Вабанковский кризис
Илья Мильштейн, 31.07.2015
Из журнала «Грани».
Позорище. Равносильно признанию в убийстве. Явка с повинной. Политический стриптиз. Целый год прошел, а Путин с Чуркиным так и не придумали себе никакого алиби.
Комментарии, посвященные главному событию уходящей недели, предсказуемы. Собственно, как еще комментировать решение России выступить против создания международного трибунала по "Боингу"? Вы и убили, да.
Впрочем, имеются и другие отклики. Мол, а чего еще вы ожидали от Путина и Чуркина? Вы полагали, что они не знают, кто сбил пассажирский самолет, и мучаются своим неведением, и мечтают докопаться до правды? Да и что тут придумаешь, на их месте, какое алиби, хоть за год, хоть за миллиард лет - до конца света? Но эти комментарии тоже есть форма выражения стыда, скорби и гнева. Просто интонация другая. Совсем уж безнадежная.
Еще в них, в этих откликах, иногда проскальзывает мысль, что у России Путина-Чуркина имелся шанс, который теперь упущен. Можно ведь было, отдавая дань лицемерию, продемонстрировать уважение к мировому сообществу и даже поучаствовать в работе трибунала. В конце концов, международный суд - это дело очень долгое, сколько еще падишахов падет и ишаков издохнет, пока в стенах трибунала прозвучит приговор.
Между тем никакого шанса не было, и на свой лад Путин и Чуркин поступили совершенно правильно, заблокировав резолюцию СБ ООН. Главная же их проблема заключается не в том, что рано или поздно трибунал назвал бы имена виновных в массовом убийстве и есть веские основания предполагать, что ими оказались бы граждане с российскими паспортами. Или, в лучшем для Кремля случае, местные борцы за свободу Донбасса. Главная беда Путина-Чуркина в том, что на скамью подсудимых с самого начала усадили бы войну, развязанную Россией против соседнего государства. Войну, в ходе которой погибли уже тысячи людей, и вина российских отпускников и кадровых донецких трактористов не так уж и велика в сравнении с виной тех, кто проектировал эту бойню, осуществляя общее руководство. Рядом с ними (точнее, с ним, заказчиком и организатором масштабного политического преступления) безымянные покуда профессионалы или лохи, не умеющие отличить военный самолет от пассажирского, всего лишь исполнители.
А это невыносимо для Владимира Владимировича, его ближайших соратников и полководцев: участвовать в трибунале, где судят войну. Причем заранее уже осужденную цивилизованным миром, чей приговор обжалованию не подлежит. Такая предвзятость и несправедливость! Ну, а в рамках этого суда все прочее, уже совершенные убийства, в том числе и гибель пассажиров "Боинга", и грядущие преступления - только детали. Злодеяния, отягчающие участь убийц.
Оттого и стратегия противостояния миру выбрана, можно сказать, единственно верная. Гибридная, как война. С одной стороны, российское руководство изо всех сил призывает своих партнеров "не загонять крысу в угол". С другой стороны, действует как крыса редкой породы, которая загоняет в угол саму себя. С одной стороны, Владимир Владимирович как человекапросит голландского премьера Рютте не спешить с учреждением трибунала. С другой стороны, в Москве уже начали прикрывать "нежелательные организации" и организуют Комитет спасения Украины, как бы демонстрируя решимость вслед за Крымом и Донбассом освобождать Киев. С одной стороны, лето на дворе, депутаты отдыхают, в умах царит пляжное благодушие, и в ответ на немыслимый ни в какие временавопрос заезжих журналистов о душевном здоровье Путин реагирует по-доброму. "Вы после нашего интервью не считаете, что я безумен?" - интересуется президент РФ, и это по-настоящему трогательно. С другой стороны, Чуркин поднимает руку, голосуя против резолюции Совбеза, и Россия наносит хорошо просчитанный удар по остаткам собственной репутации.
Складывается впечатление, что Владимир Владимирович не просто равнодушен к тому, что о нем думают в мире. Напротив, он хочет, чтобы о нем думали очень плохо. Чтобы ненавидели и боялись. Крыса гигантских размеров как бы готовится к прыжку.
Что ж, ситуация и впрямь довольно опасная, и жить на нашей веселой планете с каждым днем становится все неуютней. В этом смысле цель, которую поставил перед собой президент РФ перед голосованием в СБ ООН, достигнута. Другой вопрос, насколько он сам чувствует себя загнанным в угол, какие траектории прыжков чертит в своем воображении и чего вообще хочет. Пока многое указывает на то, что он собирается, подражая Никите Хрущеву, раскалить конфликт до предела. Он надеется, что в войне нервов за пять минут до начала широко объявленной катастрофы успеет подсказать благодарному человечеству какой-нибудь выход из тупика. Типа Крым наш, и Донбасс тоже, и вот это еще заверните, что рядом плохо лежит, и вон то, а вы взамен живите, прославляя миролюбивый нрав российского президента. Остальное обговорим на саммите "восьмерки", куда он, так и быть, согласится приехать.
Пока сюжет развивается по карибскому сценарию. С той, однако, существенной разницей, что и ядерного оружия тогда имелось не так много, как сейчас, и нервы у человечества были, пожалуй, покрепче. Не говоря уж опять-таки о репутации этих таких разных кремлевских лидеров. Взбалмошный Никита Сергеевич вызывал у людей самые разные чувства, среди которых никак не преобладали отвращение и ужас. Холоднокровный Владимир Владимирович преимущественно эти чувства расчетливо внушает людям, добиваясь больших успехов. Вглядываясь в него сегодня, они просто и безоглядно верят, что этот способен на все.
Оттого никто почти и не удивляется, что Путин с Чуркиным воспользовались своим правом вето, когда в Нью-Йорке обсуждался вопрос о трибунале. Как почти никто не сомневается в том, почему они так поступили. Сомневаться вообще аморально, если в чем-то уверен, и здесь как раз тот самый случай.
