Мёртвые и живые

26 АВГУСТА 2014 г. ЛЕВ ШЛОСБЕРГ

Из «Ежедневного журнала».

Российское государство пытается скрыть, что оно посылает своих сыновей на войну, как они погибают и где проходят похороны

Четырнадцать лет назад, в марте 2000 года, о гибели 6-й роты 104 полка 76-й десантно-штурмовой дивизии стало известно после того, как список погибших был тайно передан из дивизии журналисту Олегу Константинову и опубликован 6 марта частично (более 60 имен) в городской газете «Новости Пскова», а 14 марта, в день псковских похорон, на первой полосе издания были названы 83 имени из 84. После публикации 6 марта гибель десантников в разговоре с губернатором Псковской области Евгением Михайловым подтвердил 7 марта тогдашний командующий ВДВ Георгий Шпак, и губернатор не скрыл этой страшной правды от общества. 

Только спустя неделю после боя на высоте 776.0 о гибели 6-й роты было объявлено официально (первые дни официальные представители ОГВ на Северном Кавказе, отрицали не только масштаб потерь, но даже сам факт боя, и командиру полка Сергею Мелентьеву пришлось, оплакивая погибших, не говорить о самом факте страшных утрат). Его трагическая кончина при невыясненных до сих пор обстоятельствах была воспринята всеми близкими и сослуживцами однозначно: он стал 85-м .

Хоронил погибших 6-й роты 14 марта 2000 года буквально весь Псков. Кто был, тот помнит. 

В августе 2014 года политическое и военное руководство страны не признает ни факт участия российских военнослужащих в боевых действиях на территории Украины, ни факты заметных боевых потерь. Похороны погибших происходят в обстановке почти секретной, практически тайно. 

На какой войне и ради кого погибли эти молодые парни? Зачем российскому государству сейчас это молчание и как долго оно надеется скрывать то, что совершенно невозможно скрыть?

25 августа под Псковом, на погосте Выбуты похоронили двух военнослужащих: Леонида Юрьевича Кичаткина (30.09.1984 – 19.08.2014) и Александра Сергеевича Осипова (15.12.1993 – 20.08.2014).

Это не первые погибшие на российско-украинском фронте, похороненные в Пскове. Но о похоронах в Выбутах написала в социальной сети супруга Леонида, и печальное событие оказалось известно заранее . 

Министр обороны Сергей Шойгу и командующий ВДВ Владимир Шаманов утверждают, что 76-я дивизия не принимает участия в боевых действиях на территории Украины и, соответственно не понесла боевых потерь.

Между тем все пришедшие на похороны могли убедиться, что хоронила погибших дивизия.

Люди со всей страны, из республик бывшего СССР, псковичи, живущие в Европе, пишут сейчас в Псков письма с одним вопросом: «Что происходит? Почему молчат командиры? Почему молчат все?».

Бывший военнослужащий 76-й дивизии, который служит сейчас в другом регионе России, написал мне 24 августа: «Почему командование ВДВ и политики утаивают происходящие сейчас в Луганской обл., Донецке и т. д. по Украине? Почему отправленные 15-16 числа и позже десантники уже возвращаются в часть в цинковых гробах? В частности ЛЕОНИД КИЧАТКИН из 234 полка. Остальных я не знаю, но они есть!».

Он попросил меня прийти на похороны. Утром 25 августа в Выбутах мы могли убедиться, что Леонид Юрьевич Кичаткин скончался 19 августа. 

Можно только догадываться, на какой войне он погиб. Об этом не говорят.

Отставные военные, которые находятся в сильном шоке от происходящего («Нас подставили! Нас снова подставили!», – матерясь последними словами, говорят они, не разделяя себя и ныне служащих офицеров и контрактников) и, даже не будучи знакомы друг с другом, описывают одну и ту же схему происходящего. 

Это их версия, но другой нет. Дивизия формально прекращает по договоренности сторон контракт с человеком (или приглашает уже отслужившего) и тут же новый контракт заключает некая третья сторона. Это может быть и какая-то посредническая контора, и даже некие представители Донецкой и Луганской «народных республик». Люди становятся де юре добровольцами. Они на этой войне – не военнослужащие Российской Федерации, а частные лица, которые согласились на такой контракт. 
Свободные люди. Имеют право?

Судя по всему, все переговоры де факто ведет само военное командование. Не исключено, что в этой цепочке участвуют военкоматы. 

Экипировка и вооружение людям выдаются из родной части. А боевые машины десанта – те самые БМД-2, из-за принадлежности которых разгорелись споры, очевидно, ранее списанные в «запас», но пригодные к использованию, идут на эту «неизвестную войну». Гнать туда БМД-4 никто не будет – новейшая техника, есть только в России, слишком легко опознается.

Впрочем, это мелочи на фоне всего происходящего. На фоне гибели тысяч людей это – частности, те самые детали, в которых скрыт дьявол, но живет он не деталями – он пожирает чужие жизни.

На юридическом языке такие соединения называются незаконными вооруженными формированиями. В любой стране. Ни для каких законных целей такие боевые подразделения не создаются.

Инициировать создание таких формирований в современной России может только государство. Предложить людям такие контракты тоже может только государство. Платит за всё это бюджет российского государства, финансирующий Вооруженные Силы РФ. То есть каждый налогоплательщик России. Люди гибнут на этой войне за счёт денег, взятых у каждого из нас. 

Но невозможно взять у каждого кровь, чтобы вернуть этих людей к жизни.

В 2000 году для всей страны было одно внятное объяснение, за что погибли преданные высшими чинами Российской Армии солдаты 6-й роты: за территориальную целостность Российской Федерации. 

Сейчас, летом 2014 года, граждане Российской Федерации участвуют в боевых действиях на территории Украины, и на этом фронте им противостоят Вооруженные силы Украины, в том числе такие же десантники, которые, выполняя требования Присяги, 
защищают территориальную целостность Украины.

В 2000 году, во время Второй Чеченской войны, никому, никаким военнослужащим Российской Армии, не могло прийти в голову, на каком фронте они могут оказаться в августе 2014-го.

Сколько среди российских военнослужащих людей с украинскими корнями?

Сколько среди украинских военнослужащих людей с русскими корнями?

Вот она пришла к нам – настоящая братоубийственная война.

В 2000 году псковских десантников открыто, с почестями, хоронила вся Россия – в 30 регионах находятся их могилы.

Невозможно сказать точно, но уже понятно, что и сейчас не только в Пскове проходят похороны. 

Очевидно, проходят так же, как в Пскове – фактически тайно.

Сколько погибших – неизвестно. Командование всё отрицает. Это недостойно. Семьи молчат, а короткие отчаянные фразы в социальных сетях немедленно уничтожаются. Это страшно.

Кому нужно это молчание? Кого оно может спасти? Чью ложь скрыть?

За что и во имя чего погибли эти люди на чужой земле, отдав себя в руки государства?

Отвечать на эти вопросы российское государство не хочет.

Все обстоятельства гибели 6-й роты не известны до сих пор. И при этой власти, которая уходит своими корнями в 1999-2000 гг., – едва ли будут известны. 

Всего несколько месяцев назад, на фоне эйфории «бескровного возвращения Крыма», все, у кого сохранилось разумное понимание происходящего на наших глазах, только начинавшегося тогда, кошмара говорили, кричали главное: «Остановитесь. Ещё не поздно. Пока все живы» .

Не услышали. Не хотели слышать и не услышали.

А тогда, в начале марта 2014-го, все были ещё живы. Леонид Юрьевич Кичаткин и Александр Сергеевич Осипов в том числе.

Кто убил этих людей? 

Общество, поражённое чумой великодержавной радости, поддержало эту войну, согласилось на неё, отдало жизни этих молодых парней в пекло войны. 

Страшный путь прошло российское общество вслед за российским государством за 14 лет, с 2000-го по 2014-й.

И пока не останавливается. Более того – ускоряется. 

В 2000-м году ещё можно было открыто хоронить погибших солдат.

В 2014-м – уже нельзя.

Так изменились войны, которые ведет российское государство.

По сути дела это всё одна и та же война – против народа.

Потому что платит жизнями на этой войне только народ. 

Погибших солдат уже давно много больше, чем живых.

Но погибшие ничего не могут сделать.

Только живые могут спасти ещё живых.

Поэтому у каждого есть возможность, нет, больше того, есть долг спросить лично у себя, кто ему нужен – мёртвые или живые.

От ответа на этот вопрос зависит сегодня будущее России.

Благодарим газету "Псковская губерния" за предоставленный материал