Гыбыд-Вань

Напомнил мне праздник Перуна, отмечаемый иЗстари 2-го августа,  об одном старом рассказе-были. 

...Служить бы сегодня Ваньке в ВДВ, да видно не суть-бо.

_____________________________________________________________

 Гыбыд-Вань   или  «Екуня-Ваня!..»

  Дядька Василий – старший брат моего отца  был  развеселый голубоглазый мужик с неподатливым вихром волос и прямым профилем носа как у Александра Македонского: ему  что на гармошке ночь-напролет деревенских девок и парней тешить,  что с утра на тракторе поле лихо распахать,  что поллитровку наспор враз осилить и не захмелеть… Легко!

 И с детишками он возиться любил – как-то раз усадил меня в чистом поле за руль нового «Беларуся»  (а было мне лет 5-6)  и дал от души порулить… Потом я всю ночь из кабины трактора (или воображаемой "ракеты"?)), пригнанного в конце дня на семейное подворье, не хотел вылезать...  Наверно в удобном кресле водителя  мне мечталось, что буду я то ли трактористом-комбайнером,  то ли в космонавты подамся.   К слову сказать, через год меня определили в 4-ю среднюю школу имени Юрия Гагарина, на чем, собственно, мои фантазии о космосе счастливо и закончились.

  Так вот, по рассказам дяди Васи (подтвержденным впоследствии полностью моим отцом)  был у них двоюродный старший брат, причем звали его за огромный рост и невероятную силу Гыбыд-Вань.

 Это был единственный ребенок в семье тетки Матрены  (в замужестве Косолаповой) – шустрой и веселой старшей сестры моей бабушки-Натальи,  которая славилась на всю деревню шутками-прибаутками и  своей неутомимостью в любом деле.

 Гигантских размеров Гыбыд-Вань был абсолютно незлобив, добр своим огромным сердцем теленка  и порой даже беспомощен.

 С высоты своего роста он словно не обращал внимания на мелкие колкости в свой адрес и переносил все выпадавшие на него неприятности, наверно, как слон,  всегда ровно и стоически.   Но как-то  его сильно обидели мужики в соседней деревне Талица на переправе, так он, взяв наперевес шест и, не размахивая им, чтобы не дай Бож никого случайно не зацепить и не зашибить,  запросто столкнул шестерых крепких мужиков-обидчиков в реку. Туда же полетела груженая телега  и едва лишь лошадь зацепилась сбруей за ограду моста… 

Бабы на мосту заблажили в крик  и заверещали - «Екуня –Ваня!..»

 С тех пор повелось, что как только со стороны Гыбыд-Ваня были невольные неловкости, причинявшие неудобства другим,  его упоминали в рассказах не иначе как  "Екуня–Ваня".

 К особенностям Гыбыд-Ваня  в своих воспоминаниях дядя Вася  уважительно добавлял следующую подробность – тот никогда не останавливал мотор трактора обычным способом, а зажимал между своими пальцами-«сардельками» концы свечей, отчего двигатель моментально глох, а он сам получал невероятное удовольствие.

 Бывало, когда в деревне отмечался праздник и разгулявшиеся мужики начинали тузить друг друга, а затем и кого попадя (порой доставалось и единственному на околоток милиционеру),  для их успокоения всегда вызывали Гыбыд-Ваня.  Одно его присутствие плотно наполняло избу порядком  (в прямом и переносном значении)  и делало пьяное сопротивление  ему неуместным и, по-сути, невозможным. - Против Гыбыд-Ваня не попрешь!

 И, наконец, только его признавала за авторитет неразлучная троица удалых братьев Гущиных, способная поставить на уши всех односельчан и державшая в страхе соседние деревни:  Гыбыд-Вань сгребал недюжих парней в пучек одной рукой и учил правилам уважительного общежития с миром другой.

 Но была у парня одна беда… девки под ним дух теряли.  Не досмерти, конечно, но пугались сильно  и…  замужества за ним побаивались.  И это стало серьезной и неразрешимой проблемой для сватовства – никто не хотел за него идти.  А у парня между тем начались припадки  и заезжий  фельдшер указал матери на то, что пора мужику остепеняться – заводить семью.  Тетка Матрена с трудом нашла для сына одну девушку с необходимыми качествами в дальнем селе, но… из-за работ  по хозяйству, посевных-уборочных и т.д.  сборы со свадьбой затянулись и…

…На Ильин-день большое сердце Гыбыд-Ваня не выдержало пустоты одиночества.

Не заступился за него и "небесный заступник" Илья-пророк, не удержал...

Огромное и лишенное жизни тело с трудом вынули из туго затянувшейся  на  богатырской шее петли.

Эх,...Екуня–Ваня!...» - так с глубокой грустью вздыхал в конце своего воспоминания-рассказа о Гыбыд-Ване  тракторист дядя Вася.