Т.н. Элите

«Элита» больна самомнением вновь,

и поиски – под фонарями.

Носитель искомого – он без понтов,

себе на уме и – рядами:

и свой соблюдёт, и общественный строй,

во имя то даст по сопатке,

то встанет пред чуждым Поклонной горой,

то вверит сапёрной лопатке.

Он так монолитен и так многолик,

что нету лица у «героя».

Известно, где корни, откуда возник,

с какого вселенского горя,

что ныне потерян: отеческий строй

в таком (!) предстаёт симбиозе, –

и как охранитель озлоблен порой,

но «за» и в двусмысленной позе.

Что именно в нём восседает Адам,

его – натуральные евы,

боюсь, никогда не понять господам.

И брать его коль – не за «евры».

Досадно вам: «...умных не слушает, кто

сознанием в каменном веке»;

ваш довод железный водой в решето

сливается в том человеке.

Что тьма их, уроки не учат они,

о сложном им – петь канарейкой...

Но бросятся в воду – случится: тони,

помогут остатней копейкой.

Им видно: «не хочете» слушать  в ы   их,

реалий хлебнувших поболе.

Желали б – вам правду, одну на двоих,

открыл бы и ветер во поле.

Чуть лоска – туда ж вы: на общий аршин...

Убравшихся впрямь из народа

ценителей сыра и автомашин

зашорена слишком порода,

чей мир виртуальный, вскормивший понты

как право вещать «абсолюты»,

и множит, и множит, и множит фронты...

Окститесь! П о к а  мы не люты.

Воистину медленно разум у нас

взялся отбирать «модератор».

Но было б честнее явиться анфас

да разом наехать – как трактор,

как было обещано... Но без Суда –

своих насмотрелись мы страшных.

И вторгнуться ужасом в ночь – не с утра:

тут дети и... мало отважных.

То карлик, а то изувер во главе,

и выбор – в пределах Содома.

«На два уже мало..., – стучит в голове. –

На все – на четыре пусть дома!»

Прочувствует люд неизбежных начал,

согнав гуманизм с пьедестала,

остатком извилин: «А ты измельчал...»

На большее б их недостало.