ВЛАДИСЛАВ ИНОЗЕМЦЕВ

20 мая 2015, 08:15

С каждым годом, приезжая в Берлин или Прагу, Лондон или Нью-Йорк, на улицах все чаще слышишь русскую речь. При этом большинство наших соотечественников не фотографируются на фоне местных достопримечательностей, а ведут себя размеренно и обыденно. Они просто здесь живут, и их число постоянно растет.

Политический режим в современной России совершил за последние годы много ошибок, от свертывания модернизации до присоединения Крыма, но все они меркнут на фоне главного просчета власти — беспристрастного наблюдения за тем, как россияне бегут из родной страны.

Может показаться, что президент и его соратники уделяют большое внимание «русскому миру». Глава страны не устает утверждать, что «русский человек, или, если сказать пошире, человек русского мира, прежде всего думает о том, что есть некое высшее моральное предназначение самого человека» и что всех русских объединяет «не только наш общий культурный код, но и исключительно мощный генетический код». Давно уже работает соответствующий фонд с немалым бюджетом; предпринимались попытки репатриировать живущих за границей людей с русскими корнями в Россию; риторика «защиты» русских, русскоязычных и даже «людей русской культуры» стала крайне распространенной. Но русских вне России по-прежнему становится все больше. Что же происходит и к чему ведет нынешний тренд?

На мой взгляд, говоря о «русских» и «русском мире», мы не учитываем того, насколько разнородно современное «русское» сообщество.

Государство без людей

Митинг в Новосибирске стал наглядной иллюстрацией условности понятий большинства и меньшинства, которыми у нас привыкли оперировать. В реальности... →

С одной стороны, значительную часть «русской» диаспоры составляют те, кто, относя себя по национальности к русским, не вернулся в Россию после распада Советского Союза. Эти люди довольно многочисленны (в постсоветских государствах их сегодня живет не менее 10 млн человек) и в большинстве своем сталкиваются с довольно агрессивной внешней средой. Достаточно сказать, что доля русских, украинцев и белорусов в населении даже относительно толерантного Казахстана с 1990 по 2012 год снизилась с 44,4 до 26,2%, не говоря о других среднеазиатских и кавказских республиках. Они ощущают свою близость к России, и забота о них (в основном декларативная, но все же) хорошо резонирует как в их собственной среде, так и в России в целом.

Начиная с 1990-х годов возникла «связка» российских консерваторов с русскоязычным населением постсоветских стран — и оно стало постепенно превращаться в «профессиональных русских», подчеркивающих, что в их новых государствах не все благополучно, а Россия имеет на их правительства серьезный рычаг влияния. Крымская эпопея под предлогом защиты прав «русских» и «русскоязычных» (причем далеко не обязательно граждан России), а затем и война в Донбассе показали, что

Москва рассматривает «профессиональных русских» как в чистом виде «пятую колонну» уязвленной империи. В перспективе это не сулит соотечественникам ничего хорошего, так как их дискриминация лишь усилится.

С другой стороны, в мире насчитывается до 20 млн наших соотечественников, которые сами или по выбору родителей покинули Россию или страны бывшего Советского Союза, выехав в так называемое дальнее зарубежье. За таким поступком (с чем читатели, думаю, согласятся) стояло сложное решение: в отличие от тех, кто до сих пор живет в Казахстане или Молдавии, эти русские проявили желание изменить свою жизнь, тогда как последние скорее продемонстрировали свою нерешительность. Им пришлось интегрироваться в новые общества и делать там карьеру, для которой их «русскость» была скорее препятствием, чем подспорьем. При этом национальность человека не была определяющим фактором: в этой группе евреев почти столько же, сколько этнических русских; массово встречаются советские немцы, украинцы, грузины, армяне, белорусы и татары.

Необходимость утверждать себя в новом обществе раскрепостила инициативу и таланты этих людей и превратила их в своего рода«русских профессионалов», по предпочтениям и поведению радикально отличающихся от представителей первой группы.

«Профессиональные русские» нигде не вышли за пределы маргинальных групп; регионы, где они составляют большинство, выглядят наиболее депрессивными в своих странах, достаточно посмотреть на украинский Луганск и латышский Даугавпилс, казахский Семей и эстонский Кохтла-Ярве, чтобы в этом исчезли все сомнения. И проблема не в каких-то природных качествах русских или в их особой «духовности», а в том, что

ощущение себя меньшинством маргинализирует и ожесточает людей, а официальные власти отвечают на это невниманием к соответствующим территориям. После Донбасса шансы на интеграцию будут еще более призрачными.

Не от водки, так от простуд

Виктория Волошина о громких победах и тихо исчезающем народе

«Русские профессионалы», напротив, добились многого. Среди них более 10 тыс. ученых и профессоров, работающих в университетах и научных центрах США и Европы, многим известны имена нобелевских лауреатов Андрея Гейма, Константина Новоселова и Алексея Абрикосова, талантливых ученых Владимира Вапника и Максима Концевича, Евгения Кунина и Андрея Линде.

В США и Европе работают выдающиеся представители российской культуры: музыканты и исполнители Валерий Гергиев и Анна Нетребко, художники Илья Кабаков и Дмитрий Врубель, спортсмены Александр Овечкин и Мария Шарапова, с недавних пор их число пополнил Гарри Каспаров. Эти люди успешны, обеспеченны и обладают прежде всего профессиональной, а не национальной идентичностью.

Я уже не говорю о предпринимателях, чего стоят Сергей Брин, Игорь Олейников, Валентин Гапонцев и десятки других...

По ряду оценок, «русские» контролируют в Америке и Европе активы, рыночная стоимость которых превышает $2 трлн.

Можно сказать, что «русские профессионалы» создали вне России экономику и интеллектуальное сообщество, соизмеримые с самой Россией: технологическое и промышленное производство подконтрольных им компаний превышает несырьевой сектор российской экономики, а доля живущих за границей «представителей русской культуры» в индексах научных цитирований и числе нобелевских лауреатов выше, чем у граждан России, работающих в собственной стране.

Здесь мы подходим к самому интересному — тому, как следовало бы России выстраивать отношения с ее почти 30-миллионной диаспорой.

Давно уже главным ресурсом нормальных обществ выступают не территории и природные ресурсы, а люди и их идеи. Поэтому очевидно, что захватывать части территорий других стран под предлогом помощи «русским» — совершенно ошибочная стратегия. Я не говорю, что наши соотечественники не притеснялись бы в Крыму или Донецке при новой киевской власти. Но если вы видите такие притеснения, нет другого варианта, как открыть двери переселенцам. Пусть у России появится пара миллионов новых граждан, эти люди освоят наши пространства, дадут импульс нашей стране, а не высосут дотации для развития чужих территорий.

Я считаю, что вариант общения с диаспорой может быть только один — максимальная к ней открытость при сохранении нормальных отношений со странами, в которых живут русские люди.

Великие имитаторы

Сегодня вряд ли найдется человек, способный понять, какую стратегию развития выбрала Россия и есть ли вообще у руководства страны перспективное... →

Украина сегодня рассорена с Россией, но я не думаю, что наши отношения с той же Эстонией ухудшились бы, если бы Москва создала условия для массового отъезда своих соотечественников в Россию. Вывод, на мой взгляд, выглядит совершенно очевидным: сегодня России стоило бы прирастать людьми, а не территориями — первые нам намного нужнее.

России нужны все русские люди, но «русские профессионалы» особенно.

От Китая до Прибалтики начало реформ в самых разных странах ознаменовалось возвращением эмигрантов и их капиталов. Без тысяч хуацяо современный Китай не возник бы так быстро на месте коммунистического ада. И только в России реформы вызвали не приток, а отток креативного класса (который стремительно нарастает с 2012 года). Учитывая это, следовало бы задуматься о немедленном признании двойного гражданства и выдаче российских паспортов миллионам соотечественников.

Сегодня наличие хотя бы одного дедушки или бабушки в качестве основания для гарантированного получения гражданства (оформляемого в консульствах этих стран за рубежом) закреплено в ст. 116 конституции Германии, ст. 25 конституции Болгарии, ст. 36 конституции Эстонии, ст. 14 конституции Армении; ст. 5 закона о гражданстве Греции, главе 4 закона Венгрии, ст. 8 закона Украины, ст. 23 закона Сербии и т.д. В Италии и Ирландии предоставляют гражданство страны этническим итальянцам и ирландцам вне зависимости от того, когда в истории рода встречались выходцы из этих стран. Почему, заходясь в истериках от нашего радения за права соотечественников, мы так и не пошли по этому пути?

Более того, нужно немедленно отменить все дискриминационные меры, направленные на ограничения прав граждан с другим паспортом или видом на жительство. Все лица, имеющие российское гражданство, должны иметь равные права безотносительно, являются ли они подданными других государств. Напомню, Арнольд Шварценеггер дважды избирался на пост губернатора Калифорнии, будучи гражданином Австрии. В Германии премьер-министром земли Нижняя Саксония с 2010 по 2013 год был женатый на немке британец Дэвид Макалистер, и таких примеров сотни.

Мы же по-прежнему живем в далеком прошлом, подозревая всех и во всем. Но на мой взгляд, не верить собственным гражданам — это самое последнее, что может прийти в голову ответственной национальной элите.

Важнейшая для будущего России задача состоит сегодня в том, чтобы на время прекратить ублажать «профессиональных русских» и переориентироваться на намного более нужных стране «русских профессионалов». Иначе мы скоро останемся пусть и с большей территорией, но без людей, способных делать на ней хоть что-то полезное...

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции