"Сибирский тракт» звучит гордо и красиво. В его описании гид оперировала цифрами огромных размеров и огромной важности для страны. Государева почта доставлялась раньше конным способом, а так как скорость должна была быть приличной, корреспонденцию перевозили на тройках, поэтому Сибирский тракт должен был быть шириной около 20 метров, чтобы разъехались две тройки.
Дорога в Слободской оказалась невероятно долгой и выматывающей. От Сибирского тракта, воспетого гидом, осталась лишь узкая дорога, где с осторожностью разъезжаются два экскурсионных автобуса, стоит забыть про такую вещь, как обгон. Мы были настолько удачливы, что ехали 70% пути за автопогрузчиком, перевозящим новенькие Фольксвагены.
Проезжая Вахруши, гид расхваливала обувь. Страдая фобией китайской продукции, гид начала вести жаркую полемику с детьми об Адидасе и прочей «китайской одежде, которую две недели носишь, и она вообще рвется вся». Детей не переубедить, в их головах настолько прочно засело понятие «круто», что ничем его оттуда не выбить.
Мысль при выходе из автобуса: «О счастье, свежий воздух!». В руки фотоаппарат и пробую фокусировать его на ближайшем объекте – памятнике Вождю.
Гид нас быстро согнала с площади, где, видимо, шел какой-то детский праздник и увела нас в Краеведческий музей. Про замечательных колоколитейщиков (выговариваю это слово теперь) нам рассказывали, про знатных фисгармонщиков повествовали, в итоге дали и позвенеть, и поиграть. Здорово, что такие экспонаты дают потрогать, ведь это наша история, наше прошлое. Для меня музеи, даже небольшие – всегда рифты в прошлое, один зал музея может объединить разные эпохи. В музее оказалось два этажа, нижний из которых меня не был рад видеть. Этот вывод пришлось сделать, зацепившись за потолок шляпой и вдохнув запах пыли и сырости. Нижний этаж отражал быт людей девятнадцатого века. Большие обеденные столы, огромные по количеству предметов наборы посуды, странные по назначению прочие предметы были неприкасаемы, к сожалению. В них отражается весь быт купеческих семей, вернее, тот быт, который полагалось вести в обществе.
После недолгого пребывания в компании чучел животных, манекенов и пыли мы пошли в музей поэта Яна Райниса. После высказывания гида: «Это не его вещи, а лишь вещи из его эпохи», я потеряла окончательный интерес к музею, но мне стало стыдно, что я даже о поэте таком не слышала до этого дня. Самым запоминающимся моментом в экскурсии был рассказ про пунктуального кота, который напоминал поэту о времени обедать, ставя лапку на то, что он пишет и фотография того самого кота.
У музеев Слободского видимо традиция: разные этажи – разные музеи. В подвальных комнатах разместился Музей Романтики. Скучная довольно-таки экспозиция разбавлялась массовиками-затейниками в костюмах пиратов и звуками моря как фоновой музыкой. Однако было видно, что, в отличие от Райниса, Грин, родившийся в Слободском, был интересен экскурсоводу, и она рассказывала о нем с вдохновением.
Слободской – третий город по величине в Кировской области. В Слободском соседствуют «Пятерочка» и красивейшая церковь, Ленин и необычная часовня, граффити со свастикой и одой Адольфу и древняя стена с башенками.
Слободской, такой Слободской.
P.S. Ян Райнис " Наша культура"
Роскошь в еде и одежде,
Дома и шикарные виллы,
Золото, бархат, шелка —
В том ли культура страны?
Штык, пулемет и секира,
Порядок, подпертый насильем,
Гнет, и шпионство, и страх —
В том ли культура страны?
Низость, покорность, побои,
Доверие к правящей клике:
"Делай со мной, мол, что хочешь", —
В том ли культура страны?
