А что нам говорит следственная и судебная практика по статье, предъявленной Прокопу?

"Полученные в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий материалы в отношении лиц, виновность которых в совершении преступления не доказана в установленном законом порядке, хранятся один год, а затем уничтожаются, если служебные интересы или правосудие не требуют иного. За три месяца до дня уничтожения материалов, отражающих результаты оперативно-розыскных мероприятий, проведенных на основании судебного решения, об этом уведомляется соответствующий суд (судья)"

(ч. 7 ст. 5 Закона "Об ОРД").

Практика показывает, что не было ни одного факта, когда члену преступного сообщества было предъявлено обвинение только по ст. 210 УК без обвинения в каком-то ином  преступлении. Оперативные разработки заводились, а уголовные дела возбуждались не по фактам создания или участия в преступных сообществах, а по фактам совершения конкретных преступлений. И только потом, уже в ходе расследования, отдельным гражданам  вдовесок вменялась ст. 210.
Это связано с тем, что понимание организованной преступности опирается на понятия "организованная группа" и "преступное сообщество (преступная организация)". Различие между ними- только в  термине - "устойчивость" или "сплоченность". Если для преступного сообщества характерна "сплоченность", то для организованной группы - "устойчивость". Провести между ними грань  сложно, так как каждая "сплоченная" группа не может быть "неустойчивой" и наоборот - "устойчивость" предполагает "сплоченность". Эти признаки - оценочные и  влекут неоднозначное толкование как в теории уголовного права, и в следственной и судебной практике.

Оперативные работники в процессе документирования, следователи в процессе расследования уголовных дел основные усилия направляют на сбор доказательств вины в  конкретных преступлениях, но не на сбор доказательств, свидетельствующих о создании преступного сообщества с целью совершения тяжких и особо тяжких преступлений, руководстве сообществом и участии в нем.А вот в  чем заключаются характерные признаки, свидетельствующие именно о сообществе, а не об организованной группе, не исследуется: если следователь иногда и указывает (порой голословно) в обвинительном заключении, что кто-то создал преступное сообщество с соответствующим иерархическим построением, четким распределением ролей и так далее,  то приводит только доказательства виновности членов группы в совершении конкретных преступлений. Но чем подтверждается факт создания преступного сообщества, какие доказательства свидетельствуют о его сплоченности, цели совершения тяжких и особо тяжких преступлений, о руководстве сообществом, распределении ролей и т.п., как правило, не упоминается, поскольку в большинстве случаев таких доказательств в деле нет. В связи с этим суды направляли уголовные дела на допы или же исключали из обвинения ст. 210 УК РФ. Здесь мы также имеем такой факт: обвинение Прокопу уже предъявлено по ст.210 УК РФ. А есть ли этому доказательства? Предполагаю, что следствие, очевидно,пока  не располагает прямыми доказательствами его вины в создании преступного сообщества (хотя и знает об этом), но надеется для начала получить доказательства виновности Прокопа в каком-либо преступлении. Обвинение Прокопа в совершении преступления, предусмотренного статьей 210 УК РФ позволяет суду избрать в его отношении меру пресечения в виде заключения под стражу на основании одной лишь тяжести предъявленного обвинения.Забавно, но Ленинский районный суд несколько лет назад (примерно году в 2009-м) удовлетворил иск данного гражданина к "Наблю" о причинении ему морального вреда упоминанием его имени рядом со словами "преступный авторитет".

Такая ситуация с Прокопом, когда сначала предъявляется обвинение по ст.210 УК РФ6 а уж потом доказываются факты, что он создал и руководил преступным сообществом, не имеет аналогов, по крайней мере, я не нашел такой практики. Именно такая ситуация вызывает опасение, что "органы" будут стремиться создать две-три группировки, включив в них лиц, которые знакомы с Прокопом и его сотоварищи, проходящими по делам, но не имеющими отношения к его преступлениям. По крайней мере, такое предположение я уже слышал в Кирове от посторонних граждан. Могу только сказать, что дела я не видел и возможно ошибаюсь относительно доказанности/недоказанности вины Прокопа и его друзей.

Если брать судебную практику, то по делу, рассмотренному областным судом Новосибирска, судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ указала, что "при новом расследовании необходимо более тщательно исследовать вопрос о наличии в действиях обвиняемых состава преступления, предусмотренного ст. 210 УК РФ. Если органы предварительного следствия придут к выводу о наличии в действиях обвиняемых состава преступления, предусмотренного ст. 210 УК РФ, то в обвинительном заключении необходимо привести, какие конкретно признаки, обстоятельства совершения преступлений позволяют расценивать действия обвиняемых как преступное сообщество (преступную организацию) и какие конкретно признаки отличают данное преступное сообщество от совершения одного преступления группой лиц по предварительному сговору или организованной группой".

Оперативная работа строится от конкретных тяжких и неочевидных преступлений к лицам, их совершившим. И только в ходе предварительного следствия дается дополнительная квалификация по ст. 210 УК.А следствие  нередко в целях создания видимости активной борьбы с преступными сообществами предъявляют обвинение по ст. 210 членам преступных групп, заведомо не являющихся преступными сообществами. Иногда это делается под давлением неследственного руководства (начальника УМВД, криминальной полиции (милиции) с целью ... повышения раскрываемости конкретных особо тяжких преступлений. Так, к примеру,в бытность работы следователем , автору данной статьи сотрудн6ики 6 отдела УВД предложили задержать гражданина П. за совершение им преступления, преддусмотренного ст.163 УК РФ, но при изучении предоставленных материалов было установлено, что состава какого -либо преступления в действиях данного гражданина не было. Необходимостью же послужило то обстоятельство, что данные сотрудники милиции пытались таким образом повысить свою раскрываемость.

Приведу другой пример: следственным отделом при УВД одной из областей было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ, в отношении организованной группы из 3 человек, совершившей с мая 1996 г. по январь 1997 г. 24 эпизода мошенничества, в результате чего 24 гражданам был причинен ущерб на общую сумму 1,34 млрд. руб. Следователь действия участников группы дополнительно квалифицировал и по ст. 210 Ук.. Прокурор области дело в части обвинения по ст. 210 прекратил, а по ч. 3 ст. 159 направил в суд. В данном случае трудно не согласиться с прокурором. Какое же это преступное сообщество из 3 человек, каждый из которых является соисполнителем мошеннических действий?

Нередко уголовные дела о преступных сообществах прекращаются и вследствие субъективного подхода судей к рассматриваемому вопросу.
Так, в одной из областей в суд было направлено уголовное дело по обвинению 4 преступников по ст. 210 и ст. ст. 163, 213, 158, 159 и 327 УК РФ. Судебной коллегией по уголовным делам областного суда уголовное преследование обвиняемых по ст. 210 УК РФ было прекращено в связи "с отсутствием доказательств создания преступного сообщества (преступной организации) и участия в этом сообществе". В обоснование суд указал, что "для организации преступного сообщества необходима разработка планов и условий для совершения тяжких преступлений, иерархическое организационное построение, отработка системы конспирации и защиты от правоохранительных органов, коррумпированность, масштабность преступной деятельности", что вряд ли согласуется с требованиями ст. 210.

(данные для статьи получены из анализа судебной практики в Новосибирской области и Р.Татарстан)

Оригинал