«Уличная культура» и кафе «Сайгон»
http://club.berkovich-zametki.com/?p=14266
Дек 16, 2014 ~ 5 комментариев ~ Написал Выпускающий редактор
Признаю скудность представленного материала о круге «Сайгона», но это моя скромная дань памяти людям и месту, сыгравшим незаурядную роль в истории ленинградского культурного андерграунда. Мне посчастливилось знать некоторых сайгонцев, но теперь, к сожалению, лишь с немногими из них продолжаю общение в сети.
«Уличная культура» и кафе «Сайгон»
Виталий Аронзон
«Человек — оргáн, а не балалайка, ему нужно дать возможностьувидеть себя, реализовать себя»
Евгений Михнов-Войтенко
Недавно радиостанция «Радио Свобода» сделала передачу «Расцвет и закат “Сайгона”. Радиостанция напомнила слушателям о полувековом юбилее знаменитого ленинградского кафе, которое в народе получило название «Сайгон». Нет смысла пересказывать эту передачу — каждый может еёпрослушать на сайте радиостанции.
Память об этом кафе связана с эпизодами литературной жизни Ленинграда, к которой мне повезло соприкоснуться.
И не только. В то время (и с самого рождения) я жил в доме на Невском проспекте (см. фотографию). Прогулки по Невскому проспекту — туда и обратно, от площади Восстания до Литейного проспекта, — в школьные и студенческие годы были ежедневным ритуалом, которые позже стали не столь частыми, но любимыми. Этот участок проспекта в народе называли «Бродвей». Угол проспектов Невского, Владимирского и Литейного вместе с окружающими его дворцами, кинотеатрами, ресторанами, кафе и учреждениями был, таким образом, памятным местом с юных лет. Можно сказать, что это место было главным оживлённым перекрёстком центра города.
Старо-Невский пр., д.142. Фасад со стороны 2-ой Советской ул.
А поблизости — Театр комедии, Александринка, театр Комиссаржевской, театр драмы на Литейном, Публичная библиотека, Дворец пионеров, Лавка писателей, Фонтанный дом, места Достоевского и т.п. Одно перечисление доставляет удовольствие. Тут было много памятных и удивительных встреч — случайных и договорённых. Я на этом перекрёстке встречал знакомых и узнавал известных людей.
Памятна встреча с народным артистом Виталием Павловичем Полицеймако, актёром БДТ, с которым я был знаком и который мне покровительствовал в увлечении театром. А то, что я встречал многих посетителей кафе «Сайгон», и говорить не приходится.
Я написал письмо о передаче на «Радио Свобода» и заметке о «Сайгоне» в филадельфийской газете « Еврейская жизнь/община» Юлии Валиевой — составителю замечательной книги «Сумерки Сайгона», в которой собраны воспоминания посетителей этого кафе. «Сайгонцы» рассказали, какую роль сыграл кафе-клуб в судьбе литературного андерграунда города. Замечу, что книгу «Сумерки Сайгона» я получил от Юлии в подарок.
Михаил Юпп
Она также подарила книгу и другому филадельфийцу, поэту Михаилу Юппу, постоянному посетителю «Сайгона». Этим Юлия отметила причастность и нас к «сайгонцам».
А вот её ответ на моё письмо: «…Все-таки хорошо, что на другом конце света тоже помнят о “Сайгоне”…»
И я, также, как и автор статьи в филадельфийской газете, действительно помню о «Сайгоне». А ведь до «Сайгона» тоже были «попытки» найти пристанище для общения литераторов — официальные и неофициальные. Кажется первым — было открытое под эгидой комсомольских чиновников «Кафе поэтов» на Полтавской улице. Помню выступление Леонида Аронзона с его необыкновенными стихами («Когда безденежный и пеший бреду по улице один…»), молодого Михаила Юппа, бывшего корабельного кока, с его замечательными кулинарными стихами, которые надо читать под ритмы джаза («…Пирожки во фритюре, товарищи, это вам не эскимо на палочке…»), Владимира Эрля («Навстречу мне, — хороший, дружелюбный — из подворотни смотрит человек»), Алика Альтшулера («Мне не уйти от вашего незнанья, от глухоты и неуспехов, от маяты иносказаний и от игрушечных доспехов…») и др. Возможно, что цитируемые нарезки стихов не соответствуют именно тем, что слышал тогда, — память конкретику чтения не удержала, читалось много, но эти строчки возникли при упоминании имён авторов.
Комсомольским чиновникам ни стихи поэтов, ни публика, участвующая в литературных вечерах, не нравились. Появился клеветнический фельетон в газете «Смена» о Леониде Аронзоне и Владимире Эрле, якобы торгующими записями своих стихов. Кафе «Сайгон» перестало со времнем быть популярным и потом «накрылось» по выражению Кости Кузьминского.
Константин Кузьминский
Вот что пишет Константин Кузьминский, автор знаменитой девятитомной антологии «У голубой лагуны», собравший в ней биографии и произведения авторов литературного андерграунда — неподцензурной и, как её назвал поэт Пётр Брандт, «уличной культуры». «Сначала в кафе можно было читать, просто заявившись или по просьбе публики, потом уже — по списку участников, джей-сейшены же устраивались уже неофициально, стихийно — просто кто-нибудь вылезал и начинал читать. Читали там много кто, от «знаменитостей» и до «малоизвестных».
Но, наверное, кафе сыграло некую роль в том, что посетители — поэты и их поклонники — стали собираться в другом кафе на улице Малая Садовая, но уже без цензуры комсомола. Об истории этого кафе можно прочитать у Владимира Эрля, Станислава Савицкого и в книге Андрея Гайворонского «Сладкая музыка вечных стихов». Не буду пересказывать содержание этих книг, так как тема заметок всё-таки больше о «Сайгоне».
В чью умную голову пришла мысль открыть кафе на примечательном углу трёх проспектов, не знаю. Однако определённо это был хороший маркентинговый менеджер, который увидел коммерческие преимущества этого места для торговли. И народ потянулся пить кофе в новое удобно расположенное заведение. А главное, в кафе собиралась очень интересная публика. Это были не признанные официальной властью, в основном безденежные литераторы, поэты, художники, безработные, а также девушки и молодые люди, ищущие приключений и свободы взаимоотношений. И все уживались. Читали стихи, слушали стихи, показывали рисунки, обменивались новостями, обсуждали события в городе, стране. Ели, пили кофе и более крепкие напитки из-под полы.
Виктор Кривулин
Дадим слово завсегдатаю «Сайгона» Виктору Кривулину, поэту и переводчику:
«Сайгон» открылся году в шестьдесят четвёртом — это было событие. …Он сразу стал пользоваться популярностью во многом благодаря удачному расположению… В «Сайгон» приходили люди и стояли, попивая кофе, минут сорок, час… Некоторые, например Евгений Вензель, приходили туда, как на работу, — с утра до вечера».
Это была отдушина для людей, которые хотели свободы для своего творчества. Они со временем получили искомую свободу, но потери творческие и человеческие были.
Некоторые покинули страну по доброй воле, некоторые — вынужденно. Имена Бродского, Кузьминского, Довлатова, Шемякина, Юппа, Альтшулера получили известность за рубежом и в России.
Но были и такие, кто ушёл из жизни. Среди них Леонид Аронзон, мой брат, которого читатели и критика признают как одного из лучших и значительных поэтов второй половины прошлого столетия. О нём много написано. Недавно (май 2014) Ильёй Кукуем, одним из публикаторов «Собрания произведений» Леонида Аронзона в двух томах, было опубликовано на сайте COLTAдва интервью об Аронзоне — со мной и Ирэной Орловой.
Леонид Аронзон
Именно благодаря Леониду Аронзону я был в курсе сайгоновских встреч и событий. Леня жил на Владимирском проспекте в доме, где когда-то жил Достоевский, в том же квартале, что и кафе «Сайгон». Применяю неофициальное название «Сайгон», но раньше были и другие неофициальные, например, «Петушки», так как на настенном кафеле было панно, выполненное художником-абстракционистом Евгением Михновым-Войтенко, близким другом Леонида Аронзона; на панно были изображены пародийно-народные петушки.
На выставке картин Е. Михнова-Войтенко
Лёня не часто сам бывал в «Сайгоне», так как болела нога после операций, но посетители «Сайгона» столь часто навещали его в коммунальной квартире, что соседи роптали и жаловались, зато гостеприимный хозяин был в курсе сайгоновских баталий.
«В «Сайгоне» можно было встретить, — пишет в «Сумерках Сайгона» Тамара Буковская, — перекочевавших сюда с Малой Садовой Михаила Юппа, Владимира Эрля, Александра Миронова, Евгения Вензеля, Тамару Буковскую, Николая Аксельрода; сюда захаживал Виктор Соснора…, здесь видели Сергея Довлатова, здесь подрастали будущие митьки».
Моя близость с братом, которого молва причисляет к сайгонцам, явилась причиной эпизода, который произошёл буквально накануне моего отъезда в эмиграцию. Мне позвонил режиссёр Ленфильма Владимир Витухновский и рассказал, что снимает фильм о «Сайгоне» и что хотел бы со мной встретиться, чтобы обменяться мнениями, рассказами о «Сайгоне», сайгонцах, Леониде Аронзоне. Мы встретились, а за день до отлёта в Америку в совершенно пустую квартиру ввалилась съёмочная бригада Ленфильма. В квартире уже не было ни стола, ни стульев, а только две одолженные у соседей раскладушки, чтобы мы с женой могли спать не на полу последние две ночи в любимом городе.
Софиты было легко расставить в пустой комнате, а вот сидеть, по решению режиссёра, мне пришлось на подоконнике. После интервью была киносъёмка на кладбище, на могиле брата, у надгробного памятника работы Кости Симуна, автора мемориала «Разорванное кольцо» на берегу Ладоги. Эти эпизоды можно увидеть в фильме «Сказки Сайгона», посвящённом сайгонцам.
Не откажите себе в удовольствии посмотреть фильм и прочитать книгу «Сумерки Сайгона», прослушать на дисках авторское чтение Леонида Аронзона, Глеба Горбовского, Константина Кузьминского, Александра Морева, Николая Рубцова, Бориса Тайгина — в приложении к книге «Лица петербургской поэзии, 1959-1990-е», составленной также Юлией Валиевой.
Признаю скудность представленного материала о круге «Сайгона», но это моя скромная дань памяти людям и месту, сыгравшим незаурядную роль в истории ленинградского культурного андерграунда. Мне посчастливилось знать некоторых сайгонцев, но теперь, к сожалению, лишь с немногими из них продолжаю общение в сети.
(Фотографии взяты из личного архива Виталия Аронзона и из публикаций в Интернете — В.А.)
