Информационный декабрьский удар В. Путин завершил(?) ответом на вопрос уже после пресс-конференции отетом на вопрос: «Есть ли прошение о помиловании от М. Ходорковского?». Надо же. Кто-то из журналистов знал задать такой простой конкретный вопрос…
Ответы на вопросы по старым темам (даже Сердюков уже с бородой!) предполагали уже известные ответы: «но все в рамках законодательства; противодействовать полицейским нельзя, иначе хаос (читай - Майдан); не вмешиваюсь, деталей не знаю, но есть следствие, а потом суд – разберутся; это наше суверенное право» и т. д. Поэтому пресс-конференции и встречи с доверенными лицами превращаются в обращения как к последней инстанции (если не считать Бога) по ситуациям на местах. Для этого надо прилетать с Сахалина, из Забайкалья, ехать в поезде из Хабаровска, а потом прорываться через ФСО, оставляя костыли на входе, потому что ими можно ударить..
И вот уже в прямом эфире, не отходя от кассы, рапортуют: в порт Ванино послана спецбригада центрального управления МВД, а радио России сообщает, что на Селенгинский ЦБК, закрытый лучшим менеджером России О. Дерепской, идут эшелонв с углем для того, чтобы не замерз 15 -тысячный городок при заводе.
Что это как не ручное управление? А как поступить журналистам из глубинки (а у нас все кроме Москвы глубинка, включая Всеволжский район Ленинграда, или Екатеринбург)? Спрашивать о коррупции? Так они ее видят почти каждый день, и что? Никакой ФСБ на коррупционеров не хватит.
А я бы спросил у Президента: " С кем вы будете встречать Новый год, Владимир Владимирович?".
