обращали внимание на какие-то необычные, возвышенные и тонкие детали.
В вехах биографии учёба в нескольких техникумах после окончания семилетки (но ни один не был закончен). Тогда пришло осознание, что не быть ему мастером лесовозных дорог, а будет он матросом. Без билета и денег Рубцов едет в Архангельск и работает матросом тралового флота. В автобиографии он указывает о четырех годах службы на эскадренном миноносце Северного флота. Поселившись в Ленинграде и работая на Кировском заводе, скромный молодой человек записывается в местное литобъединение, где вечерами выступает со сцены клуба со своими стихами, впитывая поэтический воздух литературной атмосферы и опыт общения со слушателями, одновременно набирая поэтический опыт в Литературном институте имени Горького в Москве, который тоже не суждено было закончить – последовало отчисление. Всё свои стихи, которые предлагал к публикациям редакторам больших журналов, сразу нравились, но их редко удавалось напечатать; многие сомневались, будут ли их печатать вообще, настолько его стихотворения не вписывались в понятие «соцреализм». «Критики от оттепели» именовали стихи «русским нытьём». Ключевые слова – «душа», «крест» тогда не только не употреблялись, но и попадали в разряд «идейно чуждых». И всё-таки в 1964 году в популярном журнале «Октябрь» вышла подборка, замеченная критиками и вызвавшая огромный интерес читателей, поскольку стихи были в противоход той поэзии, которая обычно печаталась. За всю жизнь было единственное выступление на Всесоюзном радио, а издано всего четыре сборника, из которых подлинную известность автору принёсла первая московская книга «Звезда полей» (1967). Официальные власти не принимали творчество, выбивавшееся из общей массы, что непременно сказывалось на бытие: постоянные проблемы с трудоустройством, ночёвки у разных знакомых. Оставаясь на ночь, поэт стеснялся, говоря: «Я мог бы и на вокзале».
По воспоминаниям одного из редакторов, как-то к ним пришёл Рубцов, чтобы предложить свои стихи к публикации, а времени свободного у них не было. Попросили подождать в шашлычной неподалёку. Придя туда через полтора часа, увидели такую картину: столы сдвинуты, а поэт упоённо читает свои произведения. Зал кабачка был как под гипнозом, стояла полная тишина, а пивные кружки отставлены посетителями в стороны.
Близка поэзия Рубцова была и сосногорскому поэту Анатолию Илларионову, побывавшему на родине Николая Михайловича. Это неудивительно, ведь поэты, воспевающие родной северный край, тонко чувствуют взаимную неразрывную связь, даже если лично не были знакомы.
Поиск смысла жизни, духовное странствование по Руси нынешней и минувшей, восстановление и утверждение народных идеалов - вот подлинное содержание поэзии человека, опередившего своё время. Его жизнь полна трагизма в своем поиске Истины. Основной строй стихотворений – народная русская лирическая песня, а понятие Родины – неизменный идеал святости. Сам природный дух нашего народа в те времена нуждался в появлении именно такого поэта, чтобы связать полувековой трагический разрыв отечественной поэзии и христианского мироощущения. Центр его поэзии – раскол в современном мире, сиротство личности и её трагическая судьба. Связующий жребий этот пал именно на Николая Рубцова. Как любой крупный поэт, он находился в жесточайшем конфликте с окружающими, и не мог не предчувствовать трагического финала.
Я умру в крещенские морозы
Я умру, когда трещат березы
А весною ужас будет полный:
На погост речные хлынут волны!
Из моей затопленной могилы
Гроб всплывет, забытый и унылый
Разобьется с треском, и в потемки
Уплывут ужасные обломки
Сам не знаю, что это такое...
Я не верю вечности покоя!
Эти строки стали пророческими: Николай Михайлович Рубцов трагически погиб при до конца не выясненных обстоятельствах в Крещенскую холодную ночь 1971 года. Однако, чем больше времени проходит с момента гибели, тем большую востребованность приобретает его творчество. Большой цикл песен на стихи поэта написал известный российский композитор Александр Морозов. Можно услышать талантливые и запоминающиеся строки в исполнении певицы Людмилы Сенчиной, народного артиста России и любимейшего актёра Александра Михайлова и многих-многих других. Слушатели часто не догадываются, что автор слов многих полюбившихся песен – Николай Рубцов. Один из последних больших вечеров – концерт бардовской песни, посвящённый 80-летию со дня рождения поэта, прошёл при аншлаге в начале января в Санкт-Петербурге в Политехническом университете…
Постоянно помогает в подборе и организации новых тем для клуба специалист Центральной библиотеки Мария Коротыгина, которая вела и это поэтический вечер: «Моя работа – библиотечный сектор для пожилых людей и сосногорцев с инвалидностью. Хочется, чтобы культурные вечера были содержательными и подробными. В моём понимании культура должна быть главным направлением в развитии человека, независимо от рода деятельности. С осознанием этого легче идти по жизни и получать ответы на волнующие каждого вопросы. К нам в библиотеку ходит много пенсионеров и людей с ограниченными возможностями. В их распоряжении книги с увеличенными шрифтами, аудиодиски. Это очень удобно, поэтому ничего не задерживается на полках».
Всяческую поддержку литературным и поэтическим клубам оказывает Глава района Владислав Георгиевич Гаврилов. И в этот раз несколько благодарных слов от его имени и себя лично высказала депутат Кристина Валерьевна Румянцева, отметившая, что «Иван-да-Марья» - клуб неравнодушных людей, которые помогают развивать исконные традиции, не дают им исчезнуть, а одно из важных особенностей членов сообщества – самообразование, несмотря на любой возраст.
Как обычно после окончания официальной программы никто не расходился: за чаепитием шло обсуждение поэтической темы, обменивались новостями, читали стихи поэтов на русском и коми языках, пели в караоке – так заканчивались очередные действительно народные посиделки.
"Эти строки стали пророческими: Николай Михайлович Рубцов трагически погиб при до конца не выясненных обстоятельствах в Крещенскую холодную ночь 1971 года".... долгие годы в Сыктывкаре работала Галина Самохвалова... они были и друзьями и собутыльниками с Николаем...Но самое главное - и с убийцей его. Галя их знала так хорошо, что ей были известны даже детали закуски и вес подушки, которым задушила ТА великого поэта... Я это к чему. Мы, наверное, никогда не избавимся от бесконечно навязываемых клише литературоведами, библиотечными докладами о "конфликте со всем миром" и прочее... (Вот сижу - пишу этот маленький несчастный комментарий и у меня конфликт со всем миром - 4 звонка подряд за 2 минуты...Именно эти 2 минуты! И жена с кухни: "Кофе твой уже остыл...").. А представьте себе конфликт поэта, когда его рвут за душу всю жизнь. Особая печаль - рвут самые любимые, самые свои.... И душат насмерть тоже.
Приятно, что проводят такие вечера, молодцы. Мои старики - поклонники Рубцова.
"Году в 1970 на дому у Высоцкого был квартирник. И кто-то продекламировал хозяину "Поезд".
-Кто это? - спросил Высоцкий.
-Николай Рубцов.
-Да это же - гений! - изумился Высоцкий. Его нужно пригласить сюда!
Но дальше идеи дело так и не пошло. Говорят, двум великим поэтам так и не посчастливилось встретиться..."
Также как и у Г. Шпаликова, жизнь Н.Рубцова была также взбалмошной и неустроенной. И характер был сложный.
"ПОСВЯЩЕНИЕ ДРУГУ
Замерзают мои георгины.
И последние ночи близки.
И на комья желтеющей глины
За ограду летят лепестки...
Нет, меня не порадует - что ты! -
Одинокая странствий звезда.
Пролетели мои самолеты,
Просвистели мои поезда.
Прогудели мои пароходы,
Проскрипели телеги мои, -
Я пришел к тебе в дни непогоды,
Так изволь, хоть водой напои!
Не порвать мне житейские цепи,
Не умчаться, глазами горя,
В пугачевские вольные степи,
Где гуляла душа бунтаря.
Не порвать мне мучительной связи
С долгой осенью нашей земли,
С деревцом у сырой коновязи,
С журавлями в холодной дали...
Но люблю тебя в дни непогоды
И желаю тебе навсегда,
Чтоб гудели твои пароходы,
Чтоб свистели твои поезда!"
"НАСЛЕДНИК РОЗЫ
В саду, где пела радиола,
Где танцевали "Вальс цветов",
Все глуше дом у частокола,
Все нелюдимей шум ветров.
Улыбка лета так знакомо
Опять сошла с лица земли!
И все уехали из дома
И радиолу увезли
На огороде с видом жалким,
Как бы стыдясь за свой наряд,
Воронье пугало на палке
Торчит меж выкопанных гряд.
Порой тревожно - не до шуток! -
В рассветном воздухе седом
Мелькнет косяк последних уток
Над застывающим прудом.
Вот-вот подует зимним, снежным.
Все умирает... Лишь один
Пылает пламенем мятежным -
Наследник розы - георгин!"
Спасибо, Татьяна...
1970
Я люблю судьбу свою,
Я бегу от помрачений!
Суну морду в полынью
И напьюсь,
Как зверь вечерний!
Сколько было здесь чудес,
На земле святой и древней,
Помнит только темный лес!
Он сегодня что-то дремлет.
От заснеженного льда
Я колени поднимаю,
Вижу поле, провода,
Все на свете понимаю!
Вот Есенин -
на ветру!
Блок стоит чуть-чуть в тумане.
Словно лишний на пиру,
Скромно Хлебников шаманит.
Неужели и они -
Просто горестные тени?
И не светят им огни
Новых русских деревенек?
Неужели
в свой черёд
Надо мною смерть нависнет,-
Голова, как спелый плод,
Отлетит от веток жизни?
Все умрем.
Но есть резон
В том, что ты рожден поэтом.
А другой - жнецом рожден...
Все уйдем.
Но суть не в этом...