Плохой хороший губернатор: Как Вячеслав Гайзер из популярного главы региона превратился в лидера ОПГ. Репортаж Ильи Азара

В опубликованном 6 сентября 2015 года очередном выпускенационального рейтинга губернаторов глава республики Коми Вячеслав Гайзер поднялся на одну позицию и занял шестое место. 3 сентября глава Коми вместе с президентом Путиным летал в Китай, где было подписано важное соглашение о строительстве «Белкомура» — железной дороги от Соликамска через Сыктывкар до Архангельска. В 2014-м Гайзер выиграл губернаторские выборы, получив почти 80% голосов. 13 сентября 2015 года за список «Единой России» на выборах в госсовет Коми проголосовали 58,05% избирателей, а одномандатники-единоросывыиграли в 14 одномандатных округах из 15-ти.

Имидж тихой успешной республики, возглавляемой эффективным губернатором, рухнул в одночасье 19 сентября, когда Гайзер был задержан в московском аэропорту Домодедово перед вылетом за границу. Помимо главы республики в СИЗО оказались его заместитель Алексей Чернов, спикер госсовета Игорь Ковзель и еще 16 чиновников и бизнесменов. Все они, как рассказали в Следственном комитете, входили в преступное сообщество, которое занималось мошенничеством, хищением государственного имущества и выведением незаконно присвоенного в зарубежные офшоры. 

Федеральные телеканалы, активно освещающие дело Гайзера, всей возмущенной стране демонстрировали изъятые в кабинете главы республики часы стоимостью в миллион долларов, авторучку из чистого золота и проекты покупки частного самолета Bombardier. 

Скромный отличник

«Если бы по телевизору сам не увидел, никогда бы не поверил. Гайзер хороший был руководитель», — рассказывает мне житель Сыктывкара, строитель Сергей. 

С момента ареста главы Коми прошло больше недели, но местные жители все еще растеряны. «У людей глубочайший шок. При Гайзере шесть или семь глав городов оказались в тюрьме или под следствием, и все считали, что это он так рьяно взялся за борьбу с коррупцией — и вот тебе такой финиш. Это как невесту в чадре взять за красивые глаза, а после свадьбы выяснить, что она страшнее атомной войны», — говорит Сергей Катунин, в 2001–2006 годах работавший мэром Сыктывкара.

С одной стороны, никто не видит оснований не верить правоохранительным органам и телевизору; с другой стороны, Гайзера в области как минимум уважали. «Старушки искренне любили своего Вячеслава Михайловича», — рассказывает мне глава отделения партии «Парнас» в Коми Леонид Зильберг. Уверенная победа Гайзера на прошлогодних выборах никем не оспаривалась: оппоненты по традиции говорят о фальсификациях, но признают, что больше 50% он набрал наверняка. 

Гайзер родился в Коми. Окончив в Москве МЭСИ, в начале 1990-хвернулся в Сыктывкар в отделение банка «Менатеп», а затем работал в Комисоцбанке. В 2002 году Гайзер стал заместителем министра финансов республики, а через год — министром финансов Коми. Один из соратников Гайзера рассказывает мне, что при Алексее Кудрине будущего губернатора считали лучшим министром финансов России; он входил в кадровый резерв президента Дмитрия Медведева. 

«Он был отличником по жизни. Основательный, порядочный, без тяги к показухе, домашний, спокойный, положительный человек», — осыпает главу республики комплиментами парнасовец Зильберг. В Сыктывкаре Гайзер жил в хорошем, но обычном многоквартирном доме неподалеку от здания администрации. «Он производил впечатление интеллигентного, приятного мужчины, всегда здоровался. В магазин всегда сам спускался с пакетиком, с собачкой-болонкой каждое утро гулял. На работу ходил пешком, без охраны», — рассказывают про губернатора соседи. «С бытовой точки зрения он был демократичным чувачком, в магазин сам ходил, в старой качалке занимался штангой», — подтверждает местный журналист Сергей Сорокин.

По словам бывшего мэра Сыктывкара Катунина, скромный Гайзер даже «жаловался на высокую квартплату, поэтому поверить, что у него в сейфе было 150 часов и золотая ручка, трудно». Те, кто лично были знакомы с Гайзером, уверены, что он не склонен к роскоши. «Непохоже это на него. Часы напоминают настоящие, но это реплики, и вся коллекция тянет только на полторы сотни тысяч долларов. А насчет самолета — так у Гайзера вообще аэрофобия», — защищает Гайзера оппозиционер Зильберг. 

Один из соратников губернатора, который согласился говорить со мной только на условиях анонимности, утверждает, что губернатор не собирался покупать личный самолет, зато давно лично занимался отбором самолетов для авиакомпании «Комиавиатранс».

Банда единомышленников

В федеральных СМИ Гайзера представляют главарем организованной преступной группы, но он им, судя по всему, не был. «Как губернатор он просто крышевал [преступников], хотя, конечно, обо всем прекрасно знал и имел неплохую долю», — считает журналист Сорокин. 

Настоящим руководителем и «мозгом» группировки в республике считают бизнесмена Александра Зарубина, бывшего мужа певицы Лолиты Милявской. В молодости в родной Инте (город на севере Коми) он получил судимость за кражу сумочки у пожилой женщины, вспоминает бывший первый заместитель главы Коми (в 1994–2001 годах) Анатолий Каракчиев. Как говорил сам Зарубин в интервью «Ведомостям», начинал он свой бизнес с кинопроката, и на одной из премьер случайно познакомился с первым заместителем председателя правительства Коми Владимиром Торлоповым (тот еще в 1993-м сделал его своим помощником).

В 1994 году Зарубин был назначен заместителем председателя учрежденного Пенсионным фондом Комисоцбанка, затем возглавил его. Заместителем Зарубина работал будущий губернатор Гайзер. Комисоцбанк вообще оказался чем-то вроде дачного кооператива «Озеро» в масштабах республики Коми. «Из Комисоцбанка вышла чуть ли не половина нынешней элиты Коми. Зарубин был там председателем, Гайзер — экономистом, бывший спикер госсовета Марина Истиховская — бухгалтером, и так далее», — рассказывает правозащитник из местного «Мемориала» Павел Андреев. 

Из Комисоцбанка Зарубин перешел в Пенсионный фонд, где дослужился до должности заместителя тогдашнего главы ПФР Михаила Зурабова, попутно обрастая в Москве связями. В начале 2000-х Зарубин начал работать в «Ренове» Виктора Вексельберга, став совладельцем компании. Про родную республику работавший в Москве Зарубин не забывал, действуя через Торлопова, в 1995–2001 годах занимавшего пост главы госсовета Коми. 

Бывший глава Сыктывкара Катунин рассказывает, что «коллектив единомышленников, сплоченный вопросами личной выгоды» (следствие этот коллектив считает преступной группировкой Гайзера) начал создаваться после выборов губернатора Коми в 2001 году. Первый в истории современной России руководитель Коми, крепкий хозяйственник Юрий Спиридонов, которого в республике называли Папой и Хозяином, неожиданно проиграл Владимиру Торлопову. 

Новый глава Коми сразу пригласил к себе в команду Зарубина. «Торлопов отдал ему республику, а сам остался с представительской функцией — ездить к руководству страны», — вспоминает бывший мэр Катунин. Зильберг презрительно называет бывшего губернатора Торлопова «серой мышью» и «троечником».

В костяк команды бизнесмена входили: бывший помощник кинорежиссера киностудии «Ленфильм» Алексей Чернов, авторитетный предприниматель Валерий Веселов, замглавы правительства Коми Константин Ромаданов и финансист Гайзер. «У них был четко распределен функционал. Политикой занимался Чернов, макроэкономикой и финансами — Гайзер, а прикладной экономикой вроде дорог и ЖКХ — Ромаданов. У последнего, в отличие от Гайзера, были дорогие привычки — например, он содержал минифутбольную команду „Новая генерация“, покупал для нее дорогих легионеров», — говорит парнасовец Зильберг.

«Веселов — это просто бандит. Он числился водителем у Гайзера в Комисоцбанке, что было прикрытием для его ОПГ „Айвенго“», — говорит журналист Сорокин. Веселов якобы контролировал молочный завод, хлебокомбинат, птицефабрику «Зеленецкую»; но, по словам Зильберга, этот «крупный брутальный человек с немигающим тигриным взглядом в присутствии Зарубина превращался в ягненка». 

Правозащитник Андреев рассказывает, что замглавы правительства Коми Ромаданов был одним из «главных экономических бенефициаров, то есть контролировал ЖКХ, поскольку своих нефтяных вышек у команды Зарубина не было». По данным телеканала «Россия», Ромаданов также покупал энергию у сетевиков, а после с 50-процентной накруткой перепродавал потребителям. По словам местных журналистов, Ромаданов, в отличие от коллег, свои доходы не скрывал и входил в свое время в топ-10 самых богатых чиновников России.

Гайзер же, по словам правозащитника Андреева, «в этой шобле никогда не был в первых рядах»: «Злые языки рассказывают, что когда все шли в баню, Гайзер как самый младший всегда бегал за пивом». Губернатором его «сделали» в 2010 году, потому что, по словам оппозиционера Зильберга, с Торлоповым команде Зарубина было некомфортно работать. «Он хоть слабый и управляемый был, но что-то ему надо было доказывать, объяснять. Я как-то слышал, сидя в кабинете у одного из членов команды, как они обсуждали Торлопова: „Ты уйми этого идиота, сколько можно“», — рассказывает лидер местного «Парнаса».

Сейчас все члены команды Зарубина арестованы. Однако сам бизнесмен 18 сентября 2015 года успел улететь в Лондон. «Думаю, он специально кого-то [в органах] держал на зарплате, чтобы в случае чего его предупредили. Прилетев, он начал звонить своим, после чего всех и решили „брать“», — рассказывает депутат местного парламента от ЛДПР Михаил Брагин. 

На свободе остается и бывший губернатор Торлопов, который в последние годы работает в Совете Федерации. По мнению бывшего вице-губернатора Каракчиева, Гайзер в происходившем в республике виноват куда меньше Торлопова. «Думаю, что задержанные будут сейчас все валить на Торлопова. Мол, такой большой человек сказал, нельзя было ему отказать. Спасает его, видимо, только неприкосновенность члена СФ», — говорит депутат от ЛДПР Брагин.

Хищения и офшоры

По версии следствия, Гайзер и его подельники получали контроль над рентабельными предприятиями с госучастием с помощью Фонда поддержки инвестиционных проектов республики Коми (его глава Игорь Кудинов также арестован), затем приватизировали собственность и отмывали деньги через офшоры. По данным источников РБК, пока фигурантам дела вменяют хищение 50% акций гостиницы «Авалон» и вывод акций птицефабрики «Зеленецкая». Команда Зарубина якобы обменяла ее активы на акции неликвидных компаний, недоплатив в бюджет республики дивидендов на сумму более 900 миллионов рублей. По той же схеме государство в Коми лишилось лесопильно-деревообрабатывающего комбината (ЛДК), гостиницы «Югор», молочного завода и хлебокомбината.

Журналисты местного независимого издания «7×7» (его собственник — парнасовец Зильберг) описывают схему работы Зарубина и компании на примере рынка автобусных перевозок. «В 2012 году с пафосом открыли новое предприятие, частно-государственное партнерство „Альфа-транс“, которое должно было навести порядок на рынке перевозок, закупить новые автобусы, а новая команда суперменеджеров — сделать так, что они будут ходить как трамваи в Праге. В „Альфа-транс“ за два года были вкачаны бюджетные средства, куплено около 100 новых автобусов, но в 2015 году компания была признана банкротом и выставлена на торги. Ее имущество раскупили с десяток разных компаний, которые стали собственниками автобусов. По сути [Веселов] вывел госденьги в частные карманы», — рассказывает правозащитник Андреев. 

Примерно так же поступали власти Коми и с другими заинтересовавшими их активами. «Они работали с размахом. Деньги были большие, это не мелкие лавочники, за десять лет они создали систему, которая позволяла большие деньги крутить», — рассказывает бывший мэр столицы Коми Катунин. Может показаться странным, что хозяева региона, в котором есть нефтяные месторождения, занимались автобусами и гостиницами, но это, по-видимому, произошло вынужденно. Бывший замглавы Каракчиев объясняет, что после избрания Торлопова Зарубин якобы пришел к нефтяникам и предложим им делиться прибылью, но его «отшили».

По словам Брагина, депутаты от ЛДПР давно говорили о неэффективном расходовании средств властями Коми. «Мы оперировали данными Счетной палаты, а не тем, что бабки на кухне говорили. Миллиард рублей был потрачен на стройку этнокультурного парка, хотя он максимум 300 миллионов стоит. Промкомбинат построили за 700 миллионов, хотя там тоже 300 миллионов. Стоимость санатория „Серегово“, который так и не открыли, уже в три раза превысила реальную стоимость объекта», — перечисляет депутат. 

Бывший замгубернатора Каракчиев надеется, что сейчас из архивов поднимут и старые отчеты Счетной палаты. «Например, они освоилиденьги на ядерно-магнитные томографы. Там десятки миллионов долларов уходили», — говорит он. 

Впрочем, источник в окружении Гайзера опровергает само существование банды Зарубина: «Можно разные факты подавать по-разному. При нынешнем законодательстве на любого чиновника обязательно что-томожно найти, но и фактов в Следственном комитете не привели, только слова». 

Успехи и неудачи губернатора

У жителей Коми были причины гордиться руководителями республики, ведь высшие места в рейтингах эффективности губернаторов Гайзер занимал не за красивые глаза. «Они сильные менеджеры, и, например, возродили тут малую авиацию, управляемость республикой была очень хорошей в сравнении с другими регионами», — защищает команду Гайзера парнасовец Зильберг. 

Директор региональной программы Независимого института соцполитики Наталья Зубаревич утверждает, что Коми находится «в абсолютно штатном социально-экономическом состоянии». «Если брать уровень дотационности, то Коми низко дотационный регион — 11%. Долг на фоне других регионов вполне себе терпимый — 53% к собственным доходам. Есть проблема дефицита бюджета — в этом году он 22% — но почему тогда не сажают Магадан, у которого 33% дефицит?» — отмечалаЗубаревич. Средняя зарплата в Коми немаленькая и составляет 35 тысяч рублей, но и цены в ресторанах и магазинах Сыктывкара — практически московские.

Не видит проблем в экономике Коми и премьер республики Владимир Тукмаков (он фактически единственный из высшего руководства региона остался на свободе). «Были определенные вопросы в тех проектах, которые реализуются не так, как нам хотелось бы — например, переселение из ветхого жилья, но критических процессов в экономике нет. Есть проблемные предприятия, предположим, „Интауголь“ (предприятие было продано за 700 миллионов рублей, а вместо модернизации на шахте начались массовые сокращения — прим. „Медузы“), но мы пытаемся найти для него рынки сбыта», — сказал мне премьер.

Об арестованном Гайзере Тукмаков говорит неохотно (депутат Брагин считает, что команда Зарубина, возможно, специально не включала Тукмакова в свои схемы, чтобы он «на всякий случай оставался белым и пушистым»): «Преждевременно называть его окружение преступным сообществом, ведь такие суждения можно выносить только после решения суда. Я больше 20 лет работаю с Гайзером, и давно сформировал себе картину о его надежности, умении выполнять те обещания, которые он давал, и достигать целей, которые он перед собой ставил».

Помимо премьера открыто за Гайзера в республике практически никто не выступает. Во всяком случае заместители секретаря регионального отделения «Единой России» Сергей Артеев и Марина Истиховская от комментариев отказались. Понять их можно: на следующий день после того, как четверо заместителей главы Сыктывкара отказались со мной общаться, в столице Коми был задержан их начальник, мэр Иван Поздеев. «Свет врубили, тараканы разбежались», — говорит о поведении оставшихся на свободе соратников и подчиненных Гайзера журналистка «7×7» Елена Соловьева.

Зато анонимно один из соратников Гайзера с пылом защищает губернатора: «Абсолютно все, что там написано [в версии СК], у меня вызывает вопросы. Расхищение государственной собственности? Ни одного факта нет. Тот же ЛДК банкротился, и чтобы он не закрылся и рабочие места были, его реанимировали. Гайзер — классный менеджер по реанимации всякого дерьма, чтобы оно доходы давало, и чтобы, извините, люди работали. Гайзеру памятник ставить надо, ведь столько, сколько при Гайзере, раньше в Коми строили только при Иване Морозове (первый секретарь обкома Коми в 1965–87 годах — прим. „Медузы“). Если бы не он, тут бы пустыня была». 

Он напоминает, что в первых числах сентября Гайзер был с президентом в Китае, «где был подписан чрезвычайно важный для Коми документ о строительстве „Белкомура“». «Это как строительство БАМа для СССР, проекту больше 100 лет, и он состоялся только благодаря Гайзеру, это его персональный успех», — говорит источник.

Главным минусом властей Коми раньше здесь считали их нежелание искать федеральные деньги на развитие республики. «Деятельность команды Зарубина противоречила интересам населения республики. Вы не найдете у нас суперстроек, не найдете никаких следов, что в Коми что-то перепадало от ее ресурсов (Сыктывкар и правда не выглядит как столица богатого региона — прим. „Медузы“). Местный „Лукойл“ платит налоги за пределами республики, и власти никак не пытались его вернуть. Они не были патриотами Коми и даже проср*ли ФЦП по расселению ветхого жилья», — рассказывает правозащитник Андреев. 

В том, что в регион не возвращались деньги из центра, обвиняют чиновников даже простые жители. «Почему Казань навязывает свои условия нашему государственному устройству, а Коми подстраивается под Москву? Республика богатейшая, а денег в ней нет», — жалуется бывший сисадмин администрации Троицко-Печорска Василий. И правда: у богатой ресурсами республики доходы бюджета составляют 62 миллиарда рублей, а у того же Татарстана — около 160.

«С федеральными деньгами из всяких ФЦП много возни, себе взять мало что можно, да и рискованно», — считает лидер «Парнаса» Зильберг. Впрочем, бывший заместитель губернатора Спиридонова Каракчиев уверен, что команда Зарубина «осваивала» и без того скромные бюджетные деньги, например, на строительство дорог. 

При этом депутат госсовета Коми от ЛДПР Брагин утверждает, что в документах все было аккуратно. «Я же не следователь, чтобы вникать в какие-то сложные схемы. Садики и школы строились — дороже, конечно, чем возможно, но ведь, я не знаю, подрядчик наварился или, может, муниципалитет. Стадион построили вроде бы не на бюджетные деньги, а по соцпартнерству от „Лукойла“ и „Газпрома“. И слава богу — люди пользуются. У нас что — мало на сочинской Олимпиаде воровали?» — задает риторический вопрос Брагин. 

Система Гайзера-Зарубина

Гостиницу «Югор» власти Коми в свое время приватизировали, а затем выкупили ее обратно за сумму в шесть раз большую и сделали из нее арт-центр и жилой дом для местных деятелей культуры. «У [заместителя Гайзера] Чернова был талант — даже с помощью сворованного объекта улучшить имидж власти, подать воровство как исключительно важную заботу о работниках культуры», — рассказывает Каракчиев.

Оппозиционер Зильберг, сидя в любимом ресторане команды Гайзера «Лаунж», с восхищением говорит о методах работы команды Зарубина. «Они уничтожили низовую коррупцию, чтобы все шло в один карман, навели дисциплину в местных администрациях. Очень технологично, все четко и блестяще выстроено, все работало как нужно. Если это и была организованная преступная группа, то очень хорошо организованная», — говорит оппозиционер. 

По его словам, с тех пор, как люди Зарубина приватизировали основные заводы, «криминалом они не занимались»: «Команда работала в белых перчатках, они никого не сажали, бизнес не отжимали, они юридическими методами действовали. У них были принципы, и это не может не вызывать уважения». 

«Это не откровенные бандиты из 1990-х, они никому нож к горлу не приставляли, никого не пытали — у них была „система“, серьезное юридическое сопровождение», — подтверждает бывший глава Сыктывкара Катунин.

Правозащитник Андреев соглашается: «У нас полиция не берет взятки, доктору в больнице не принято заносить. И вообще, в областях, где есть конкуренция, например, в торговле, можно спокойно работать — открыть магазин или кафе. Власти действовали только в непрозрачных сферах, где распределялись госдотации», — отмечает правозащитник. Вот и владелец передовой сыктывкарской пиццерии «Додо-пицца» Федор Овчинников говорит, что у него «никогда не было никаких препятствий или сложностей из-за государства».

— Они Робин Гуды, что ли — раз только у государства воровали? — уточняю я у Зильберга.

— Нет, конечно, но я могу вспомнить только конкурс по «Интауглю», когда его выиграл не тот человек, который им был нужен, и они его посадили. Но когда он отдал предприятие, его выпустили, добивать не стали. Абсолютно некровожадные они были. Понятно, что многие, в том числе я, испытывают к ним некоторую симпатию, — говорит оппозиционер.

— Но воровать же плохо? — уточняю я аккуратно. 

— С одной стороны — да, но с другой стороны, я понимаю, что может быть все сильно хуже. Я не считаю их исчадиями ада, и лучше эти люди с принципами, чем неизвестные люди без принципов, которые могут прийти в республику, — отвечает Зильберг. 

С лидером «Парнаса» в Коми заочно спорит бывший вице-губернаторКаракчиев: «Их не вешали и не закрывали в казематы, но если кто-тоне хотел подчиняться их условиям, то им не давали работать. Я знаю человека, который занимался строительством дорог, он выиграл тендер, взял в лизинг большое количество техники, а в одном из кабинетов власти перед подписанием договора ему выкатили такие условия, что он их выполнить не смог и контракт потерял». Сам, Каракчиев, тем не менее, сейчас руководит фирмой по строительству коттеджных поселков. 

Зачищенная поляна

Проблемы в Коми возникали не только у бизнесменов. Уничтожением оппозиции и независимой прессы занимался еще один арестованный — заместитель главы республики Коми Алексей Чернов. «Он эрудит, потомственный интеллигент, папа его известный режиссер. Да и у [бывшего спикера] Ковзеля папа оператор, они киношные люди, люди искусства, с ними интересно поговорить», — рассказывает бывший мэр Сыктывкара Катунин. 

Чернов — сын советского режиссера Леонида Менакера, троюродным братом которого был актер Андрей Миронов (при рождении тоже Менакер). «Интеллектуал, умница!» — добавляет друживший с Черновым Зильберг (он и сам похож на любителя искусства; во всяком случае по Сыктывкару в начале осени Зильберг ходит в синей шляпе). 

То, как устранялись неугодные Желтому дому (так в Сыктывкаре называют здание республиканской администрации) политики, на собственном опыте выяснил бывший мэр столицы Коми Катунин. «В декабре 2005 года произошел рейдерский захват мэрии Сыктывкара Зарубиным и его командой. Я ведь первоначально был другом и советчиком Торлопова, пока Зарубин не овладел ушами и всеми желаниям губернатора, после чего меня отстранили, немножко оклеветали и получили отмашку меня мочить. Меня признали виновным в клевете за фразу „Торлопов нанял бандитов и бегает за депутатами, чтобы собрать кворум“, и с поста мэра мне пришлось уйти», — рассказывает Катунин. Он горько шутит, что тогда еще ни следствие, ни суд команду Зарубина бандитами не считали. 

Вместо Катунина, на которого, по его словам, были заведены 17 уголовных дел (до суда ни одно не дошло) мэром Сыктывкара стал Роман Зенищев. Впрочем, в 2014 году Зенищева арестовали, сейчас ему грозит до 15 лет. По мнению журналистов «7×7», Зенищева убрали, потому что он, благодаря хорошим связям в федеральной «Единой России», мог в будущем составить конкуренцию Гайзеру.

Российский политолог Александр Кынев, уроженец Коми, утверждает, что в республике был «ярко выраженный авторитарный режим без сдержек и противовесов, а взятками, компроматами и шантажом контролируются все, кто только можно». Бывший вице-губернатор Каракчиев говорит, что Веселов как-то пересказывал ему слова Чернова: «Я сейчас могу провести в госсовет даже лошадь».

Несколько лет назад в Коми запретили митинговать на Стефановской площади (здесь расположены администрация и парламент республики), и в декабре 2011 года ОМОН разогнал крупный митинг против фальсификаций на выборах в Госдуму. «Коми, по подсчетам „Голоса“, вошла в пятерку регионов России по числу вбросов — расхождение протоколов, выданных наблюдателям, с официальными данными составило 30 тысяч голосов за ЕР. Настоящая „Гайзеровская аномалия“», — рассказывают журналисты «7×7». Гайзер тогда посоветовал участникам акции обращаться в независимый суд. «Вот теперь на него и Гайзер может рассчитывать», — злорадствует журналист Сорокин.

По иронии судьбы единственный пикет после ареста республиканского руководства в Коми провели не сторонники Гайзера, а местная несистемная оппозиция. 25 сентября на Стефановской площади под памятником Ленину собрались около 30 человек, за которыми наблюдали два полицейских и участники свадьбы. 

«Как бы мы к ним ни относились, я считаю, что нужно организовать сбор подписей, чтобы двух человек перевели под домашний арест. [Начальник управления информации правительства Коми Павел] Марущак — инвалид, и ему очень тяжело в СИЗО, а у Веселова последняя стадия рака, ему удалили поджелудочную, от него половина осталась», — говорил на пикете сердобольный Зильберг. 

Он вообще считает, что в Коми если и был авторитарный режим, то «просвещенный». Возможно, милостивое отношение оппозиционера к команде Гайзера связано с тем, что его СМИ, журнал «7×7», власти закрывать не стали. «Мне никто не мешал, со мной пытались договариваться, но меня не пугали и не ломали. Кроме того, мы каждый год проводим аналог „Антиселигера“ — летний лагерь с лекциями Barcamp, и никто нас ни разу не трогал. Люди из Москвы или Питера удивляются, что в России еще такое возможно», — говорит Зильберг. 

Предложение оппозиционера собирать подписи за домашний арест для члена команды Зарубина вызвало возмущение у рядовой участницы акции. «Если бы я знала, что будет такая тематика, я бы не пришла. Вы что — издеваетесь над гражданским обществом? Веселова надо на остров посадить, и то я боюсь, что он оттуда исчезнет, а вы домой хотите его отправить», — говорила женщина. 

Похоже, что любовь народа Коми к губернатору с помощью федеральных телеканалов быстро переросла в ненависть. «Я считаю, что надо ввести расстрел для такого вида преступлений. Если и не для Гайзера, то для Сердюкова точно. Это не финансовые преступления, а снижение обороноспособности страны», — говорит мне житель Эжвы (пригород Сыктыквара) Сергей. 

Молчание силовиков

С независимой прессой в Коми разобрались не менее технично, чем с политическими конкурентами. Зильберг вспоминает, как власти закрывали оппозиционные газеты «Зырянская жизнь» и «Красное знамя». «Они, конечно, давили на них, но никого не сажали и не отбирали бизнес. С инвестором „Зырянской жизни“ просто договорились и забрали его во власть, после чего он закрыл газету. „Красное знамя“ они лишили льготной аренды госимущества и попросили ряд крупных компаний не размещать там рекламу. Даже исков не было, хотя „Красное знамя“ их сильно мочило. Но такой у них стиль», — говорит лидер местного «Парнаса». 

Именно в «Красном знамени» журналист Сорокин печатал знаменитую серию расследований о деятельности властей Коми под названием «Зарубинкорпорейтед». Журналисты «7×7» рассказывают, что владельца «Красного знамени» Владимира Губарева пригласили на встречу в Желтый дом — ему предложили прекратить публикацию статей, пообещав взамен уволить Чернова и Ромаданова. В итоге Губарева «развели»: сериал Сорокина оборвался, а чиновники остались на своих местах.

Хотя о деятельности команды Зарубина в Коми местные политики и общественники, конечно, не могли не знать, открыто с ней боролся фактически один Сорокин — недаром коллеги из «7×7» зовут его «символом независимой журналистики Коми». Мы сидим в кафе-баре«Пещера», и седовласый журналист пьет заслуженный коньяк: он дождался, что по реке Сысола мимо него проплыли трупы его врагов. 

— Многие удивлялись, как это меня не убили, — говорит Сорокин. 

— Это, наверное, говорит в пользу Зарубина?

— Возможно, да. Вообще они хотели меня за клевету посадить, но Гайзер не дал, за что я ему благодарен. Вообще по-человечески его, может, и жалко, ведь он из-за бесхарактерности своей сидит, — отвечает журналист, и становится понятно, что скромному губернатору в области симпатизировали практически все. 

Прислушиваться к публикациям Сорокина, реагировать на отчеты Счетной палаты и ходившие по республике слухи по идее должны были местные силовики. «Где же были правоохранительные органы, если это уже десять лет творится?» — этим вопросом задается даже глава пресс-службыправительства Роман Квашнев. 

«Думаю, что следствие просто собирало более доскональные сведения, не хватало каких-то звеньев в цепи. Зачем им было мешать», — говорит мне депутат ЛДПР Брагин. Он — фактически главный в республике оппозиционер. В 2014 году Брагин был соперником Гайзера на губернаторских выборах (набрал менее 7% голосов), а в сентябре 2015-го ЛДПР получила 11,59% и заняла второе после «Единой России» место (впрочем, в госсовете будет только Брагин). Он объясняет, что в нулевые «сидел в окопе», но толка в этом не было. «Раньше я был в рьяной оппозиции, но что я изменил в решениях власти, в законах? Лучше я зайду в госсовет, и если из десяти моих предложений хотя бы одно будет записано в закон — это уже плюс. Я хочу потихонечку, аккуратно — как Микоян — участвовать в законопроектах, которые исходят из Желтого дома». — оправдывается Брагин. 

Местные же силовики, по словам журналиста Сорокина, были под контролем команды Зарубина: «Председатель республиканского СК Николай Басманов — это конкретно их человек, они за него заносили деньги, чтобы с ним каждый год продлевали контракт, несмотря на его преклонный возраст. Его сын Денис, кстати, судья Конституционного суда, хоть и очень молодой человек», — рассказывает Сорокин. 

Начальник УФСБ по республике Александр Калашников называл досаждавшие Желтому дому правозащитные организации «Голос» и «Мемориал» «экстремистскими». Про МВД Коми парнасовец Зильберг рассказывает такую историю: «У [бывшего депутата госсовета Василия Попова] нашли 180 миллионов наличкой в чемодане. В Желтом доме придумали изъять у него 25 миллионов, а остальное попилить между собой и тогдашним руководством МВД Коми».

Независимым от властей Коми был только прокурор Сергей Бажутов (он из Новгородской области), хотя и тот понимал, что «сажать мэров ему можно, чем активно и занимался, а на республиканских чиновников покушаться нельзя», говорит Сорокин. По информации парнасовца Зильберга, люди из команды Зарубина ходили в Кремль и просили убрать Бажутова, но у того нашлась в Москве серьезная «крыша». 

Впрочем, в последнее время Желтый дом стал получать все больше тревожных звонков. Сначала бывшего главу Агентства по управлению имуществом Коми Владимира Беляева объявили в международный розыск, потом был арестован близкий к заместителю главы республики Коми Чернову депутат госсовета Акиф Саядов, а в марте на закрытой части коллегии министерства объявили об отставке главы МВД Коми Анатолия Жуковского «за развал работы». 

«Я понимаю, что это трудоемкое дело, но не слишком ли долго пасли людей, чтобы поймать с поличным? За девять лет они успели глубоко и серьезно поработать в республике», — жалуется бывший мэр Сыктывкара Катунин. По его словам, арест группировки — это «огромный урон по имиджу республики».

Сакральная жертва

Спустя почти две недели после ареста Владимир Путин уволил находящегося в СИЗО Гайзера, назначив и.о. главы республики бывшего руководителя «Олимпстроя» Сергея Гапликова. Но жителей Коми куда больше персоны нового губернатора интересуют причины, по которым группировка Зарубина-Гайзера была все-таки разоблачена.

Депутат от ЛДПР Брагин предполагает, что арестом почти 20 чиновников в Коми Кремль хочет «отвлечь внимание» россиян от других проблем: «Вот Васильева вышла на свободу, украв 200 миллионов, и видимо, наверху посчитали, что надо менять информационную поляну, чтобы люди ужаснулись, что у нас 20 человек воруют миллиардами. Теперь Васильева уже забыта». 

Помимо этой популярной версии есть и другие. 

В деле «банды Гайзера» имеется еще один любопытный персонаж — бывший сенатор от Коми Евгений Самойлов. С 2002-го по 2005-йон отвечал за финансы в компании «Ленинец». Как известно, она принадлежит отцу псковского губернатора Андрея Турчака, что заставило многих в Москве говорить о возможной связи дела Гайзера с покушением на журналиста Олега Кашина. Журналисты «7×7» считают, что ничего общего у этих историй нет. Однако парнасовец Зильберг полагает, что замысел с «дымовой завесой» Кремля мог касаться как раз Турчака: «С помощью Гайзера могут показать, что и таких губернаторов [как Турчак] сажают, не трогая их самих».

Журналист Сорокин уверен, что в России «началась псевдоантикоррупционная кампанейщина», а на Коми выбор пал из-заличной неприязни Владимира Путина к Гайзеру: «Они совершенно разные люди стилистически. Один — белый воротничок, банкир, а другой — пацан из подворотни. Я думаю, что Путин на дух не переносил Гайзера, тем более что тот приезжал к нему на встречи и ничего не требовал».

Зильберг напоминает, что в 2010 году, когда губернаторов в России выбирал не народ, а президент, Дмитрию Медведеву представили три кандидатуры на пост руководителя республики: действующего главу Коми Торлопова, Гайзера и Игоря Васильева, который работал с Путиным в одном подразделении КГБ и тоже заканчивал ЛГУ. Источники журналиста Сорокина тогда говорили, что губернатором должны назначить именно Васильева, но «Путин уступил, разрешив Медведеву утвердить Гайзера». 

Глава местного «Парнаса» считает, что Москва взялась за Гайзера потому, что регион не получает дотаций из Москвы, и ниточки от воровства с трансфертов не приведут в столицу. Но главная причина, по мнению оппозиционера, в том, что команда Зарубина-Гайзера лишилась федеральной «крыши» — когда Зарубин разругался с Вексельбергом и вышел из «Реновы». 

Наконец, есть версия, что власти Коми просто «обнаглели и стали мало заносить». «Как ни тупа эта версия, она, возможно, самая правдивая», — говорит журналист Сорокин. По мнению депутата от ЛДПР Брагина, в условиях кризиса и санкций финансовых группировкам в Москве не хватает денег, поэтому они решили «кормиться» в регионах. 

В целом после разгрома команды Зарубина в Коми ожидают лучшего, но готовятся к худшему. «Вполне вероятно, что будет еще хуже, но сейчас хоть какая-то движуха появилась, а то в последние 15 лет здесь была стагнация как при Брежневе», — говорит Сорокин. «После серых часто приходят черные», — вздыхает журналистка «7×7» Соловьева.

* * *

Из самого симпатичного места Сыктывкара — центрального парка имени Кирова — раньше открывался вид на реку Сысолу. В прошлом году здесь начали строительство набережной, и реку отгородили от парка сплошным забором. Работы первоначально планировалось завершить в декабре 2015 года, но уже этой весной стало ясно, что это долгострой. Никаких работ на набережной сейчас не идет.

Жители Сыктывкара Александр и Любовь сидят на скамейке в парке Кирова и смотрят на забор, мимо проходят молодые мамы с детьми. Единственная возможность увидеть Сысолу из парка — взобраться на остатки деревянного павильона, откуда прогуливающиеся жители города и фотографируют реку.

— Как поставили забор два года назад, так он и стоит. Раньше хорошо тут сиделось, когда реку было видно, — вспоминает Александр. 

— А что про Гайзера думаете? — спрашиваю я.

— От произошедшего мы в шоке, никак не ожидали. Только что ведь выборы прошли, — говорит Александр в один голос со своей женой Любовью.

— Нет ощущения, что «Единая Россия» вас обманула?

— Мы за нее голосовали, — говорит Любовь. — И доверие осталось. Все равно «Единая Россия» — самая актуальная в наше время партия.

— И в следующий раз за нее проголосуете?

— Конечно, обязательно! Я всегда за нее голосую. Самая хорошая партия, мне нравится, — добавляет Александр.

— А как же воровавшие руководители?

— Хоть руководство и обнаглело действительно, но нам на него наср*ть! Партия-то — для народа, — заключает Александр, утыкаясь взглядом в забор.