Русский с китайцем - братья навек!

Эта строка из старой и уже изрядно подзабытой советской песни приходит в голову после прочтения романа лауреата Нобелевской премии за 2012 года Мо Яня "Большая грудь, широкий зад".  Название может ввести в заблуждение. Роман не имеет никакого отношения к эротике. Он о том, как по китайцам бульдозером проехал XX век. Но ведь тоже самое произошло и с Россией.

Пока я не побывал в Китае, эта страна мне представлялась другой планетой. Казалось в ней живут какие-то иные люди, с совершенно отличным от нас менталитетом. Но после того, как два с половиной года назад я две недели провёл в Поднебесной, посетил Пекин, Шанхай и остров Хайнань, моё представление о Китае в корне изменилось. Пообщавшись с молодыми китайцами, говорящими на русском языке, я не нашёл каких-то серьёзных отличий от русской молодёжи.  И те молодые люди, что просто попадались на улицах, вели себя также, как и наши, обнимались и целовались с девушками, немного шумели, с радостью фотографировались на фоне достопримечательностей.

Двое китайских ребят, в разное время и совершенно независимо друг от друга, попросили нас объяснить им смысл непонятного слова "халява", которое они часто слышали по русскому радио. Мы как могли объясняли, а в конце я замечал: "Русские очень любят халяву".  И оба раза получал один и тот же ответ: "Знали б вы, как китайцы любят халяву!"

В общем, миф о врождённом трудолюбии китайцев сам собой развеялся. Тем более, что в конце путешествия в Шанхае нам досталась совершенно ленивая девушка-гид. Она даже во время коротких переездов в машине умудрялась спать.

Читая роман Мо Яня, ещё больше убеждаешься в сходстве нас и китайцев. Его вряд ли можно назвать историческим. Во всяком случае среди его персонажей нет ни Мао Цзедуна, ни Ден Сяопина, ни лидера демократической революции Сунь Ятсена, ни руководителя Гоминьдана Чан Кайши. Но есть многодетная семья Шаньгуань, почти все её члены гибнут в результате проводимой этими деятелями политики, кроме матушки, пережившей всех своих восьмерых дочерей и принявшей в конце жизни христианство.

Описание селения Далань, где происходит действие, в первой половине XX века очень напоминает бунинскую "Деревню" с её дикими нравами. Есть своя усадьба Фушэнтан, в которой живёт богатое и образованное семейство Сыма. Младший представитель этого семейства воевал с японцами, потом на стороне Гоминьдана, коммунисты его расстреляли.Старший Сыма Тин был и деревенским головой, и поддерживал японских оккупантов, а потом сражался на стороне коммунистов. В общем, всё как у нас, брат на брата. В случае семьи Шаньгуань - сестра на сестру. 

Далань к концу XX века становится крупным индустриальным городом. И всё, что там происходит, очень напоминает современную Россию - кто-то быстро разбогател, кто-то также быстро разорился, повсюду коррупция. Мэр Даланя, зная, что за ней придут, не может решить, куда девать наворованные деньги. Если сжечь, то будет запах. И не находит ничего лучшего, как сварить их в кастрюле. Не правда ли, очень напоминает сообщение об аресте главы администрации одного из районов, у которого нашли кучу денег?

Если попытаться спроецировать нашу историю на Китай прошлого века, то, условно говоря, получится следующее. 

1. 1900 год  -"Первая русская революция" - "восстание боксёров"  против иностранного засилья.

2.  1911-1913 гг. - "Февральская революция" -  "Синьхайская революция" и провозглавшение Китайской республики.  

3. 1913-37гг. - "смутное время" - эпоха переворотов, правления милитаристов, коммунистическое восстание и череда сражений между коммунистами и Гоминьданом.

4. 1937-45гг. - "Великая отечественная война" - война с японцами. 

5. 1945-49гг. - гражданская война между "белыми" (Гоминьдан) и "красными" (маоисты).

6. 1949-76гг. - насильственная коллективизация, борьба с кулачеством, индустриализация, массовые репрессии и культ личности.

7. 1978 - наши дни - перестройка, либеральные реформы в экономике.  

Теперь возникает вопрос: ну раз мы так похожи, то можно ли было нам в 1991 году пойти по пути реформ, подобных тем, что были в Китае? Наверное, можно. Только не в 1991 году, а в 1953. У них же либеральные реформы в экономике начались после культа личности Мао Цзедуна. И вот если бы после смерти Сталина к власти пришёл столь же харизматичный лидер, как Ден Сяопин, и объявил, что Сталин наделал много ошибок, а теперь мы будем иметь социализм с толстым бумажником и полным кошельком, как завещал великий Ленин,  принялся бы строить самый настоящий капитализм. Колхозникам бы дал право вести единоличное хозяйство или объединяться в свободные кооперативы.  

Ещё было живо поколение, помнящее НЭП. Прошло всего семь лет после отмены карточек и одновременного повышения цен. Поэтому свободные цены на товары не вызвали бы шока. Дешёвая рабочая сила способствовала бы привлечению инвестиций. И к 1991 году страна по своему экономическому потенциалу не уступала бы Америке.

Но новые лидеры СССР после смерти тирана решили лишь немного очеловечить сталинский социализм. И 60 миллионов колхозников, получив паспорта, переехали в город. Вместо того, чтобы кормить горожан, сами стали горожанами. А непродуктивная колхозная система сохранилась и не могла прокормить всё население СССР. Пришлось покупать зерно у США. ГУЛАГ прикрыли, но тем самым страна лишилась  практически бесплатной рабочей силы. И советская система сразу не рухнула только потому, что были открыты новые нефтяные месторождения в Западной Сибири и на Каспии, при этом повысились цены на нефть.

Дальнейшее очеловечение советского социализма Горбачёвым только ускорило крах. Кооперативы и предприятия, получив возможность обналичивать средства, угробили финансовую систему. Открывшаяся правда вызвала у значительной части населения аллергию на  слова "социализм" и "коммунизм". В 1991 году проводить постепенные реформы по методу Ден Сяопина было уже невозможно. 

Кстати, и в Китае всё шло и идёт совсем не гладко. В 1989 году при разгоне мирной акции протеста на площади Тяньаньмэнь погибло только по официальным источникам 242 человека (по другим источникам - до одной тысячи). Рост экономики происходит крайне неравномерно по регионам, три четверти населения до сих пор не имеют пенсионного обеспечения. И т.д и т.п.

Стоит ли говорить, что в Китае нет свободы СМИ, контролируется даже Интернет. Правит одна партия - КПК. Но вот что любопытно. В романе Мо Яня все коммунисты - отрицательные герои. А между тем автор является заместителем председателя Союза китайских писателей и долгое время был кадровым политработником.  В Китае свободно действуют буддийские храмы, запрещенные при коммунистах. Страна медленно движется к демократии. Мы идём в одну и ту же сторону, только с разной скоростью, порой отклоняясь от заданного историей маршрута.

В общем, как в старой песне:

Москва - Пекин, 
Москва - Пекин, 
Идут, идут вперёд народы 
За светлый труд, за прочный мир 
Под знаменем свободы.