Мария Бутина. Почему России необходимо вступить в ЕС и НАТО?

третьего мира, которая надорвётся в попытках обеспечить военный паритет со странами Западного Альянса. Даже столь родная нам Сербия уже является официальным кандидатом на вступление в ЕС, а Болгария туда уже вступила, несмотря на все фантазии об особой славянской цивилизации. Мы останемся буквально одни в Европе, в качестве государства-изгоя которого в этих условиях будет ждать только отставание, дестабилизация и расчленение.

2. Это отвечает русским национальным интересам ирредентизма, так как является единственным реалистическим вариантом воссоединения Русского мира. В рамках общего наднационального объединения уже можно будет более активно защищать интересы русских меньшинств в сопредельных странах, вплоть до достижения их автономии и сецессии, характерной как раз для этнополитики Евросоюза. Вне его с русскими меньшинствами будут поступать так, как сейчас с Донбассом, отвечая на попытки реализовать право нашей нации на самоопределение артиллерийскими обстрелами и бомбёжками при поддержке западных союзников.

3. Это отвечает нашим великодержавным и евразийским устремлениям, так как, тот же Казахстан или условная Монголия, скорее вступят в то, во что вырастет ЕС, чем пойдут на более тесную интеграцию с Россией. Евразийство это здорово, однако из этого как раз логически вытекает не только интеграция с азиатскими странами, но и с Европой. Евразийский союз может целиком, совместно с Белоруссией и Казахстаном, начать процесс евроинтеграции, а отказываться от неё ради потенциальной перспективы вступления туда Киргизии – очевидно не эквивалентный обмен. Напротив, европейская интеграция России скорее интенсифицирует процесс реинтеграции постсоветского пространства и сближения со странами Средней Азии, заинтересованными в европейских стандартах государственных институтов и уровня жизни не меньше нашего. Членство в ЕС и НАТО Франции и Великобритании не мешает, а помогает иметь Британское содружество наций и Франкофонию. Более того, именно благодаря ЕС, Великобритания сейчас получила возможность восстановить утраченное единство с США посредством трансатлантической зоны свободной торговли, которая, очевидно, на торговле не остановится. Отколовшимся окраинам России дружить с ней, очевидно, было бы куда интересней, если бы это для них было ещё и пропуском в сообщество развитых стран, а не просто зависимостью от льгот и субсидий с данью имперским традициям.

4. Это отвечает нашим культурным предпосылкам и традициям, как самого большого европейского народа христианской цивилизации. Отсылки к дихотомии Византии и Рима не уместны, когда уже и Греция и Турция, занимаются евроинтеграцией.

Рассуждения о антитрадиционалистской и антихристианской сущности Запада уместны лишь при игнорировании действительности, в которой при принятии европейской конституции, в отличие от конституции РФ, на полном серьёзе шла дискуссия о отражении роли христианства, которая там, несмотря на протесты атеистов, всё же упоминается в формулировках религиозного наследия. Даже сам флаг ЕС является заимствованием христианской символики связанной с Богоматерью. Численность атеистов и верующих в ЕС и России не сильно отличаются, а по сравнению с большинством восточноевропейских стран-членов ЕС, вроде Польши, это именно мы - страна безбожников. По мнению наблюдателей, христианские церкви - «очень влиятельное, если не самое влиятельное лобби в Брюсселе», а в Турции всерьёз обсуждают версию её не принятия в ЕС, так как это - "христианский клуб".

Красным выделены страны, где на конституционном уровне запрещены однополые браки - многие страны ЕС в этих вопросах менее терпимы, чем Россия

Столь болезненная для многих проблема ЛГБТ не имеет в ЕС сколько-то выраженного правового отражения и центрального регулирования. На уровне базового европейского права речь идёт лишь о защите национальных меньшинств, в части которой Россия даст форы большинству западных стран.

5. Это отвечает нашим экономическим интересам, так как Запад для нас является основным рынком сбыта, источником инвестиций и технологий. Если мы ещё затянем с западной интеграцией, США и компания выбьют Россию с европейского углеводородного рынка, что будет означать наш экономический коллапс. Конечно, конкуренция с западными экономиками в зоне беспошлинной торговли будет не самой лёгкой, однако уже сейчас даже российское сельское хозяйство имеет основные рынки сбыта на Западе, тогда как для повышения конкурентоспособности нашей экономики, нам необходимы реформы, проведение которых будет ускорено в случае евроинтеграции России.

Прагматический смысл в дружбе есть, прежде всего, с более богатыми соседями – они являются источниками выгодного туризма, их завышенные издержки на изнеженную рабочую силу являются менее устойчивыми для конкуренции с нашей экономикой. Попытки конкурировать в общих рынках со странами вроде Китая и Индии, означают, что местный рынок труда должен будет опуститься до того же уровня норм безопасности, соцобеспечения и зарплат.

Сегодня ЕС и США ведут активные переговоры по созданию зоны свободной торговли. Для них эта интеграция будет носить тоже болезненный, но необходимый характер, после чего их экономики станут значительно сильнее за счёт возросшей кооперации на 800 миллионный рынок сбыта. Россия на обочине этих процессов будет только наращивать своё отставание. Рано или поздно нам придётся пойти по этому пути, однако чем позже мы к нему подключимся, тем болезненней будет этот процесс, тем больше времени будет нами упущено.

6. Это отвечает нашим военным интересам. Огромные рынки сбыта стран НАТО могут быть мощнейшим источником модернизации российского ВПК, который уже сейчас в части лёгкого стрелкового оружия в экспорте развивается за счёт рынков сбыта в ЕС и США, а вступление России в НАТО откроет для нас западные рынки сбыта и в части остальной продукции ВПК.

Реальными угрозами военной агрессии и долгосрочного захвата наших территорий, обладают сегодня исламисты и Китай. Самостоятельно сдерживать их, к тому же отвлекаясь на военное сдерживание всего НАТО, равнозначно новому надрыву нашей экономики в гонке вооружений, с прямой угрозой военного вторжения и потери суверенитета нашей страны.

Речь, конечно, не идёт о том, чтобы в союзе с Западом, устраивать войну с остальными соседями, однако законы силового сдерживания говорят, что мы снизим вероятность военной агрессии, если увеличим число своих военных союзников.

Мы не маленькая европейская страна, которая сталкивается с угрозой исламистского терроризма, лишь влезая в военные авантюры НАТО против исламского мира. Внутренний и коренной характер ислама в России гарантирует, что мы в любом случае будем сталкиваться с исламистскими экстремистами и лучше бы это делать не в одиночку.

7. Это соответствует нашему историческому антиамериканизму, с богатыми традициями холодной войны и пока не удачными попытками России потеснить США на пьедестале сверхдержавы №1. Ещё слабо консолидированная Европа всё чаще демонстрирует противоречия с США, однако американцы в этом союзе являются выраженными военными, демографическими и экономическими лидерами, многократно превосходя по каждому из этих показателей отдельные страны ЕС. Подключение туда России станет мощнейшим противовесом США, позволяя сбалансировать западную политику и положить конец гегемонии США, заменяя её более паритетным партнёрством.

Последовательный антиамериканист просто обязан стремиться к вступлению России в ЕС и НАТО, чтобы лишить янки их европейских колоний и помочь им обрести независимость.

В необходимости этого шага будет возможно убедить и сами американские власти в условиях нарастающей усталости от бремени мирового полицейского в самих США (особенно после их грандиозного провала в Ираке), нарастающего понимания Китая, как основного источника потенциальных угроз в мире (просто в силу его потенциала, каким бы он добряком при этом себя не позиционировал, но курс там может быстро смениться) и вместе с нарастающими опасностями от исламистов.

8. Именно вступление России в ЕС и НАТО является наиболее реальным способом легализации в составе РФ Крыма. Без этого, его непризнанный международный статус будет сохраняться ещё неопределённо долгое время, что означает, кроме рисков международных санкций, ещё прямое удушение жителей крымского полуострова эмбарго их услуг и товаров на международном рынке. Мы можем сколько угодно успокаивать себя, что Крым может прокормиться только за счёт внутреннего российского рынка. Однако это будет означать серьёзные препятствия на пути развития полуострова и просто подло по отношению к жителям региона, в то время как остальная Россия обеспечивает свой заработок, прежде всего за счёт западных туристов и рынков сбыта.
______

Разумеется, нельзя испытывать иллюзий в отношении совершенства или альтруизма западных альянсов, которые очень далеки от идеала и нуждаются в реформировании, совершая массу ошибок. Но они всё равно остаются много более совершенными, чем наши институты, а возможности реформировать и блокировать их безумные ошибки, вроде бомбардировок Югославии, будут значительно выше, если действовать изнутри этих структур.

В 2005 году президент России заявил, что «был бы счастлив» если бы РФ получила приглашения вступить в ЕС, однако сам проситься вступать туда не будет, так как воспитан в духе того чтобы ничего не просить и ни о чём не жалеть. Очевидно, что объединения такого уровня предполагают инициативу со стороны соискателей членства, а альтернативное предложение создать свободное пространство с ЕС без членства там, которое отстаивает Москва, по понятным причинам повышенных рисков и невозможности его контролировать, для европейцев не приемлемо. Они свой союз рассматривают как цивилизационное объединение вокруг определённых принципов, и лишь потом, как прагматический альянс, приятным бонусом в котором является Шенгенская зона и иже с ней. СССР, а потом и Россия, первыми попросились в ВТО – почему-то в отношении этой организации подобное «унижение» было приемлемо.

Более того, Владимир Путин в первые годы своего президентства предпринимал серьёзные усилия по попытке вступления России в НАТО. Однако тогда, наши западные соседи эту инициативу встретили с прохладой, опасаясь непредсказуемой России с правом вето внутри их альянсов.

После осетино-грузинской войны в 2008 году, Запад стал понимать, что Россия вне его, куда более опасна, чем внутри и пошли сигналы по интеграции уже со стороны Запада. Они были отвергнуты в условиях опасений проводить в России системные реформы.

После событий 2014 года, это осознание на Западе, очевидно, должно окрепнуть, что их элиты уже успели публично продемонстрировать. Вместе с тем, экономическая рецессия и угрозы задушить Россию санкциями, должны сподвигнуть нас к пониманию необходимости серьёзных реформ и евроинтеграции с нашей стороны.

Если мы устроим в Европе гонку вооружений, вместо серьёзных внутренних реформ, необходимых для достижения современных европейских стандартов правосудия и качества государственных институтов, то мы гарантированно повторим нашу трагическую судьбу в 1917 и 1991 годах. Может не стоит?