Почему умирают дети в больницах Марий Эл: смерть девочки Аси от равнодушия врачей?

Не проходит и недели, как обществу становятся известны новые факты смерти людей в результате врачебной ошибки. Можно предположить, что эти смерти случаются зачастую не в результате ошибки, а в результате безразличия врачей.

Совсем недавно правозащитники помогали семье у которых в больнице умер трехнедельный ребенок. Родители обвинили медицинских работников местной детской городской больницы в оказании ее трехнедельному ребенку медицинской помощи ненадлежащего качества, в результате которой он погиб - http://7x7-journal.ru/post/24593

И вот еще одна смерть 7-летнего ребенка в этой же больнице.

7 июля у маленькой девочки Аси случился приступ астмы, а почти через месяц мучений 3 августа 2014 года в 22.50 она умерла.

К юристам региональной общественной организации «Человек и Закон» за юридической помощью обратились родители Аси Михеевой — Елена Чинина и Павел Михеев. Они рассказали, как на их глазах умирала их дочь:

7 июля 2014 г. (воскресенье) (прим. автора: вероятнее всего родители ошиблись в дате — 06.07.2014 воскресенье) примерно в 6.00 утра мы вызвали скорую помощь домой. У Аси был приступ астмы.

Через минут 10 приехала скорая, медики сделали два укола (какие - не знаем) и решили отвезти ее в Йошкар - Олинскую городскую больницу. На скорой помощи Асю увезли вместе с мамой.

- Когда мы приехали в Йошкар-Олинскую городскую больницу на ул. Волкова, там нас очень долго оформляли, - рассказывает мама Аси. - Сначала медсестра начала задавать много вопросов и дали заполнить согласие на лечение, потом тоже самое спрашивать стал врач Ольга Алексеевна. Моей дочери все это время становилось хуже, медицинскую помощь в этот момент моей Асе никто не оказывал.

В часов 8.00 утра нас подняли в палату и стали давать ей те же препараты, которые у нас есть дома, они ей уже не помогали. Я об этом сказала врачу, который нас принимал. Мы с дочерью в палате остались одни, моей дочке становилось хуже. Я побежала к медсестрам, сказала что ей стало хуже. Медсестры побежали искать Ольгу Алексеевну, искали где-то полчаса.

Через полчаса к нам в палату зашли медсестры с капельницей преднизалона, эуфилина. Дочери начали их вводить, она стала чесаться, но у дочери всегда такая реакция была. Медсестры испугались, до конца капельницу не докапали и убрали ее. Они вызвали врача, который, как мне кажется, не по этой специальности. Врач пришла (имени не знаю) и сказала, что не знает что делать. Медсестры побежали за реаниматолом .

Реаниматолог Андрей Викторович пришел, посмотрел и сказал: «Ну не знаю, я могу конечно за ней понаблюдать» и ушел.

Мы опять стали ждать, дочери становилось хуже. Я опять подошла к медсестрам.

Медсестры в месте с незнакомой мне врачом повели нас в реанимацию. Дочь шла самостоятельно.

Когда мы подошли, Андрей Викторович стоял курил в курилке. Они ему сказали, что привели девочку. На что он им ответил: «А ты меня спросила, у меня есть места тут или нет?».

Он забрал Асю к себе. Медсестры мне сказали: «Можете находиться в палате ждать, можете идти домой, но смысла Вам ждать нету, так как сегодня ее не переведут сюда все-равно».

Я до двух часов сидела и ждала там. Мне больше никто ничего не сообщил. Я оставила свои вещи и вещи дочери, ушла домой. Вечером в 18.00 муж позвонил этому врачу. Он сказал, что завтра, наверно, переведут Асю в палату. В понедельник утром мы приехали в больницу. Нас врач-реаниматолог пригласил к себе в кабинет и сообщил, что приступ снять не удается и что, возможно, ее переведут на искусственную вентиляцию легких (ИВЛ). Мы попросились в палату к дочери, он сказал: «Не надо ей нас сейчас видеть, чтоб не было хуже ей». Он показал нам ее на расстоянии, мы уехали домой.

В течение дня мы звонили, узнавали состояние дочери, оно не менялось.

Позже 07.07.2014 г. Александр Олегович сказал, что попробует наркоз. Мы спросили зачем. Он ответил — иногда помогает. Вечером, после 6, я позвонила, узнать состояние. Врач сказал, что наркоз не помог, перевел ее медикаментозную кому и посадил на ИВЛ. В таком состоянии она находилась до субботы. Мы каждый день приезжали.

Но в среду или в четверг в больнице нам сказали, что у нее свернулось одно легкое и постольку поскольку своих хирургов у них нет, а их реаниматологи это не умеют делать, они вызвали бригаду хирургов во главе с Галустяном из Детской Республиканской больницы. Я спросила Казаринову О.В. (лечащий врач): «При поступлении нельзя что-ли было сделать снимки и проверить?». Она ответила: «при поступлении ей делали снимки и у нее все было нормально». Я спросила: «как можно узнать, как прошла эта процедура», они ответила: « звоните».

В этот вечер, когда ей делали данную процедуру, я дозвониться до них не смогла. Поэтому утром мы поехали самостоятельно к врачу. Поднялись к лечащему врачу к Казариновой Ольгой Вениаминовне, но ее на месте не было, у другого врача Коноваловой Нины Ивановны мы поинтересовались, как прошла процедура. Она ответила, что прошло удачно, легкое развернули, но пришлось ставить дренаж, т.к. у нее не выходит мокрота.

В пятницу мы позвонили Казариновой О.В., она сказала, что на консилиуме было решено оставить Асю на ИВЛ до понедельника, т.е. трогать ее не будут. Но в субботу вышел на смену Андрей Викторович (врач-реаниматолог), мы его просили с мужем, чтобы он не отключал ее от ИВЛ, он ответил, что подумает, и все-равно отключил. Ей стало хуже, легкое стало спадать.

В понедельник мы приехали туда, поднялись на второй этаж, в отделение, где она лежала. Врач нас посадил в холл и сказал сидите и ждите. Ждали мы больше часа. Потом вышла Ольга Вениаминовна, сказала, что хирурги из Республиканской больницы приняли решение, что заберут ее, что пришлют реанимобиль и ее заберут.

Мы сидели и ждали. Потом выбежал врач, позвал моего мужа, чтобы помочь с ребенком. Наша дочь махала руками, т. к. не хватало воздуха. Муж с доктором стали быстро выносить на носилках Асю к выходу.

У ворот стоял «УАЗ» буханка безо всякой аппаратуры. Когда фельдшер с медсестрой спрашивали реаниматолога, почему он не едет. Он ответил, что там и так много народу, довезут и отобрал кислородную подушку. В машине находились, я, моя дочь, медсестра и фельдшер. В машине Асе становилось хуже, начала задыхаться. Когда ее вносили в больницу у нее случилась клиническая смерть. После чего я сидела ждала там час, я не знала что у нее клиническая смерть, реанимировать ее начали прямо в коридоре. Потом спустился хирург Галустян и сообщил, что у нее была клиническая смерть, что 40 минут реанимировали, сердце завести они смогли только с третьего раза. Но мозг поврежден из-за кислородного голодания. В данный момент она находится в коме третьей степени.

Когда ее туда привезли, я сама лично слышала, как Галустян кричал: «где реаниматолог, почему он не поехал?».

Из других источников, я узнала, что решение об отправке реанимобиля Галустян не отправлял.

На следующий день нас вызвали на их консилиум. Там присутствовали врачи-реаниматологи и была Татьяна Александровна Бастракова, зам глав врача. Она нам сказала, что состояние крайней степени тяжести, отключать они ее не будут, но вероятность того что она выживет нулевая.

Все это время наша дочь была полностью на аппаратах.

Дня через два нам сказали, чтоб мы спустились к Татьяне Александровне в кабинет, мы подошли, и она нам сообщила, что за ее практику от астмы никто не умирал. Если она у вас умрет, то от отека головного мозга, который произошел в результате неправильной транспортировки. Я ее спросила: «какая должна быть правильная транспортировка?». Она ответила, что необходим был реанимобиль, реаниматолог с инкубационной трубкой и аппарат, который поддерживал бы Асе дыхание. Ничего этого не было. На вопрос: «Если бы правильно ее транспортировали, чтобы было сейчас?». Она ответила: «мы ее давно бы уже вылечили».

Дальше нашей Асе становилось все хуже. 03.08.2014 г. нам сказали чтобы приходили прощаться, мы вечером были у нее. Посидели с ней, поговорили, она не реагировала.

В 22.50 она умерла. В 22.55 нам позвонили сообщили об этом.

«Полагаем, что со стороны сотрудников ГБУ РМЭ «Йошкар-Олинская детская городская больница» было нарушены ст.ст. 2, 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод: право на жизнь и право на уважение семейной жизни.» - комментирует юрист РОО «Человек и Закон» Светлана Тореева - «Как мы видим из повествования матери, в результате того, что тяжело больного ребенка транспортировали на обычной скорой помощи, без надлежащего оборудования и врача-реаниматолога и в последний момент у нее даже отобрали кислородную подушку, девочка лишена жизни.

Кроме того, находясь еще при жизни, семилетний ребенок, находясь в тяжелом состоянии, остро нуждался в родительской любви и заботе, ровно как и родители нуждались в эмоциональном и телесном контакте со своим ребенком, чье здоровье находилось в критическом состоянии.

За время нахождения девочки в ГБУ РМЭ «Йошкар-Олинская детской городской больнице» врачи всего два раза разрешили увидеться родителям с дочерью: один раз маме и папе разрешили посмотреть на Асю через стекло, второй раз, когда дочь была в медикаментозной коме, врач, запустил маму в палату на две минуты и разрешил посмотреть на дочь.

08.09.2014 г. по результатам проверки в возбуждении уголовного дела по сообщению о преступлений, предусмотренных ч.2 ст. 109, ч.2 ст. 293, ч.2 ст. 124 УК РФ было отказано. Однако в настоящий момент данное постановление отменено.

Помимо региональной общественной организации "Человек и Закон помогают сопровождать данное дело так же юристы АГОРЫ.»

Хроника последних дней Аси.

06.07.2014 г. (воскресенье) примерно в 6.00 утра родители семилетней Михеевой Аси Павловны — Чинина Елена Германовна и Михеев Павел Геннадьевич вызвали скорую помощь домой на адрес г.Йошкар-Ола, Ленинский проспект, 14-178, т. к. у Аси был приступ астмы.

Примерно в 06.30 утра Михееву Асю с мамой привезли на машине скорой помощи в ГБУ РМЭ «Йошкар-Олинская детская городская больница». Девочка самостоятельно передвигалась и могла самостоятельно обслуживать себя.

С 06.30 до 08.00 утра (время приблизительное) девочку оформляли в больнице. За это время, по словам матери, помощь медицинскую помощь девочке никто не оказывал.

В 8.00 утра девочку с мамой поместили в палату.

Примерно в 8.30 утра Асе поставили капельницу преднизалона, эуфилина, однако у Аси появилась реакция на вводимый препарат. Медсестры убрали капельницу.

Примерно в 11.00 Михееву Асю положили в реанимацию.

В реанимационную палату Чинину Елену не пустили. Примерно в 14.00 мама отправилась домой.

Так как приступ астмы снять не удалось врачи на следующий день 07.07.2014 г. перевели Михееву Асю на ИВЛ (искусственная вентиляция легких).

Врач также сообщил родителям, что попробует применить в отношении Аси наркоз, т. к., по его словам, иногда это помогает. Вечером этого же дня родителей проинформировали, что наркоз не помог.

В среду или в четверг родителям сообщили, что у девочки свернулось одно легкое и постольку поскольку своих хирургов у них нет, они вызвали бригаду хирургов во главе с Галустяном из ГБУ РМЭ «Детской Республиканской клинической больницы». На следующий день родителям сообщили что данная процедура прошла удачно, но девочке поставили дренаж, т. к. из легких не выходила мокрота.

В пятницу родителям сообщили, что консилиум врачей ГБУ РМЭ «Йошкар-Олинская детская городская больница» решил оставить девочку на ИВЛ до понедельника.

Однако в субботу 12.07.2014 г. врач-реаниматолог Андрей Викторович (фамилию родители не запомнили) сообщил Михееву Павлу, что отключил ребенка от ИВЛ.

В понедельник в ГБУ РМЭ «Йошкар-Олинская детская городская больница» снова приехала бригада хирургов из ГБУ РМЭ «Детской Республиканской клинической больницы», т.к. Асе стало хуже. Казаринова Ольга Вениаминовна (зам. глав. врача ГБУ РМЭ «Йошкар-Олинской детской городской больницы») сообщила, что было принято решение, что ГБУ РМЭ «Детская Республиканская клиническая больница» заберет Асю к себе.

Через некоторое время врач Андрей Викторович вышел к родителям из реанимационного отделения и в спешке попросил отца Михеева Павла помочь перенести Асю на носилках в машину.

Отец и доктор переложили Асю на носилки. Девочка была в сознании, держала трубочку с кислородной подушкой. Спустились на лифте вниз, вывезли к машине. Машина была не реанимобиль, а простая «буханка» УАЗ, безо всяких приспособлений. В машине была только «лежалка». Асю положили на лежанку, она махала руками и звала маму. Мама села рядом. Также в машине были еще медсестра и фельдшер. Доктор Андрей Викторович забрал кислородную подушку, сказал, что подушка из их больницы, народу там и так хватает, что он туда не поедет.

Когда девочку вносили в ГБУ РМЭ «Детская Республиканская клиническая больница» у Аси случилась клиническая смерть. Врачи данной больницы, по словам матери, не знали, что должны привезти Асю, решение об отправке реанимобиля Галустян еще не принимал.

Врачи спешно стали реанимировать девочку. Через час к маме спустился хирург Галустян и сообщил, что у Аси была клиническая смерть, что 40 минут ее реанимировали, сердце завести они смогли только с третьего раза. Но мозг поврежден из-за кислородного голодания. В данный момент она находится в коме третьей степени.

На следующий день родителей вызвали на консилиум в ГБУ РМЭ «Детская Республиканская клиническая больница». Там присутствовали врачи-реаниматологи и была Татьяна Александровна Бастракова, зам глав врача. Она сообщила, что состояние у ребенка крайней степени тяжести, отключать они ее не будут, но вероятность того что она выживет нулевая.

Дня через два родителям сказали, чтоб они спустились к Татьяне Александровне в кабинет, где она им сообщила, что за ее практику от астмы никто не умирал. Если девочка умрет, то от отека головного мозга, который произошел в результате неправильной транспортировки.

Дальше Асе становилось все хуже.

03.08.2014 г. в 22.50 Ася умерла.