В Верховном суде Коми

Сегодня был в Верховном суде, впервые заседание проходило в новой части здания суда. В фойе история Верховного суда в Коми крае. Начинается наш Верховный суд с 1936 года. Портреты всех председателей Верховного суда висят на стене. История Верховного суда на стендах.

Заходим в зал судебных заседаний. Судья один. Помещение большое. Гербы России и Коми. На стене портрет Анатолия Федоровича Кони. Вот так, на стене в Верховном Суде Коми портрет легендарного судьи Российской империи. Это очень воодушевляло и вселяло надежду.

Фото взял здесь. 

Само судебное заседание разочаровало. Процедурно все соблюдалось, но удивило то, что, когда мы зашли, прокурор уже сидел в помещении для судебного заседания. Получается, что в суде прокурор - это не равная сторона в процессе перед судьей, а немного выше. Потом все представлялись судье, кто они такие. Даже меня спросили, кто я такой. А прокурора никто не спрашивал, а его представил судья наравне с секретарем, когда оглашал состав суда. Т.е. прокурор - это часть суда, как секретарь, прокуратура - это структура обслуживающая суд? Потом судья спросил у осужденного - доверяет ли он составу суда. Странно - это прозвучало в контексте оглашения состава суда вместе с прокурором. Суду может человек доверять, а вот прокурору нет. Глупо все это выглядело. 

Начался суд. Сначала разбирали жалобу на протокол судебного заседания. Сам уголовный суд проходил в Ухте, так что жалоба была на ухтинского судью. Судья Верховного суда долго зачитывал жалобу на плохо составленный протокол судебных заседаний. Само зачитывание было длинным и нудным, длилось где-то 40 минут. Из зачитывания я понял, что протокол в Ухте был составлен очень небрежно, секретарь легко меняла не только смысл сказанного свидетелями, вставляя частицу «не», но также меняла названия организаций, которые упоминались свидетелями. Но судье было все-равно, и он соглашался со всеми этими секретарскими заменами в протоколах. Кроме этого ухтинский судья, который все это натворил, сделал еще одно необычное действие. Он представил для ознакомления сторонам протоколы полностью, т.е. не так как это делается обычно: прошло заседание - ознакомься с протоколом, прошло следующее заседание – следующий протокол посмотри. Ухтинский судья, как я понял, сначала протоколы не давал, не давал, не давал, а потом все вывалил махом, мол знакомьтесь со всем объемом. При том, что секретарь напортачила в протоколах очень хорошо и у нее много не сходилось в разных протоколах. Там приводились примеры, когда секретарь записала вопрос стороны, а ответа вообще не записала. И это нормально прошло в протоколе ухтинского суда. 

Судья Верховного Суда Коми закончил зачитывать нестыковки в протоколе и обратился к сторонам для выяснения их позиций по исправлению протокола. Понятно, что осужденный заявил, что протокол надо исправлять, но тут вдруг выяснилось, что и сторона потерпевшего тоже считает данный протокол требующим исправления. Защитник потерпевшего тут же рассказал, что судья, например, в одном из протоколов ляпнул, мол защитника потерпевшего не было на судебном заседании: "А тем не менее я был на заседании". Дело дошло до прокурора. Прокурор стал кхыкать, поправлять костюм, а потом выдавил из себя, что «протокол исправить надо частично в части...». Тут наступила пауза. Прокурор пытался что-то сформулировать. Судья удивленного глянул на прокурора. Прокурор осекся и тут же выпалил, что протокол надо оставить как есть, а осужденному отказать в жалобе на протокол.

Мы вышли в фойе ждать решение судьи. Зал судебных заседаний, несмотря на то, что помещение для суда новое, сделан очень плохо. Судья вынужден выходить из зала суда вместе со всеми сторонами, проходя через весь зал. Выглядит это ненормально. Судья ушел, а стал читать про историю Верховного суда. Тут же на стенде была фотография конца 60-х годов, где работники суда находятся на сборе картошки, как будто это не суд, а какая-то шоколадная фабрика. 
Судья появился скоро и тут же начала оглашать свое решение, а оно на удивление было коротким – «отказать». Т.е. все эти выверты, все эти замены, все эти нарушения выложенные в протоколе ухтинского суда Верховный суд «засилил». И теперь получается так. Судья ведет суд, стороны говорят, секретарь пишет черти что, и даже если у вас на руках есть аудиозапись, даже если протоколы наполнены фактическими ошибками, и обе стороны в суде недовольны протоколом. Верховный суд все равно считает, что это нормально, что секретарь может все делать из рук вон плохо. Верховный суд прикроет.

Ах Анатолий Федорович, как вас не хватает нам сегодняшним.