Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи еще хоть четверть века —
Все будет так. Исхода нет.
Квартира музей на 4 Ом этаже. На 2 и 3 этажах живут обыкновенные жильцы. В этой квартире поэта настигла смерть.ему было всего 40 лет.
Революцию Блок принял с воодушевлением. И даже когда сожгли его любимое Шахматово, всем, выражавшим сожаление и сочувствие, он говорил, что так надо. И добавлял: поэту не следует иметь имущества. Полный надежд на будущее, 8 января 18-го года он сел за «Двенадцать. Работал весь день, после чего наступил долгий перерыв. Наконец 27-28 января работа была завершена, и Блок написал: «Сегодня я – гений»…
Однако почти вся интеллигенция, включая близких поэту людей, ополчилась против него и даже не подавала руки при встрече. А З. Гиппиус, ранее бывшая с Блоком в дружеских отношениях, записала его имя вторым в списке предателей и перебежчиков, которые для нее являлись «не людями». Чуть позже, в мае, она прислала поэту свой новый сборник, проникнутый ненавистью к большевикам, в который вложила листок со стихотворением «Блоку. Дитя, потерянное всеми…». Поэт написал ей ответ в аналогичной форме на последней странице книжечки со «Скифами» и «Двенадцатью». Когда же в 1921 году Блоку советовали отправиться на лечение за границу, одной из причин для отказа стало то, что там он бы мог встретиться с русскими эммигрантами. Показательна и фраза, брошенная Колчаком, когда он узнал о переписке Блока с Горьким. И один и другой талантливы, но при встрече обоих придется повесить …
