гл. И) ОБОБШЕНИЯ НА ЛИЧНОМ УРОВНЕ.
§ И/5 – «Честь и совесть» Региональной организации ОПСВ РМЭ. Стр. 150-153.
Анализируя поведение Козлова С.А. и ему подобных, я давно ждал от них чего-то этакого и даже внутренне удивлялся, почему они так тянет. Во всяком случае, логичнее было бы развалить наш профсоюз ещё до юридической регистрации. Скорее всего, объяснение этому в том, что они опасались выходить из ОПСВ до тех пор, пока на 100% не будут уверены, что на наиболее выгодных условиях получат причитающееся при увольнении жильё. Во всяком случае, вряд ли может быть совпадением то, что заявление об исключении из ОПСВ Козлов С.А. подал 16.01.11 г., а государственный жилищный сертификат он получил уже на следующий день, 17.01.11 г. Соответственно, знал он о том, что его ГЖС уже на подходе, ещё в декабре 2010 г. и сам говорил мне об этом.
Таким образом, Козлов С.А. стал первым и главным предателем нашего общего благого начинания в лице профсоюза военнослужащих, за которое он 11.04.10 г. собственноручно подписывался, указав в заявлении, что с Уставом ОПСВ ознакомлен и обязуется выполнять его требования. То есть, по сути, дал своего рода клятву.
Поэтому после всего произошедшего я пришёл к выводу, что, как говорится, нет худа без добра и в таком случае Козлов С.А., пусть недобровольно, но должен сыграть свою позитивную роль, которая хоть как-то может смягчить степень его вины, облегчить его душу и участь на страшном суде, если он существует.
Я решил использовать его в следующем тоже достаточно животрепещущем почти для всех увольняющихся военнослужащих вопросе.
Ещё в нашем коллективном заявлении от 10.05.10 г. на имя Президента РФ Д.А. Медведева мы, в частности, на листах №№ 16-17 указывали следующее:
«Обоснованное негодование по поводу отношения командования к увольняемым военнослужащим вызывает и то, что те военнослужащие, которые не были своевременно обеспечены жильём по норме, попадают в какую-то своеобразную бездну, чёрную дыру, где для них, как для социально полезных и потенциально активных членов общества, по сути останавливается время. Военнослужащие и в целом их семьи оказываются в подвешенном состоянии, образно говоря, между небом и землёй, поскольку фактически лишаются возможности для нормального существования: они и не могут по-прежнему полноценно исполнять свои служебные обязанности в силу того, что либо выведены за штат, либо даже находятся в распоряжении командира, поэтому значительно теряют в размере денежного довольствия и в то же время не могут найти себя, лишены возможности применения своих сил и способностей в полноценной гражданской жизни. Таким образом, для них начинается период какого-то своеобразного временного коллапса, который может тянуться многие годы. Оно бы может было и неплохо, если бы не то, что при этом отнюдь не приостанавливаются физиологические процессы в их организмах. Проще говоря, они стареют, дети взрослеют и по сути таким образом бездарно и безвозвратно теряются годы жизни, которые могли бы быть прожиты с совершенно иным качеством, будь они надлежаще и своевременно обеспечены государством всем полагающимся при увольнении. Подавляющее большинство переживает это состояние, как глубочайшую душевную травму, как явно не заслуженное наказание, длительное время испытывая тяжёлую психотравмирующую ситуацию. И наверное не с проста на днях покончил с собой подполковник РА, причиной чему, по нашим сведениям, было как раз его незаконное увольнение без предоставления жилья. Были бы остальные наши военнослужащие чуть- чуть послабее духом и Вы получили бы массовые суициды на этой почве. Уж не знаем, хорошо это или плохо, но немало таких военнослужащих в такой безвыходной ситуации находят альтернативу суициду в традиционном национальном лекарстве – в горькой. То есть элементарно спиваются, остро чувствуя не только свою невостребованность в гражданском обществе, но и непреодолимые искусственные препятствия со стороны государства в лице военного командования, которое злонамеренно и усиленно принудительно делает таким образом из нас изгоев. Тем более, что наши законные попытки как-то заявлять и отстаивать свои нарушенные права автоматически позволяют командованию переводить нас в разряд неблагонадёжных и неугодных и с этой позиции командование начинает применять к нам по сути репрессивные санкции. То есть без тени смущения поголовно начинают подвергать репрессиям тех, кто в своё время верой и правдой исполнял свои служебные обязанности и подавляющее большинство из которых имеет всевозможные поощрения за это, включая государственные награды. Под любыми, нередко откровенно надуманными предлогами начинают массово навешиваться взыскания без надлежащего разбирательства и их объявления установленным порядком, даже не предоставляя служебные карточки для ознакомления, поскольку они отправляются (вероятно, для общего надзора и окончательного приведения в исполнение замысла командования) из частей в штаб дивизии. При этом даже не скрывается, что таким образом готовится юридическое обоснование для увольнения и исключения из списков части по дискредитирующим основаниям без предоставления полагающегося жилья».
Короче говоря, подобное крайне пренебрежительное отношение государства в лице военного командования к своим увольняемым военнослужащим сплошь и рядом приводит к тому, что последние в длительный, зачастую многолетний период пребывания в распоряжении командира всякими правдами и неправдами вынуждены параллельно заниматься неофициальной трудовой деятельностью, запрещённой законом для тех, кто ещё числится в списках личного состава части. То есть, государство, и своевременно не предоставляющее полагающееся при увольнении жильё, и существенно сокращающее размер денежного довольствия, в значительной мере само вынуждает «запредельщиков» вставать таким образом на противоправный путь. И явление это настолько массовое и повсеместное, что выработался уже определённый менталитет чуть ли не на подсознательном уровне, сформировалось у всех распространённое мнение, что это нормально, не предосудительно. Иначе говоря, всем прекрасно известно, что так делать нельзя, что любая побочная трудовая деятельность военнослужащих (за исключением обусловленной их контрактами с МО РФ в лице соответствующего командира) противозаконна, но при этом все рано или поздно идут на это в силу вышеуказанного неисполнения государством взятых на себя жилищных обязательств.
По моему убеждению, разрешить эту нелёгкую проблему можно, только поставив её ребром. Однако чисто из житейской логики совершенно ясно, что ни один военнослужащий, оказавшийся в такой ситуации, афишировать её не будет. Поэтому я и принял решение возложить эту миссию на клятвопреступника, на нашего предателя Козлова С.А.
